Зимнее лето весны

Глава 3

Прикусив нижнюю губу, я набрала номер неведомой Оли Коркиной.

– Слушаю, – прозвенел голос-колокольчик.

– Вас беспокоит писательница Арина Виолова.

– Ой! – откровенно испугалась девочка. – Что-то случилось?

– Нет, нет, – успокоила я Олю, – никаких проблем, кроме одной: скажите, на презентации книги Бустиновой за мной приглядывали вы?

– Ага, – дрожащим фальцетом подтвердила Коркина, – я старалась не навязываться. Или все же помешала?

– Я вас даже не заметила!

– Значит, мне удалось вам не надоесть, – обрадовалась Ольга. – А в чем дело?

– Понимаете, я посеяла сумочку…

– Вау! – снова перепугалась Оля. – Ну и дела! Небось дорогая? Денег много там было?

– Копейки! И вещичка ерундовая, но оригинальная, подобную в Москве не купишь, муж мне ее из Лондона привез, – вдохновенно врала я. – Вот я и решила спросить: вы не обратили случайно внимания, в какой момент я очутилась без аксессуара?

Вопрос звучал по меньшей мере глупо. Ладно, потеряв, допустим, кошелек, я вполне могла не заметить этого. Но сумка! Она же постоянно в руках! Однако нельзя же прямо поинтересоваться у Коркиной: «Скажи, детка, в каком виде я уходила с тусовки? Уползала на коленях? Или меня, мертвецки пьяную, унесли на руках? Если последнее предположение верно, не можешь ли назвать имена сотрудников „Марко“, тащивших бесчувственное тело будущей звезды к машине?»

Оля кашлянула.

– Кхм, кхм… Вы пришли позже других.

– Верно.

– Платье очень красивое на вас было, похоже, жутко дорогое.

– Я старалась хорошо выглядеть.

– Вам удалось по полной программе! – заявила Коркина и добавила: – У вас фигура, как у молодой.

Я пропустила мимо ушей сомнительный комплимент, решив не зацикливаться на обидных словах «как у молодой», и поторопила девушку:

– Дальше.

– К вам подошла корреспондентка Светлана Сафонова. Она человек интеллигентный, гадостями не занимается, я не стала нервничать.

– Дальше.

– Сейчас, записи посмотрю.

– Записи? Вы о чем?

– Я фиксировала всех представителей СМИ, которые интересовались вами.

– Зачем?

– Как же иначе? Вы им мини-интервью давали, а я потом подходила, вручала визитку и просила сообщить, где и когда появится текст. Заводила контакты с прессой, это моя рабочая обязанность. Ага, вот. Слушайте. Сначала к вам подошла Светлана Сафонова, следом за ней Ирина Васильчикова. Она тоже очень милая и никогда грязи не льет. Потом к вам подрулил Ахмет Бозиев. Он сотрудничает с «желтыми» газетами, но, как ни странно, порядочный человек. И такой симпотный – глаза карие, волосы темные! Знаете, он по образованию ветеринар, я как-то пожаловалась, что моя кошка кашляет, и Ахмет…

– Оля, – перебила я Коркину, которой явно слишком понравился красавец-журналист, – вернемся к нашим баранам.

– Животных на тусне не было, – живо отреагировала Оля, – только собачка Дуся. Такая классная! Йоркширский терьер! Его хозяйка, Светлана…

– Оля! Я поговорила с Ахметом, и что было дальше?

– К вам подрулила камера с кабельного канала. Все шло чудесно.

– Я выглядела нормально?

– Супер, как девочка, все удивлялись!

Я подавила вздох. Думаю, еще больший эффект произвело бы мое появление с окладистой бородой на лице.

– Платье было шикарное, – вернулась к теме Оля, – но сумочку я не помню. Если честно, я ее вообще не заметила.

– Когда отъехала камера, чем я стала заниматься?

– Ну…

– Говори, – от нетерпения я перешла на «ты» с юной сотрудницей «Марко».

– Э… э…

– Оля! Мне необходимо восстановить события того вечера поминутно, только в этом случае я сумею найти сумочку.

– Телевизионщики ушли…

– Я уже это слышала!

– Вы… ну… в общем…

– Пожалуйста, не стесняйся, рассказывай.

– Виола Леонидовна, милая…

– Ленинидовна.

– Что?

– Мое отчество Ленинидовна. Оно немного странное, вот люди и путают.

– Ой, простите! – чуть не зарыдала Коркина.

– Ерунда, лучше обойтись без церемоний. Просто Виола!

– Вы такая милая, – залебезила Оля, – не то что Нестеренко. Вот противная, всего одну книжонку написала, а гонору!

– Камеру убрали и… – напирала я.

– Только не обижайтесь.

– Я не обидчива.

– Не расстраивайтесь.

– Оля!!! Немедленно отвечай, чем я занималась после телеинтервью!

– Вы же меня не выдадите?

– Нет!

– Ахмет суперски милый! Очень красивый! Он принес коктейль. Дико вкусный, с шампанским. Пошел в самую толпу и приволок бокал. Нам на работе пить нельзя…

– Понятно.

– Вообще-то я не увлекаюсь алкоголем.

– Так.

– Чуть-чуть хлебнула.

– Ладно.

– И с Ахметом поболтала. Он симпотный и ветеринар в прошлом, а моя кошка кашляет…

– Я уже слышала трагическую историю про мурку. Чем я занималась?

– Извините, Виола, – захныкала Оля, – фишка по-дурацки легла. Я хлебнула коктейля, побеседовала с Ахметом. Понимаете, в мою обязанность входит наводить контакты с журналистами, но Ахмет такой душка…

– Понятно, – резюмировала я, – ты забыла про службу, увлеклась красивым парнем.

– Выпустила вас из виду на полчаса, не больше! – заплакала Коркина. – А потом Нестеренко, наша новая авторша… Слышали про нее?

– Нет.

– Издала в «Марко» одну книгу и звезду из себя зажигает, – начала самозабвенно сплетничать Коркина. – Ну чума! Нажралась водки и дала по морде парню из «Трепа». Вот уж когда я перепугалась! Кинулась скандал гасить… Спасибо, Ахмет мне помог. Он такой замечательный!

– А я что делала?

– Не знаю! Я не смотрела на вас.

– Ясненько.

– Виола! Дорогая! Ну зачем за вами постоянно следить? Ничего ужасного вы не делаете. Тихо беседуете, журналистам не хамите, на столе не пляшете, на шею мужикам не бросаетесь… Вот я и сосредоточила свое внимание на Нестеренко. Та жуткая скандалистка!

– Уходила я тоже незаметно?

– Угу.

– Одна?

– Не помню.

– Не видела?

– Да. Вернее, нет. То есть да!

– А кто со мной беседовал, кроме корреспондентов?

– Так куча народа на тусне толпилась! А мне велено только писак отслеживать.

– Спасибо, – вздохнула я.

– Вы обиделись?

– Нет.

– Не нажалуетесь на меня?

– Спи спокойно! Мне и в голову не придет стучать.

– Ой, спасибочки.

– До свидания.

– Если вдруг вспомню чего про сумку, сразу позвоню! – пообещала глупышка.

– Буду благодарна.

– Вы супер! – взвизгнула Коркина и отсоединилась.

Я отшвырнула трубку. Было глупо рассчитывать на то, что девица зафиксировала в памяти все передвижения писательницы Виоловой. Коркина присматривала сразу за несколькими подопечными, да еще ей, как на грех, подвернулся симпатичный Ахмет.

Ладно, сейчас я попытаюсь заснуть, а завтра с утра пораньше поеду в поселок Рокот и выясню, чт спрятано в мешке, зарытом под газонокосилкой. Ситуация похожа на бред сумасшедшего, но мне отчего-то не по себе. Если уж совсем честно, испугалась. Надо же, я совершенно не помню, как добралась в тот вечер домой, когда ушла из ресторана и прочее! И спросить не у кого. На тусовке было неимоверное количество народа, и все они, само собой разумеется, сильно выпили. Я хоть и ношу гордое звание писательницы, пока не принадлежу к категории звезд первой величины, добрая половина гостей не знает меня в лицо. Вот окажись на празднике у Бустиновой Смолякова, с той бы все не сводили глаз.

Я налила себе чашку чая и стала класть в нее варенье – одну ложку, вторую… Очень люблю варенье, способна съесть целую банку и не поморщиться. Интересно, правда ли то, что сказала Вера Туманова? Неужели хозяева «Марко» решили вложить деньги в Арину Виолову?

Внезапно у меня закружилась голова. Если девочка не солгала, то я имею шанс стать яркой звездой на книжном небосклоне.

Я подняла чашку, поднесла ее к губам, отхлебнула малую толику и сморщилась – слишком сладко даже для меня. Ну и ну, мечтая о невероятной славе, я забабахала в кружку чуть ли не все содержимое банки! Вилка, приди в себя и попытайся быстренько разобраться в ситуации. Сейчас тебе может повредить любой, даже самый скромный скандал, а уж если ты окажешься в центре истории с убийством, тогда прости-прощай, вселенская слава и заоблачные гонорары. Конечно, вполне вероятно, что мне звонил обычный псих. Встречаются же невменяемые типы, пристающие к мало-мальски известным людям с бредовыми разговорами. Но ведь я и правда не помню, как добралась до дома!

Рано утром, едва часы показали семь, я вышла во двор и… тут же уронила мобильный. Хорошо хоть он угодил не на каменную дорожку, а на траву. Вообще, я могу вести мастер-класс по потере телефонов. Зная за собой особенность оставлять аппараты где ни попадя, я в конце концов купила шнурок и стала носить мобильник на груди, вызывая насмешки домашних. Я наивно полагала, что теперь-то сотовый в безопасности, и вот пожалуйста – даже с шеи упал. Я подняла трубку, осмотрела шнурок, поджала разошедшееся крепление, вытащила из машины вчерашние покупки и занесла пакеты в дом. Затем завела двигатель и поехала в сторону Дмитровского шоссе.

Поселок Рокот оказался совсем новым, в таунхаусах еще не было окон. Жилым выглядел лишь один дом, стоящий у самого леса. Я внимательно осмотрела его фасад. Значит, по мнению таинственного незнакомца, я бывала тут? Совершеннейший бред! Я ни разу не видела этот двухэтажный особняк с оштукатуренными стенами.

Калитка была не заперта, она тихо открылась, не издав ни малейшего скрипа. Я прошла по дорожке, вымощенной плиткой, завернула за угол дома, увидела сарай и замерла.

Пока все, что говорил звонивший, соответствовало действительности. На Дмитровском шоссе находился поселок Рокот, в коттедже под номером шестьдесят четыре явно кто-то жил – на окнах виднелись занавески, и сараюшка обнаружился именно там, где указывал шантажист, у невысокой изгороди. Осталось выяснить, есть ли внутри газонокосилка.

Узкая дверь, как и калитка, раскрылась от легкого пинка, я поежилась. Внутри не особо просторного помещения было темно. Наверное, тут есть электричество, вряд ли хозяин шарит в поисках необходимых вещей в кромешной темноте, он же не крот… Я поводила ладонью по шершавой поверхности стены. Выключатель обнаружился слева. В свете ярко вспыхнувшей лампы я увидела полки, заставленные всякой ерундой. В одном углу лежали аккуратно упакованные в полиэтиленовые мешки автомобильные колеса, в другом, чуть ближе ко входу… Вот же она, газонокосилка.

Я схватила агрегат за железную ручку и легко откатила его в сторону. Одна половица дощатого пола в том месте была сломана, я подцепила ее взятым с полки долотом, взяла стоявшую на самом виду лопату, копнула пару раз и обнаружила черный пакет, в который аккуратные хозяйки складывают мусор. Вытащила его, развязала, вытряхнула содержимое и почти лишилась способности соображать.

На щелястом полу лежало черное платье Нины Калугиной. Дорогая шмотка была окончательно и бесповоротно испорчена – подол порван и кое-где сильно запачкан. Если вы думаете, что на темном материале незаметна грязь, то сильно ошибаетесь. Я великолепно различила пятна, покрывавшие ткань, и с ужасом отметила: они очень похожи на запекшуюся кровь.

Простояв некоторое время в остолбенении, я наткнулась взглядом на нечто блестящее, яркое. Поднесла вещь к глазам поближе, и… В ту же секунду мне стало совсем плохо. На воротнике болталась золотая серьга. Очевидно, когда я стягивала платье, она зацепилась за шелк и выдернулась из уха, а я ничего и не заметила. Это совершенно точно моя драгоценность, сережки подарил мне Олег.

Мой муж не особо изобретателен в отношении презентов. На любые праздники он – если не забудет, конечно, – дарит букет и духи. Несколько раз я пыталась объяснить Куприну, что подобные «сувениры» обижают, ведь они без слов говорят об отношении партнера к даме: муж не озаботился приготовить подарок заранее, просто зарулил по дороге домой в ближайший магазин и схватил цветики вкупе с первым попавшимся под руку парфюмом. Но иногда Олегу все же удается удивить меня. На прошлый Новый год он вручил мне серьги в виде золотых ракушек.

Стараясь унять сердцебиение, я потрогала хорошо знакомую вещичку пальцем, и тут в тишине раздался звон. В первые пару секунд я чуть не скончалась от ужаса, но потом сообразила – это же мой телефон надрывается, надо поднести трубку к уху.

– Доехала благополучно? – игриво спросил уже знакомый голос.

– Да, – прошептала я.

– Сарай нашла?

– Нашла.

– А газонокосилку?

– Тоже.

– Яму разрыла?

– Да.

– И что там?

– Мешок.

– А в нем?

– Платье.

– И чье оно?

– Мое.

– Ай, хорошо, – стал издеваться незнакомец, – молодца! И как оно туда попало?

– Не знаю.

– А ты подумай.

– Не могу, – пролепетала я.

– Знаешь, как было дело?

– Вы о чем?

– На вечеринке у Бустиновой ты напилась и бросилась на шею к Игорю Гаврилину, но любовник, в отличие от наклюкавшейся писательницы, сохранил ясность ума. Игорь тщательно скрывал ваши отношения, да и тебе огласка не нужна. Гаврилин живо схватил тебя и вывел из ресторана через кухню, потом впихнул в джип и отвез к себе домой. Народ на тусовке нажрался в лохмотья, никто ничего не заметил.

– Он отвез к себе? Почему не ко мне? – спросила я.

– Дура! – рявкнул мистер Икс. – Светиться не хотел, думал, что ты проспишься и сама домой поедешь. А что вышло? Виола прирезала Игоря и смылась.

– Я ничего не помню.

– Еще бы, столько выжрать…

– Как же я доехала потом домой?

– На джипе.

– Пьяная?

– Внедорожник только с виду неуклюжий, управлять им легко, значительно проще, чем «Жигулями».

– Невероятно.

– Нормально. Было раннее утро, часа четыре, на шоссе в такой час ни машин, ни гаишников нет.

– Невероятно, – повторила я.

– Заталдычила! Возьми пакет с платьем с собой.

– Зачем?

– Ты теперь моя собственность! Приказано – делай!

Как покорная раба, я сунула шелковую тряпку в мешок, прижала его к груди и поплелась к таунхаусу.

– Эй, слышишь? – окликнул голос.

– Да, – прошептала я.

– Ключ на веранде, в фигурке керамического зайки.

– Понятно.

– Разожги камин и уничтожь улику.

– Хорошо.

– Умница, – неожиданно подобрел голос, – мы сработаемся, действуй. Еще позвоню.

Глава 4

События начали разворачиваться словно в дурном сне. На веранде, на большом темно-зеленом пластиковом столе, легко обнаружился глиняный заяц, в лапах он держал шкатулку, внутри которой лежал ключ.

Дверь открылась с первой попытки, я вошла в холл, включила свет и увидела… свои тапочки.

Пару лет назад Томочка приволокла мне тапки из овчины розового цвета и сказала:

– Смотри, какие удобные, мягкие, теплые.

– Абсолютно старушечья обувь, «прощай, молодость», – хихикнула я. – Считаешь, мне уже пора переходить на амплуа благородных бабулек?

– Примерь их, и поймешь, какие они здоровские, – настаивала подруга.

Чтобы не обижать заботливую Томуську, я всунула ноги в овчинные тапки и… не захотела их снимать. Чудовищного вида обувь оказалась настолько хороша и комфортна, что я носила дома только эти тапки. Одна беда, они исчезли из продажи. Я истрепала их до свинского состояния, но приобрести новые не удавалось, похоже, в Москву поступила лишь одна партия такой обуви, и мне предстояло донашивать те, что были.

Представьте мою радость, когда в начале лета, случайно заглянув в один крупный супермаркет, я обнаружила такие тапки в отделе хозяйственных товаров. Взвыв от восторга, я схватила все экземпляры, выставленные в зале, – четыре пары, и купила их, несмотря на ужасающий поросяче-розовый цвет и совершенно не подходящий сорок первый размер.

И вот сейчас в абсолютно незнакомой мне прихожей стоят два ядовито-розовых тапка из овчины. Никогда ни у кого я не встречала подобных! Ну-ка перевернем… Похоже, совсем новые… А размер какой? На подошве белела круглая бумажка, на ней цифра 41.

Меня сначала обдало жаром, но потом способность соображать вернулась. Вряд ли поставщики пригнали в Москву маленькую партию товара. Сейчас много женщин с большим размером ноги, небось сорок первый самый ходовой. В доме у Гаврилина живет (или бывает) дама, которая тоже обожает тапки из овчины, это просто совпадение.

Я пошла дальше, увидела лестницу и машинально поднялась на второй этаж. Перед глазами возникли две двери: черная и белая.

Я открыла первую, шагнула в просторную спальню и начала озираться. Большая двуспальная кровать со вздыбленным постельным бельем, на бежевом ковре, застилавшем пол, темно-коричневые пятна (очевидно, кто-то пролил на него кофе), на кресле валяется смятый мужской пиджак, мебель покрыта странной пылью… Мне вновь стало жарко. Гаврилина убили здесь! Никакой это не кофе на ковре, а засохшая кровь! Милиция осмотрела место происшествия, эксперт искал отпечатки пальцев, отсюда и порошок. Труп увезли в морг, а вот убирать помещение, отмывать его от следов трагедии предстоит родственникам, которых, похоже, у погибшего нет.

По спине потек пот, меня затрясло, но на сей раз от холода. Обретя способность двигаться, я выскочила из комнаты и пнула белую дверь. Ванная! Шикарная, с джакузи, большим рукомойником и стеклянным шкафом, забитым махровыми полотенцами.

У Гаврилина точно имелась любовница. Она либо жила тут, либо часто бывала у Игоря. На бортике ванны стояли средства, предназначенные для женщины: косметические сливки для удаления макияжа, крем после ванны, гель для мытья тела. Ну надо же, мы с незнакомой дамой пользуемся продукцией одной фирмы, «Эгоп».[1]

Месяцев шесть назад я совершенно случайно забрела в крохотный магазинчик. Просто ошиблась дверью. Поняв ошибку, я собралась уйти, но тут меня остановила сотрудница лавки:

– Купите гель для душа, останетесь довольны.

– Спасибо, – вежливо отказалась я, – привыкла пользоваться другими средствами.

Но продавщица оказалась настойчивой. Хитро улыбаясь, она вытащила из-под прилавка книгу Арины Виоловой.

– Я узнала вас!

Я выудила ручку.

– Давайте подпишу.

– Ну спасибо! – обрадовалась девушка. – Меня зовут Яна. Мама просто не поверит, она вас обожает. Вот возьмите бесплатно, в подарок, косметичку с образцами продукции «Эгоп».

Чтобы не обижать Яну, я взяла сумочку и бросила ее дома в ванной. Но потом настал момент, когда у меня закончилась любимая пена, и я, не желая нестись в магазин, решила воспользоваться сувениром от «Эгоп». С тех пор пользуюсь только средствами этой мало кому известной фирмы.

И вот пожалуйста – в ванной у Гаврилина полный их ассортимент. Доведись мне плескаться тут, я не испытала бы ни малейшего дискомфорта. Ба, да здесь и моя любимая зубная паста. И щетка с мягкой щетинкой! И духи, от запаха которых я прихожу в восторг, и удобная расческа с закругленными зубьями, и фен с диффузором, и даже халат – махровый, нежно-розовый, украшенный изображением облаков… Окончательно меня добила пижама. Допустим, неведомая мне дама любит косметику «Эгоп», следовательно, мы с ней чем-то схожи. Но пижама! Очень хорошо помню, как хохотал Олег, когда впервые увидел жену в голубых байковых штанишках и курточке. Я даже обиделась и довольно резко спросила:

– Отчего ты столь бурно веселишься?

– Где ты раздобыла эту красотищу? – смеясь, простонал супруг.

– На рынке, – призналась я. – Не слишком дорогая пижама, но очень уютная! Все эти модные шелковые одеяния очень холодные и скользкие, а кружева на них колючие. Сам, между прочим, нацепил старую футболку.

– Я ничего ж не сказал! – попытался оправдаться Куприн.

– Зато красноречиво смеялся! – еще сильнее обозлилась я. – Некрасиво так ржать над женой!

– Я не над тобой, а над пижамой, – уточнил Олег. – Ну и рожи!

– Просто я смыла косметику! – взорвалась я.

– Да я про твою пижамку. Ты хоть разглядела, какой на ней рисунок?

– Геометрический орнамент.

– Держите меня семеро! Собачьи морды.

Я подошла к зеркалу, внимательно изучила ткань и протянула:

– Действительно. Наверное, продавщица перепутала, я выбирала другую расцветку: на голубом фоне пирамиды, квадраты и кубы.

– А тут боксер, бульдог, такса, борзая, – начал тыкать пальцем супруг. – Можно всю ночь разглядывать!

Я легла в кровать и не удержалась от ядовитого замечания:

– Конечно, некоторым только и остается, что разглядывать пижаму жены! На другое сил уже нет.

Куприн обиделся и отвернулся, я хотела сделать попытку к примирению, но заснула. С тех пор пижама с собаками служит в нашей семье неким маяком: если я надеваю ее, Олег сразу понимает, что жена абсолютно не расположена к радостям брака, и берет газету.

Может, у Гаврилина с любовницей существовала та же традиция? Я машинально пощупала мягкую байку и онемела. Секундочку, но это МОЯ пижама! Вот же – одна из пуговиц пришита к куртке не синими, а красными нитками. Это Я, не найдя нужную катушку, схватила первую попавшуюся под руки. Вот темно-коричневое пятно на груди. Это Я лопала в кровати эскимо, уронила на себя кусок шоколада и измазала пижамку. Просто бред!

Ощущая себя героиней триллера, я взяла фланелевую куртку, надела ее и посмотрел в зеркало. Это МОЯ пижама! Или я схожу с ума?

Я вспомнила, что пижаму не надевала уже неделю. Почему?! Да ее просто не было в моей ванной!

Не знаю, сколько времени я бы простояла, как заяц, испуганный ударом молнии, но тут вновь ожил телефон.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.