Крымский оборотень

– Найдутся, – беспечно махнул рукой Никита. – Попрошу у одной богатой вдовушки. Она мне не откажет.

– Вот и хорошо, – сказал Пахомыч. – Своих-то денег я бы не поставил. Потому что это не по правилам. Играешь-то ты, а не я.

– Понятное дело, – ухмыльнулся Никита. – В случае моего выигрыша ты в прибытке. А в случае проигрыша – от тебя ничего не убыло.

– Именно так, – спокойно согласился Пахомыч.

– Ох, Кузьмич! А ты, оказывается, хитрый жук!

– Пахомыч, а не Кузьмич.

– Ладно, Пахомыч… Так когда, говоришь, играем? И где?

– Я скажу.

На том пока и расстались. Теперь Никите предстояло раздобыть деньги. С этой целью он и затеял разговор с состоятельной дамой, с которой сожительствовал на ее же даче.

– Деньги мне нужны, красивая моя, – сказал он ей. – Много денег. Чем больше, тем лучше. Для одного выгодного дельца. Понятное дело, в долг. Верну с прибытком, и очень скоро.

– А что, если ты с моими же деньгами от меня убежишь? – с сомнением спросила дама.

– Я? – искренне поразился Никита. – Ну, ты даешь! Да куда же мне бежать от своего счастья? В какую такую сторону? Да и зачем? Разве от счастья бегают? Ну, уж нет. Привязала ты меня, красивая моя, приворожила. Вот проверну дельце, и распишемся! Как ты насчет того, чтобы нам расписаться?

– Ну… – кокетливо ответила дама.

– Вот и замечательно! Да ты не опасайся, дельце чистое. Никакого жульничества, а тем более душегубства. Так, игрушки… Нет, ну надо же мне вносить свой вклад в наше гнездышко! Что же я за глава семейства, если буду сидеть на твоей шее? Стыд мне и позор!

Короче, уговорил Никита состоятельную вдовицу. А через два дня состоялась первая игра. Здесь же, в Новороссийске. Оказывается, в городе, помимо бильярдных для курортников, была еще и бильярдная, где собирались профессиональные игроки. Играли по ночам, днем было опасно. В такую-то бильярдную Пахомыч и привел Никиту.

Соперника для Никиты Пахомыч выбрал средненького, и сделал он это преднамеренно. Надо было, чтобы Никита его непременно обыграл. Первая победа в настоящей игре и первые деньги – это многое значит. Это вселяет в начинающего профессионального игрока уверенность. Ну, а уверенность, это, как известно, половина всех грядущих побед. А то, может, даже и больше, чем половина.

– Это Сверчок, – представил Пахомыч Никиту другим игрокам. – За него – мое слово. А мое слово верное. Я Пахомыч.

– Почему Сверчок? – не понял Никита. – Какой я тебе Сверчок?

– Так полагается, – пояснил Пахомыч. – Здесь у каждого свое прозвище. Конспирация, сам понимаешь. Дело-то противозаконное.

– Но почему именно Сверчок? – негодующе спросил Никита. – Ты бы еще Тараканом меня обозвал!

– Мог бы и Тараканом, – пожал плечами Пахомыч. – Какая разница?

Никита хотел возразить еще что-то, но лишь махнул рукой.

…Расчет Пахомыча сработал – Никита победил. И – получил первые деньги. Деньги были небольшие, потому что больших сумм начинающие игроки обычно не выигрывают. Для начала надо присмотреться, ощутить ритм и почувствовать вкус настоящей игры. А это лучше делать, когда на кону сравнительно небольшие суммы. Когда деньги небольшие, начинающий игрок меньше переживает по поводу возможного проигрыша и, соответственно, больше обращает внимания на саму игру. Начинает чувствовать ее вкус. Становится увереннее в себе. Иначе говоря, поднимается на следующую ступень своего мастерства. А то и сразу на несколько ступеней, если игрок талантливый и саму игру любит больше, чем деньги. А Никита именно таким и был.

– Ну, с удачным почином тебя! – сказал Пахомыч. – Первый выигрыш незабываем! Припоминаю свои чувства, когда я выиграл в первый раз. Ох, и штормило же меня!

– А, ерунда! – махнул рукой Никита. – Игрочишка был так себе! Курортного уровня! Надо было мне сразиться с ним еще раз! Почему ты мне не позволил?

– Для начала – хватит, – назидательно сказал Пахомыч. – Всему свое время.

– Хватит так хватит, – легко согласился Никита. – Вот тебе твоя доля. И вопрос: когда следующая игра?

– Что, невтерпеж? – улыбнулся Пахомыч.

– Так ведь оно как? Сделал первый шаг, делай и второй, – сказал Никита. – А иначе для чего и начинать?

– Будет тебе и второй шаг, и третий, и десятый, и двадцатый, – пообещал Пахомыч. – Положись на меня.

– Слушаюсь и повинуюсь! – покорно склонил голову Никита и засиял улыбкой.

Следующая игра состоялась через два дня здесь же, в Новороссийске. Вернее, не через два дня, а через две ночи. На этот раз соперник Никиты был намного сильнее предыдущего, но Никита все равно выиграл. Выиграл он и в третий раз, и в четвертый.

– Завтра, – сказал Никите Пахомыч, – будем играть опять. На этот раз игра будет серьезная. По самому большому счету. И противник серьезный, и деньги – тоже. Не струсишь? Готов к большой игре?

– Обижаешь ты меня, Кузьмич, такими вопросами, – беспечно улыбнулся Никита.

– Не Кузьмич, а Пахомыч.

– Значит, обижаешь вдвойне, коль Пахомыч. Что значит – струсишь? Это я-то?

– Ну-ну, – проворчал мужичок.

– Да, а играю-то с кем? – спросил Никита.

– С Абхазом, – сказал Пахомыч.

– Это кто же такой?

– Абхаз-то? Ну, чемпионом назвать его нельзя, хотя, конечно, играет он здорово. Но здорово играют многие, а побеждает всегда Абхаз. Тут вступает в расчет не мастерство, а в первую очередь психология. Абхаза все боятся, оттого он и побеждает. Как победишь, когда бьешь по шару, а у тебя трясутся руки и коленки?

– Чем же он так страшен, этот твой Абхаз? – пожал плечами Никита. – Может, у него в руках не кий, а, скажем, кинжал? И он гоняет шары кинжалом? Тогда, конечно, это и вправду страшно…

– Представь, – сказал Пахомыч. – Рост под два метра, борода, зверский взгляд. А главное, играет он не один, а командой.

– Это как? – не понял Никита.

– Катать шары, конечно, он будет один, а еще человек пять или шесть будут стоять у него за спиной. И все примерно такие же, как Абхаз. Все они тоже игроки, иначе кто бы допустил их к столу, за которым играют на интерес? Но обычно играет Абхаз, а остальные обрабатывают его соперника.

– Угрожают, что ли?

– Вслух – нет, – сказал Пахомыч. – Это запрещено правилами. Хотя до игры могут что-то и сказать, где-нибудь в глухом углу. А так – больше смотрят на тебя зверским взглядом. И еще делают разные знаки. Например, такие, – Пахомыч провел большим пальцем себе по горлу. – Красноречивый знак, не так ли? И каждому понятный…

– Ну, это не так и страшно! – улыбнулся Никита. – Я-то думал!..

– Это потому, что ты никогда еще не видел ни этих рож, ни их жестикуляции, – с сомнением покачал головой Пахомыч.

– Что я в своей жизни видел, дядя, так того тебе и видеть не надо! – отмахнулся Никита. – Так что пускай себе жестикулируют! Тем более что у меня тоже есть свое оружие, которое, может быть, посильнее, чем их рожи и жесты. Вот смотри!

И Никита улыбнулся своей лучезарной, широкой и беспечной улыбкой.

– Чем не оружие? – сказал он. – Они будут на меня зыркать, а я – улыбаться в ответ. Улыбка, если ею умеючи пользоваться, куда как сильнее всяких таких разбойничьих приемчиков!

– А ведь оно и вправду, – поразмыслив, согласился Пахомыч. – Сдается мне, против Абхаза и его компании с таким оружием еще никто не играл. И потому это будет для него неожиданностью. Другие, понимаешь ли, его опасаются, а ты будешь улыбаться. А значит, он станет нервничать. Почувствует неуверенность… Что нам и надо. С нервным противником играть намного проще. Нервный всегда делает ошибки. Что ж, попробуем. Вот только…

– Что? – поднял голову Никита.

– Абхаз по мелочам не разменивается, – сказал Пахомыч. – Он играет на большие деньги. Ты понимаешь, о чем я?

– Что ж, сыграем с ним на миллионы, – пожал плечами Никита. – Всего-то делов…

– И где же ты их раздобудешь? – осторожно поинтересовался Пахомыч.

– У меня имеется неиссякаемый источник финансов, – улыбнулся Никита. – Так что не сомневайся, Пахомыч…

В ту ночь играли несколько пар, в том числе и Никита с Абхазом. Их стол был под номером три, недалеко от входа. Незадолго до начала игры к Никите подошли двое угрюмых, с бородами мужчин.

– Ты Сверчок? – спросил один из мужчин у Никиты.

Тот ничего не ответил, лишь улыбнулся и небрежно кивнул.

– Сейчас сюда придет Абхаз, – сказал бородатый мужчина. – Он будет с тобой играть…

И на это Никита ничего не сказал, лишь прищелкнул пальцами и опять улыбнулся.

– Ты должен ему проиграть, – сказал бородач. – Не беспокойся, Абхаз сделает так, что ты проиграешь достойно, как настоящий мужчина. С разницей в один шар. Ты нас понял?

Никита опять ничего не сказал и отвернулся от бородачей, делая вид, что ни они сами, ни их разговоры ему совсем не интересны.

– Но это еще не все, – сказал бородач. – Когда ты проиграешь, то скажешь, что хочешь реванша. Абхаз согласится, и ты еще раз проиграешь. Ты нас понял?

– А если проиграю не я, а Абхаз? – спросил Никита, не переставая улыбаться.

– Тогда тебе будет очень плохо! – сказал второй бородач. – С Абхазом так никто не шутит. И ты так не шути, понял?

– Конечно, я понял! – с милой плутовской улыбкой ответил Никита. – Как не понять? Все сделаем в лучшем виде! Так вашему Абхазу и передайте!

Бородачи угрюмо глянули друг на друга и отошли. А к Никите подошел Пахомыч.

– Что, состоялся разговор? – спросил он.

– А то как же! – ответил Никита. – Все мне объяснили простыми и понятными словами.

– Вот это и есть психологическая обработка противника, – сказал Пахомыч. – И что думаешь делать?

– Играть, – ответил Никита. – Что же еще? И – выигрывать. Теперь-то, после таких задушевных разговоров, я обязательно должен выиграть у этого Абрека.

– У Абхаза…

– Ну, у Абхаза. А скажи-ка мне, Пахомыч, вот что. Мой недавний разговор с этими красивыми ребятами может иметь какие-то последствия?

– Вряд ли, – сказал Пахомыч. – Иначе Абхаза с его командой перестанут подпускать к бильярдному столу. А он с него кормится, как и его бородатая команда. Зачем он будет рисковать всем из-за одного проигрыша? Правила здесь строги – никакого сведения счетов. Разве только если кого-то уличат в мошенничестве. Ну, да это отдельная статья…

– А тогда о чем и разговор! – пожал плечами Никита. – Играем! И побеждаем!

– Ну, гляди… А вот и Абхаз! Глянь, какой красавец!

В дверях стоял высоченный, статный бородатый красавец и обводил взглядом зал. К нему подошел один из знакомых Никите бородачей и что-то тихо сказал. Абхаз кивнул и глянул на Никиту. Тот очаровательно улыбнулся ему в ответ.

Стол был готов, можно было приступать к игре. Никита не торопясь выбрал кий, внимательно его осмотрел, хмыкнул, отложил в сторону, выбрал другой, отложил и его, и лишь на третьем кие остановился. Абхаз уже ждал Никиту у стола. За спиной Абхаза застыли четверо мрачных бородачей, все одетые в черное. Пахомыч близко к столу не подходил и наблюдал за игрой издали.

Никита и Абхаз достали из карманов деньги и отдали их маклеру. Таково здесь было правило. Можно было начинать.

Начинал Абхаз. Он ловко разбил шары, но ни один из них в лузу не угодил. А вот Никита с первой же попытки уложил шар в лузу. А за ним – еще два. И лишь четвертый в лузу не зашел. Но ничуть из-за этого не расстроился, лишь улыбнулся своей обычной милой улыбкой и мимоходом глянул на Абхаза и мрачных бородачей за его спиной. Один из бородачей заметил этот взгляд и большим пальцем руки провел по своему горлу. На это Никита одарил жестикулирующего бородача персональной улыбкой. А затем такую же улыбку он послал и Абхазу – как раз в тот самый момент, когда Абхаз совсем уже намеревался щелкнуть кием по шару. Возможно, именно это и сыграло свою решающую роль – Абхаз промахнулся.

В следующий заход Никита спокойно уложил в лузу еще три шара и опять промахнулся на четвертом ударе. Но все равно счет стал для Абхаза просто угрожающим. У него не было ни одного шара в лузе, тогда как Никите оставалась забить лишь два шара. Абхаз стал сосредоточенным и целеустремленным, как зверь, выследивший добычу. Он прицелился, кий щелкнул, и первый шар влетел в лузу. А за ним в лузе оказались еще пять шаров подряд. Счет сравнялся. Абхаз перевел дух, взглянул на Никиту и увидел, что тот радостно, беззаботно, просто-таки по-детски улыбается. Абхаз ощерился, вздохнул, задержал дыхание, прицелился, кий сухо щелкнул – и шар не попал в лузу! До цели оставалась какая-то доля миллиметра, но именно она и решила судьбу всей игры. Никита, все так же непринужденно улыбаясь, выбрал позицию, двинул кием – и загнал сразу два шара. Один – в правую от себя лузу, другой – в левую. После чего небрежно бросил кий на стол. Затем он подошел к маклеру и изящным движением двумя пальцами взял у него деньги – свои и выигранные. И еще раз улыбнулся Абхазу, а заодно и всей его компании.

Абхаз никак не отреагировал на прощальную улыбку Никиты – он о чем-то совещался с командой. Совещание было коротким. Посоветовавшись, Абхаз глянул на Никиту и сказал только одно слово:

– Реванш!

На это Никита учтиво улыбнулся и уточнил:

– И на какую сумму будем играть?

– На все! – так же коротко ответил Абхаз.

Это означало, что Никита, согласившись, должен был отдать маклеру все деньги, которые он выиграл у Абхаза, плюс свои, которые служили ставкой в предыдущей партии.

– Согласен, – небрежно произнес Никита.

– Ты что? – цыкнул на него где-то сзади Пахомыч. – Опомнись! Никто еще не выигрывал у Абхаза два раза кряду!

– Должен же кто-то быть первым, – не оборачиваясь, ответил Пахомычу Никита. – Так почему не я?

С этими словами он подошел к маклеру и сунул ему кипу смятых купюр. Один из бородачей сделал то же самое.

– Ой-ой-ой!.. – простонал Пахомыч.

…Выиграл Никита у Абхаза и вторую партию. Причем гораздо легче, чем первую. Раздосадованный проигрышем и сбитый с толку беспечной улыбкой Никиты, Абхаз допустил даже не один, а целых три промаха, и это решило исход игры в пользу Никиты. Швырнув кий на пол, Абхаз стремительным шагом прошел к выходу, а за ним и вся его группа поддержки. У самого выхода один из бородачей обернулся и злобно посмотрел на Никиту, но уже угрожающих жестов не делал.

– Наверно, пошли стреляться, – предположил Никита, с усмешкой глядя на Пахомыча. – От нестерпимого позора. Знаю я их обычаи! Вот видишь, дядя, а ты кричал «ой-ой-ой». И где сейчас эти твои смешные восклицания? А деньги – вот они! Мои и твои. Так что бери половину и радуйся. Потому что есть повод.

К ним уже подходили другие игроки. Кто-то с поздравлениями, кто-то с загадочно мрачными лицами, кто-то желал познакомиться с Никитой поближе, кто-то поздравлял Пахомыча с тем, что он заимел такого протеже, то есть Сверчка. Шутка ли – выиграть у самого Абхаза! Да еще два раза подряд! Далеко пойдет Сверчок, а с ним – и Пахомыч!

– И все-таки домой мы пока не пойдем, – в раздумье сказал Пахомыч. – Подождем здесь до утра. Оно, конечно, вроде опасаться нечего, но с другой-то стороны как знать, что на уме у Абхаза, а тем более у его абреков? А сюда-то они со своими помыслами не сунутся. Эй! – щелкнул Пахомыч пальцами. – Всем вина! Сверчок угощает!

Дождавшись утра, Пахомыч и Никита покинули подпольную бильярдную.

– Знаешь что? – сказал полупьяный Пахомыч. – А не пора ли нам всерьез подумать о гастролях? По всему югу! Потому что – кто сейчас согласится с тобой играть после того, как ты раздел самого Абхаза? Что ты скажешь насчет гастролей?