– Уже выхожу, – отвечаю я и открываю дверь. Он стоит, облокотившись о дверной проем; на нем длинные серые шорты и белая футболка.
– Не хочу тебя подгонять, но мне очень нужно в туалет.
Он слегка улыбается, и я киваю. Я стараюсь не замечать, как низко на бедрах сидят его шорты, из-за чего надпись, вытатуированная на боку, еще лучше видна сквозь белую ткань футболки.
– Сейчас соберусь и поеду, – говорю я.
Он отводит взгляд куда-то на стену.
– Хорошо.
Я возвращаюсь в спальню, чувствуя себя дико виноватой из-за того, что соврала его матери и теперь так поспешно уезжаю. Я знаю, как рада она была познакомиться со мной, а я беру и уезжаю на следующий же день.
Решаю надеть белое платье и достаю еще и старые черные колготки – без них я точно замерзну. Наверное, лучше было бы просто надеть джинсы и толстовку, но в этом платье я почему-то чувствую себя более уверенно, а уверенность мне сегодня пригодится. Я раскладываю вещи по сумкам и убираю вешалки назад в шкаф.
– Тебе помочь? – спрашивает Триш, подойдя сзади.
Я подпрыгиваю, выронив темно-синее платье, которое надевала в Сиэтле.
– Я просто… – бормочу я в ответ.
Она осматривает полупустой шкаф.
– Как долго думаешь пробыть дома у мамы?
– Ну… я… – Да, врать я точно не умею.
– Судя по всему, тебя долго не будет.
– Да… просто у меня немного одежды, – мямлю я.
– Я хотела спросить, не хочешь ли ты сходить по магазинам, пока я здесь, – может, если ты вернешься пораньше, мы сумеем выбраться?
Я не могу понять, поверила ли она мне или подозревает, что я вообще не собираюсь возвращаться.
– Да… конечно, – снова вру я.
– Мам… – тихо зовет Хардин, заходя в комнату.
Я замечаю, как он хмурится, глядя на опустевший шкаф, и надеюсь, что Триш не замечает выражения его лица.
– Заканчиваю собираться, – говорю я, и он кивает.
Я застегиваю последнюю сумку и смотрю на него, совершенно не представляя, что сказать.
– Я отнесу сумки в машину.
Он берет с комода мои ключи и выходит с вещами.
Когда он уходит, Триш подходит ко мне и обнимает за плечи.
– Я так рада, что познакомилась с тобой, Тесса! Ты даже не представляешь, как много это значит для матери – видеть своего сына таким.
– Каким? – с трудом выговариваю я.
– Счастливым, – отвечает она, и мои глаза начинает пощипывать от слез.
Если сейчас Хардин кажется ей счастливым, боюсь представить, каким она привыкла его видеть.
Я прощаюсь с Триш и готовлюсь переступить порог этой квартиры в последний раз.
– Тесса?
Я оборачиваюсь.
– Ты ведь вернешься к нему? – напрямую спрашивает меня мама Хардина, и мое сердце сжимается.
Я понимаю, что она имеет в виду нечто большее, чем просто возвращение после Рождества. Боюсь, что голос выдаст меня. Поэтому просто киваю и ухожу.
Стоя возле лифта, я вдруг разворачиваюсь и иду к лестнице, чтобы не столкнуться с Хардином. Я вытираю уголки глаз и делаю глубокий вдох, а затем выхожу на улицу, где все так же идет снег. Сажусь в машину и обнаруживаю, что лобовое стекло очищено, а двигатель уже работает.
Решаю не звонить матери с предупреждением, что еду. Сейчас я не в настроении с ней разговаривать. Я хочу использовать эту двухчасовую поездку, чтобы проветрить мозги. Мне нужно мысленно составить список всех плюсов и минусов возобновления отношений с Хардином. Я знаю, как глупо с моей стороны вообще думать о таком – ведь он так ужасно поступил со мной. Он врал мне, он предал и унизил меня. Итак, в списке минусов у нас теперь есть ложь, те самые простыни, презерватив, спор, его характер, его друзья, Молли, его раздутое эго, его жизненная позиция и то, что он растоптал мою веру в него.
В списке плюсов имеется… ну… тот факт, что я его люблю. Что он делает меня счастливой, сильной, более уверенной. Что он обычно хочет лучшего для меня, если только сам не причиняет мне боль своим безрассудным поведением. Его смех и улыбка, его объятия, его поцелуи. То, как он меняется рядом со мной.
Я понимаю, что список плюсов состоит из мелких деталей – особенно мелких по сравнению с серьезными недостатками, – но ведь именно мелочи всегда более важны, правда? Не могу понять, как я вообще могла подумать о том, чтобы его простить, – то ли я сошла с ума, то ли следую зову сердца. Но к чему я должна прислушаться, когда дело касается любви, – к разуму или к чувствам?
Как бы я ни старалась, я не могу избегать его. Это у меня никогда не получалось.
Сейчас было бы кстати поговорить с другом или подругой, которые бывали в похожей ситуации. Я бы позвонила Стеф – но она тоже врала мне все это время. Я бы позвонила Лэндону, но он уже высказал свое мнение, да и женская точка зрения иногда оказывается более близкой, более понятной.
Идет сильный снег; иногда порывы ветра чувствуются даже в машине. Лучше бы я осталась в отеле – не понимаю, что заставило меня поехать. И все же, несмотря на пару опасных ситуаций на заснеженной трассе, я доезжаю быстрее, чем думала, и уже вижу перед собой мамин дом.
Я паркуюсь на аккуратно расчищенной подъездной дорожке и стучу в дверь три раза, прежде чем она наконец открывает дверь – в халате, с мокрыми волосами. Я могу по пальцам одной руки сосчитать, сколько раз за всю жизнь видела ее без прически и макияжа.
– Что ты тут делаешь? Почему ты не позвонила? – с порога, как всегда недружелюбно, спрашивает она.
Я захожу внутрь.
– Не знаю, всю дорогу шел снег, и я не хотела отвлекаться.
– Ты все равно должна была позвонить, чтобы я подготовилась.
– Тебе не нужно специально готовиться, это же просто я.
Она фыркает.
– Это не значит, что я должна выглядеть как неряха, Тесса, – говорит она так, будто намекает мне на то, как выгляжу я в последнее время.
