Он, она и патроны

Измученные люди спали без задних ног. За окнами проплывали сельские пейзажи бывшей Югославии, Венгрии, Австрии. Дороги были идеальными – даже в сельской глубинке. Большие города объезжали стороной. Сопровождающие общались между собой на каком-то восточноевропейском языке. Один из них – небритый, стриженный почти «под ноль», вожделенно поглядывал на Виам, пренебрежительно – на Мансура, но так и не решился ни на что.

Снова ночь, утро. Австрийские дороги, далекие Альпийские горы слева по курсу… Снова биотуалет, раздача упакованных продуктов, воды. Измученные дети почти постоянно спали. На автозаправках пассажиров не выпускали даже размять ноги. Документы ни разу не проверяли. На австро-германской границе, которая являлась лишь условной линией, пассажиров выпустили из автобуса – но лишь затем, чтобы пересадить в другой! Вместительный черный минивэн с «благородной» звездой «Мерседеса» на капоте! Остаток пути люди ехали в комфорте – хотя уже окончательно утратили представление о том, где находятся.

Финальной точкой маршрута стал городок Альцбург в земле Баден-Вюртемберг – в 15 километрах от французской границы, между Фрайбургом и швейцарским Базелем. Типичный старый городок, сконцентрированный в долине между лесистыми холмами. Много зелени, парков, узкие булыжные улочки между старинными кирпичными и каменными домами. Черепичные крыши, купола католических церквей, окрашенные в бирюзовые и темно-малиновые цвета. По городу змейкой вилась небольшая речушка – и через нее лишь в черте города было переброшено не менее десятка мостов. Впрочем, пассажирам все это было неведомо. Они не представляли, где находятся. Все окна в салоне были плотно задернуты, кабину отделяла непроницаемая стена, а тяжелые взгляды охранников полностью отбивали охоту нарушать табу. Машина въехала на тесную Гюнтерштрассе, застроенную трехэтажными домами в стиле фахверк, свернула в переулок за ухоженным сквером и вскоре проехала мимо решетчатых ворот, которые «самостоятельно» за ними закрылись. Хвойные деревья закрыли машину от взоров с улицы. Вечнозеленая «маскировка» работала круглогодично. Небольшой проезд через зеленые насаждения – и распахнулся старый двухэтажный особняк с затейливыми балконами и остроконечными башенками – какой-то театральный, кукольный…

Но здесь все было серьезно. Особняк и территория вокруг него принадлежали организации, которая предпочитала себя не афишировать. Документы на недвижимость были оформлены через подставных лиц. За периметром наблюдали невидимые глазу видеокамеры. Строгие таблички предупреждали о нежелательности пересечения границы частной собственности. По участку ходили люди в штатском с доберманами на поводках. В доме особой роскоши не наблюдалось – все было строго, удобно, функционально. Гостиная на первом этаже, бильярдная комната, библиотека. Лестница наверх из просторного холла, там располагались гостевые апартаменты – не впечатляющие кубатурой, но чистые и опрятные. Все окна второго этажа были заделаны решетками. За порядком в доме следили безмолвные непривлекательные женщины с азиатской внешностью. «Беженцев» быстро переправили в дом. Охранники переговаривались между собой по рации: все чисто, «хвоста» не было, любопытствующие горожане тоже не отметились. Кому интересен черный «Мерседес», въезжающий в частные владения? Семьи распределили по апартаментам, и женщины и дети легли отдыхать (им запретили выходить из помещений). Мужчинам же, кроме Мансура Хамиля, предложили быстро привести себя в порядок и посетить гостиную…

Особняк усиленно охранялся. В доме имелись потайные схроны, рассчитанные на трех-четырех человек. Имелся запасной выход через сад, и еще один – подземный, через вентиляционную шахту общественного гаража в параллельный переулок. Настоящий хозяин здания – некий лондонский банкир – никогда здесь не был, зато имел грамотных управляющих. Когда отмывшиеся мужчины спустились в гостиную, на улице уже темнело. Мужчина в элегантном темном костюме прохаживался вдоль отключенного камина, заложив за спину холеные руки. На пальце поблескивал перстень с черным камнем. Темные волосы были аккуратно пострижены. Когда он повернулся к вошедшим, у «беженцев» недоуменно вытянулись лица. Сайдулла??! Его было трудно узнать. Офицер разведки Исламского государства, ответственный за подготовку терактов в Европе, полностью сменил имидж – от тщательно причесанной макушки до сверкающих модных ботинок из дорогого бутика. Он был гладко выбрит, осталась лишь символическая, в виде тонкой полоски, окладистая бородка.

– Сайдулла? – Абу Каббар, сглотнув, переглянулся с товарищами. – Удивили, Сайдулла… Вы же остались в Сирии, когда мы уезжали…

Что-то шевельнулось у бархатной портьеры в плохо освещенном углу. Обозначился еще один персонаж в приличном европейском костюме. Заместитель Сайдуллы Гази Хабир тоже сменил внешность, стал похож на преуспевающего турка, которых в Западной Германии чуть меньше, чем в Турции.

– Ты удивлен, Абу Каббар? – вкрадчиво заговорил Сайдулла. – Открою тебе секрет – есть такое сложное техническое приспособление под названием «самолет». А еще придумали регулярные рейсы – из того же Эр-Рияда, например, или Стамбула… В чем повинен перед западной демократией скромный итальянский бизнесмен Серджио Антонелли, ведущий на юге Германии свое маленькое дело, связанное с продажей чистящих средств? И его деловой партнер господин Омар Тунджай – прошу любить и жаловать! Отныне просьба обращаться к нам только по этим именам. – Он пристально посмотрел на людей, собрать которых в Европе оказалось не такой уж простой задачей. – И да пребудет с нами Аллах, братья, пусть Он ведет нас своей мудрой рукой, освещает нам наш тернистый путь…

– Аллах велик… – пробормотал, сделав смиренное лицо, Карим Талеб. – А мы – его ничтожные рабы, да смилостивится Он над нами… Можно спросить, Сай… Прошу прощения, синьор Антонелли? Что произошло в лагере для беженцев? Зачем нас туда привезли, почему погиб Али?

– Все в порядке, братья, так требовала ситуация, – монотонно заговорил Сайдулла, хотя вряд ли эта размеренная бархатная речь могла кого-то убаюкать. – Али Рашид – грязная свинья, работал на русскую разведку – это достоверно установлено. Его супруга работала вместе с ним. Собаке собачья смерть, как говорится… – Он, как бы невзначай, покосился на потолок. – Мы не знаем, как он вышел на нашу группу, но можно сказать с уверенностью: все время, что он находился среди нас, у него не было возможности отправить сообщение. Его руководство не знало, в какую группу он внедрился. Поблагодарим Аллаха, что эта опасность уже миновала… Смерть в лагере для беженцев – перестраховка. Его убил алчный соотечественник, перед которым Али «светил» деньгами и дорогими вещами. Греческая полиция полностью поддерживает эту версию, и мы ей крайне благодарны. Русские могут думать что угодно – след нашей группы они уже потеряли.

– Мы поняли, синьор Антонелли, – покладисто кивнул Абу Каббар. – Можно узнать, где мы находимся?

– Альцбург, южная Германия, земля Баден-Вюртемберг. Недалеко французская граница. Это все, что вам надо знать. Старайтесь не проявлять любопытства. Горничных не донимать – они все равно ничего не скажут. А вам избыточная любознательность может навредить. Здесь наша штаб-квартира, братья. Сюда вас будут привозить и отсюда увозить. Здесь вы будете отдыхать после работы, планировать операции, здесь вы будете жить со своими семьями… в свободное от командировок время. Надеюсь, все понимают, что ваши семьи при любом раскладе останутся здесь, и если у кого-то вдруг возникнет недостойная мысль… Прошу прощения, – изобразил он сочувствующую мину, – я знаю, что у вас никогда не возникнут подобные мысли… однако должен предупредить. Завтра вас сфотографируют, и послезавтра получите документы граждан Германии. Документы будут качественные, но просьба не забывать, что это фальшивка. Что вы скажете про Мансура Хамиля?

Вопрос был неожиданным, мужчины переглянулись.

– Сопливый мальчишка, хозяин, – пожал плечами Абу Каббар. – Сдаст нас со всеми потрохами, если его хорошенько припугнут. Не воин.

– Даже под страхом казни его жены? – ехидно усмехнулся Сайдулла.

– Он очень любит свою птичку-невеличку, – подхватил Карим Талеб. – Да, он пуглив, нерешителен, духовно слаб, и все же он любит свою девчонку больше жизни.

– А еще он гениальный компьютерщик, – напомнил Сайдулла. – И из любого кафе, сидя там с планшетом, может отключить защиту хоть атомной электростанции, не говоря уж про обыкновенную.

– Пойдет ли на дело этот чертов гуманист, узнав о количестве предполагаемых жертв? – задумался Фарук. – Конечно, пойдет, никуда не денется, зная, что мы убьем его Виам…

– Но будет нервничать, переживать, в итоге провалится сам и нас потянет за собой, – фыркнул Абу Каббар.

– Тогда используем этого заморыша втемную, – улыбнулся Сайдулла. – Втемную ставим задачи, относимся мягко. Виам наши работницы должны окружить заботой, выполнять все ее прихоти. Чтобы никаких скабрезных взглядов, намеков. Можно сводить ее под охраной в ближайший торговый центр – пусть почувствует дух свободы. Ну хорошо, с парнем я сам поговорю, настрою его на нужную волну. Вы трое пока отдыхайте. Здесь есть бассейн, спортзал, проводите время с семьей… Прошу вас еще раз понять и прочувствовать, братья, – пока вы качественно выполняете свою работу, ваши родные будут жить припеваючи. Вы не шахиды, но в случае вашей героической смерти их обеспечат всем необходимым. Разумеется, никто не собирается жить вечно в этом доме. Слишком расточительно, знаете ли, для организации… У каждого будет свое благоустроенное жилье, куда вы будете возвращаться после праведных трудов.

– Прошу прощения, хозяин, – проворчал Абу Каббар, – при всем уважении – давайте оставим в покое эти сказки и перейдем к конкретным вещам. Мы знаем, на что идем. Мы верим в то, что делаем. Гарантируете безопасность семьям – и мы готовы выполнять любую работу во имя Аллаха…

– Тогда перейдем к конкретным вещам. – В руке Сайдуллы возник пульт дистанционного управления. Вспыхнул экран плоского телевизора над камином. Обрисовалась карта. Юго-восточная область Франции, кусочек Италии, Швейцарии, западная часть земли Баден-Вюртемберг с жирно помеченным городком Альцбург. – Вы уже поняли, где мы находимся, – объявил он. – Поставлена задача: провести акцию на южном берегу Франции, в районе города Буллон. – Лазерный указатель прорисовал линию сверху вниз и уперся в побережье Средиземного моря. – Крупный портовый и курортный центр в 80 километрах к востоку от Марселя. Это Прованс, Французская Ривьера, западная часть Лазурного Берега, как называют эту местность неверные, который включает часть Франции, Монако и немного Италии. На восточной окраине Буллона есть парк Гарди – излюбленное место отдыха местных французов и приезжих. Акция назначена на 18 марта – в этот день тамошняя мэрия отмечает очередную дату основания города… Есть вопросы, Карим?

– Это недалеко от Ниццы… – задумчиво пробормотал Талеб.

– Понимаю, к чему ты клонишь, – хмыкнул Сайдулла. – Мы не оригинальны, мы повторяемся… Объясняю. Бомба может дважды попасть в одну воронку. Человек в Ницце прошлым летом работал на свой страх и риск. Психованный единоверец – он все проделал сам. Европейцы считают, что это мы им подложили свинью, но это не так. Пусть считают. А вот сейчас сработаем МЫ. Повторения Лазурного Берега они не ждут. Спецслужбы Франции и Западной Германии работают из рук вон плохо. Жизнь их ничему не учит. В каждом городе надеются, что именно у них ничего не случится. Мы заставим их плясать на горящей земле… – В глазах Сайдуллы заблестел сатанинский огонек. – У нас в запасе четыре дня, достаточно времени, чтобы подготовиться. Завтра к вечеру будут готовы паспорта и банковские карты, с приличной суммой на каждом счету. Вечером выезжаем, чтобы с утра приступить к планированию операции. Будут две машины, чтобы не привлекать внимания. Квартира на улице Рошаль уже ждет – это в пяти кварталах от места проведения акции. Предварительный план таков – обратите внимание на карту. – Он включил увеличение – приблизил побережье Франции. Обрисовались улицы, крупная зеленая зона к востоку от городских кварталов. – Это парк Гарди, одноименная набережная, где традиционно проводятся крупные городские мероприятия. Чуть восточнее – выезд из города, стоянка большегрузных автомобилей, несколько мотелей. Здесь часто останавливаются машины из Германии, Польши, Чехии. Полицейская охрана – несерьезная. С восьми до девяти вечера – уже, естественно, стемнеет – на главной площадке парка у фонтана состоится концерт модной рок-группы, на который ожидается большое количество зрителей. К этому времени мы должны быть готовы. Разбег – 30–40 минут. Частично – импровизация, частично – твердый план. Абу Каббар выберет подходящую крупнотоннажную машину – разумеется, исправную, – уберет водителей и будет ждать сигнала на въезде в Буллон. Делай вид, что устраняешь неисправность.

– Но сгонят полицию, будут спецслужбы, выставят бетонные блоки… – скептически скривился Каббар.

– Полиции будет не больше, чем обычно на подобных мероприятиях, – отрезал Сайдулла. – Со спецслужбами… не смеши, Каббар. Спецслужбы подтягивают только при наличии сигнала. Бетонных блоков тоже не будет: в парке работают передвижные торговые точки – фастфуд, сувениры и тому подобное. Потребуется проезд для машины с аппаратурой. Они не станут сами себе чинить неудобства. Но полицию сбрасывать со счетов нельзя. Одновременно с Каббаром Башир и Карим добудут легковую машину – вам сообщат, где и какую взять, – и встанут у парка. Мансур Хамиль под присмотром моего человека будет находиться у подстанции, обеспечивающей иллюминацию парка. По сигналу Каббар въедет в город – и прямиком к парку Гарди. Аллею перекроет полицейская машина – таранить ее, отбросить, и вперед по главной аллее. Наша цель – открытая концертная площадка, где неверные будут беситься под сатанинскую музыку. От главных ворот парка – 150 метров. Загнать машину в постройку за сценой – это хлипкая дощатая постройка, разбросать дымовые шашки и покинуть машину, оставив в ней трупы водителей. Если сделаешь все правильно, Каббар, то скроешься в паникующей толпе. Теперь про мобильный отряд полиции, который непременно будет присутствовать. За минуту до появления Каббара Башир и Карим должны отвлечь их внимание. Предлагаю грубо нарушить правила дорожного движения – без жертв, но вызывающе. Уйдете проходными дворами – маршрут определим. Полиция пустится в погоню. Оставите машину, выйдете на соседнюю улицу, где будет ждать микроавтобус. В этот момент в парке начнется суматоха. Куда ринется толпа? Полагаю, основная масса побежит сюда. – Лазерная указка показала точку на западе зеленой зоны. – Здесь не будет трупов, широкая аллея – и еще одни ворота выводят к городским кварталам. Пусть не вся толпа, но большая ее часть кинется туда. Недалеко от ворот будет стоять неприметная легковая машина с взрывчаткой. Она сработает, когда повалит толпа. Чтобы усилить панику и добавить жертв, Мансур Хамиль в момент появления грузовика отключит подстанцию через переносное электронное устройство или напрямую ее закоротит. Думаю, наш юный дружок под чуткой опекой с этим справится.

– Хороший план, – подумав, согласился Абу Каббар. – При удачном раскладе мы отправим в ад не менее сотни нечестивых. Но предстоит серьезная подготовка на месте. Где добудем взрывчатку, хозяин?

– Не ваша забота, Каббар, – иезуитски улыбнулся Сайдулла. – Взрывчатка уже на месте…