Полюс вечного холода
– Спасибо, выручила… – завелся он с изъявлениями признательности, да и замолчал, обескураженный.
Перед ним стояла вовсе не Генриетта, а девушка кукольного росточка и такой же кукольной наружности. Узкоглазенькая, с волосами цвета воронова крыла и тонюсенькими – в ниточку – губками. Она была одета в платье, пошитое из кусочков цветной материи, разукрашенное бисером и отороченное бахромой. Поверх платья – фартучек из лосиной шкуры, на голове – суконная шапочка, на ногах – меховые сапожки с орнаментом в виде птичьих лапок. Типичное облачение тунгусских женщин, виденных Вадимом в Якутске и Томторе. На плече – лук с туго свитой тетивой.
Он задержал ее руку в своей и молвил со всей приветливостью, на какую был способен:
– Ты меня спасла… Ты кто? Как тебя зовут?
– Эджена, – выговорила она сквозь зубы, вырвалась и отскочила назад.
За спиной у нее брякнул колчан, одна из стрел выпала. Вадим поднял ее и уставился на ярко-гранатовое оперение.
– Это ты?.. Ты подходила ночью к нашему стану? Это твое? – Он показал ей клочок бересты с предупреждением.
– Я… Би урам… надо быть не так. Надо подходить к вам, говорить…
Она живо напомнила Вадиму Аннеке – та очень похоже коверкала неродной русский язык, путалась в глагольных формах.
– О чем говорить? – напирал он, идя к ней, в то время как она пугливо отступала от него, как от прокаженного.
– Горо-гу? – выкрикнула дикарка, глядя недружелюбно, даже враждебно. – Вы издалека? Зачем прийти? Лабынкыр не любить пришлых. Забирать жизни. Уходите!
– Пока ты не объяснишь почему, мы не уйдем.
– Уходите! Уходите! Вас всех убить!
Она подскочила, как кузнечик, и, ничего больше не сказав, дала стрекача.
– Постой! Куда ты?!
Вадим попытался догнать ее, но где там! Девчонка бежала быстрее лани. Ольшаник сомкнулся за нею, и тотчас вспорхнули потревоженные пичужки уже где-то саженях в двадцати.
Досадно… Поговорить бы с ней по-хорошему – глядишь, получил бы ответы на многие вопросы, которые пока что выглядят неразрешимыми.
Вадим заглянул в яму, откуда тунгуска только что вытащила его. Бивни горой громоздились на дне, маслянисто лоснясь. Это богатство нельзя бросать, оно не должно достаться незаконным сбытчикам. Генриетта представляет якутскую власть, пусть опишет все по форме, а потом найдем способ переправить добро в город, где ему найдут применение.
Но все это не сейчас. Вадим взглянул на небо, на компас. Обидно возвращаться, несолоно хлебавши. До избушки отсюда рукой подать.
Была не была!
* * *– Геноссе Вадим пропаль.
Фризе первым высказал вслух то, что все уже и так осознали, но не решались озвучить.
Сумрак лег на верхушки елок и берез, шалаш был достроен, ужин приготовлен, а Вадим все не появлялся. Юргэн выглядел мрачнее тучи, что-то шептал в реденькие чернявые усы – не то проклятия, не то заклинания от злых чар.
Арбель препоясался ремнем, на котором висела кобура со «смит-вессоном».
– Мы обязаны отправиться на поиски. Немедленно… уф!..
Но Юргэн в отсутствие командира явил непокорность.
– Моя к жилищу Улу Тойона не пойдет. Моя жить хотела!
– А с чего ты взял, что Вадим пошел к Улу Тойону? – вопросила Генриетта. И не к месту прибавила: – В один, Клим, клин колоти.
Юргэн плеснул на нее кислотной прозеленью из-под кудлатых бровей.
– Моя след видела. Она туда пошла, – он вскинул руку. – Ваша Вадима Улу Тойон забрала. Моя не пойдет.
Он пошагал к шалашу, но не тут-то было! Генриетта перехватила «фроловку» поперек, и вечернюю тишь тундры разорвал выстрел. Пуля зарылась в почву у самых стоп Юргэна. Он отскочил, завертелся юлой.
– Что твоя делала?!
– Значит, так, – отчеканила Генриетта и уперла ствол в его потное чело. – Некогда лясы точить. Идешь с нами. Если к утру Вадима не найдем, я тебя в расход пущу. Понял? – И закончила, как выбранилась: – Сыворотка из-под простокваши!
– Ночь… Твоя в лесу никого не увидит, – заикнулся Юргэн, но ее это нисколько не смутило.
– Берем факелы, оружие – и айда. Все согласны?
Никто не уполномочивал ее принимать руководство, но и не возражал. Фризе и Арбель выбрали из горящего костра по пучку смолистых ветвей, подняли повыше. Генриетта подтолкнула застывшего Юргэна ружьем в бок.
– Шагай… зверобой!
Тунгус подчинился. Согбенный, хмурый, он навьючил на оленя мешки и повел его в поводу.
– Зашем нам олень? – воспротивился Фризе. – Гросс… большой животина… Пускай отдыхайт.
Однако Арбель замысел Юргэна одобрил:
– Он все правильно делает. Вещи надо взять с собой. Пока мы отсутствуем, на лагерь могут напасть… уф!..
Шли цепочкой, стараясь не отставать друг от друга. Впереди – Юргэн с оленем, чуть позади – Генриетта. Она подсвечивала тунгусу факелом, но тот не нуждался в дополнительном освещении – ступал, водя носом, как собака-ищейка, и под ноги не смотрел, лишь иногда бухтел:
– Сюда пошла… Вот тут свернула… Побежала…
Замыкал шествие Фризе. При всей присущей ему сдержанности он все же не в состоянии был отделаться от чувства, что за отрядом кто-то наблюдает. И это не доставляло ему удовольствия.
– Хох! – воскликнул Юргэн и потянул оленя назад.
Путь преградил отверстый черный зев посреди сухих стеблей.
– Что там? – шепнула Генриетта, растерявшая изрядную долю смелости.
Арбель вышел вперед, сунул в зев руку с факелом.
– Ничего. Пусто.
Юргэн, отпустив оленя, кружил, как гриф, высматривающий, чем бы поживиться.
– Вадима упала в яму. Вылезла. Кто-то была возле еще. Вадима пошла дальше. Напали… Кровь!
– Блут? – заинтересовался Фризе. – Где есть блут?
Юргэн осветил корневище высокой сосны, на котором запеклись бурые пятна.
– Потащили туда. Много человек. Десять или больше. Вытоптали вся трава.
– Пойдем и мы! – Генриетта вновь исполнилась отваги. – Мы должны его спасти… Добры бобры идут в боры!
Она ввинтилась в просвет меж двух можжевеловых кустов. Мужчины последовали за ней, включая Юргэна. Возле ямы остался только белый олень, он никуда не торопился, пощипывая лишайник.
Вчетвером они выбежали на открытое пространство. Это был берег озера, скальный, голый. Следы терялись на нем, и Юргэн распростер руки в стороны, как городничий в немой сцене из «Ревизора». Отблески догоравших факелов отражались в слюдянистой воде. Неподалеку безмолвной химерой торчала избушка, к которой так стремился Вадим.
– Улу Тойон! – просипел тунгус совсем без голоса.
И словно в ответ на его придушенное сипение над избушкой взвился столб оранжевого пламени. Оторвавшись от кровли, он преобразился в шар, который взорвался и рассыпался на мириады слепящих искр.
– Зрак! – заблажил Юргэн прорезавшимся фальцетом. – Зрак Улу Тойона! – И пустился наутек.
Зрелище оказалось настолько впечатляющим, что Генриетта, Арбель и железобетонный Фризе поддались порыву и тоже обратились в бегство.
Не помня себя, они вломились в лесок, добежали до ямы и оцепенели. Олень лежал на земле и больше не был белым. Его великолепную шкуру заливали потоки густой жижи кумачового цвета, она извилисто струилась по ворсинкам, ртутными каплями падала на землю. Но что ужаснее всего – голова оленя лежала отдельно. Она была не отсечена, а оторвана, вены и сухожилия еще трепетали, над ними в морозном воздухе курились облачка пара.
У Генриетты сдали нервы, она заверещала:
– Кто? Кто это сделал?!
– Фэрдамт… – процедил Фризе. – Сволотч!
Арбель промолчал. А бледный Юргэн выронил ружье и лепетнул еле слышно:
– Абас приходила, олень убивала… И нас всех перебьет…
Глава III,
в которой главный герой помимо воли знакомится с подводным миром озера Лабынкыр
Вадим читал когда-то, что люди на территории Якутии жили еще двести тысяч лет назад, в эру палеолита. Они вытачивали кварцитовые ножи, ловили рыбу на костяные крючки, смешивали глину с жиром и получившейся кашицей расписывали валуны и скалы.
Нынче, запертый в пещере, откуда слышалось журчание впадавшей в Лабынкыр реки, он получил возможность лицезреть наскальную живопись во всей ее красе. Он ожидал увидеть каких-нибудь быков, сохатых или, на худой конец, пресловутых мамонтов, но фантазия первобытных живописцев превзошла все чаяния. Пещерный свод покрывали рисунки, чьи сюжеты могли родиться разве что в мозгу, одурманенном сильнодействующим зельем. Свивались в кольца змееподобные рыбины с мордами наземных животных – куниц, росомах, горностаев. Парили аисты с когтями коршунов. Пластались в бешеном беге двухголовые лисы. Но сильнее всех поразил Вадима один урод: колоссальной величины медведище, на шее которого сидела полосатая тигриная башка с раззявленной пастью.
Вот они когда зародились, мифы об Улу Тойоне и его прислужниках! Еще в стародавние времена, задолго до появления суконных шапочек, кафтанов и бисерных узоров. Предки нынешних тунгусов и якутов сочиняли у камелька страшилки, которые застревали в памяти у детей, передавались из поколения в поколение, разрастались до эпических масштабов…
Ах, да! Пора бы рассказать, каким манером Вадим Арсеньев попал в бесплатный художественный музей.
Когда беглянка в лоскутном платье скрылась за деревьями, он снова двинулся к избушке, но не прошел и десятка метров, как был скручен невесть откуда высыпавшими людьми. Они были одеты одинаково – полушубки из меховых полос, низко нахлобученные шапки, широченные штаны, заправленные в сапоги, – но выделялся среди них один, смахивавший на ряженого с ярмарки. Его сухопарое тело облегало что-то наподобие салопа из жеребячьей кожи пегой масти. Пуговицы отсутствовали, их заменяли четыре сыромятных ремешка. На шее у скомороха висела на волосяной веревочке бронзовая бляха с выбитым на ней абрисом летящей чайки.
– Нахаа учугай! – прокаркал он, знаком велел своим подручным подтащить Вадима к яме с бивнями и потыкал корявым пальцем вниз.
– Я ничего не взял, – начал Вадим. – Я попал сюда нечаянно…
Но ему не дали договорить. По приказанию все того же клоуна в лошадином салопе пленника поволокли на берег озера и швырнули в проем, оказавшийся старой, местами обвалившейся пещерой. Вход в нее заложили булыжниками. Предоставленный самому себе, Вадим принялся их разгребать, но они были настолько тяжелыми, что он выдохся уже через четверть часа.
Сейчас его занимали только два вопроса: кто эти разбойники и что они собираются делать. Не вызывало сомнений: это и есть те добытчики, которые наполнили схованку мамонтовой костью. Когда его утаскивали из леса, он успел заметить, как пять или шесть аборигенов под присмотром арлекина с бронзовой бляхой полезли в яму и стали выбрасывать оттуда бивни. Ежу понятно: будут перепрятывать. То есть повязали его как случайного свидетеля противозаконных деяний. А коли так, доля у него незавидная. Этих упырей, живущих по законам северных джунглей, конечно, не впечатлит книжица с печатью ОГПУ, а пистолет он потерял при падении в яму.
Вадим тщетно придумывал, как выпутаться из создавшегося положения, но ничего не придумал, а на заре за ним пришли.
Свора была в сборе. Пегий шут гаркнул на своем неразборчивом наречии, и арестанта вытолкали на скалу, нависшую над Лабынкыром. Хмарный небосвод провис, грозя прорваться и окатить тундру, а с ней и озеро, прохладным душем.
«Утопят!» – молнией проскочила мысль. Вадим затрепыхался в руках у конвоиров и предпринял последнюю попытку спастись.
– Я из Москвы. Москва, понимаете? Меня послал к вам Сталин. Если со мной что-то случится, вас всех сошлют в Сибирь… – Поняв, что сморозил чушь, он спешно исправился: – Р-расстреляют! К стенке – и пиф-паф! – Для наглядности изобразил сцену казни. – А если отпустите, я за вас заступлюсь… даю честное слово!
Его слова здесь не стоили и ломаной полушки. Лиходеи то ли не изучали русский язык, то ли напрочь игнорировали угрозы пленника.
– Бар мантан! – дал отмашку их предводитель, и Вадима сбросили с обрыва.
Все это делалось небрежно, разгильдяйски, без должной основательности. Приговоренному не связали ни рук, ни ног. Летя навстречу озерной плеве, он сгруппировался и вошел в воду чисто, как на соревнованиях спортивного общества «Динамо», за которое выступал два с лишним года.
Озеро обожгло ледяным холодом, температура водной толщи была едва ли выше трех-четырех градусов. Не идеальные условия для купания, но закаленному организму все нипочем. Вадим вынырнул и, отфыркиваясь, посмотрел вверх. Дуболомы в полушубках во главе со своим атаманом стояли на уступе и глядели на пловца.
Глазейте, глазейте! Если думаете, что я не умею плавать, то серьезно заблуждаетесь. Не Джонни Вайсмюллер, но на первенстве Москвы однажды был в призах, что само по себе почетно и о многом говорит. А уж из этой-то лужи выплыву, не сомневайтесь.
Подбадривая себя, он искал удобный выход на сушу. Как назло, поблизости наблюдались только отполированные водой зубцы, за них не зацепишься. Надо проплыть дальше, туда, где берег менее каменист.
Те, наверху, загалдели. Вадим поначалу не сообразил, но затем в поле его зрения попало нечто посверкивающее и длинное, как торпеда.
Вода в Лабынкыре была прозрачнейшей. Вадим, энергично работая конечностями, чтобы не окоченеть, погрузил в нее лицо и увидел рыбу, но какую! Судя по форме тулова, это был налим циклопических размеров, весом не меньше двух пудов. Вадим не относил себя к поклонникам рыбалки, однако его друг Чубатюк уважал это занятие и частенько возил своих сослуживцев в Подмосковье, где они осваивали азы ихтиологии.
Но пес бы с ним, с налимом… Будь он обыкновенным, Вадим просто шуганул бы его и поплыл дальше. Однако вместо толстогубой и лупоглазой хари шею этого создания увенчивала голова акулы! Зубастая, оскаленная, с налитыми свирепостью глазками.
Вадим был, мягко говоря, ошарашен. Вот тебе легенды и мифы невежественных дикарей… Разом припомнилась живопись в пещере. Получается, доисторические художники не фантазировали, и в Лабынкыре на самом деле водится живность, неизвестная современной науке?
Акульи зубищи щелкали уже в каких-нибудь четырех-пяти футах. Проглотить не проглотит, но шею перекусит запросто!
Теперь до Вадима дошло: отребье в полушубках прекрасно осведомлено о том, что озеро кишит смертоносными гадами. Потому и сбросили, не связав, не оглушив. Знали, что никуда обреченному не деться.
Оружия у него не было. Вадим всплыл на поверхность и тоскливо глянул на неприступный берег. Налим с акульей ряхой двигался шустро, далеко уплыть не даст.
Ватага на круче азартно горланила – как зрители в древнеримском амфитеатре в предвкушении боев.
Но тут на арене появилось новое действующее лицо. С соседней скалы сорвалась маленькая фигурка в знакомом Вадиму цветастом платье. Она ласточкой раскрылилась в воздухе и через мгновение подняла фонтан брызг над тем местом, где в хрустальности озера изгибалась акула-налим.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Подробнее об этой истории читайте в романе Александра Ружа «Охота на черного короля».
2
Подробнее читайте об этом в романе Александра Ружа «Зов Полярной звезды».
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги