Девушка в сердце

Kelly Oram

Girl at Heart

© 2019. GIRL AT HEART by Kelly Oram

© Артемова М., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Для таких же фанатов бейсбола, как я.

Глава 1

Сегодня тот самый день, когда сбудутся все мои мечты. Эрик Салливан наконец-то станет моим. Я признаюсь ему в любви, он пригласит меня на выпускной, мы поженимся и будем жить долго и счастливо, нарожав милых малышей, которые непременно станут талантливыми бейсболистами. Или… Он отвергнет мои чувства, и я умру от стыда. Мое сердце будет разбито. В любом случае я больше не хочу молча сохнуть по лучшему другу. Нужно лишь собраться с духом и во всем признаться.

– Гастингс!

Я возвращаюсь в реальность, отвлекаясь от своих размышлений, и оглядываюсь по сторонам.

– Эй, Чарли!

Диего Эскобар – центральный филдер [1] команды Воронов старшей школы Рузвельта – стоит возле стеклянной раздвижной двери, устремив на меня нетерпеливый взгляд. Когда я наконец обращаю на него внимание, он поднимает руку и указывает большим пальцем себе за плечо.

– Ничего если я съем остатки пиццы из холодильника? Я просто умираю от голода.

Закатив глаза, я вылезаю из бассейна, пока Кевин Джонс – игрок третьей базы [2] – забирается на трамплин для прыжков.

– Чувак. Ты постоянно умираешь от голода, – со вздохом говорит он.

Диего недовольно кривится.

– Ну и что. Ты ешь куда больше меня.

Я смеюсь.

– Кевин вообще ест больше всех.

Эрик – любовь всей моей жизни – тоже негромко посмеивается. Мы были бы идеальной парой: он – питчер [3], а я – кэтчер [4]. Я наблюдаю за тем, как он кивает в сторону Кевина, сидя на ступеньках бассейна.

– Это точно. Вы только посмотрите на размер его задницы.

Мы дружно смеемся над шуткой. В словах Эрика есть доля правды: в последнее время Кевин действительно немного располнел.

– Какие же вы идиоты, – огрызается Кевин.

Диего щелкает пальцами, снова привлекая мое внимание.

– Так что насчет пиццы?

– Угощайся, – лениво отмахиваюсь я.

Он исчезает в доме, а мы возвращаемся к нашему состязанию: кто сделает больше сальто с трамплина для прыжков. Сейчас только начало мая и на улице всего 23 градуса, но бассейн с подогревом, и к тому же у нас с друзьями есть традиция собираться у меня дома, чтобы открыть купальный сезон.

Кевин, Эрик и Диего – мои лучшие друзья с тех далеких времен, когда мы играли в ти-бол [5]. Это было еще до того, как мы поняли, что девочка, играющая в бейсбол, – это странно. Мы сразу же сошлись характерами, но наша дружба по-настоящему закалилась, когда другие мальчики начали смеяться надо мной, а Эрик, Кев и Диего стали меня защищать. Эти трое могут сколько угодно шутить на мой счет, но, если это сделает кто-то другой – ему хорошенько достанется от каждого по очереди.

Я безумно благодарна судьбе за всех троих, но самые близкие отношения у меня сложились именно с Эриком. Возможно, так получилось из-за того, что мы все время работаем вместе, как кэтчер и питчер. К тому же разведенные родители Эрика так часто забывали о его существовании, что он стал проводить большую часть времени со мной и моим папой. Мы вместе почти круглые сутки.

– Бомбочка! – орет Кевин и с разбегу прыгает в воду, прижав колени к груди. Брызги летят во все стороны. Наконец он выныривает на поверхность с довольной ухмылкой на лице. – Попробуйте меня переплюнуть, неудачники.

Я фыркаю.

– Без шансов. Ни у кого из нас нет такой огромной задницы, как у тебя.

Кевин смеется.

– Кто бы говорил, мисс железные бедра.

– Я – кэтчер! – со смехом протягиваю я. Не хочу, чтобы они знали, как сильно меня задело это замечание. – Я полжизни провела, сидя на корточках!

К сожалению, Кевин прав. У меня огромные бедра. Они полностью состоят из мускулов, но от этого не легче. Но, по крайней мере, я высокая (1 метр 75 сантиметров). И у меня нормальная грудь (чашка размера D, между прочим). Мои пепельно-русые волосы выглядят немного скучно, зато у меня красивые голубые глаза. Думаю, я далеко не безнадежна в плане внешности, но это вовсе не значит, что мои друзья могут смеяться над моими железными бедрами.

Мой суровый взгляд веселит парней еще больше, и они взрываются новым приступом смеха.

– Я вас всех ненавижу. Идите домой.

– Да ладно тебе, Гастингс, – говорит Диего, стоя в дальнем углу патио с большим куском пиццы в руках. – Ты же знаешь, что нам все равно, как ты выглядишь.

– Особенно учитывая, какой у тебя удар, – добавляет Кевин.

Я хмурюсь.

– Что не так с тем, как я выгляжу? Я не уродина.

Выбравшись из бассейна, Кевин принимается выжимать свои пляжные шорты. Диего откусывает огромный кусок пиццы и продолжает болтать с набитым ртом:

– Я не говорил, что ты уродина, просто я не воспринимаю тебя как девушку.

Кевин театрально вздрагивает, и Диего давится от смеха.

– Да, Гастингс. Ты нам как брат.

Я фыркаю.

– Брат? Серьезно?

В поисках поддержки я смотрю на Эрика, но он лишь качает головой и посмеивается.

– Ведешь ты себя точно не как сестра.

Это не очень-то обнадеживает. Вряд ли он ответит на мои чувства. Если только… он не пытается намекнуть, что видит во мне не сестру, а потенциальную девушку, просто ему слабо признаться в этом при всех. Нет, я сама в это не верю. Может, мне не стоит ничего ему говорить.

– Между. Прочим. Я. Девушка. А вы – придурки!

Парни опять начинают хохотать.

По пути к трамплину я сталкиваю Кевина в воду, просто потому, что мне так хочется, и украдкой бросаю взгляд на Эрика. Я надеюсь, что он возразит нашим друзьям и скажет, что ему нравится, как я выгляжу, и что я красивая, и что он больше не может скрывать свои чувства ко мне. А потом он обхватит меня своими большими, сильными руками и посмотрит на меня этими прекрасными карими глазами с золотистым отливом. Он мягко улыбнется, нежно дотронется до моей щеки, а затем медленно наклонится ко мне и…

– Гастингс!

– А? Что? – Я нервно оглядываюсь по сторонам в надежде, что никто не заметил, как я уставилась на Эрика, фантазируя о нашем первом поцелуе. У всех троих какие-то странные лица, но Эрик смотрит на меня так же недоуменно, как и все остальные, так что мой секрет все еще в безопасности. Правда, совсем ненадолго, потому что сегодня я признаюсь ему в своих чувствах. Клянусь. Я это сделаю.

Когда наши взгляды пересекаются, он поднимает брови.

– Так и будешь стоять там до конца дня?

Точно, сейчас моя очередь. Я подхожу к трамплину. Чувствуя, как мои щеки горят от смущения, я делаю глубокий вдох и прыгаю. Я собираюсь сделать двойное сальто, потому что я – единственная, кто умеет выполнять этот трюк, и мне срочно нужно отстоять свою честь, запятнанную этим нелепым моментом. Проблема в том, что мои мысли витают где-то далеко отсюда. Оттолкнувшись от трамплина, я соскальзываю и ударяюсь о поверхность воды, как муха, врезавшаяся в лобовое стекло автомобиля.

Даже под водой я слышу хоровое «ОООХ!». Уверена, они еще долго будут вспоминать этот неудавшийся прыжок, но мне еще повезло, что никто не успел заснять мой позор на видео.

Я выныриваю на поверхность под безудержный хохот моих друзей, но у меня нет сил даже на то, чтобы рассердиться: мое тело ноет от сильного удара об воду. Добравшись до бортика, я кое-как выбираюсь из бассейна и с громким стоном перекатываюсь на спину.

– Как больно.

– Ты в порядке, Чарли? – Услышав голос отца, я поворачиваю голову к задней двери.

Он одет в свое поло с логотипом «Питтсбургских Пиратов» [6] и черные брюки. На его лице расплылась широкая улыбка, а в руках он держит свой мобильный телефон.

– О нет, пап. Скажи мне, что ты не снял это на видео.

– Нет, Чед, скажите мне, что вы все сняли! – восклицает Диего, согнувшись пополам от смеха. – Прошу, скажите, что вы сняли это эпичное падение.

Папина улыбка превращается в хитрую усмешку.

– С самого начала и до конца.

Эрик вылезает из бассейна и плюхается на один из шезлонгов. Схватив полотенце, он принимается вытирать свою прекрасную грудь.

– Я готов дать сотню баксов за это видео, – предлагает Кевин.

– Нет! – визжу я. – Папа, не смей!

Мой отец, который любит подшучивать надо мной не меньше моих друзей, довольно посмеивается, но все-таки убирает телефон в карман.

– У тебя нет сотни баксов, Кев, – говорит он.

– Да уж, у тебя нет и пяти, – поддразнивает Эрик, вытирая свои волосы.

– Ты должен мне десятку, – замечаю я.

Кевин показывает мне язык и делает еще одно сальто с трамплина. Кое-как поднявшись на ноги, я плюхаюсь в шезлонг рядом с Эриком и беру бутылку воды с маленького столика.

– Пожалуйста, пап, удали это. Я умоляю.

Папа ухмыляется.

– Ну уж нет. Думаю, это видео стоит показать гостям на твоей свадьбе.

– Ха-ха, – недовольно ворчу я, думая о том, что вечером я сама залезу в его телефон и удалю проклятое видео. Я бы не удивилась, если бы мой отец и в самом деле включил это видео на моей свадьбе.

Папа шутливо подмигивает, а затем обводит нашу веселую компанию внимательным взглядом.

– Ладно, мальчики, вечеринка окончена. Вылезайте из моего бассейна и расходитесь по домам.

Парни начинают громко протестовать и даже жалостливо умолять его, чтобы он разрешил им остаться, но мой отец только смеется в ответ.

– Можно мы останемся и посмотрим игру? – Диего надувает губы и хлопает глазами, как маленький. – У меня нет такого домашнего кинотеатра – только старый телевизор, и тот приходится делить с младшими братьями и сестрами.

– Прости. Ты хороший парень, Диего, но я не могу оставить вас одних. Вы же спалите дом! Помнишь, как ты подогрел металл в микроволновке?

– Это было один раз! – возмущается Диего. – И мне было одиннадцать!

Папа усмехается.

– И все же ты чуть не устроил пожар у меня на кухне.

Я распускаю волосы и принимаюсь сушить их полотенцем.

– К тому же я не смогу посмотреть игру вместе с вами.

Конечно, не сможет. Потому что он будет смотреть игру со своего роскошного места в первом ряду.

Мой отец – великий Чед Гастингс – был питчером в Высшей бейсбольной лиге и играл в основном за Питтсбург. Он был просто невероятен. Трехкратный обладатель премии имени Сая Янга [7] и шестикратный победитель матча всех звезд высшей лиги. Это трудно себе представить, но у него целых восемь Золотых перчаток [8].

Уйдя в отставку, он получил образование в области радиовещания и стал одним из комментаторов для телевизионных игр «Пиратов». Когда мне исполнилось тринадцать и я наконец смогла сидеть на трибуне без родителей, он раздобыл для меня билеты на весь сезон, чтобы я могла ходить на работу вместе с ним. С тех пор я всегда хожу на домашние игры команды и частенько беру с собой кого-нибудь из парней.

Кевин пожимает плечами и закидывает руку на плечо Диего.

– И что? Ваш домашний кинотеатр все еще лучше наших телевизоров. Мы можем посмотреть игру без вас. Обещаю, что мы запрем входную дверь, когда будем уходить.

Папа усмехается.

– Хорошая попытка, парни. Идите домой. Наверняка ваши родители уже по вам соскучились.

Я смеюсь:

– Это вряд ли. Но папа прав, вам пора по домам. Надеюсь, вам понравится смотреть игру на ваших старых маленьких телевизорах.

Эрик кладет руку мне на плечо, одарив Диего и Кевина самодовольной ухмылкой.

– Да, парни, повеселитесь как следует. Мы помашем вам с первого ряда.

Его рука ложится на мое плечо приятным весом, и когда он задевает меня бедром, по моему телу пробегают искры. Я задерживаю дыхание, стараясь не покраснеть.

Папа смеется, пока Диего и Кевин дуются от обиды.

– Я так понимаю, сегодня твоя очередь? – Папа обращается к Эрику.

Эрик улыбается.

– Ни за что не упущу шанс увидеть игру «Медвежат» [9].

Папа подозрительно щурится.

– Звучит так, будто ты болеешь за Чикаго…

Эрик возмущенно хмурит брови.

– Чед, да я бы никогда…

Я подталкиваю его локтем.

– Да он просто запал на Брюса Джеймса.

Не то чтобы я его за это виню: я и сама запала на Брюса Джеймса. Еще бы, ведь он самый талантливый, дружелюбный и прекрасный игрок в современном бейсболе. ИМХО.

Папа улыбается в ответ:

– О’кей. Ладно. Я понимаю. Джеймс – достойный противник, как и их запасной питчер. Это будет интересная игра. – Он хлопает в ладоши, словно тренер, который хочет собрать игроков на совещание. – Эрик, Чарли, собирайтесь побыстрее. Мы выезжаем через двадцать минут. Кевин и Диего… идите домой.

Кевин и Диего страдальчески вздыхают, но все же собирают свои вещи и идут к выходу, а мы с Эриком отправляемся в душ.

По отдельности, конечно. Эрик моется в душе гостевой комнаты, которая, по сути, уже принадлежит ему, ведь пока его родители отсутствуют или папа уезжает на выездные игры, он живет у нас дома. Я бегу в свою ванную и трачу все двадцать минут на то, чтобы морально подготовиться к сегодняшнему вечеру. Я все ему расскажу. Я признаюсь в своих чувствах. Обязательно. У меня все получится.

Глава 2

Я не приступаю к исполнению моего плана до восьмого иннинга [10]. Вовсе не потому, что я трусиха, которая не может подобрать нужные слова, а потому что я огромная трусиха, которая не может подобрать нужные слова. К тому же если бы я сделала это во время первого иннинга и получила отказ – остаток игры прошел бы очень неловко. Конец матча подходит как нельзя лучше. Плюс сегодняшняя игра довольно скучная, а мое признание точно добавит происходящему немного драматизма.

Питчер подает мяч, и Эрик вздыхает у меня над ухом.

– Твой отец был прав насчет их запасного питчера. Наклбол [11] Кастилло – настоящее произведение искусства. Мне тоже не помешает научиться этому приему.

Я наблюдаю за очередной подачей Кастилло. Слайдер [12]. Этот бросок почти так же хорош, как и предыдущий.

– Если научишься бросать хороший наклбол – тебя примут в любую команду лиги, какую сам выберешь.

Уголок его рта еле заметно ползет вверх, но глаза все так же прикованы к питчеру. Фастбол [13].

– Я выберу ту команду, в которой будешь играть ты.

Я закатываю глаза, но у меня на сердце становится теплее. Эрик пихает меня локтем.

– Когда нас позовут в лигу, надо будет добавить в наши контракты специальное условие, что мы играем только в паре. Мне не нужен другой кэтчер.

Я вздыхаю. Это очень мило с его стороны, но мне не попасть в Высшую лигу. Девушкам туда путь закрыт. Мои мечты закончатся вместе со старшей школой.

– Эй, – Эрик наконец отрывается от игры и хмурится, глядя на меня, – что за унылые вздохи? Ты знаешь, что в Высшей лиге нет никаких правил, которые запрещали бы принимать девушек.

– Да, и все же они еще не приняли ни одной.

– Значит, ты будешь первой.

– Ну конечно. Ты не хуже меня знаешь, что это мой последний сезон.

Эрик смотрит на меня с явным недовольством.

– Шарлотта Гастингс, ты – лучший хиттер [14] в нашем дивизионе, и у тебя лучшие показатели среди всех молодых кэтчеров штата. У тебя столько же шансов попасть в Высшую лигу, как и у каждого из нас, только вот ты заслуживаешь этого гораздо больше, потому что работаешь усерднее, чем все мы, вместе взятые.

Это неправда. Эрик работает так же усердно, как и я. Папа тренирует нас с тех пор, как нам исполнилось четыре года. Найти хорошего питчера-левшу не так-то просто, так что за Эриком уже охотится целая толпа спортивных скаутов. Если он закончит этот сезон без серьезных травм – его ждет блестящая карьера в бейсболе.

А вот у меня совсем другой случай. Это просто суровая реальность. И все же, если Эрик хочет сделать комплимент моим спортивным талантам, то кто я такая, чтобы его останавливать? Дело в том, что это не просто слова: он правда верит, что я могу попасть в Высшую лигу. Я всегда была реалисткой, а вот Эрик искренне удивится, когда ни одна университетская команда ни проявит ко мне никакого интереса.

Он кладет руку на спинку моего сиденья и сжимает мое плечо. От этого объятия мне хочется растаять. В моем рейтинге объятий Эрик занимает второе место, сразу после моего папы.

– Не расстраивайся раньше времени, – говорит он. – У тебя все получится. Вот увидишь.

Он еще раз сжимает мое плечо, но не убирает руку со спинки моего сиденья. Мое сердце начинает биться еще сильнее. Раньше он никогда так не делал! Может, у меня все-таки есть шанс. Кстати говоря… Я делаю глубокий вдох. Сейчас или никогда.

– Слушай… – я прочищаю горло, – это совсем не в тему, но…

Эрик искоса смотрит на меня, дожидаясь, пока я закончу предложение. Я мысленно ругаю себя за трусость и, небрежно пожав плечами, говорю:

– У тебя есть какие-нибудь планы насчет выпускного?

Он ухмыляется.

– Ага. Я иду с Шелли Тернер.

Он бросает эту фразу с таким безразличием, как будто это обычная беседа, а не драматичное признание в любви.

Мысли путаются у меня в голове. У него уже есть пара. Я наклоняюсь вперед, и его рука соскальзывает со спинки моего стула.

– Шелли Тернер? – спрашиваю я. За все школьные годы мы с ней не обменялись и парой слов, но я ее уже ненавижу.

Эрик улыбается еще шире.

– Она красотка, да?

– Конечно, она красивая. Если тебе нравятся идеальные рыжеволосые секс-бомбы вроде Джессики Рэбит или Скарлет Йохансон, – ворчу я. Мне приходится одновременно справляться и с ревностью, и с разбитым сердцем.

Эрик смотрит на меня так, словно я сошла с ума.

– Еще бы. Всем парням нравятся такие девушки.

Я закатываю глаза и сосредотачиваюсь на игре. Запасному питчеру «Пиратов» следовало бы поучиться у наших противников (не говорите папе, что я так сказала).

И, словно новостей о Шелли было недостаточно, Эрик решает окончательно испортить мне вечер:

– Несколько парней из нашей команды решили скинуться и заказать лимузин.

От удивления у меня открывается рот, а в груди вспыхивает ноющая боль.

– А Диего и Кевин?

Заметив мое недовольство, Эрик тоже хмурит брови.

– И они тоже.

Я не знаю, как на это реагировать. Мои товарищи по команде – мои лучшие друзья – вместе строят планы на выпускной, и никто из них не сказал мне ни слова. Это задевает меня куда больше, чем мысль о том, что Эрик пойдет на выпускной с другой девушкой.

– Так, значит, вы обо всем договорились и решили не приглашать меня?

Я не могу скрыть обиду в своем голосе. Этого оказывается достаточно, чтобы Эрик оторвался от игры и уставился на меня удивленным взглядом.

– Мы думали, что ты не захочешь идти.

Они думали, что я не пойду на свой выпускной? Все хотят пойти на свой выпускной.

– Почему?

Эрик растерянно моргает, а затем с его губ срывается тихий смешок.

– Да ладно тебе, Гастингс. Ты не похожа на человека, который горит желанием пойти на танцы.

Боль в моей груди разгорается еще больше, и я сглатываю ком, вставший поперек горла. Я складываю руки на груди, стараясь не смотреть на него с явным упреком. К сожалению, мне это не удается.

– Что это значит?

Эрик улыбается и качает головой.

– Ты же понимаешь, что тебе придется надеть платье? Сделать прическу и макияж – все эти девчачьи штучки. А еще там нужно будет танцевать. К тому же придется найти себе пару. На выпускной нельзя приходить одному.

Он словно не понимает, как оскорбительно звучат его слова. Боль пытается поглотить меня целиком, но теперь я еще и злюсь. Злость – это хорошо. Я знаю, что с ней делать. Злость не позволит мне убежать с трибун и плакать в туалете до конца игры, как самая настоящая неудачница.

– Думаешь, я не смогу найти пару?

Эрик пожимает плечами и возвращается к игре.

– Честно говоря, я не хочу об этом думать. Диего был прав. Ты для меня как сестра. Не хочу видеть, как ты обжимаешься с парнями или что-то вроде того.

Я хмурюсь но он лишь одаривает меня очередной усмешкой.

– К тому же ни один парень тебя не достоин. Пусть кто-нибудь только попробует пригласить тебя на свидание. Мы с парнями и твоим отцом будем гоняться за ним с ружьями. Прости, но у тебя нет шансов.

Я ужасно зла и обижена, мое сердце разбито на части, но какая-то извращенная часть меня немного тронута его словами. Эрик думает, что ни один парень меня не достоин? Это достаточно мило, чтобы удержать меня от слез. Но когда он поворачивается ко мне с шутливой улыбкой на губах – я отвечаю искаженной гримасой.

Я больше не хочу на него смотреть. Отвернувшись, я пытаюсь сосредоточить все внимание на игре, и это помогает мне не разрыдаться. Эрик точно не ответит на мои чувства взаимностью. В глубине души я была готова к такому повороту, но я и подумать не могла, что будет так больно.

– Эй, Гастингс. Ты в порядке?

Я съезжаю по спинке своего сиденья и опускаю бейсболку до самых бровей.

– Все нормально.

– Ты на меня злишься?

Я не смотрю на Эрика, но чувствую, как его глаза прожигают дырку в моей голове.

– С чего бы мне на тебя злиться?

Если он не понимает очевидных вещей – я не собираюсь ему объяснять.

– Не знаю, но ты выглядишь взбешенной.

– Все нормально, – огрызаюсь я. Да уж, очень правдоподобно.

Не сводя с меня напряженного взгляда, Эрик откидывается на спинку стула.

– Боже мой. Расслабься. Я правда думал, что ты не хочешь идти. Но если это не так – найди себе пару и присоединяйся к нам. Ты же знаешь, что мы всегда рады твоей компании. И не надо обижаться.

Я стискиваю зубы и прилагаю все усилия, чтобы не сказать лишнего.

– Ага, ладно. Я скажу, как только кого-нибудь найду.

Кажется, это успокаивает Эрика, и он возвращается к игре, пока я пребываю в безмолвной агонии. Моя жизнь никогда не будет прежней. Я хочу лишь одного: пойти домой, взять из морозилки банку мороженого и рыдать под какую-нибудь романтическую комедию. «Простушка» идеально подходит для такого случая. Сейчас мне как никогда понятны чувства главной героини.

Хорошо, что я дождалась восьмого иннинга. Осталось потерпеть совсем немного. И даже несмотря на то, что эта игра была ужасно скучной – «Пираты» одержали победу. Хоть для кого-то этот день стал удачным.

Глава 3

Весь остаток выходных я почти не ела и не спала. Как я могла, после того как Эрик разбил мне сердце? К утру понедельника я чувствую себя настолько уставшей, что просто выключаю будильник и снова проваливаюсь в сон. Папа будит меня в последний момент, чтобы я успела к началу уроков. Не успев даже умыться или позавтракать, я выбегаю из дома и врываюсь в класс прямо перед звонком. Сегодня чудом избежала наказания за опоздание.

Плюхнувшись на свой стул, я сталкиваюсь с любопытными взглядами соседей по парте, которые по счастливому совпадению оказываются моими товарищами по команде. Я не очень общительный человек. Эрик, Диего и Кевин – мои единственные друзья. Из всех учеников моей школы я знакома только с ребятами из бейсбольной команды. К счастью, трое из них оказались в моем классе по химии, так что у меня никогда не возникало трудностей с поиском партнера для лабораторных работ. Но прямо сейчас их присутствие больше раздражает, чем успокаивает, ведь как только миссис Кендрик объяснит тему урока и позволит нам приступить к работе, они накинутся на меня с бесконечным потоком вопросов.

Сначала я не понимаю, в чем дело, ведь обычно они не уделяют мне много внимания. Я вхожу в их компанию, но почти не принимаю участия в общих беседах, а они и не пытаются меня разговорить. Дело не в стеснительности, просто я – самый настоящий интроверт. Мне гораздо комфортнее просто наблюдать за разговором, в то время как Рейнольдсу, Кабрере и Спрингеру больше нравится в нем участвовать.

Я не знаю, почему они пялятся на меня с таким видом, словно чего-то ждут. Рейнольдс улыбается и начинает разговор с фразы:

– Выглядишь паршиво, Гастингс.

Я закатываю глаза, но все же улыбаюсь в ответ. Марк Рейнольдс – универсальный аутфилдер [15] и главный шутник команды, но его подколы никогда не бывают злыми. Кроме Эрика, Диего и Кевина, Марк и его лучший друг Джейс Кинг – единственные ребята, которые пытаются со мной общаться. Джейс – капитан команды, и, наверное, он не хочет, чтобы я чувствовала себя изгоем. Думаю, именно поэтому он старается вовлекать меня в разговор и просит Марка делать то же самое.

Не могу сказать, что я не нравлюсь товарищам по команде, просто мы не особо близки. А) Я – девушка. Парни уже привыкли к моему присутствию, но иногда мне все еще бывает неловко, когда они устраивают соревнование по пусканию газов или отпускают шутки о девушках. Б) Так как я почти все время молчу, парни относятся ко мне довольно дружелюбно, но мы не друзья.