– Вообще-то Ричард неплохой. Мама с ним вроде как счастлива, и это здорово.
Мелисса лгала. Она ненавидела Ричарда по той же самой причине, по которой Доминик ненавидел своего отчима.
Они докурили сигареты, и Доминик посмотрел на нее. Положит он ей руку на грудь или нет?
– Будь добрей к Дейзи, ладно?
Его слова застали Мелиссу врасплох.
– Однажды, оглянувшись назад, ты поймешь, что вы не такие уж и разные.
– Мы слишком разные. – Мелисса засмеялась.
Доминик не отводил глаз и не смеялся. Она растерялась. Снова накатил страх. Мелисса встала, бросила окурок в траву.
– Мне нужно позвонить.
– Не ходи над обрывом.
Это он, типа, метафорически выразился, или здесь и в самом деле есть обрыв?
Доминик смотрел, как Мелисса, спотыкаясь, поднимается на холм. В ее туфельках только по асфальту ходить. Интересно, сколько очков бы ему присудили за их разговор? Шесть из десяти? Он явно взял верх над ней. Семь очков? Снова заблеяла овца. Доминик ощутил легкую тошноту. Наверное, из-за сигарет.
В магазине Бенджи будто гимнаст изогнулся на кожаном кресле.
– Посмотри, какая энциклопедия. – Дейзи поставила брата на ноги и усадила в кресло. – Ее выпустили в 1938 году.
Бенджи во все глаза таращился на игровую приставку «Нинтендо».
– Еще до компьютеров, когда все думали, что на Марсе живут люди.
– Я хочу энциклопедию по пыткам Барби, – заявил Бенджи.
Дейзи перевернула страницу.
– А что это у нас здесь? Дикари получали его посредством трения одной палки о другую, а современным людям достаточно лишь чиркнуть спичкой? – спросила Дейзи и подумала, что у брата плохо пахнет изо рта. Неужели ему никто не сказал сегодня почистить зубы?
Появилась Луиза. Она оставила Ричарда в поисках солнечного местечка, где нет книг, но сидящие в кресле дети выглядели так уютно.
– Бенджи, Дейзи. Что тут у вас?
– Иллюстрированная энциклопедия, пятый том. – Дейзи отдала ей книгу.
Кирпично-красная тканевая обложка, тисненое название, а под ним лампада, испускающая лучи мудрости. Луиза посмотрела содержание. «Как пар и нефть служат людям», «Руководство по этике для детей», «Оригами»… Вспомнилось детство: сетка на окошке в кладовой, шоколадные конфеты с грецким орехом, бутерброд с маслом и рыба с жареным картофелем, ходули, которые дедушка сделал из старой дверной рамы…
Дейзи шевельнулась, устраиваясь удобней. Луиза села на подлокотник кресла, и Дейзи оказалась зажата между ней и Бенджи. Ноги Луизы, туго обтянутые красными вельветовыми брюками, были совсем близко. От нее пахло какао.
Луиза перевернула страницу. Арочный, висячий, консольный, балочный мосты. Странно, что она встретила упоминания об этом именно здесь. Дома у них книг не было – из опасения, что кто-нибудь станет слишком умным. Луиза закрыла энциклопедию и ласково погладила корешок. Вот так думаешь, что все осталось в прошлом, дом разрушен, мебель распродана, фотографии уничтожила плесень… и вдруг открываешь жестянку сардин металлическим ключиком.
Ричард сидел на ступенях у часовой башни, сумка из книжного магазина Ричарда Бута угловато топорщилась рядом с его лодыжкой. В ней лежали: «Сталинград» Энтони Бивера, «Одиссея» в переводе Джона Ханны и «В отличной форме. Полное руководство по фитнес-тренировке». Неподалеку стоял автоприцеп с двумя овцами, и курили у мотороллера трое местных подростков. Снова вспомнилась Шарн. Вдох – раз, два, три… Выдох – раз, два, три… Взревел мотороллер, и сосредоточение нарушилось. До чего же разум беспокоен. Нужно бегать, как Алекс, и прочищать мозги активной физической деятельностью, а не силой воли. Вдох… Мимо прошла привлекательная женщина, и в голове раздался предупреждающий звоночек. А, это Луиза. Как странно смотреть на нее со стороны, словно глазами незнакомого мужчины. Вспомнилось, как он впервые встретился с ее бывшим мужем Крейгом – тот приехал заменить насос в бойлере. Он оказался невероятно волосат – будто надел под футболку черную мохеровую манишку.
– Луиза сказала, ты врач. – Крепкое рукопожатие продлилось чуть дольше необходимого.
– Консультант по нейрорентгенологии.
Постепенно Ричард начал понимать, что все эти дипломы, книги, музыка – нечто наподобие криптонита, хотя он помнил, как Луиза тряхнула головой, засмеялась и сказала «он всегда этого хотел». Ричард так и не смог забыть эту картинку.
Здесь не было обрыва, лишь высоченная круча, с которой, наверное, даже Россию увидеть можно. Мимо Мелиссы прошла пожилая пара, одетая как бойскауты. Телефон наконец-то поймал сеть, на экране появились сообщения. Одно из Франции, от отца, за ним целая вереница: «позвони мне», «есть разговор», «срочно нужно поговорить» – как будто война началась.
Мелисса набрала Кэлли.
– Мишель пыталась убить себя! – не поздоровавшись, выпалила та.
– Как?
– Снотворное. Сказала матери, что мы ее травили.
– Гребаная корова.
– А ее мать пошла к Эвисон, так что дело получило огласку.
– Это не я разослала всем ее фото.
– Вот только не вмешивай меня в это, ладно? – огрызнулась Кэлли. – Фотографию сделала ты.
– А ты не обвиняй меня, ладно? Нужно как-то разрулить это.
О боже. Две недели ночевать вместе с отцом на ремонтируемой французской ферме в спальном мешке уже не казалось такой плохой идеей. Надо все хорошенько обдумать. Мишель снова повела себя как сука. Опять корчит из себя жертву. Нужно было предвидеть.
– Кому еще ты отправляла фото? – уточнила Мелисса.
– Нескольким людям.
– Просто скажи кому, ладно?
– Джейку, Донни, КГ…
– Офигеть.
Разумеется, фотку они сохранят, а потом будут подкалывать ее из дурацкой мести. Если б она только могла вырвать телефоны из их рук…
– Не думала, что ее смерть меня так расстроит. – Анжела положила в рот последнюю порцию жаркого по-тибетски.
Бенджи сидел рядом и читал потрепанную энциклопедию. Анжела стряхнула крошки с его головы.
– Так умирать – ужасно, – сказал Ричард, положив свои столовые приборы крест-накрест. – Разум угасает, а за телом ухаживают другие люди.
Другие люди? Это он ее имеет в виду.
