– Значит, пойду голой! – всё-таки Солане было всего шестнадцать, и она, несмотря на то что стала могущественной колдуньей, всё равно в глубине души оставалась совсем ещё юной девушкой – обидчивой и вспыльчивой.
– Как хочешь, – равнодушно ответил Симмер. – Но учти, что там, в лесах и болотах, полным-полно комарья. Да и ночи уже довольно холодные.
– Ладно, сама разберусь, – буркнула задетая за живое Солана, которая пыталась вести себя максимально независимо, соответствовать своему статусу великой колдуньи, но пока что-то не очень получалось. И вот сейчас как-то совершенно некстати заурчал проснувшийся после долгой спячки желудок. – А еду мне тоже самой добывать?
– Неподалёку от того места, где ты лежала, валяется заяц. Если хочешь есть, можешь приготовить его. Тебе не впервой.
Солана молча проглотила новую обиду, вернулась к своему примитивному ложу и действительно вскоре отыскала тушку совсем недавно забитого зайца. К её радости, неподалёку аккуратно лежало её оружие – лук, колчан со стрелами и охотничий нож. Привычными движениями она в несколько мгновений облупила и выпотрошила животное. С хворостом также проблем не возникло, хотя он и был слегка сыроват. Верное огниво лежало тут же, рядом с оружием, но Солане захотелось испытать себя в этом мире.
В иллюзиях Симмера она уже свободно, не задумываясь, пускала огнешары, но здесь ведь была не иллюзия. Внезапно Солана ощутила удар паники – а вдруг ничего не выйдет? Вдруг она так и осталась деревенской охотницей, способной лишь метко бить из лука? Ладони моментально вспотели, да и на лбу выступила испарина. Дыхание участилось, и Солана ощутила острое желание бежать отсюда, забыть о своих мечтах, постараться снова жить привычной жизнью, лишь бы только не испытать того страшного разочарования, которое, возможно, ждало её вскорости.
Перебарывая себя, Солана приподняла трясущиеся руки, направив раскрытые ладони на сложенный для костра хворост. Закусив губу, стала ловить знакомые ощущения, пытаясь сосредоточиться на возмущении. Внезапно довольно крупный огнешар возник в нескольких дюймах от её ладоней и, резко набрав скорость, врезался в кучу сушняка, не подпалив, а лишь разметав её по сторонам. Раздался язвительный хохот Симмера – вероятно, его это обстоятельство действительно позабавило.
Солана сделалась пунцовой от ярости и стыда. Но эти чувства помогли отогнать неуверенность. Она, демоны вас побери, больше не какая-то вам деревенская дурочка! Она – настоящая волшебница! И второй огнешар вышел ровно таким, как нужно – он плавно спорхнул на хворост, моментально его воспламенив. Солана торжествующе обернулась к озеру. Симмер молчал, но она ощущала его одобрение каждой клеточкой кожи, и это было приятно.
– А могла бы я приготовить зайца только силой магии? – через некоторое время спросила Солана, когда дразнящий аромат жареного мяса начал сводить с ума, а слюна выделялась в таких количествах, что голодная девушка едва успевала её сплёвывать.
– Конечно могла бы, – тут же откликнулся Симмер. – Если бы понимала, что именно происходит с мясом, когда оно готовится. Точно так же, как человек может изготовить арбалет или меч, когда знает, как это сделать. Однако в твоём случае ничего не выйдет. Ты бы не смогла сделать лютню, даже будь у тебя дерево и конский волос для струн. Точно так же, как ты не сможешь излечить себя магией, если у тебя случится заворот кишок от жареного мяса, поскольку не понимаешь, как работает твой организм вообще и кишечник в частности.
– Мне предстоит всему этому научиться? – почти жалобно спросила Солана.
– Зачем? Невозможно превосходно знать всё. Добейся превосходства в чём-то одном, и этого будет более чем достаточно. Твоя стезя – война и разрушение. Работай именно над этим.
Наконец заяц был приготовлен, и Солана принялась за еду. Однако, как бы она ни была голодна, девушка ела осторожно, памятуя об упомянутом Симмером завороте кишок. Конечно, она не сомневалась, что в случае чего демон-озеро не даст ей пропасть, но зачем лишний раз демонстрировать ему свою беспомощность?
После обеда (или, скорее, завтрака) девушка неохотно поднялась, борясь с желанием растянуться на мягком мху. Нужно было что-то придумать с одеждой. К счастью, её полусапожки не имели завязок и шнурков, так что гоблинам хватило сноровки и ума стащить их, почти не повредив. Другая же одежда валялась рядом кучей грязного и изодранного едва ли не в клочья тряпья. Как следует изучив эту ветошь, Солана кое-как приспособила её остатки так, чтобы они могли прикрыть наготу, а также защитить от насекомых. К сожалению, именно куртке почему-то досталось больше всего, так что серьёзной защиты от холода она больше не представляла.
– Ну и где же моя армия? – кое-как одевшись, спросила девушка.
– А ты прислушайся, – ответил Симмер.
И действительно, когда Солана напрягла слух, то довольно быстро услыхала в окружающей чащобе странные звуки – что-то вроде приглушенных повизгиваний, тявканья, сдавленного рычания. Вероятно, Симмер подал какой-то сигнал гоблинам, чтобы они перестали таиться, потому что спустя несколько мгновений лес буквально взорвался от множества визгов, лая и улюлюканья. Судя по всему, тут находились тысячи и тысячи гоблинов.
– Здесь что-то около тридцати тысяч, – небрежно сказал Симмер. – Остальные будут присоединяться по ходу твоего продвижения к северу.
– Они все пойдут за мной? – оторопело спросила Солана – шум её будущих воинов буквально раздавил девушку.
– Если хватит твоей воли. Ошейник, что ты носишь – очень мощный артефакт. Его владелец, обладая определёнными достоинствами, способен управлять сотнями тысяч этих животных. В умелых руках он – грозное оружие, в руках бездарных – пустая железка.
– Но как я поведу всю эту армию через наши места? – вдруг спросила Солана.
Удивительно, но эта мысль впервые пришла ей в голову. Когда она представила, как полчища гоблинов сметают с лица земли её родную деревню, раздирают в клочья отца и дурёху-сестру – её чуть не вырвало недавно съеденным зайцем.
– Они уничтожат всё живое на своём пути… – глаза девушки наполнились слезами.
– Если воля твоя будет сильна, они умрут от голода, лёжа в шаге от пищи, коль ты запретишь им её брать, – проговорил Симмер. – Если ты будешь сильна, они не тронут никого и ничего. Здесь, в болотах, гоблины чаще всего питаются насекомыми, ягодами, кореньями и падалью. Могут ловить мышей или птиц, разорять гнезда. Они – не хищники. Если сможешь их удержать в узде, они не потопчут даже ваши поля. Но я бы остерёг тебя от подобного малодушия. Тебе нужно спешить, поэтому если станешь чересчур миндальничать с теми, кто будет встречаться на твоём пути, рискуешь потерять всё. Попробуй найти баланс между необходимостью и неизбежностью.
– Я поняла, – скрипнула зубами Солана.
Мысленно она поклялась себе сделать всё возможное, чтобы не привнести ещё больше горя в их и так не избалованную богами землю. Она не станет сражаться с мирным населением, такими же несчастными колонами как она. Если удастся, она совсем не будет воевать с людьми. Гурр и его создания – вот её главные враги. Герцогиня Чёрной Башни – вот её основная цель.
– Ну я пошла, – просто сказала Солана, закидывая верный лук на плечо.
К сожалению, тетива, которая так и осталась натянутой на лук с того самого дня, порядком отсырела, так что сейчас от неё вряд ли будет много толку. Как только представится возможность – нужно будет раздобыть новую.
– Ещё одно, – напутствовал её Симмер. – Всегда помни, что, несмотря на мощь, ты – очень слабая колдунья. В открытой схватке ты сейчас проиграешь даже ученику мага. Тренируйся всегда, когда будет такая возможность, но старайся не слишком-то уповать на магию. Кроме того, судя по всему, в радиусе нескольких миль вокруг Башни ты вообще не сможешь манипулировать возмущением.
– Его там нет? – удивлённо спросила Солана.
– Конечно есть, – казалось, Симмер сейчас презрительно фыркнет, словно поражаясь тупости своей ученицы. – В нашем мире не может не быть возмущения. Однако Башня способна менять его рельеф, что может сделать его недоступным для простых магов. Это как в твоём детстве мать вешала на верёвки белье. Она могла до них дотянуться, чтобы снять его, а ты – нет. Думаю, на таком примере тебе будет понятней.
– Да уж поняла, – поморщившись, бросила Солана, которую вновь задело напоминание Симмера о её происхождении.
– Ну тогда – удачи!
Вот и всё, что сказал ей Симмер на прощание. Насупившись, Солана зашагала к северу. Несколько шагов – и дебри поглотили её. Теперь она видела мелькающие среди стволов серые тени, которые сливались в ужасную реку. Реку, которая должна будет покориться её воле.
Как управлять этим огромным… войском (так и хотелось сказать «стадом») – Солана пока не представляла. Однако она была полна решимости сделать из них хотя бы подобие дисциплинированной армии, а значит – ей придётся научиться повелевать этими бесчисленными ордами. Но, вопреки всему, сейчас это не пугало, а скорее возбуждало Солану. Она с радостью готова была откликнуться на этот вызов. Отойдя от озера, она словно покинула колыбель, и сейчас каждый новый шаг давался ей всё увереннее предыдущего. С каждым шагом Солана-охотница отступала всё дальше в тень, а на передний план выступала Солана-воительница.
Глава 11. Перелом
Какое-то время после разгрома полчищ Тондрона ситуация на побережье залива Алиенти была безмятежной и даже прекрасной. Как только оплавившийся песок и скалы достаточно остыли, маги тут же послали солдат на поиски материалов для исследований. Их интересовали останки гомункулов, которые предстояло изучить как следует.
К сожалению, магический огонь поработал на славу, так что ничего сверхординарного узнать так и не удалось. Читатель, знакомый с предыдущей книгой, обратил бы внимание на отсутствие мангиловых ошейников, которые мы встречали на Ночных Бродягах прежде. Очевидно, что с изменением рельефа возмущения они стали не нужны. К сожалению, палатийские маги были не столь хорошо осведомлены о природе зловещих Ночных Бродяг, поэтому данную деталь они, естественно, упустили.
Радовало, что огонь оказался вполне эффективен против этих тварей, и что благодаря стараниям магов и алхимиков удалось создать рабочее средство для их истребления. Это позволяло надеяться на лёгкие победы в будущем.
Самое удивительное, что корабли Тондрона продолжали пребывать и дальше – всё так же размеренно и неторопливо, по два-четыре корабля в день. Они, вроде бы, совершенно бессистемно вставали на якорь всегда в разных местах, и начинали выгрузку относительно живого груза на побережье.
Однажды магам удалось поджечь корабль – один из них, невероятно удачливый, запустил мощный огнешар, усиленный контуром из полудесятка волшебников, и тот каким-то чудом попал в снасти. Тут же занялись паруса и ванты, однако выгрузка гомункулов не прервалась. Издали было видно, что команда, вроде бы, как-то борется с огнём, но не слишком-то рьяно. Вскоре корабль, лишившийся почти всех парусов, стал пытаться уйти назад в море, но без парусной оснастки это оказалось невозможно. Чёрное судно так и осталось беспомощно болтаться на волнах, удерживаемое якорной цепью. Что происходило на нём – неизвестно.
Зато судьба шлюпок, спущенных с корабля, равно как и с других пребывающих к побережью Паэтты, была совершенно опредёленна и незавидна. Каждая из них потоплялась специально отряжённой командой, состоящей из мага и десятка солдат. Множество подобных команд ежедневно патрулировали берег в поисках пришвартовавшихся кораблей Тондрона.
Эйфория царила в лагере Пятого стрелкового, который остался на побережье, тогда как латионцев и новобранцев вновь направили в Шинтан, чтобы заткнуть ими бреши в обороне от келлийцев. Такая война была по вкусу практически всем – начальству не приходилось забивать голову мыслями о том, чем занять солдат в отсутствие боевых действий, а солдаты, чувствуя себя героями, защищающими весь цивилизованный мир, при этом не рисковали совершенно ничем, получали удвоенный боевой паек, да ещё и поправляли здоровье на солнечном морском берегу, прогуливаясь мимо шуршащего прибоя и глядя, как маги жгут редкие лодки противника.
Так прошло достаточное количество времени. Наступил увиллий, затем перевалил за середину. И вот наконец наступило двадцать второе число месяца увиллия…
Покрытый пылью всадник влетел в ворота лагеря на хрипящей лошади, с которой клочьями летела пена. Бросив крупно дрожащее животное на попечение первого попавшегося солдата, гонец неловкой походкой человека, чьи члены затекли от долгого пути верхом, направился в шатёр полковника Жокко. Это появление не предвещало ничего доброго, поэтому у всех свидетелей сцены засосало под ложечкой.
Вскоре из штабного шатра растревоженной стайкой прыснули адъютанты, собирая ротных командиров на экстренное заседание.
– Ужасные новости, господа, – без предисловий начал Жокко, как только все ротные собрались. – Огромные силы Тондрона высадились сразу в двух местах – на полуострове Лионкай и полуострове Дарна. Они стремительно продвигаются на восток, сминая те небольшие соединения, которые удалось им противопоставить, – опережая шапкозакидательские возгласы подчинённых, повысил голос полковник. – Большие территории нашей страны оккупированы. И самое неприятное – по имеющимся у нас сведениям, каждая из армий вторжения возглавляется как минимум двумя Герцогами Гурра.
Лейтенант Брайк почувствовал ледяной чугунный шар, запутавшийся в его кишках. Нельзя сказать, что он был очень уж шокирован – признаться, он давно ожидал чего-то подобного. Слишком уж просто всё получилось, слишком уж глупо, казалось, вёл себя Гурр. Но по факту глупцами оказались те, кто поверил в глупость древнего мага, правившего великой империей. Оказывается, всё это время чёрный император просто водил за нос всё военное начальство Палатия.
Конечно, подобный блеф выглядел чудовищно: несколько десятков тысяч бойцов было брошено на верную гибель с одной лишь целью отвлечь внимание от основных направлений удара. Но ходили слухи, что Тондрон обладает миллионами гомункулов, так что в свете этого гибель даже пятидесяти тысяч выглядела смехотворно. Тем более, что гомункулы и не жили в привычном смысле этого слова, так что говорить о гибели было довольно нелепо.
Жокко говорил, рассказывая о сложившейся обстановке, а Брайк, вполуха слушая его, напряжённо думал. Всё плохо. Всё очень плохо. Сразу два места высадки, огромные силы, поддержка Герцогов. Информации пока было не слишком много, но выходило так, что две армии вторжения двигались по сходящимся направлениям – одна вдоль побережья Серого моря, другая – вдоль залива Дракона. Брайк отлично представлял себе карту своей страны, поэтому он сейчас словно воочию видел два чёрных языка, тянущихся один с Лионкая – северо-западной оконечности Паэтты, а другой – с Дарны, полуострова, являющегося, напротив, юго-западной оконечностью Палатия. Дальше уже, за заливом Дракона, раскидывались земли Кидуи.
