Амос с преувеличенной осторожностью поставил чашку на стол.
– Как раз собирался спросить, сэр. Не отказаться ли нам от предложенной помощи и не дернуть ли обратно в Пояс? – произнес он. – Не знаю, как вам, а мне тесновато между марсианским фрегатом и шестью неопознанными кораблями.
Алекс фыркнул:
– Шутишь? Если сейчас вздумаем поворачивать, как раз успеем затормозить к тому времени, как «Доннаджер» нас перехватит. Они и так жгут мебель, чтобы успеть к нам раньше астерских судов. Если мы повернем им навстречу, «Донни» решит, что мы перебежали в другую команду, и всех нас в клочки разметелит.
– Я согласен с мистером Камалом, – сказал Холден. – Мы выбрали курс и будем держаться его до конца. Не хотелось бы потерять контакт, который дал нам Фред. Кстати, Наоми, ты уже стерла сообщение?
– Да, сэр, выскребла из корабельной памяти железной щеткой. Марсиане не узнают, что он с нами говорил.
Холден кивнул и опустил молнию тренировочного костюма. Пятерке пьяниц в камбузе было жарковато. Наоми при виде его заношенной футболки вздернула бровь. Он смущенно застегнулся доверху.
– Не пойму я, что это за посудины, босс, – заговорил Алекс. – Полдюжины корабликов-камикадзе с атомными зарядами на корпусе могли бы пробить брешь в боевой колымаге вроде «Донни», но средства послабее не сработают. Он окружен защитной сетью и рельсовыми орудиями, он может создать вокруг себя закрытую зону в тысячу кэмэ. Он и сейчас мог бы подбить ту шестерку торпедами, только, думается, марсианам так же, как нам, любопытно узнать, кто бы это мог быть.
– Они наверняка понимают, что не успеют к нам раньше «Доннаджера», – сказал Холден, – и вступить с ним в бой не способны. Так что не могу предположить, что у них на уме.
Амос разлил всем остатки текилы и поднял свою чашку в тосте.
– Думаю, мы еще узнаем, что это за хрень.
Глава 10. Миллер
Когда капитан Шаддид сердилась, она постукивала кончиком среднего пальца о подушечку большого. Звук получался тихим, как топоток кошачьих лапок, но с тех пор, как Миллер заметил эту ее привычку, он с каждым разом казался громче. Каким бы тихим он ни был, а заполнял ее кабинет.
– Миллер, – сказала она, улыбаясь самой неподдельной улыбкой, – мы все еле держимся. Дни были очень-очень трудными.
– Да, сэр, – ответил Миллер, пригнув голову, словно собрался макушкой пробить себе путь сквозь все преграды. – Мне это кажется достаточно важным, чтобы заняться вплотную…
– Это просто услуга акционеру, – сказала Шаддид. – Отец занервничал. Нет оснований полагать, что он подразумевал уничтожение «Кентербери» Марсом. Тарифы опять растут. На шахте «Красной Луны» был взрыв. У Эроса проблемы с дрожжевыми фермами. У нас в Поясе что ни день – неприятности, которые могут за ставить отца тревожиться за свой драгоценный цветочек.
– Да, сэр, но совпадение по времени…
Ее пальцы участили темп. Миллер прикусил губу. Спор был проигран.
– Не стоит выискивать заговоров, – сказала Шаддид. – У нас полно вполне реальных уголовников. Политики, война, заговор негодяев-внутряков, желающих нас отыметь… вне наших полномочий. Просто представьте мне рапорт, показывающий, что розыск ведется, я перешлю его наверх, а вы сможете вернуться к своей работе.
– Да, сэр.
– Что-то еще?
– Нет, сэр.
Шаддид кивнула и отвернулась к своему терминалу. Миллер взял лежавшую на уголке ее стола шляпу и вышел. За выходные один из фильтров на станции испортился, и новый наполнял воздух успокоительным запахом свежего пластика и озона. Миллер уселся за свой стол, сплел пальцы на затылке и уставился на светильник над головой. Узел, стянувшийся у него в животе, не желал распускаться. Плохо дело.
– Ничего хорошего? – осведомился Хэвлок.
– Могло быть лучше.
– Отобрала дело?
Миллер покачал головой.
– Просто хочет, чтобы я занимался им вполсилы.
– Могло быть хуже. По крайней мере, у тебя есть возможность выяснить, что случилось. И покопать немножко после работы, просто для практики, понимаешь?
– Ага, – протянул Миллер, – для практики.
Их столы, и его, и Хэвлока, были противоестественно чистыми. Бумажная стена, которой Хэвлок отгораживался от станции, рассосалась, и по тому, как бегали глаза партнера и двигались его руки, Миллер видел: коп в нем хочет вернуться в туннели. То ли чтобы показать себя перед переводом, то ли чтобы проломить пару голов. Может быть, это было одно и то же, только разными словами.
«Просто не дай себя убить, пока не выберешься отсюда», – подумал Миллер. А вслух сказал:
– Что у нас?
– Магазин электроники. Восьмой сектор, третий уровень, – доложил Хэвлок. – Жалоба на вымогательство.
Миллер посидел еще минуту, рассматривая собственную досаду как чужую. С тем же успехом Шаддид могла бы скормить собаке крошечный кусочек свежего мяса, после чего загнать ее обратно в конуру. В нем расцветало желание послать к черту магазин электроники, и на мгновение он был готов поддаться искушению. Но все же вздохнул, свесил ноги на пол и встал.
– Ну ладно. Пойдем обеспечим безопасность коммерции на станции.
– Отличный лозунг. – Хэвлок проверил оружие. В последнее время он часто это проделывал.
Лавчонка торговала развлекательными дисками. Чистые белые наклейки сулили обычный набор интерактивных развлечений: боевые симуляторы, старательские игры, секс. В динамиках женский голос тянул нечто среднее между призывом муэдзина и стоном оргазма. Половина надписей оказалась на хинди с переводами на китайский и испанский. Другая половина – на английском с дублированием на хинди. Кассир был совсем мальчишка. Лет шестнадцать-семнадцать, и черный пушок на подбородке.
– Чем могу служить? – спросил паренек неодобрительно, едва ли не с презрением разглядывая Хэвлока. Тот достал карточку, при этом позволив мальчишке хорошенько рассмотреть его пистолет.
– Мы хотели побеседовать с… – Миллер бросил взгляд на текст жалобы на терминале, – с Эшером Камамацу. Он здесь?
Для астера управляющий был толстяком. Выше Хэвлока, со слоем жира на брюхе и солидными мускулами на плечах, руках и шее. Прищурившись, Миллер разглядел сквозь наслоения лет и разочарований семнадцатилетнего паренька, и тот очень походил на кассира, оставшегося в лавке. Каморка была тесновата для троих, к тому же забита коробками порнографических дисков.
– Поймали вы их? – спросил управляющий.
– Нет, – ответил Миллер. – Пока выясняем, кто эти «они».
– Черт, да я же вам сказал. Они попали на камеру слежения, я вам даже имя назвал, что за хрень?
Миллер взглянул на терминал. Подозреваемого звали Матео Джадд, докер с ничем не примечательным уголовным досье.
– Вы, стало быть, считаете, что он один из них, – кивнул Миллер. – Ладно, мы его возьмем и засадим. И нам незачем будет искать, на кого он работал. Возможно, никто и не обидится. Мой опыт говорит, что, потеряв сборщика, его просто заменяют другим. И если вы уверены, что все ваши беды только от этого парня… По лицу управляющего Миллер догадался, что намек понят. Хэвлок, прислонившийся к коробке с русской надписью «Сиротливые девушки», улыбался.
– Почему бы вам не рассказать, чего он хотел? – предложил Миллер.
– Я уже говорил прошлому копу, – ответил Камамацу.
– Расскажите и мне.
– Он продавал нам частную страховку. Сотня в месяц, как и прежний парень.
