Супербоец

Они успели вовремя. Оставили «Астон Мартин» на охраняемой стоянке рядом с роскошным, благородных старомодных очертаний темно-серым «Бентли» – разъездной машиной Альберта фон Валленродта. На таких лимузинах и должны рассекать потомственные аристократы.

За стоянкой начиналась территория частного порта с лесом мачт. У причалов стояли шикарные или среднего класса белоснежные яхты, катера.

«Элизабет», белоснежное, со стремительными обводами судно – нечто среднее между большим катером и маленьким теплоходом – мерно покачивалась на волнах у пирса. Альберт фон Валленродт ждал на палубе. Он был в шортах, шлепанцах и яркой майке. Голову прикрывала легкая кепка с изображением рыбы-меч. Опирался он сейчас не на свою тяжелую трость, а на демократичную бамбуковую палку.

– Народу будет немного, – сообщил он. – Вы любите приятные морские прогулки?

– Я люблю все приятное, – заверил Влад.

Судно внутри казалось куда больше, чем снаружи. Несколько вполне просторных кают, рубка с совершенным навигационным оборудованием и средствами связи, мощные двигатели. Альберту помогали управляться с ним члены экипажа. Тут же были мрачные типы, весьма похожие на телохранителей. Суетились вышколенные официанты и повар, которым предстояло обслуживать гостей.

Уже стемнело, когда собрались все гости, и «Элизабет» вышла в море…

Валленродт был прав. Прогулка действительно вышла приятная. Плеск воды, взрезаемой носом судна. Нависшие над морем утесы. Высыпавшие будто по заказу на черный бархат неба созвездия. Лунная дорожка… Красиво. Уютно… И тревожно… Влад ждал разговора. И он состоялся…

Они сидели в отделанной красным деревом и бронзой старомодной каюте. Альберт попыхивал сигарой.

– Не могу оставить эту привычку, – сказал он.

– С привычками лучше не расставаться, – произнес Влад. – Говорят, это якоря, которые позволяют удерживаться нам в бурном течении жизни.

– Вы сыплете цитатами… И я даже знаю, кого вы цитируете.

– Правда?

– Доктор Андерссон – микробиолог из Кельнского университета. Вы тоже имеете отношение к этой науке?

– А что такое микробиология?

– Понятно… Значит, вы имеете отношение к Эрику Андерссону.

– Боюсь, что уже нет.

– Но приходилось встречаться?

– Было дело…

– Давно?

Влад поморщился и с досадой сказал:

– Эта тема не из самых приятных.

– Почему, интересно?

– У вас какие ассоциации с доктором Андерссоном?

– Тихая библиотека университета. Каменные своды. Мягкое освещение. И чай с коньяком.

– У меня – джунгли… Собачий лай… Несправедливость… Смерть…

– Чья смерть?

– Неважно. Я жив…

– Это очень необычно. Где это было?

– Неважно…

– Как сказать…

– Извините. Мне просто не хочется об этом говорить, – вздохнул Влад. – Есть вещи, которые хочется забыть.

– Вас сильно обидели?

– Достаточно… А не выйти ли нам на палубу? Гости скучают без вас.

– Их развлекает Алиса. Она ругает капитализм. Обычно это нравится…

– И все-таки хочется проветриться.

– О, конечно. Конечно…

– Все в порядке, – послышался из динамика рации глухой мужской голос.

– Где находитесь?

– Виа Сан-Франциско…

– Куда черт его понес?

– Ему виднее, шеф.

– Я знаю. – Гарри Дуглас, которого на вилле называли Полковником, положил на столик рядом с собой рацию и осушил махом фужер томатного сока.

Этот поджарый, высокий, со строгим лицом и отрывистой манерой говорить мужчина лет сорока пяти отвечал за охрану «Пещеры», которую здесь принято называть «Желтый форт». Поговаривали, этот «форт» не единственный. Где-то на земле существуют еще синий и черный форты. Но конкретно никто ничего о них не знал. Лишние знания пагубно сказываются на продолжительности жизни.

– Он носится везде на своем шикарном «Бентли», как мерин, которому подпалили хвост, – сказал Христиан Эдберг, плотный мужчина лет тридцати пяти со сломанным носом и вдавленными ушами. Он был первым помощником Полковника. – Обеспечивать его безопасность все труднее.

– Кризис возраста, – усмехнулся Полковник с некоторой грустью, вспоминая, что годы не щадят никого. Он встал, остановился перед стеклянным, от пола до потолка, окном, из которого открывался вид на идущую вниз по склону дорогу, остроконечные эвкалипты и синее море. Пейзаж радовал глаз даже сейчас, после четырех лет пребывания здесь. – Ему хочется быть молодым…

– Как бы нам не поиметь проблемы от этого кризиса. Особенно сейчас…

– Особенно сейчас, – повторил Дуглас. Он прекрасно знал, что сейчас – это даже не две недели назад. Ситуация изменилась. И впервые за время его руководства охраной объекта возникла реальная угроза.

За Валленродтом присматривали два экипажа. Работали они скрытно. Были обучены не только обеспечивать безопасность охраняемой персоны, но и засекать наружное наблюдение, выявлять активность противника. В случае возникновения нештатной ситуации они были готовы своими телами прикрыть охраняемую персону. А при невозможности уберечь своего подопечного имели приказ его уничтожить. Альберт фон Валленродт занимал в Структуре не последнее место, его жизнь ценилась высоко. Но помимо этого он являлся носителем секретов, которые ни в коем случае не должны попасть к вероятному противнику. Ни Полковник, ни Христиан Эдберг, ни сотрудники охраны не знали, какими секретами владеет потомственный прусский аристократ и что за странное образование эта Структура. А если и хотели узнать больше, то никогда не говорили об этом вслух…

– И его безумная сестренка, – покачал головой Эдберг. – Связалась с очередным вышибателем зубов.

– Неплохим вышибателем, – улыбнулся Полковник.

– Вы видели этот бой? О нем уже неделю только и говорят.

– Видел видеозапись… Слишком хорошо он сделал латиноамериканца.

– Профессионально? – с интересом спросил Христиан Эдберг, знавший толк во всех спортивных и неспортивных разновидностях мордобоя.

– Очень профессионально.

Эдберг закурил, пустил дым, задумчиво глядя, как он уплывает. И заметил:

– Какая-то суета. Напряжение. Утомляет, правда…

– Брось стенать, Христиан. Ты мог жаловаться, когда работал в охране парламента. Те, кто трудится за идею, имеют право жаловаться. Мы работаем за деньги. За деньги большие. И работодатель имеет право требовать, чтобы мы легли костьми.

– Все верно, – поскучнел Эдберг. – Деньги… Нас купили с потрохами…

– За такие деньги покупают именно с потрохами. Зато никакой говорильни о священном долге, патриотизме. Нет этой словесной блевотины! – В голосе Полковника прорвались раздражение и неуспокоенность.

В его биографии числилось несколько войн. Начинал служить в САС – английских силах спецоперации, одних из лучших по подготовке в мире. Он был тогда молодым и полным радужных иллюзий. Прошли годы. Грязь и кровь обладают способностью полностью растворять иллюзии. Он стал полковником в тридцать шесть лет. Потом продолжал работать на английское правительство, при этом совершал некие противоправные и деликатные действия. Потом работал на тех, кто работает против правительства. И давным-давно слова о патриотизме, священном долге воспринимал как опасный бред. Он давно понял, что человеческий мир – это океан, где выживают или юркие и быстрые рыбешки, или ядовитые рыбы, или хищные рыбины. Есть еще водоросли, которые составляют основную биомассу. Их положение наиболее выигрышное, им жить наиболее безопасно. Единственно плохо, что их просто едят по необходимости те, кому очень нужно, и не спрашивают. И еще он понял – выживать лучше косяком. А другой такой косяк, как тот, в котором он плавал сейчас, найти практически невозможно.

– Завтра из Осло прилетит оперативная бригада – четыре человека, – сообщил Полковник.

– Для чего? – заерзал Эдберг, который не представлял весь объем проблем, возникших в последнее время.

– Вопросов там не задают. У них есть основания считать, что тут скоро будет очень жарко.

– За десять лет моей работы не было ни одной нештатной ситуации, – произнес Христиан Эдберг, который являлся ветераном в «форте» и считал его своим главным домом. – Кроме бесконечных запоев Алисы. Ее истерик. И конфликтов с полицией и мелкими бандитами.

Он не лукавил. За время работы в «форте» главное, чему его научили, – улаживать ситуации. Самые разные, и чаще были неизвестны их причины. Но исполнителю и не обязательно знать суть проблемы. Главное – решать ее быстро и четко. И Христиан Эдберг договаривался, когда надо, с властями, используя уговоры, связи, деньги. Если этого не хватало, на несговорчивых чиновников давили сверху. У хозяев «форта» пару раз возникали серьезные разногласия с местным криминальным элементом. Тут все решалось гораздо проще. Сначала переговоры. Если слов не хватало – бандитов просто уносили вперед ногами. Они исчезали, попадали в автомобильные катастрофы. Что хорошо – с этой публикой можно не церемониться.

Пару раз Эдберга привлекали для работ по зачистке в других странах. Но у «чистильщиков» он не прижился, чему был только рад. Не нравился ему риск, хотя и приносил немало денег. Исполнителей век короток.

– Никаких проблем не было, – продолжил нудеж Эдберг.

– И все обленились, – кивнул Полковник.

– С вами не обленишься.

Полковник умел держать подчиненных в постоянном напряжении, не давал распускаться и расслабляться.

– Ждем у ресторана на площади Франческо, – заговорила рация. – Объект развлекается.

В этом престижном и до безобразия дорогом кабаке Альберт бывал постоянно, место охрана знала как свои пять пальцев.

– Никакой активности вокруг него? – напряженно спросил Полковник.

– Как всегда.

– Пускай веселится. При любом подозрительном постороннем движении докладывать немедленно.

– Понял.

– Отбой…

Полковник нервно положил рацию на стол. Эдберг озадаченно посмотрел на него. Нервозное состояние шефа его тревожило. Ох, чует сердце, гроза надвигается. Гром и молния…

Влад посмотрел на себя в зеркало, которое занимало целую стену в просторной, отделанной мрамором ванной комнате номера-люкс «Палас-отеля». Лицо осунулось, тени под глазами.

– Кот мартовский, – прошептал он и принялся сбривать щетину на щеках. Алиса требовала, чтобы он не делал этого, ей нравилась небольшая щетина. Но Влад был непреклонен. После расставания с густой русой бородой он ежедневно выбривал кожу до первозданной гладкости.

Закончив приводить себя в порядок, он задумался о планах на вечер. В отчаянии понял, что этот вечер обязательно будет похож на череду предыдущих. Если учитывать пристрастия и привычки Алисы, а они пока сбоя не давали, – предстояло гульбище в ночном клубе или на какой-нибудь вилле. При этом место в очередной шумной компании может найтись и для финансовых воротил, и для мелкого сброда. Алиса, как ангел небесный, парила во всех сферах общественного бытия.

Она позвонила через сорок минут и мило проворковала:

– Ты готов, сладкий мой?

– Готов, – кивнул он, добавив про себя: «Скоро буду совсем готов».

На этот раз гульбище состоялось на каком-то очередном частном пляже рядом с виллой начала двадцатого века. На песок были выставлены столики с горячительными и прохладительными напитками, сновала ленивая прислуга, изнуренная жарой и обязанностью работать, когда все радуются жизни.

Алиса закрутилась в водовороте, кого-то приветствуя, кого-то чмокая в щеку, а то и в губы, с кем-то перебрасываясь колкостями. Количество ее знакомых не поддавалось исчислению, как она умудрялась держать в памяти их имена – загадка. Влад сначала следовал за ней как хвост, но потом понял, что выглядит идиотом, и приземлился на пластмассовый диванчик. Тут же был атакован двумя белобрысыми близняшками-немками.

Близняшки на каркающем немецком, который Влад знал куда лучше французского, городили какие-то глупости. Вскоре он поймал на себе пристальный, пронизывающий взгляд. Пялился на него мужчина с прической-хвостиком. Когда их взоры встретились, «хвостик» отвел глаза.

Влад ощутил укол изнутри. Память сразу подсказала, где видел это чучело. На боях без правил. Этот тип был там центром водоворота страстей, от него расходились волнами букмекеры, делающие ставки. Андреа Босси по кличке Золотой Мальчик. Преступный авторитет местного пошиба наверняка хорошо запомнил человека, который сбил ему все ставки. Теперь уже вряд ли между ними возникнет взаимная симпатия.

– А как вы относитесь к групповому сексу? – с немецкой прямолинейностью осведомилась немка.

– Отношусь, – кивнул Влад. – Но редко…

Тут мимо него прошествовала Алиса, походя выдернула его из теплой компании и поволокла за собой, держа за руку, как первоклашку.

– Почему мужчины падки на шлюх? – остановившись, спросила она.

– Но ведь и шлюхи падки на мужчин, – с невинным видом ответил он.

Она не заметила двусмысленности, только пожала плечами:

– Тут погано. Мне не нравится. Пьер – скупердяй. Пожалел деньги на приличное шампанское. Прислуга – хамы.

Влад по опыту знал – дальше Алиса объявит, что пора или намылиться на какую-то другую тусовку, или отправиться к ней на квартиру и слиться в экстазе. Но тут на специально подготовленную сцену с заранее расставленными инструментами поднялась музыкальная группа. Молодежь, составляющая подавляющее большинство присутствующих, засвистела, заулюлюкала. Алиса тоже сняла туфлю и начала колотить по ближайшему столику.

– Ура!

– Давай!

– Вдарьте, чтоб уши отлетели!

Музыканты были полуголые и основательно выбритые. Гитарист взметнул вверх кулак. И заорал истошно:

– Три шестерки! Он идет!

И вдарила музыка, походившая на артиллерийскую перестрелку с вкраплениями криков о помощи.

От этого грохота выступал пот и уши завертывались в трубочку. Влад поморщился.

Алиса, не переставая хлопать в ладоши и выкрикивать что-то маловразумительное в такт музыке, снова нырнула в толпу.

Просидев минут пятнадцать в одиночестве, Влад отправился ее искать. Нашел за матерчатым павильончиком. Она стояла покачиваясь и держалась за талию того самого мафиозо с сальными волосами и настороженным взглядом.

Влад услышал обрывки разговора.

– У тебя нездоровая страсть связываться с мясом.

– Ты о чем?

– Новый красавчик. Он у тебя уже долго.

– Ну и что?

Золотой Мальчик взял ее за руку достаточно крепко:

– Алиса, не играй со мной. Мне это уже начинает надоедать.

– Не лей мне дерьмо в уши, как говорила моя бабушка. Целомудреннейшее существо было.

– И куда у внучки все делось?

– Ничтожество!

Он взял ее еще крепче за руку.

– Мне больно, ворюга неаполитанский! – Она попыталась вырвать руку, но мафиозо держал ее крепко.

– Ты зря со мной так разговариваешь…

Тут Влад решил, пора – и вышел на сцену.

– Марк, можешь снести ему башку? – капризно произнесла Алиса.

Улыбочка на лице мафиозо чуть поблекла. Глаза стали холодными и настороженными.

– Могу, – усмехнулся Влад, – но не буду.

Золотой Мальчик, по-прежнему не отпуская Алису, кинул презрительно:

– Мы сами разберемся, приятель.

Влад пожал плечами, шагнул вперед, взял мафиозо под руку, едва заметно вдавив активную точку, произнес миролюбиво:

– Не лучше ли нам выпить по коктейлю?

– Черт возьми! – Золотой Мальчик попытался шевельнуть обмякшей рукой. – Что за шутки?

– Рука затекла? – сочувственно спросил Влад. – Единственное лекарство – опрокинуть стопку. Эй! – Он махнул рукой.

С видом принца крови, оказавшегося среди неблагодарных подданных, затеявших революцию, приблизился официант с подносом.

Золотой действующей рукой взял протянутый ему коктейль и с недовольным видом опрокинул его в глотку. Алиса залпом выпила один коктейль. Следом еще один.

– Познакомимся в другой, более располагающей обстановке, – негромко, с видимой угрозой, пообещал Золотой.

– Всегда рад, – развел руками Влад.

В толпе замаячили два биологических организма: вид – гуманоиды, подвид – шкафообразные. Обычными людьми их можно было назвать с большой натяжкой, поскольку в такую жару они вырядились в пиджаки, которые, скорее всего, скрадывали кобуры с огнестрельным оружием. Андреа Босси сделал едва заметный жест, и шкафообразные притормозили.

Интересно, подумал Влад, быки похожи друг на друга, как братья, вне зависимости от географии.

Алиса тем временем подналегла на коктейли и коньяк. Мешала она спиртные напитки без разбора и каких-либо задних мыслей. Как в песне – а то, что придется потом платить, так это ведь, брат, потом…

Расплачиваться Алисе пришлось не далее как ближайшим утром. Точнее, днем. Она проснулась в третьем часу, укутанная в одеяло. В ее голове будто перекатывалось чугунное ядро, притом каталось по обнаженным нервам. Каждое движение отдавалось тупой болью. Мысли в голове явно не принадлежали ей, они ползли медленно, как-то тягостно, с напряжением, а иногда останавливались. Самое четкое ощущение было – а не лучше ли вообще умереть.

В спальне была температура 20 градусов – именно на нее Влад установил кондиционер. Он появился из дверей, и Алиса с завистью увидела, что цвет лица у него относительно здоровый, двигается легко и плавно.

«Скорее всего, мерзавец эдакий, пил вчера только сухое вино, – раздраженно подумала она. – А этого напитка такой дылда может опрокинуть литр-другой без видимого результата»…

– Что вчера было? – слабо произнесла она.

– Ты пила и пила. И кричала что-то против глобализации.

– Против чего?

– Глобализации. Чего она тебе сдалась?

– Вспомнилась молодость. – Алиса поморщилась от головной боли. – Была студенткой… Активисткой-антиглобалисткой. Полиция в Гамбурге нас поливала из брандспойтов. А мы швыряли в них кусками асфальта… Ох, больно… – застонала она.

– Еще ты полаялась с каким-то придурком.

– С каким?

– Морда сутенера, и косичка сзади, как у педика.

– Андреа… И что?

– Пришлось развести вас в разные стороны.

– Ты разводил?

– Я.

– Без травм?

– Я ему ничего не сделал.

– А он тебе?

– Вежливо пообещал продолжить знакомство.

– Плохо это. – Она приподнялась, одеяло сползло с ее обнаженной груди, но она ничуть не стеснялась. Закурила в постели. Закашлялась. – Андреа такая сволочь.

– Что он тебе сделает?

– Мне – ничего. Может только подержать за руку, позволить себе сжать пальцы. Но не слишком грубо.

– Джентльмен?

– Нет. Просто у меня есть Альберт.

– Брат твой не похож на человека, который может дать укорот местному бандиту.

Алиса усмехнулась:

– Альберт – слон. Золотой Мальчик – мошка… Так что Андреа не сделает мне ничего. Ты – другой вопрос…

Усмехаться настала пора Владу.

– Таких людей, как Андреа, принято бояться, – она вдохнула табачный дым и опять закашлялась.

– Нет, Алиса. Ты не видела таких людей, которых надо бояться, – угрюмо произнес он.

Старая крепость. Таких памятников средневековой архитектуры полно в горах.

В траве прошелестела маленькая ярко-зеленая ящерица и скрылась среди камней.

– Как твоя жена? Дети? – спросил Золотой Мальчик.

Карлик затравленно огляделся, не то пытаясь разглядеть в кустах притаившихся бойцов своего босса, не то жену с детьми, и закивал:

– Хорошо. Хорошо… Все хорошо…

Он вытер пот со лба.

– Какие новости? – спросил Золотой.

– Попугая заподозрили, что он опять замял себе денежек. Так он приполз на коленях к Папаше Жану. Протянул ему патрон. И говорит: «Сам застрелюсь этим патроном, если это правда». Но Папашу таким театром не проймешь… Пока за Попугаем мы присматриваем. А там посмотрим – может, пуля и понадобится.

– Двадцать первый век, Карлик. А вы действуете средневековыми методами.

– А метод один, Андреа. Это страх. Чтобы держать людей в повиновении, нужно подогревать этот страх. Нужно затягивать и отпускать петлю. И в тот момент, когда ее будешь отпускать, люди будут благодарить тебя.

– Это верно, – вынужден был согласиться Золотой. – Потому что люди в основной массе своей рабы…

– Это как судьба раскинет. Не от наших качеств все зависит, а от нее, безжалостной… Сегодня ты господин. Завтра стал рабом. И все самомнение вмиг улетучится…

– Ты болтун, Карлик!

– Просто я уже старый. И много повидал…

– Я плачу тебе деньги не за нравоучения… Что там с той партией товара?

– Со сталью? Товар пришел.

– Ты уверен? – Золотой нагнулся, поднял камешек, кинул в ящерку, но не попал.

– Сто процентов, товар пришел.

– Каким путем?

– Не знаю.

– Кто получал?

– Не знаю. Видел странного типа. Крутился около Папаши. Не наш. Приезжий.

– Он получатель?

– Возможно. Морда такая – как у пса. Невысокий. Лыбится и похабные шутки отпускает.

– Где видел?

– Встречался он с Папашей около порта…

– Интересно…

Золотой Мальчик протянул Карлику пакетик с деньгами. Тот сел в свой крепкий старый «БМВ». Машина взревела и отчалила, нервно вильнув на повороте.

Мафиозо посидел в задумчивости за рулем. Потянулся к замку зажигания. Рука заныла. Та проклятая сволочь на вечеринке пережала. Мясо отбойное, а что себе позволяет! Онемение у Андреа прошло. Но при резком движении пульсирующая боль напоминала о нанесенной обиде.

Злость закипела в груди. Золотой уже давно отвык от такого обращения с собой. Даже полиция не позволяла такого, не говоря уж о всякой шушере. А этот, неизвестно откуда взявшийся…

Андреа Босси постучал костяшками пальцев по рычагу. Неизвестно откуда взявшийся… Неизвестно… Очень кстати взявшийся. Странный человек. Боец хороший. Золотой Мальчик навидался бойцов. Вспоминая тот бой, ловил себя на мысли, что этот человек еще сдерживался. Настоящая боевая машина.

А ведь есть смысл поближе познакомиться с этим типом. Тем более Золотой обещал это ему. А обещания принято выполнять.

Он взял трубку мобильника.

– Сальваторе. На старом месте. Через сорок минут… Есть разговор… При встрече.

Сальваторе Пьяцолле являлся руководителем боевых групп семьи и специалистом по тайным операциям. В прошлом сотрудник итальянской контрразведки, выкинутый оттуда лет пять назад за связь с организованной преступностью и прибившийся к Золотому, он быстро поднялся. Контрразведка у Италии курам на смех, но Сальваторе обладал множеством достоинств и талантов, в оперативной работе достиг определенного мастерства. Андреа был многим обязан этому человеку. В том числе и жизнью. Это ведь бывший контрразведчик нейтрализовал верхушку группировки Малыша Торрио, когда вопрос встал предельно жестко – кто кого, и никто не хотел уступать.

Они встретились на ступенях собора Святого Патрика – стандартного католического сооружения пятнадцатого века выпуска. Закатное солнце окрасило светло-коричневые, изнеженные временем стены архитектурного памятника в розовый, радующий глаз оттенок. Стариной на Побережье никого не удивишь, но все равно японские туристы прилежно щелкали друг друга «мыльницами» на фоне тяжелых металлических ворот и плачущих скульптур.

– Что на этот раз? – спросил толстый Сальваторе с одышкой. В его руках был рожок мороженого. Сколько Андреа Босси его знал, Сальваторе всегда что-то ел.

– Нужно из-под Алисы взять на контроль человека.

– Это костолом, который уделал на ринге краснокожего? – Сальваторе слизнул шоколадную глазурь и прищурился от удовольствия.

– В самую точку.

– Интересный экземпляр.

– И малопонятный.

– Ну что же, проверим… А дальше? К чему готовиться? – Контрразведчик разинул здоровенную пасть и отхватил добрую половину мороженого. Он походил в этот момент на монстра из фильма, который откусывает человеческие головы.

– Дальше видно будет. – В голосе Золотого зазвучала угроза.

Один из них стоял поодаль, глаза напряженные, веко слегка подрагивало. Второй подошел к Владу, загружавшему в багажник «Астон Мартина» пакеты со спиртным и всякой всячиной.

– Муниципальная полиция, – козырнул полицейский. На нем была голубенькая рубашка с короткими рукавами. Фуражка с несерьезными шашечками, как у таксиста. На поясе чехол для наручников и кобура. – Вас не затруднит показать свои документы, в том числе на машину?

Влад невзначай огляделся. Не похоже, чтобы полицейских подстраховывали… Значит, его не будут брать. Берут по-другому. Но целенаправленно выцеливали его. И знали, кто он такой. То-то второй полицейский такой бледный. Прикидывает, чего будет стоить его фуражка и пистолет в руке, если человек, взявший приз на боях без правил, сорвется с катушек. Не бойтесь, ребята. Нет сейчас на Побережье более право-послушного человека, просто обожающего демонстрировать свои документы полицейским. С учтивой улыбкой Влад полез в нагрудный карман и вытащил французский паспорт.

– На машину документы в салоне, – произнес он.

– Не надо… «Марк Стаценко», – прочитал полицейский медленно – хорошо еще не по складам. – Цель приезда в нашу страну?