Чёрный дым

– Дочка, иди сюда. Есть разговор.

– Ну что опять? – возмущённо отозвалась Анжела.

– Когда ты начала курить?

– Я не курила.

– От тебя пахнет табаком.

– Просто я в лифте ехала с мужиком, а он прям возле подъезда только покурил и…

– Не надо врать. Это было не один раз.

Анжела поморщилась и сказала таким тоном, будто сделала одолжение:

– Уф, ну ладно. С девчонками пару раз покурила. Просто попробовать хотела. Только маме не говори. Ну что ты так вылупился? Расстреляй меня ещё за это!

Яранский не поверил своим ушам. Такой дерзости он не ожидал в принципе. Ему захотелось дать ей пощёчину, но он сдержался. Вместо этого схватил дочь за плечи и тряхнул что есть силы:

– Послушай, девочка моя, – отчеканил он, – я не знаю, что там происходит в твоей жизни, если не хочешь, не рассказывай. Но я требую к себе уважения! Ты поняла?

Анжела вырвалась и молча убежала в свою комнату. Хорошо, что Ларисы в тот момент не было дома. Когда она пришла, отец и дочь старались себя вести так, будто ничего не случилось.

С подругами Анжела как-то тоже стала редко общаться. Точнее, домой они к ним не приходили. Яранский слышал, как Анжела разговаривала с кем-то по телефону, и говорила извиняющимся тоном: "Вы уж меня простите, сегодня никак не получится. В следующий раз приду обязательно. Да, мне не здоровится. Всем привет передавай". Яранский сообразил, что так она вежливо отказывается куда-то идти со своими девчонками. И тут доктора осенило. Да! Точно! Как же он сразу не догадался? Она, наверное, рассталась со своим парнем. Вот в чём причина такого её поведения! Девочка переживает. Это же понятно. Тема деликатная, поэтому она ничего и не рассказывает. Яранский повеселел. Он твёрдо решил, что выяснит всё у самого Андрея. Парень ему нравился. Он был ровесником Анжелы и учился в политехническом. Встречались они недолго, месяца три. Несколько раз он бывал у них дома. Но как всё выяснить? Не разыскивать же мальчишку специально, чтоб спросить о том, что между ним и его дочерью произошло. Тогда Яранский решил подкараулить парня возле института, где тот учился, подойти, как бы невзначай, и завести разговор. В свете последних событий своё поведение уже не казалось ему странным. А вдруг дочь, на почве несчастной любви, что-нибудь совершит неадекватное? Вдруг она сейчас находится под чьим-то дурным влиянием, и её надо спасать. Вадим был готов на всё.

Выследить молодого человека дочери оказалось делом не таким-то простым. Во-первых, Яранский не знал его фамилии. Во-вторых, на каком курсе и в какой группе он учится. То есть расписание посмотреть тоже было нельзя. Да и политехнический институт, как оказалось, состоял аж из девяти корпусов, и возле какого здания караулить Андрея было не понятно. Тогда Яранский сообразил, что надо поотираться возле институтской столовой, вдруг парень в неё ходит. Два дня подряд Вадим приезжал к столовой, которая располагалась в подвальном этаже второго корпуса. По нескольку часов он ходил вокруг да около, заходил несколько раз внутрь. Не встретился ему там Анжелин друг. На третий день Вадим заметил, что на него стали оглядываться студенты. И продавщица-буфетчица как-то посмотрела с прищуром. Всё ясно, завсегдатаи столовки заподозрили неладное: странный дядька ходит туда-сюда который день подряд, шатается без всякой цели. Не дай бог, охранника позовут или вообще полицию. Что он тогда будет делать?

Яранский бросил затею со столовой. Стал напряжённо думать и вспомнил, как будучи у них в гостях, парень рассказывал, что играет в баскетбольной команде. Ага. Андрей был невысокого роста и не шибко мускулист. Значит, он не профессиональный спортсмен. Скорее всего играет он именно в институтской спортивной секции. Осталось дело за малым: найти корпус, где у них спортзал. Туда и идти узнавать про баскетбольную секцию. Это было не сложно. И вот он уже прохаживается возле восьмого корпуса взад-вперёд. Подошёл к компании ребят возле входа. Спросил, не знают ли они, в какие дни тренируется баскетбольная команда. Они знали, оказывается тренировка должна быть через час. И вдобавок студенты знали самого Андрея Варламова, второкурсника с архитектурного факультета. Яранский стал ждать. На улице стояла жара, слишком тёплым выдался май. И вот на горизонте показался чернявый паренёк в спортивном костюме и кроссовках и с большой сумкой через плечо. Это и был избранник его дочери. Яранский не медля устремился к нему.

– Здравствуй, Андрей, – начал он, протягивая руку.

– Здравствуйте, Вадим Александрович, – парень замедлил шаг и удивлённо посмотрел на Яранского.

– Мне надо с тобой поговорить об Анжеле.

– Да я и сам хотел бы поговорить о ней, честно говоря. Не знаю с чего начать.

Мужчины отошли в сторонку. Андрей достал бутылку воды, сделал несколько глотков. Видно было, что он взволнован. Яранский взял инициативу в свои руки:

– Понимаешь, с моей дочерью что-то происходит. Она очень изменилась в последнее время. Причин этому я не вижу. Вот и подумал, что может ты в курсе. Вы, случайно, не ссорились? А то у девчонок так бывает: парень обидит, а она обижена на весь свет, зло срывает, грубит, всё наперекор делает, будто хочет доказать всему миру…

– Да боже упаси, чтоб я её обидел! – прервал Яранского Андрей. – Всё как раз совсем наоборот! В общем, мы расстались ещё три недели назад. Это она так решила, а не я.

– Ну может ты что-то такое сделал, что она решила тебя бросить? – не унимался Вадим.

– Да в том то и дело, что ничего.

– Не могла же она вот так прям взять и бросить! Расскажи, пожалуйста, как она объяснила своё решение.

– Вадим Александрович, Вы ставите меня в неловкое положение…

– Перестань. Я пойму тебя как мужик мужика. Но тебе не понять мои отцовские чувства, мою тревогу за дочь. Я должен разобраться.

Андрей присел на корточки. Яранский тоже сел рядом и приготовился слушать.

– Ну ладно, – вздохнул парень, – дело было так: она перестала выходить на связь. Где-то месяц назад, примерно. Я звоню, она сбрасывает. Вообще трубку не берёт. Либо абонент недоступен. Короче, я устал ломать голову, и пришёл к вам во двор. Дождался, когда она выйдет из подъезда. Смотрю идёт такая крутая, вся в джинсе (не её стиль), в мою сторону даже не смотрит. Я крикнул: "Эй, девушка, обернитесь!" Реакции – ноль. Как шла, так и идёт. Тогда я за ней побежал, и на углу дома ей путь перегородил. Она мне говорит: "Чё надо?" Я не понял. В глаза ей смотрю и говорю: "Анжелка, ты чего? Заболела что ль?" Она: "Освободи дорогу". Я её за плечи схватил и говорю: "Дорогая, ну поприкалывалась и будет! В чём дело-то?" А она мои руки убирает и одно твердит: "Отпусти, мне по делам надо. И больше не приходи." Я опять не в понятиях: "Не уйду, пока ты мне не объяснишь, чем я тебя обидел. Я что последний человек в твоей жизни? Я твой жених в конце- концов! Или ты забыла, как говорила, что любишь? Что мечтаешь, чтоб у нас было общее будущее, чтоб после института мы свадьбу сыграли красивую. Забыла?" А она вырвалась из моих рук, и с такой ненавистью в глазах прокричала: "Забудь обо мне и всё! И не важно, что я тебе сгоряча говорила! Может я голову потеряла от страсти, а теперь мои глаза открылись! И вообще, я тебя никогда не любила. У меня другой есть. Понял? И не смей меня хватать и преследовать! Неужели это так трудно понять?!" Я уж слово в слово не помню, что она говорила, но что-то вроде этого. Она убежала, а я так и остался стоять оплёванный. Такого унижения я ещё никогда не испытывал.

Яранскому стало жалко Андрея. Но теперь в голове у него что-то стало проясняться. Всё верно. Дочь нашла другого. И этот другой плохо на неё влияет. Ничего, Яранский отыщет и его. Главное, чтоб это был не какой-нибудь сектант или вербовщик в террористы. Мало ли… В общем, надо торопиться. Как же жаль парня… Дочка ему разбила сердце, да как некрасиво получилось всё.

– Я пойду, пожалуй, – стал прощаться Андрей.

– Парень, ты прости, пожалуйста, мою дочь. Анжела, видимо, попала под дурное влияние. Я обещаю во всём разобраться, и поговорю с ней. Она должна перед тобой извиниться за свой поступок. Она ведь могла поговорить с тобой по-человечески. На самом деле моя дочь не такая.

– Знаете что? Не надо ей передо мной извиняться. Я не представляю, как смогу её простить. Даже если прощу, не смогу забыть. Лучше уж я сейчас переболею. Лишь бы она счастлива была со своим новым другом.

Андрей развернулся и быстрым шагом направился в спортзал. Яранский был всецело согласен с парнем. Но, что бы девочка не натворила, она его дочь! Его кровиночка. И любить её он не перестанет. Следующим шагом предстояло разыскать нового молодого человека Анжелы. Всё разузнать о нём, и попытаться отобрать у него свою дочь! Яранский был полон решимости. Разгадка уже близко.

Глава третья

– Анжела, нам надо поговорить, – начал Яранский смело. Сейчас, как ему казалось, самое время для откровенного разговора. Вечер. Лариса на дежурстве. Их с женой, кстати, главврач с прошлого месяца стал в разные смены ставить. Наверное, Лариса попросила. Но так даже лучше. Им в последнее время стало не о чем разговаривать. Лариса ходила обиженной и хмурой, и неизвестно, что она себе напридумывала. В обществе друг друга они стали испытывать неприятную неловкость. Ну ничего. Скоро всё разрешится и встанет на свои места. Анжела станет прежней любящей дочерью. Он попросит прощения у жены, и объяснит ей, что всё это время только тем и занимался, что распутывал клубок странных событий, происходящих с их дочерью. И что на самом деле никого у него нет, и любит он только её. Она его, конечно же, простит. Но это – потом. Сейчас главное – установить контакт с дочерью.

– Анжела! Я к тебе обращаюсь. Нам надо поговорить, – повторил Яранский.

– Мне – не надо, – огрызнулась Анжела.

– Я на днях встретил Андрея. Он мне рассказал, как ты с ним обошлась. Может объяснишь, в чём парень перед тобой провинился? И с кем ты теперь встречаешься?

– Да не обязана я перед тобой отчитываться. Мне уже девятнадцать. С кем хочу, с тем и встречаюсь. Не лезь в мою жизнь. И вообще, ты что за мной следишь?

– Совершенно верно, ты не обязана. Но, как твой родитель, я имею право знать. Я за тебя беспокоюсь. Посмотри, на кого ты стала похожа.

– Я – нормальная!

– Да ты, кажется, забыла, когда голову последний раз мыла! Стала неряхой и грубиянкой!

Анжела вскочила с кресла и почти закричала:

– Да что вам всем от меня надо?! Что вы пристали! Жизни спокойной нет! Может, мне жить отдельно от вас?! Этого ты добиваешься? Чтоб я ушла?

Яранский обалдел от услышанного. Он, наверное, перегнул палку. Ещё не хватало, чтоб дочь выполнила задуманное. Тогда уж точно они потеряют её навсегда. Он мгновенно взял себя в руки и сказал настолько спокойно, насколько сумел:

– Дочка, я погорячился , – он подошёл вплотную к девушке и обнял её за плечи. – Просто ты так изменилась в последнее время, и мы с мамой волнуемся, пойми. Не надо никуда уходить, мы ведь ради тебя живём. Ну почему бы тебе не пригласить к нам своего парня? Мы бы познакомились.

– Да нет у меня никакого парня, папа! – со слезами на глазах прокричала Анжела. – Тут другое!

– Что?

Девушка вырвалась из отцовских объятий и отвернулась.

– Не спрашивай пока ни о чём. Просто поверь, что я… Что… В общем, ничего страшного со мной не случилось. Я скоро всё расскажу. А сейчас я спать хочу, устала. Прости, пап.

После этих слов Анжела ушла в свою комнату и выключила свет.

Яранский немного успокоился. Но не надолго. Прошла неделя, а дочь ничего так и не рассказала. И вот однажды случилось нечто, что заставило Вадима прямо таки схватиться за голову.

Четверг. У него выходной. Выходной был и у Ларисы. Вся семья была дома. Дочь сидела у себя в комнате за столом. Вроде бы, ничего особенного. Яранский подошёл к ней сзади, поинтересовался, будет ли она обедать. Нет. Сказала, что готовится к зачёту. Яранский глянул через плечо Анжелы. Взгляд упал на учебник анатомии. 418-я страница. Через полтора часа отец снова заглянул. Анжела сидела в той же позе над книгой…, раскрытой на той же странице. Но даже не это напрягло Яранского. Он как-то смутно почувствовал что-то странное. Что? Он не мог понять. Какое-то внутреннее беспокойство и дискомфорт ощутил. Вернулся в зал, включил телевизор. Почему-то вспомнились свои институтские годы. Вспомнил свою группу. Их было семнадцать студентов. Девчонок больше. И однокурсницу, в которую был страстно влюблён. На душе потеплело от воспоминаний юности. Прошло уже двадцать семь лет с той поры как он был первокурсником и сдавал свою первую летнюю сессию. Вспомнил, как сдавал зачёт по анатомии, после которого у него даже дёргался глаз. Так трудно давалась ему анатомия, всю ночь не спал перед решающим днём, готовился. Эврика! Его осенило. Так вот в чём загвоздка. Одновременно и легко, от того, что понял, и страшно, от того, что из этого следовало. Точно! У Анжелы учебник был открыт на теме : "Симпатическая и парасимпатическая нервная система". Она сказала, что учит. Но этого не могло быть! Нервную систему, Яранский ясно вспомнил теперь, проходят в четвёртом семестре, а никак ни во втором! У него холодок пробежал по коже. Он понял истину: Анжела в институт не ходит.

Он сидел в кресле перед телевизором и не знал, что ему делать с его догадкой. Надо всё выяснить. Вдруг он заметил, что Лариса куда-то собирается.

– Ты куда? – спросил он.

– Так, прогуляться.

– Может, вместе прогуляемся?

– В другой раз , – ответила жена равнодушно. – Мне ещё надо по делам кое-куда.

– По каким ещё делам?

– У меня что своих дел не может быть?

– Как меня достала вся эта недосказанность! – сказал Яранский с обидой. – У всех вдруг появились какие-то свои дела. Что я, посторонний что ли? Нельзя мне сказать, куда ты уходишь?

– У себя спроси, почему это произошло, что никто не хочет с тобой ничем делиться.

– Ах, значит во мне дело? – Яранский вышел в коридор, где Лариса красила губы перед зеркалом, уже одетая в лёгкую ветровку.

– Приду вечером.

– Не пущу! – Яранский решил "пойти ва-банк", и встал в проёме входной двери.

– С ума сошёл?! – возмутилась Лариса, – Отойди немедленно! А то я опоздаю, мне к четырём надо успеть…

– Куда успеть? – не унимался Вадим. – Ты – моя жена, и я должен знать.

– Уф, ладно. К психологу. Понял? Я хожу к психологу. Хочешь, пошли вместе. Что застыл?

Яранский действительно застыл на месте неподвижно. Если бы она сказала, что идёт к любовнику, он бы, наверное, меньше удивился.

– У тебя что, деньги лишние завелись? – наконец ответил Вадим, не придумав ничего лучше. – Зачем к психологу?

– А что это так странно в нашей ситуации? – взвилась Лариса. – В доме поговорить не с кем: одна огрызается, чуть что, и шарахается от матери, как от врага, другой молчит как рыба. Что ни скажу – всё не так. Надоело!

– Ларис, ну может нам вместе…

– Короче, потом всё. Я опаздываю. Пока!

Да… Не думал Яранский, что так далеко всё зайдёт. В общем, он решил, что вечером, во что бы то не стало, поговорит с женой начистоту. А сейчас у него есть одно дельце. Ему предстояло выяснить, действительно ли его дочь бросила институт. ВУЗ, в который так мечтала с детства попасть, куда так тщательно готовилась, и выдержала конкурс шесть человек на место. Впрочем, так просто не узнать. Это не школа, где ребёнок под контролем учителя, который позвонит родителям в случае чего. В медицинском у них каждую пару ведёт другой преподаватель. Разные кафедры ежедневно. Ну ничего. Он просто пойдёт в деканат со своим паспортом, попросит секретаря посмотреть по компьютеру, когда и на каком занятии его дочь появилась в последний раз. Он подспудно знал, что ему скажут.

Через час доктор уже стоял у дверей деканата. Стал вспоминать, не работает ли тут кто-то из его прежних знакомых. Так и не вспомнил никого. Декан, как назло, был в отъезде, и пришлось общаться с секретарём. Пышная женщина в круглых очках на пол-лица никак не хотела давать Яранскому никакой информации. Наверное, ей просто было лень ковыряться в документах и что-то искать. Вадим сидел напротив неё в крохотной комнатушке и упрашивал:

– Пожалуйста, я ведь не прошу ничего сверхъестественного. Просто посмотреть, посещает ли моя дочь институт.

– Поймите мужчина, – отвечала секретарша безапелляционным тоном, – мы не даём информацию о наших студентах третьим лицам. Это запрещено.

– Да какое я третье лицо? Я – отец. Вы мой паспорт посмотрели, не так ли? Я ведь Вас не прошу мне врачебную тайну раскрывать. У Вас дети есть? Понимаете, если б Вы сами подозревали, что ваш ребёнок прогуливает, как бы Вы поступили?

Наверное, дети у неё были, поэтому она всё же "вошла в положение" и сказала:

– Ну, хорошо. Ещё раз, как фамилия?

– Яранская Анжела Вадимовна. Лечебный факультет. Первый курс. Пятая группа.

Секретарь декана сначала тыкала по клавиатуре и напряжённо всматривалась в монитор, затем полезла в шкаф с железными дверцами за своей спиной, достала толстую папку с надписью: "Леч. фак. 2015г" и извлекла из неё дело (по другому не назовёшь) с данными его дочери.

– Так. Яранская А. В. Значит так, – секретарша многозначительно посмотрела на Вадима, – она написала заявление на академ. отпуск.

– Академический отпуск?

– Да.

– Не понял, зачем?

Повисла пауза.

– А Вы знаете, я ведь припоминаю её, – вдруг сказала женщина, – заявление написано всего неделю назад, десятого мая. Точно, приходила девушка такая патлатая, чёлка длинная, аж глаз не видно. Она?

– Да, это она.

– Так вот. Дело в том, что история такова: к декану приходил староста их группы, и поставил в известность, что Яранская уже месяц не посещает занятия. Однокурсники звонили ей, но она то трубку не брала, то говорила, что болеет. Тогда меня заставили её разыскать и вызвать. Я дозвонилась до девочки и велела явиться. Она пришла и сразу написала заявление на академический отпуск по беременности. Заявление ещё не подписано, так как справки от врачей ещё не предоставлены. Она здесь недолго была, как-то быстро написала, сказала, что пройдёт медосмотр и принесёт. Я её только по чёлке длинной и запомнила.

– Стойте. Как по беременности?

– Так.

– А почему же нам ничего не сообщили? – обескураженно спросил Яранский.

– Мужчина, вы себя-то послушайте. Что не сообщили? И с какой стати? Здесь не садик, все студенты – взрослые люди. Они спят друг с другом, не поверите! И кто-то беременеет от этого. Удивлены? Напрасно. У нас за второе полугодие 2016 года с первого курса шесть девушек академ. оформили по беременности. Ещё столько же продолжают учиться. Родят и сразу на учёбу. Ничего необычного.

– Понял. Извините за беспокойство. Последний вопрос. А какого числа моя дочь последний раз была на занятиях?

– Ой, ну какое это имеет значение?

– Пожалуйста, гляньте.

– Это придётся расписание открывать… И потом, здесь в программе не фиксируются пропуски. Это надо созвониться с преподавателем…

– Ладно, не надо. Спасибо, итак помогли. Просто распечатайте мне её расписание за прошлый месяц, я сам с преподавателями поговорю.

Секретарша благодарно вздохнула, так как ей не придётся больше предпринимать никаких усилий, распечатала на принтере расписание пятой группы первого курса лечебного факультета и отдала незадачливому папаше.

Яранский вышел из деканата и направился в сторону дома. Решил пройтись пешком, чтоб подумать. Идти предстояло примерно минут сорок через городской парк. Погода была предрасполагающая к прогулке: лёгкий майский ветерок приятно обдувал лицо, на небе ни облачка, вокруг щебетали суетливые воробьи, играя в сочной зелёной траве.

Значит, его дочь беременна. Всё так просто. Вот откуда такие перемены настроения. Это гормональная перестройка организма, только и всего. Ну и слава богу. Забеременела и боится сказать родителям, вот дурочка. Ничего, ребёнка родим и вырастим. Замуж потом выйдет. А может отец Андрей? Он, видимо, наврал Яранскому, что Анжела его бросила. А он-то, глупый, поверил, ещё жалел парня. Всё прояснилось. Он был рад. Даже ругать дочку не будет.

Яранский завернул в ворота парка. Решил срезать путь и пошёл не по асфальтовой дороге, а по узенькой тропинке вдоль густых декоративных кустов. И тут ему пришлось остановиться. К скамейке, что располагалась в аккурат за кустом, с обратной стороны которого он стоял, направлялась его дочь. Яранский присел на корточки и притаился. Анжела села на эту скамейку, получилось, к нему спиной. Она стала играть в игру на телефоне. Явно, кого-то ждёт. Интересно. Яранский находился буквально в метре от скамейки, он старался не шевелиться. И в который раз за последнее время он почувствовал себя идиотом. Через пять минут к скамейке подошла его жена и села рядом с дочкой. Он узнал её по голосу. "Ну что ж. Послушаем. Надо же, договорились встретиться без меня… Что-то скрывают от отца. Бессовестные!" – со злостью подумал Вадим и навострил уши.

– Доченька, спасибо, что ты пришла, – начала разговор Лариса, – выслушай меня, пожалуйста.

– Мам, боюсь, мы зря теряем время.

– Не зря. Ответь прямо, что происходит?

– Ничего. Вы с папой сговорились что ли?

– Нас тревожит твоё поведение. Я не хочу тебя ни в чём обвинять. Мы с тобой всегда были подругами, всё рассказывали друг другу. Я чем-то тебя обидела? Разве я не имею право знать? Я же твоя мама.

– Мама, ты ни при чём. И отец тоже. Просто… Я не могу рассказать. Пока не могу. – виновато ответила Анжела.

– Может ты…

– Я не наркоманка, и не беременна.

– Точно?

– Да.

– Ну даже если у тебя появился какой-то секрет, разве это повод так холодно относиться к матери? Ты не говоришь со мной, уворачиваешься, когда я хочу тебя поцеловать или обнять. За весь день, что я на работе, даже не позвонишь ни разу. Будто я тебе чужая.

И вдруг Анжела заплакала.

– Мамочка, прости меня. Я всё-всё расскажу вам с папой. Только дай мне немного времени.

– Не плачь, доча, прошу.

– Я вижу, что извела вас, но вы ведь не поймёте! – вскричала Анжела с досадой в голосе.

– Мы всё поймём и поможем тебе, обещаю, дочка. Мы же – семья!

– Нет, не могу. Иди домой, мам. Я поздно сегодня приду.

Анжела встала и быстро ушла куда-то в сторону автобусной остановки. Яранский еле сдержался, чтобы не выйти из своего укрытия и не обнять свою бедную жену. Он дождался, когда Лариса уйдёт, и только потом сам медленно направился домой.

Глава четвертая

Было около семи часов вечера. Вадим устало направлялся в сторону дома. Мысли его путались. Версия с беременностью дочери, судя по услышанному им разговору, не подтвердилась. Но Анжела и ему и матери чётко ведь дала понять, что она просто не может рассказать, что с ней происходит только потому, что её, якобы, не поймут. Что же это может быть? Секта? Клуб самоубийц? Проституция? Или она совершила преступление? Убила? Украла? В общем, Яранский понял одно: он смертельно устал. Устал мучиться в догадках, устал от напряженной обстановки в семье, устал от неизвестности. И сейчас ему хотелось одного: расслабиться. И уснуть. Поэтому перед приходом домой он купил в местном магазинчике 0,5-литровую бутылочку коньячка, лимончик, плиточку молочного шоколада и мультифруктовый сок. Он не исключал, что супруга тоже захочет к нему присоединиться, так как, он понял, она находится не в лучшем положении, чем он сам.

Лариса была уже дома, она готовила ужин. Вскоре на столе появились две тарелки с макаронами "по-флотски", салат из свежих овощей и две чашки чая с лимоном. Жена сухим официальным тоном пригласила Яранского к столу. Он сел и тут же заметил:

– Я тоже лимон купил.

– И что?

– А то, что не только лимон.

– Ну, доставай!

– Ну, достану! – подыграл Яранский. Он вдруг почувствовал тёплые нотки в голосе супруги и решил на основании этого, что, возможно сегодня они помирятся. "Надо же, догадалась, что я выпивку купил. Не зря говорят, что муж и жена – одна сатана," – подумал он, но сразу понял, что эта поговорка всё же о другом. Но неважно. Он встал и пошёл к своему пакету, оставленному в коридоре возле вешалки. Пока шёл (секунд пять) у него разыгралось воображение. Точно! Сегодня он помирится с Ларисой. Он готов извиниться перед ней за своё поведение. И доктор уже даже представил обнажённую жену, её пухленькое тёплое тело в своих объятьях под одеялом. Да! Целый месяц он к своей законной жене даже не прикасался, идиот! Как же он теперь её хочет, оказывается!

Яранский откупорил бутылку "Арарата", разлил по пятьдесят грамм и настроился на весьма приятный примирительный вечер. Лариса, как ему показалось, была тоже не против такого развития событий, хотя кто их знает? Этих женщин. Поэтому он решил сразу уж не расшаркиваться, а понаблюдать за ней немного.

– Ну, за что выпьем? – начал он, поднимая рюмку и глядя в глаза Ларисе.