– Принеси миледи зеркало, – приказал Келд.
Он выпрямил спину и слегка оттопырил нижнюю губу, поглядывая на девушку с небрежным превосходством.
– Сию минуточку, тер маг, – пробормотала Присси.
Она метнулась к незаметной двери и вскоре уже стояла рядом с кроватью, вытянув руку с небольшим заключенным в овальную раму зеркалом.
– Вот, миледи.
Девушка смотрела на меня с опаской. Интересно, чего она боится? Хотя, это сейчас неважно.
Я подняла взгляд и уставилась на собственное отражение. И чем дольше смотрела, тем страшнее мне становилось. Из зеркальных глубин на меня глядело чужое лицо. Красивое, очень юное, похожее на тончайший фарфор: белоснежная кожа, высокие скулы, тонкие светлые брови, пухлые губы. И только глаза – зеленые, яркие, с застывшим в них знакомым упрямым выражением – были моими. И именно они заставляли поверить, что вот эта светловолосая девушка, отражающаяся в зеркале, действительно я.
Сердце сбилось с ритма, а потом застучало часто, как у пойманного воробья.
Я снова обвела взглядом комнату, остановилась поочередно на каждом предмете и на лицах застывших у кровати людей, и поняла одну вещь. Это не сон. Это какая-то странная реальность, в которой у меня другое имя и другая внешность.
На этой мысли я почувствовала, как в груди что-то запекло, а следом в легких резко закончился воздух, и я благополучно отключилась.
***
Рес! Он смотрел на Вернсдофа, и едва сдерживал злость. Ублюдок явно что-то знает об артениде. Знает, но молчит. А лживые глазки так и шныряют по допросной, перепрыгивают с предмета на предмет, лишь бы с ним взглядом не встречаться. Понимает, паскуда, что не просто так он тут сидит, не для мебели.
Он повернул на пальце переговорное кольцо и задумался. Может, вызвать Рэна? Нет. Рано еще. Пока этот ублюдок молчит, Давенпорт будет только мешать. Слишком правильный. Да и Герберт чересчур флегматичен, чтобы вытрясти из этого куска дерьма душу. Рес! Если допрос и дальше пойдет в таком темпе, то они тут до ночи проторчат. Попался бы ему Верн в былые времена! Он бы с ним не церемонился. Врезал бы пару раз под дых, живо бы заговорил.
– Это произвол! – будто услышав его мысли, прогундосил Вернсдоф. – У вас нет никаких улик, вы не имеете права меня удерживать.
– Нет улик, говоришь?
Он усмехнулся, а Верн съежился и прикрылся рукой.
– Я буду жаловаться, – неуверенно проскулил паскудный волк, поглядывая на него из-под локтя, как побитая шавка.
Боится. Правильно боится. Знает, что он с ним и по-другому поговорить может.
– Жаловаться, значит, – он задумчиво кивнул и обернулся к Герберту. – Не оставишь нас наедине?
Спокойно так обратился. Вежливо.
– Лорд Хольм, я не имею права, – голос полицейского заметно дрогнул. – Начальник будет недоволен, если узнает, что на допросе присутствовали посторонние, я и так нарушил правила, позволив вам находиться в допросной.
– Не трусь. С твоим начальником я сам разберусь.
Он усмехнулся шире и посмотрел на Вернсдофа.
– Только побеседую чуток с нашим гостем, и разберусь. Уверен, проблем не будет.
– Я скажу! – торопливо просипел Верн, потирая заросшую щеку кривым пальцем. – Я все скажу! Сам. Только запишите, тер полицейский, что я добровольно признался!
– Ну, вот и славно, – ласково сказал он, но Герберт и задержанный испуганно переглянулись. – Что ж, я слушаю. У кого, говоришь, Бавес украл артенид?
***
Второй раз возвращение к жизни далось гораздо легче. Я уже проще отнеслась к окружающей действительности, и даже попыталась подвести «научную базу» под происходящее. Скорее всего, травма, которую я получила в тот злосчастный понедельник на работе, оказалась несовместимой с жизнью, и меня перенесло в другую реальность. А что? Сколько раз вместо того, чтобы писать финансовый отчет, я зачитывалась книгами о других мирах, и мечтала попасть в один из них? Вуаля! Мое желание исполнилось. А то, что я оказалась на месте парализованной после падения леди, так это дело поправимое. Я буду не я, если не подниму эту белоснежную деву с одра болезни и не разберусь, кто она такая, и почему я попала в ее тело. И куда, кстати, делась его настоящая владелица.
– Миледи, вы проснулись! – пискнул кто-то справа от меня, и я едва не подскочила от неожиданности.
Да что ж такое-то! Ни минуты не дадут побыть в одиночестве.
– Присси?
Я открыла глаза и уставилась на застывшую в паре шагов от кровати девчушку. Та смотрела недоверчиво, исподлобья, и нервно кусала тонкие обветренные губы.
– Доктор велел быть с вами, пока вы не очнетесь, – сложив руки за спиной, тихо сказала Присси, и покраснела.
Интересно, чего она так боится? Или правильнее будет спросить, кого?
– Поможешь мне сесть?
Я решила не обращать внимания на поведение служанки. Пока что все, с кем я успела познакомиться в новом мире, вели себя странно. Такое ощущение, что и Келд, и Присси, и доктор Штерн что-то знали, и старались от меня скрыть. Вот только не на ту напали. Мне бы оглядеться немного, а там я обязательно выясню, что происходит.
– Миледи.
Присси обхватила меня за талию и помогла приподняться, а потом ловко сунула под спину подушку и поправила оборки тонкой сорочки.
– Что-нибудь еще, миледи?
– Я хочу умыться.
– Слушаюсь, миледи, – тут же откликнулась служанка, но испуганно-настороженное выражение так никуда и не делось с ее лица.
Правда, это не помешало Присси шустро притащить небольшой фарфоровый тазик с водой и лоскут ткани, которым она и принялась водить по моему лицу. Движения служанки были несмелыми и неловкими, но я терпела. Вот только надолго меня не хватило.
– Ну-ка, дай сюда.
Я забрала у Присси влажное полотенце, приспустила бретельки сорочки и вытерла шею и грудь, которая, кстати, оказалась немного больше моей прежней. Хорошая такая троечка вместо неполной двоечки. Нет, на свою я никогда не жаловалась, но кто ж откажется от хорошего объема в нужном месте?
– Миледи, доктор сказал, что вы должны поесть, – пискнула Присси. – Я принесу обед?
При слове «еда» желудок сжал спазм, а рот наполнился горькой слюной. М-да, похоже, для обеда еще рановато.
– Не нужно.
Я помотала головой и почувствовала, как перед глазами снова все поплыло. О нет. Только очередного обморока не хватало!
«Динка, перестань изображать кисейную барышню, и немедленно соберись!» – сказала я себе, и сжала кулаки.
Организм проникся внушением, и белые круги перед глазами растворились и исчезли. Ну вот, так-то лучше.
