Комнаты здесь располагались как бы в зеркальном отображении по сравнению с ее домом: кухня была не слева, а справа, и лестница на второй этаж находилась на противоположной, обращенной к морю, стороне. Будто подталкиваемая чьей-то рукой, Джиллиан начала осторожно подниматься по ступенькам, держась за шаткие перила. Наверху она остановилась и прислушалась к далекому гулу океана, который баюкал затихший дом, словно любимого ребенка.
Комната Лорен зияла пустым дверным проемом, и Джиллиан прошла внутрь, почти физически ощущая присутствие старой подруги. Казалось, она ждет ее прихода, чтобы открыть свои заветные тайны. Здесь стены и пол остались целыми, зато обои с розовыми бутонами и розовое ковровое покрытие куда-то исчезли. Джиллиан присела на широкий низкий подоконник эркера и хотела было подтянуть колени к подбородку – их с Лорен любимая поза, – но тут же рассмеялась: с таким огромным животом нечего и пытаться. Солнце опустилось чуть ниже, скользнув по комнате ласковым ярким лучом. Джиллиан подняла руку и посмотрела на поблескивающее в солнечном свете бабушкино кольцо. Как же ей сейчас не хватало их обеих – и бабушки, и лучшей подруги!
Опустив руку, она задела металлические петли и сразу вспомнила про оконную нишу. Джиллиан взволнованно соскочила на пол и подняла крышку подоконника. Ржавые петли громко заскрипели в мертвой тишине дома. Присев на корточки, насколько позволял выпирающий живот, она сунула руку внутрь, пытаясь отыскать известный ей тайник. Провозившись несколько минут, наконец нащупала маленькую кнопку и нажала, вспоминая инструкции Лорен. Увы, ничего не произошло.
Снаружи вдруг хлопнула автомобильная дверца. Вскочив на ноги и опустив крышку подоконника, Джиллиан прижалась к оконному стеклу и скосила глаза вниз, но так ничего и не увидела. Может, машина подъехала к ее дому? А ведь Грейс спит там сейчас совсем одна!.. Джиллиан в панике бросилась к двери, разуваясь на ходу, чтобы ступать как можно тише, и уже стояла на пороге, когда послышался стук закрываемой входной двери и звяканье цепочки. Во рту пересохло, сердце колотилось как бешеное – казалось, его удары эхом разносятся по пустынному дому.
Снизу раздались шаги: кто-то поднимался по лестнице. Затаив дыхание, она смотрела, как длинная тень ползет по стене, постепенно приближаясь к нижней площадке. Вошедший в дом человек там остановился. Его лицо казалось одновременно знакомым и незнакомым. Ушла юношеская мягкость, присущая тем, кто очень молод и не успел еще столкнуться с разочарованиями взрослой жизни, и только решительный взгляд совсем не изменился за эти шестнадцать лет. Темно-серые глаза по-прежнему смотрели на мир с настороженностью, и лишь самые близкие люди знали, что за ней скрывается нежное, израненное сердце.
– Линк, – выдохнула Джиллиан.
Туфля выпала из ее ослабевшей руки, соскользнула по ступенькам и подкатилась к его ногам. Джиллиан тяжело опустилась на верхнюю ступеньку. Ну конечно, это он! В глубине души она сразу поняла, кто тот мужчина у соседнего дома – скорее всего, он тоже ее вчера узнал.
Линк нагнулся и ловко подхватил туфлю, но не торопился отдавать, недоуменно глядя на незваную гостью.
– Что ты здесь делаешь? – Ее слова эхом отдавались в пустом доме.
– Я как раз собирался задать тебе тот же вопрос. – В знакомом голосе Линка слышался мягкий местный акцент, который вызывал в памяти летние штормы – мощные, неожиданные и напоенные палящим зноем.
Она нервно рассмеялась.
– Разве это не мой дом? Видимо, я заплутала в дюнах и ошиблась дверью.
Его губы чуть дрогнули, но лицо тут же вновь стало непроницаемым.
– Я так и понял. – Линк пнул валявшийся на лестнице гвоздь, и тот со звоном покатился вниз. – Ты беременна.
Джиллиан опустила взгляд на живот, почти полностью закрывающий ее ноги.
– Ой, и правда! – Она изобразила изумление. – Прости, что загораживаю проход. Если выйдешь на улицу, я спущусь и пропущу тебя в дом.
– Замужем? – спросил Линк, не реагируя на ее шутки.
Она смотрела на него не мигая.
– В разводе.
Поскольку он молчал, Джиллиан сказала:
– Извини за вторжение. Я только что купила старый бабушкин дом по соседству. Мне просто хотелось посмотреть, как тут все изменилось после ремонта. – Она нервно сглотнула. – Ну, я пойду.
Линк не сдвинулся с места.
– Я видел тебя на днях. Ты за мной подглядывала.
Она покраснела, вспомнив, как пряталась на веранде.
– А я тебя тогда не узнала, иначе сразу бы подошла. Увидела человека с чертежами и решила, что это один из архитекторов… – Джиллиан смолкла – Линк явно ей не поверил. Взяв себя в руки, она продолжила: – Название фирмы на табличке ни о чем мне не говорило – как бы я могла догадаться?.. – Вновь последовала долгая пауза, во время которой они стояли на темной лестнице и молча смотрели друг на друга. – Так ты Морроу или Райзинг?
Линк прислонился к стене и скрестил на груди руки, словно защищаясь.
– Райзинг. Мать ведь понятия не имела, кто мой отец, так что я решил сам выбрать себе фамилию. «Райзинг» показалась мне подходящей – увидел ее как-то на одном из надгробий старого кладбища в Чарльстоне.
Почувствовав шевеление ребенка, Джиллиан инстинктивно положила руку на живот. Заметив этот жест, Линк вновь посмотрел на нее непроницаемым взглядом. Его голос чуть дрогнул, когда он вновь заговорил:
– Не стоило тебе приходить. По всему дому валяется строительный мусор, так что здесь небезо- пасно – особенно для женщины в твоем положении. Можно запросто оступиться и упасть.
Смутившись, Джиллиан схватилась за перила и с трудом поднялась, чтобы надеть туфлю. Неожиданное появление Линка застало ее врасплох. Мальчик из детских воспоминаний вдруг превратился во взрослого мужчину.
– Как же давно мы не виделись! Хотя я часто тебя вспоминала.
– Что-то не верится.
– Я хотела тебе написать, но у меня не было твоего нового адреса. Почему ты уехал? Ведь не все считали тебя виновным.
Повисло неловкое молчание. Наконец он произнес:
– Кто бы говорил! Ты и сама сбежала в Атланту, как только шеф полиции увез меня в своем джипе.
От его слов у Джиллиан перехватило дыхание, и она вцепилась в перила обеими руками.
– Пожалуйста, отдай мне туфлю, и я пойду. – Голос предательски задрожал, но ей было наплевать. Главное – поскорее уйти отсюда, вернуться к Грейс, забыть о прошлых обидах и начать новую жизнь – вот чего она желала всей душой. Присутствие Линка разбередило старые раны, которые она считала давно затянувшимися.
Джиллиан схватила протянутую туфлю и начала осторожно спускаться. Остановившись на нижней площадке, она посмотрела на Линка. Его лицо было совершенно непроницаемым – за эти годы он научился в совершенстве владеть собой. Однако она заметила, как плотно он прижался к стене, словно борясь с желанием броситься ей на помощь.
Линк тихонько выругался, когда она протискивалась мимо. В следующее мгновение он подхватил ее на руки и донес до самой двери, перешагнув через сваленные на пороге доски. Сначала Джиллиан почувствовала жар его тела и силу напрягшихся мышц, а затем уловила тонкий древесный аромат, смешанный с запахом моря, и сразу с уверенностью поняла: это тот самый Линк из детства. Он опустил ее на землю по другую сторону от завалов.
– Я не просила мне помогать, – сказала она, сердито отстранившись.
– Ты никогда не просила, Джиллиан. Тем не менее я всегда был рядом, когда тебе требовалась помощь.
Уловив в его словах скрытый укор, она отвернулась с сильно бьющимся сердцем, а затем пошла домой, стараясь сохранять остатки достоинства – насколько это позволяла изящная походка хромой утки.
Оказавшись на своей территории, Джиллиан немного перевела дух и лишь тогда решилась оглянуться. Линк стоял в дверях и молча за ней наблюдал, словно хотел убедиться, что она благополучно доберется. На террасе Джиллиан прислонилась к колонне и посмотрела в сторону океана, хотя и не могла его видеть с заднего двора. Однако он был где-то там – могучие волны обрушивались на берег и вновь отступали, подчиняясь древним ритмам. Человеческие эмоции тоже имеют циклическую природу: на смену боли всегда приходит прощение. Хотя многим так и не удается одолеть прибой и доплыть до спасительного берега.
Едва держась на ногах от усталости, она зашла в дом и захлопнула за собой дверь.
Линк смотрел на закрытую дверь; ему было стыдно за свое поведение. Он не понимал, что злило его больше: собственные грубые слова или вызванное ими чувство вины. Линк по-прежнему не находил оправдания прошлым поступкам Джиллиан, однако его озадачило выражение искренней обиды на ее лице.
Он поднялся в комнату Лорен. Может, новоявленная соседка тоже сюда заходила и ей удалось найти то, что ускользнуло от его внимания? Линк сел на подоконник и посмотрел на соседний дом. В угловой спальне зажегся свет, и он увидел, как Джиллиан подошла к детской кроватке и потрогала лоб спящей девочки. А затем ненадолго склонила голову, словно в молитве, и лицо ее закрыли темные прямые волосы до плеч.
Какая же она все-таки красивая! И беременность ей только к лицу. Теперь будет трудно ее ненавидеть, хотя он приучил себя к этому за последние шестнадцать лет.
Линк был потрясен, впервые увидев ее маленькую дочку и очевидную беременность. Еще в детстве он твердо решил, что станет архитектором. А она столь же твердо клялась никогда не становиться матерью. Интересно, что заставило ее передумать?
Джиллиан поправила дочкино одеяло, а затем подошла к окну, чтобы задернуть шторы. На несколько мгновений Линку удалось увидеть ее истинное лицо: сквозь фальшивую маску вечного оптимизма вдруг проступили следы горестей и разочарований. Захватив одной рукой розовые оборки занавески, Джиллиан неожиданно встретилась с ним глазами, когда взглянула на окна соседнего дома. В этом долгом взгляде не было ни раскаяния, ни примирения, а лишь теплота, и у Линка возникло чувство какой-то недосказанности. Белая рука Джиллиан мелькнула в окне и задернула другую половину шторы, закрыв ему обзор. Через несколько минут лампа в комнате погасла, и дюны вновь погрузились во тьму, освещаемые лишь призрачным сиянием звезд и луны.
Глава 4
Лица коснулись теплые солнечные лучи, и Джиллиан на мгновение почудилось, что она в детстве, под надежной защитой бабушкиного дома, и что Лорен все еще живет по соседству. А потом ребенок в животе шевельнулся, она открыла глаза и поняла, что это счастливое время ушло безвозвратно.
Джиллиан села, свесив ноги с кровати, и попыталась определить время по положению солнца. Потом взглянула на часы и ужаснулась: почти девять!
Дверь в комнату дочери была распахнута настежь.
– Грейси!
Ответом на ее крик был лишь отдаленный шум океана. Джиллиан в панике обшарила детскую и остальные комнаты, а затем в одной ночнушке выбежала из дома на заднюю веранду и направилась к дюнам. Поднявшись по песчаному склону, она прошла по узкому деревянному настилу и резко остановилась, чувствуя, как кровь стучит в висках: вдалеке, на раскинувшейся внизу длинной полосе пляжа, виднелась маленькая фигурка Грейс. По-прежнему одетая в ночнушку, девочка сидела на песке рядом с полной корзиной пасхальных яиц. По другую сторону от нее сидел Линк, не обращая внимания на ветер, гоняющий по всему пляжу песчаные вихри.
Джиллиан сбежала с настила, споткнулась о какой-то захудалый кустик и упала на колени в теплый и мягкий песок.
– Вот черт! – С трудом удерживая равновесие на зыбкой поверхности, она медленно встала и пошла вперед. Приблизившись, снова крикнула: – Грейси!
Ее смутило спокойное выражение двух повернувшихся к ней лиц. Пятныш поднял голову с колен Грейс и окинул хозяйку презрительным взглядом. Она стояла перед ними, пытаясь отдышаться, а ночная рубашка надувалась от ветра, словно парус.
– Смотри, Джилли-Дилли! Пасхальный кролик все-таки нашел нас! – Девочка приподняла корзину. – Ты опять сказала плохое слово.
Как она могла хоть что-нибудь расслышать с такого расстояния? Джиллиан решила об этом не задумываться.
– А это Линк, – с улыбкой добавила Грейс.
Сердце колотилось как бешеное, и Джиллиан прижала руку к груди.
– Я знаю. Лучше скажи, что ты здесь делаешь в одной ночнушке?
Грейс прыснула в ладошку.
– Ты и сама в ночнушке! – Она посмотрела на Линка. – Папа говорит, что только голодранцы из трейлеров расхаживают по улице в пижамах.
Сраженная этим аргументом, Джиллиан опустилась на песок рядом с дочкой.
– Что ж, ему виднее.
Линк вопросительно посмотрел на нее, но ничего не сказал.
– Грейси, сколько раз я тебе говорила: нельзя убегать из дома без спросу и тем более подходить так близко к воде! А еще нельзя разговаривать с незнакомыми людьми – ты и это прекрасно знаешь.
– Я просто не хотела тебя будить. На веранде тоже были пасхальные яйца, и я подумала, что можно их взять. К тому же Линк вовсе не незнакомый! Я видела его из окна, когда он рассматривал наш дом, и Лорен велела пойти и поговорить с ним.
Произнеся запретное имя, Грейс испуганно прикрыла рот рукой. Линк вскочил и пристально посмотрел на девочку, а затем перевел осуждающий взгляд на ее мать.
– А ну марш домой! Надень какое-нибудь нарядное платье, потому что сегодня мы идем в церковь, а потом на ужин к миссис Уэбер, – скомандовала Джиллиан, вручив дочке пасхальную корзину.
– Джилли-Дилли, прости, что я опять произнесла это имя, – сказала Грейси, виновато опустив голову.
– Ничего страшного. Ты ведь помнишь, что Лорен существует лишь в твоем воображении?
Грейс замялась, будто хотела возразить, но вместо ответа с улыбкой посмотрела на Линка.
– Пока, Линк.
Его лицо смягчилось.
– Пока, малышка. Спасибо за компанию!
Грейс повернулась и побежала вверх по песчаному склону, прижимая к себе корзину. Пятныш преданно семенил следом.
Джиллиан замешкалась, пытаясь отыскать опору на песке и встать. Увидев перед собой загорелую руку с длинными пальцами, она вздрогнула от неожиданности, а затем крепко за нее ухватилась. Линк помог ей подняться, причем сделал это без каких-либо видимых усилий. Джиллиан дотронулась до небольшого рубца между большим и указательным пальцем его правой руки.
– Я помню, откуда он у тебя. Ты порезался ножом, когда делал шкатулку для Лорен. Кровь все лилась и лилась, но ты не стал прекращать работу. Как будто чувствовал, что время на исходе.
Линк отдернул руку, как от огня, и в его глазах мелькнула боль. Однако через мгновение они вновь стали холодными и непроницаемыми.
– Что ты рассказала Грейс о Лорен?
Джиллиан взглянула на размытую линию горизонта – там, где небо сливалось с морем.
– Ничего. Я даже имени ее никогда не упоминала. – Она посмотрела Линку в глаза. – Как и твоего. Просто иногда Грейс придумывает себе друзей и почему-то решила назвать так свою очередную вымышленную подругу.
– А почему ты хромаешь?
Она расправила белую хлопковую ночнушку на выступающем животе.
– Седалищный нерв. Ребенок на него давит, и мне больно ходить. И сидеть. И стоять. – Лицо Линка по-прежнему ничего не выражало, и ей вдруг захотелось вызвать хоть какую-то реакцию с его стороны. – Бывший муж предлагал мне купить трость, но я была не в настроении выслушивать его дурацкие идеи. Например, после развода он предлагал отдать ему бабушкин спальный гарнитур, потому что тот очень понравился его новой пассии.
Линк даже не моргнул.
– Когда тебе рожать? – Он говорил неохотно, словно не желая тратить драгоценные слова. По тону было ясно, что ему неприятно здесь находиться. Тем не менее он по-прежнему стоял и смотрел на Джиллиан. Казалось, их разделяет океан незаданных вопросов.
– Еще месяц – и я снова увижу свои ноги. По-моему, эта беременность длится целую вечность.
Линк не сводил с нее серых глаз.
– Вечность – это слишком долго.
Но недостаточно долго, чтобы забыть прошлое.
– Возможно, – сказала она, пытаясь разгадать его мысли. Налетевший порыв ветра словно подтолкнул ее к нему. – Почему ты вернулся?
Линк посмотрел на два старых дома с маленькими башенками по бокам – казалось, они растерянно пожимают плечами – и сунул руки в карманы.
– Дом – это место, где живут призраки прошлого.
Порыв ветра вновь надул ночнушку и засыпал волосы песком.
– От твоих слов веет холодом. И одиночеством.
Линк молча смотрел на дома, будто не слыша. Джиллиан повернулась, чтобы уйти, но он вдруг схватил ее за локоть.
– Не упади.
Она нехотя приняла помощь. Чувствуя тепло его руки, Джиллиан брела по глубокому песку и вдруг осознала, что под ночнушкой у нее ничего нет. Густая краска залила ей лицо.
– Что с тобой? – спросил Линк.
Сгорая от стыда, она пробормотала:
– Ничего. Просто доведи меня до настила, а дальше я сама.
Наконец они добрались до твердой дощатой поверхности, и Линк сразу же отпустил ее руку.
– Спасибо, что проводил. И приглядел за Грейси.
– Она чудесная малышка. – Линк на мгновение отвел глаза. – Если честно, я удивился, что ты все-таки решилась стать матерью. Чего угодно от тебя ожидал, только не этого.
Джиллиан повернула в сторону своего двора, не испытывая ни малейшего желания что-то кому-то объяснять – и тем более Линку.
– Еще раз спасибо, – сказала она и почти бегом направилась к дому.
Зайдя внутрь, она захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной, не сомневаясь, что Линк все еще стоит на деревянной дорожке и смотрит ей вслед холодными серыми глазами, а дующий с моря ветер треплет его волосы.
Около двух часов дня Линк появился на крыльце и громко постучал в дверь. Его совершенно не прельщала идея стать объектом манипуляций миссис Уэбер, но это был самый верный способ вытянуть из Джиллиан нужную информацию. К тому же она казалась такой хрупкой и уязвимой, что он был тронут до глубины души.
Из открытых окон доносился восхитительный запах, и вскоре послышались чьи-то быстрые легкие шаги. Грейс распахнула дверь.
– Привет, Линк, – сказала она серьезно. На ней было нежно-зеленое платье, тщательно выстиранное и отутюженное. Затем девочка улыбнулась и добавила, понизив голос: – Я знала, что ты придешь. Джилли-Дилли на кухне.
Джиллиан как раз вытаскивала из духовки форму для запекания, держа ее огромными рукавицами-прихватками. Обернувшись и увидев Линка, она вздрогнула и чуть не выронила все из рук. Затем, опустив глаза, поставила форму на стол и стянула рукавицы; ее лицо раскраснелось от жара духовки. Он заметил, что под фартуком на ней только обтягивающая комбинация. Смотреть на Джиллиан было приятно – ему даже захотелось скинуть ботинки и присесть за стол. Линк смутился и решительно застегнул пиджак на все пуговицы.
– Привет, Линк. Извини за мой вид – я не ждала гостей.
– Это ты извини. Совсем забыл сказать, что миссис Уэбер попросила вас с Грейси к ней подвезти. Меня тоже пригласили, а твоя машина еще в ремонте… – Он не договорил, заметив ее расширившиеся от удивления глаза. – Что-то не так?
Джиллиан покачала головой и принялась отделять ножом содержимое другой формы, которая остужалась на плите.
– Все в порядке. Просто… Да нет, ничего, спасибо. Сейчас только выложу это на блюдо, надену платье, и можно будет выходить.
Несмотря на беременность, двигалась Джиллиан легко и изящно, и Линк ею невольно залюбовался. Она даже стала еще красивее – округлившееся лицо будто светилось изнутри. Он помнил ее совсем другой: худенькой, как тростинка, робкой девчонкой, боящейся лишний раз привлечь к себе внимание. Заостренные скулы, торчащие коленки… Вид у нее был почти как у голодающих детей из телерепортажей. Хотя ему и тогда было ясно, что ей всего лишь недоставало родительской любви, которую каждый ребенок обычно получает сполна.
Он сунул руки в карманы и оглядел кухню, подмечая штрихи, которые Джиллиан успела добавить со времени приезда. Большое окно обрамляют кружевные занавески; по стенам развешаны медные кухонные принадлежности – уже не новые, но начищенные до блеска. А на самых видных местах красуются детские рисунки в тонких деревянных рамках – очевидно, работа Грейс, – и огромная карта звездного неба.
Джиллиан протянула ему фарфоровую тарелку с приличным куском торта и кружку кофе.
– Угощайся. А я пока переоденусь, – сказала она и вышла.
Линк даже не успел поблагодарить и молча сел за стол. Грейси устроилась напротив, внимательно разглядывая гостя. Подперев подбородок рукой, она сказала:
– Я знала, что ты придешь.
– Неужели? Откуда?
– Попробуй торт. Джилли-Дилли раньше пекла разные вкусности для других людей за деньги. У нее здорово получается.
Подчиняясь ее требованию, он откусил немного и тут же пожалел, что не взял кусок побольше. Покрытый глазурью, сахарной пудрой и кусочками фруктов торт еще не до конца остыл; он был сладкий и немного влажный.
– Вкусно?
Линк кивнул и сделал глоток кофе.
– Ты так и не ответила. Откуда ты узнала, что я приду?
Грейс наклонилась к нему и прошептала:
– От Лорен. Она сказала, ты ее тоже знаешь.
Линк чуть не поперхнулся очередным куском и торопливо глотнул еще кофе. Больше он не успел ничего спросить: на пороге вновь появилась Джиллиан.
– Грейси, возьми-ка свитер, а то небо что-то затянулось, и ветер довольно прохладный.
Девочка побежала наверх, а Линк встал из-за стола и поставил тарелку с кружкой в раковину. Затем медленно повернулся к Джиллиан.
– Грейси говорит, что знала о моем приходе заранее. Как такое может быть?
На секунду губы Джиллиан сжались, в глазах мелькнула тревога.
– Иногда она просто… знает, и все. Уверяет, что невидимые друзья кое-что ей рассказывают.
Линк покачал головой.
– Не верю. Может, она услышала твой разговор с миссис Уэбер?
Джиллиан перебила его, неожиданно выпалив:
– А на тебе сейчас правда носки разного цвета – один черный, другой темно-коричневый?
Он оторопело посмотрел на нее.
– Нет, конечно. При чем здесь мои носки?
– Тогда докажи!
– Да пожалуйста! – Он приподнял штанины брюк. Солнечный свет из большого кухонного окна падал на отполированный паркет, на ноги Линка – и на разного цвета носки.
Грейси сбежала по лестнице со свитером в руке. Опустив штанины, Линк встретился глазами с побледневшей Джиллиан.
– Пойдем, Грейси. – Взяв дочь за руку, она вышла из дома и направилась к машине.
Следом молча шел Линк, хотя в голове у него крутилась тысяча вопросов. Он не собирался связываться с Джиллиан и ее дочерью. Ему просто требовалось кое-что у нее узнать о том, что произошло шестнадцать лет назад. Все остальное не имело значения.
Глава 5
Обычно Джиллиан приезжала на Паули только летом, однако пару раз ей доводилось гостить у бабушки в пасхальные каникулы, когда в воздухе веяло прохладой, а толпы отдыхающих еще не успевали оккупировать остров. Выйдя из дома, она вдохнула тонкий аромат молодой зелени – запах весны, несущей надежду и обновление. Вспомнились услышанные в детстве рассказы об острове и его природе: бабушка научила ее всему, что знала сама. Азалии и кизил стояли в цвету – значит, скопам пора вить гнезда, а красноклювые кулики-сороки вот-вот возвратятся после зимовки.
Надо будет обязательно сводить дочку на побережье, чтобы она тоже увидела гнезда скоп и прекрасных белых цапель. А сколько всего интересного можно найти на влажном, подтапливаемом во время приливов песке! Маленькие крабы, морские улитки, креветки-щелкуны, всевозможные обитатели прибрежных зарослей… И призраки.
По дороге к машине Джиллиан вспоминала, как они с Линком и Лорен собирали крабиков в прозрачные банки. Да, нужно поскорее отвести туда Грейс.
Пока они ехали по Миртл-авеню к дому Уэберов, Джиллиан исподтишка разглядывала Линка. Он и в детстве был симпатичным, а со временем превратился в очень привлекательного мужчину, хотя, похоже, сам этого не осознавал. Глядя на руки, сжимающие руль, она вдруг вспомнила, как они все втроем любовались закатом на пляже, и эти же длинные пальцы ласково поправляли волосы Лорен. Возле его плотно сжатых губ появились жесткие складки, а взгляд стал колючим; сейчас никто не поверил бы, что этот суровый на вид человек способен на нежность.
Линк прервал молчание.
– Кстати, Уэберы не знают, кто я. Так что ты им, пожалуйста, не говори. Для них я – Уильям Райзинг, архитектор из Чарльстона, который ремонтирует старый дом Миллзов. Пусть так и будет.
– Думаешь, они тебя не узнали?
Пожав плечами, он ответил вполголоса:
– Патлатый сын проститутки с Миртл-Бич не может ездить на респектабельной машине, носить костюмы и реставрировать дорогие дома. Им и в голову не пришло присмотреться внимательнее.
Джиллиан обернулась на сидящую сзади Грейс: судя по всему, дочка с интересом прислушивалась к разговору, хотя и делала вид, что изучает пейзаж за окном.