Изгоняя дьявола

Хозяйкин кот

Хозяйка попросила своего кота зачитать текст на сцене уличного театра, для разогрева и сбора публики. Кот начал знакомиться с текстом и у него полезли шары на лоб от удивления, настолько текст был интеллектуально – комичен. (К сожалению, слова текста воспроизвести не удастся, потому что они были зачитаны мною, автором этого произведения, во сне и были забыты сразу после пробуждения, что часто бывает, вроде во сне было всё, так отчётливо, а как проснулся, не помнишь подробностей). Кот был в явном шоке от того, что читал. Проходящие глазели на него и понимая, что с котом явно что-то не то, невольно останавливались и прислушивались к его бормотанию. Кто то начал смеятья над котом, от того, что он мямлил и читал не наизусть. Кот закончив читать текст, подумал, что надо сделать грим и удалился на несколько минут. Идя по дороге обратно, он думал и волновался,

– Как же я буду читать текст, если я его практически не знаю? Когда он снова подошёл к сцене, его встретила хозяйка, а он ей говорит, – Как же я буду читать текст, если я его даже не репетировал?

На что она ответила,

– Да все и так знают, что ты, ни хрена не знаешь текста.

Кот огляделся, вокруг никого не было, сидела только одна девушка, на скамейке, он спросил её,

– А почему Вы не ушли? На что она ответила,

– А мне некуда идти, я сбежала от своего мужа и не знаю что делать дальше.

Она была хороша собой, он долго и упорно на неё смотрел, решая, что же делать и как ей помочь. У него возник план, заковать её в кандалы и отправить вместе с рабами, на отплывающем сегодня вечером, корабле, тайком проникнув на этот корабль. Он знал, как можно это сделать незаметно. Всё, что нужно было сделать девушке, это понравиться капитану корабля,

– Кстати, она красива,

подумал он, и почему-то был уверен, что всё выгорит. Он расссказал девушке план, и ей, практически ничего не оставалось, как согласиться, и она согласилась.

Рабыня

Дни на корабле тянулись, похожие один на другой. Маргарет прятала взгляд и наклоняла своё красивое лицо, когда появлялся надсмотрщик. Пару раз этот коротконогий мужичек, не обращая внимания на то, что рабыня перемазана в каком-то дерьме, к которому он привык, пытался тянуть к ней руки. Но, на её счастье, поблизости всегда оказывался старший надсмотрщик или его заместитель, которые пресекали попытки сластолюбца. Он, бурча что-то себе под нос, с недовольным видом отходил от девушки, сверкая глазами.

Рабы находились между палубами в зарешеченном трюме. Он был так низок и мал, что людям приходилось сидеть тесными рядами между ног друг у друга, так что ни днем, ни ночью они не могли прилечь или даже изменить позу.

Чтобы дойти до этих смертельных мук на корабле, сначала их гнали к берегу: на шее у каждого рогатка, расходящиеся концы которой соединяются на затылке деревянной перекладиной. Когда нужно тронуться в путь, надсмотрщик клал себе на плечо длинный конец рогатки первого невольника, а тот брал рогатку идущего за ним, второй тянул за рогатку третьего… Чтобы передохнуть, предводитель колонны втыкал в землю острый конец ручки своей рогатки, и колонна останавливалась. На корабле надсмотрщики снимали с рабов деревянные рогатки и надевали им железные ошейники и кандалы – Если раб умирал или заболевал, его выбрасывали за борт, чтобы болезнь не перекинулась на весь "груз". Выбрасывали без кандалов – просто отрубали ноги, чтобы вызволить тело из цепи, которая сковывала нескольких рабов. Умирало много. Хирург проверял, действительно ли мертвы "павшие" или прикидываются мертвыми, да так и лежат с расчетом, что их вышвырнут в море.

Врач должен был быть убежден, что смерть черного настоящая. От их запаха в трюме смердило хуже, чем в свалочной яме. Но часть, безусловно, подыхала с тоски – Им был нужен хоть какой-нибудь роздых. От скуки безделья лучший рецепт – музыка, танцы и воздух. Начиналась пляска смерти, примерно так: рулевой пиликал на скрипке, юнга бил в барабан, кок играл на трубе, доктор – на флейте. Из-за высокой смертности рабов в экспедициях инвесторы таких предприятий несли большие потери, поэтому стали выводить рабов на палубу и заставлять делать упражнения – прямо в кандалах, подобно тому, как перевозимых на борту корабля лошадей, во время долгого плавания, заставляли топтаться на месте.

Так прошла неделя. Но однажды ранним утром, Маргарет расковали и отвели на самый нижний, четвертый уровень, в камеру для клеймения. Клеймовщик затянул зажимы на клеймовочном станке и зафиксировал бедро Маргарет. Клеймовочный прут раскалился добела. Он протер прут специальным раствором.

– Только не это, господин, умоляю! – запричитала Маргарет.

– Она будет носить клеймо рабыни, на левом бедре, которая нравится мужчинам.

Сказал он помощнику, который подошел в камеру.

Клеймовщик вытащил из жаровни раскаленный добела прут и покрутил в воздухе.

– Оцепенев от ужаса, Маргарет смотрела то на клеймовщика, то на капитана, белый от жара наконечник прута у самого бедра остановился.

– Нет! – кричала она. – Нет!

… И потеряла сознание…

Тут появился рослый, крепкий мужчина, это был капитан, он стал внимательно разглядывать Маргарет.

– Белая рабыня? Отнесите ее ко мне в каюту.

Клеймовщик распустил ремни и ослабил зажимы, потом поднял на руки Маргарет и отнес ее в каюту капитана, на горле ее ничего не было, ибо он снял с нее ошейник, когда снимал кандалы.

Капитан Ив и Маргарет

Пол каюты капитана представлял собой огромную мозаичную карту. Капитан взглянул на крошечные ступни Маргарет, ее полные грудки и стройные ноги. Он рассуждал о женщинах просто: «Женщины без любви, становятся мелочными, капризными, злобными, нервными, истеричными и недоброжелательными, как все люди, потребности которых не находят удовлетворения».

Капитан Ив имел, мрачное и мужественное лицо, в нём было какое-то притягивающее обаяние сильной личности и харизма, взгляд Ива – невероятное сочетание мужественности с мягкостью и благородным очарованием.

Маргарет очнулась в каюте капитана и поняла, что хитрость кота сработала. После того, как она привела себя в порядок, капитан пигласил ее к столу.

– Выше голову, Маргарет, теперь ты не рабыня, я тебя выкупил, ты свободна.

Ив неплохо рисовал, ему понравилась Маргарет и он решил ее нарисовать, похоже, он был ею не на шутку увлечен. Она послушно последовала указаниям капитана Ива. На лице её не было и толики смущения. Маргарет поняла, что нравится и решила поиграть с капитаном, она улыбнулась ему, провела ладошкой по пышной груди, и подмигнула, возвращаясь в исходное положение. Капитан стиснул зубы, вдохнул свежего воздуха и понял, что мысли плывут в более… глубокую степень вовлечения этой дамой. Она вдруг после всех смен позиций, смело подошла к нему, и он больше не мог сдерживать возбуждение.

Маргарет заметила его отрешенность от работы и застывшую кисть, ещё мгновение и он неуклюже провел бы кистью по всей её фигуре. Она обошла его рабочее место, бросив заинтересованный взгляд на небольшой холст. Девушка успокоилась, и прошла томительной походкой к стулу. Её бедра соблазнительно покачивались при каждом движении ноги. Подойдя к стулу, она облокотилась на него, прогнулась в спине, и провела, дразня капитана, пальчиком по слегка приоткрытому рту. Он шумно вздохнул, а она, громко хмыкнув и, повеселев, села на стул, ритмично поерзав.

Капитан достал бриллиантовое колье из золоченного сундука и надел его на мраморно – белую шею Маргарет, затем достав жемчужные серьги, долго смотрел на них, наверное вспоминая, как они достались ему в одной из схваток с кораблём неприятеля, затем попросил её надеть их. Кожа Маргарет, как будто светилась от жемчуга, матовость кожи становилась перламутровой; от такой красоты, можно было впадать и впадать в транс, теряя рассудок. Капитан приготовил краски, пытаясь подобрать цвет её кожи, смешивая их. Маргарет завороженно смотрела на его работу, постепенно вникая в её суть, от монотонности движений его рук и запаха сандала, исходящего откуда то из глубины каюты у нее закружилась голова. Раз за разом у Ива ни-че-го не получалось и тогда Маргарет, на удивление быстро перехватила инициативу в свои руки, капитан ошарашенно смотрел, как она за 2-3 смешения нашла нужный колер. Удача сопутствовала ей и в выборе жемчужной палитры и наконец цвета самого ожерелья. Решив перекусить от удачи в находке такой талантливой красотки, капитан достал вино. Она нарезала ломтиками овощей, на её губах краснел лучезарный закат, отражавшийся от морских волн, сквозь округлые окна капитанской каюты. Они немного выпили терпкого вина, закусив овощами и жареной рыбой.

– Он не просто художник,

– думала она,

– он ещё и маньяк, она смотрела в его расширенные зрачки и понимала, что сейчас что-то произойдёт, он нагло разорвал её платье, но застыл от красоты её нежного тела, пот выступил у него на лбу, он оступился и отвернулся попросив её надеть другую одежду, которую ей принес араб слуга, по его приказу. Он смотрел, не отрывая взгляда от её глаз, ловя каждое ее движение, каждое поднятие плеча и находя их возбужденно – страстными, возбуждался сам. Мысль эта, тем не менее, позволила ему старательно работать на холсте, и подправлять небольшие ляпы, которых, впрочем, было не много. Вдруг Маргарет томно вздохнула и испустила страстный стон, теряя терпение. Улыбнувшись капитану, она приняла исходную позу без заминки и коррективов. Значило ли это, что все ошибки во время написания её были специально, чтобы привлечь к себе внимание молчаливого капитана? Он смотрел на неё. Большой ком слюны медленно и туго проплыл в его горле, привлекая внимание Маргарет. Он отложил кисть, кашлянул, его глаза неутомимо следили за каждым ее движением, не в силах оторваться. Маргарет заметила его пристальный взгляд и улыбнулась, проходя подле него.

Он ясно понимал, что Маргарет дразнила его. Весьма умело, признавал он без толики сомнения и огорчения. Даже с каким-то… удовольствием? Да, она вызывала у него самые яростные чувства. Огненная жрица. Такое прозвище подходило ей больше всего. Ему захотелось нагнуть её на стол и поставить с десяток следов своей руки на её прекрасных ягодицах. Она облизнула темно – алые губы и поправила прядь волос, её грудь живо покачивалась при каждом движении, а за ними прыгали и его глаза, он вдруг с силой прижал её к стене, грубо впился рукой в горло и поцеловал, не давая и шанса отступить. Она похлопала длинными ресницами, а после закрыла глаза и обняла его за шею, поддаваясь его напору. Пару раз она попыталась увлечь поцелуй в свой ритм, но капитан не дал ей это сделать, легким движением руки, он сдавил её горло, а через пару мгновений её сердце забилось чаще. Воздуха требовалось все больше,  – Ах… – простонала она, когда его губы коснулись шеи. Маргарет жадно хватала ртом воздух, едва удерживаясь на ногах из-за возникшего чувства возбуждения.

Она резко и приглушенно застонала в такт тому, как он.... Она выгнулась в спине, поддаваясь натиску, а после, испустив яростный стон, впившись коготками в спину капитана, поплыла по стене. – Ах… – она выдохнула, едва приоткрыв глаза. – Это было чудесно… ты… никогда бы не подумала, что ты настолько… – После пары минут отдыха, о которых она молила так отчаянно, он поднял одну её ногу рукой, запрокинув на плечо и, плавным движением, вошел в неё. – Ах… – она опустила голову, смотря вниз, в то место, где их тела соединялись. – Ты такой большой… откуда в тебе столько страсти… – Я удивляюсь, как это я ещё не набросился на тебя сразу, – откровенно заявил он. Она не ответила, а лишь густо порозовела и закрыла глаза, не выдержав пылкого взгляда партнера. Им неистово был необходим воздух. Её стоны разносились по каюте…

Вечером погода стала портиться: ухудшилась видимость, усилился ветер. Капитан Ив приказал лечь в дрейф и оставаться на одном месте до рассвета, надеясь, что ветер стихнет. Корабль накрывало волнами, а ветер постепенно сносил его к югу. К утру Ив приказал взять курс попутного ветра. Корабль стал поворачивать: на корабельных часах было семь часов двадцать минут. Но налетевший шквал вдруг опрокинул судно на левый бок. Крен был ужасный; корабль погружался в воду с большим креном на нос, марса-шкоты все отданы; надо было ожидать, что мачты слетят. Корабль, так сказать, утвердился в этом положении, наклоняясь все более и более.

Капитан забежал в каюту и бросил резко Маргарет:

– Одевайся, сядешь в шлюпку и за борт, как можно скорее. Попробуй подальше отплыть от корабля, если мы пойдём на дно, то судно заберёт тебя в свою воронку, торопись.

Ив снял широкий ремень и передал его Маргарет. Она спросила:

– Что здесь?

В сумочке, вшитой в ремень, лежал бриллиант и две крупные золотистые жемчужины

– Возьми это, одень пояс и спускайся в шлюпку, быстрее…

Маргарет поцеловала его на прощание, будто предвидя, что они больше не встретятся, никогда.

И едва привели на левый галс, корабль опрокинулся и через несколько мгновений его не стало. Хотя бочки в трюме, использовавшиеся в качестве необходимого балласта, были заполнены водой, то есть никаких причин, которые могли бы привести к смещению центра тяжести на корабле, не было.

Потом корабль всем правым бортом поднялся на волнении и исчез, погрузившись на дно.

Над водой был виден светящийся туманный купол, казалось, это души людей поднимались в небо с тонущего корабля.

Может быть капитан снял порчу с Маргарет ценою собственной жизни и жизнями тех, кто был на этом корабле? Ведь кроме нее больше никто не спасся? Это осталось для нее загадкой.

Спасение

Уже четвертый день, Маргарет носило по волнам, привязанную к шлюпке, которая чудом спасла её после кораблекрушения судна, перевозившего рабов из южноафриканских колоний. Все рабы, закованные в кандалы, утонули сразу. Она сумела привязаться к шлюпке, с помощью своего пояса, который был довольно длинным и крепким. Она всегда носила его с собой, на все случаи жизни. Наконец, под утро четвёртого дня, на горизонте показалась темная полоска берега, никакой живности не было видно, но силы покидали Маргарет, она с отчаянием начала грести к берегу.

Это был один из Антильских островов в Карибском море – остров Кулебра, служивший пристанищем пиратов. Побережье острова было покрыто белым песком, это было одно из красивейших мест, которые она, когда-либо видела.

Вдалеке виднелась бухта, туда, в это время заплывал корабль, на чёрном флаге которого, был изображен человеческий череп. Она сразу поняла, что это были пираты, но деваться ей было некуда и она решилась, налегая на весла из последних сил.

…Она была доставлена на борт пиратского корабля, там её встретила жена капитана корабля, пиратка Энн Бонни.

Женщина – пират Энн Бонни, о ее железном характере ходили слухи (говорили, что она убила собственную служанку из-за пустякового спора), она ослепляла мужчин своей изысканной красотой и рыжей шевелюрой. Энн Бонни, пиратка Карибского моря, остановила несколько десятков кораблей из Старого Света, будучи – как гласит легенда – бисексуалкой и переодевшись мужчиной, чтобы подняться на борт корабля с пиратским флагом. Ее жизнь могла бы показаться сюжетом фантастического фильма, но она была так же реальна, как и жизнь других рыжеволосых, которые смогли изменить ход истории человечества. О некоторых из них осталась хорошая память (Галилео Галилей или Уинстон Черчиль), за другими закрепилась дурная слава (Чингисхан или конкистадор Эрнан Кортес).

А теперь подробнее о Бонни.

Она родилась в ирландском графстве Корк, на юге острова. Ее родителями стали известный в тех краях адвокат и служанка его законной супруги. То есть, наша героиня была незаконнорожденной дочерью юриста, что по тем временам не сходило с рук. И когда разразился скандал, любовники сбежали в Америку и остались там жить. Там и родилась дочь, а отец начал новую карьеру и стал влиятельным человеком. Вскоре отец Энн смог приобрести плантацию в Новом Свете и наполнить деньгами свой сейф. Жизнь ему улыбалась.

Маленькой Энн тоже было не на что жаловаться, пока она росла, затем она зарабатывала себе на достойную жизнь, работая управляющей на отцовской плантации. Кроме того, она отличалась удивительной красотой и «порывистым и высокомерным характером», однажды эта юная леди из приличной семьи убила перочинным ножиком свою служанку из-за нелепой ссоры. Несмотря на свой временами проявляющийся дурной нрав, наша героиня, надо сказать, почти во всем слушалась отца. Оговорка «почти во всем» неслучайна – когда Энн исполнилось 16 лет в ее жизни появился один матрос, который был неотразим, но очень ограничен в средствах к существованию. Юноша, некто Джеймс Бонни пленил красотку, и через некоторое время она сбежала с ним из дома.

Когда Энн призналась отцу, что влюблена в искателя приключений без гроша в кармане по фамилии Бонни, успешный адвокат пригрозил лишить ее наследства, если она выйдет замуж за этого типа. Но Энн была упряма, и свадьба состоялась. Отец невесты рассудил, что тот, кто предупрежден, тот вооружен, прежде чем новый зять успел потратить хоть копейку из семейного бюджета, выставил обоих на улицу без выходного пособия. Молодым пришлось нелегко, особенно мужу (который гораздо больше любил деньги молодой жены, чем саму ее). Разочарованный неудавшейся попыткой выгодно жениться, Бонни увез Энн на остров Провиденсия. Этот кусок земли между нынешними Никарагуа и Кубой кишел в те времена пиратами, несмотря на то, что находился под британским протекторатом и был одним из его главных портов на Карибах. Это путешествие навсегда изменило судьбу рыжеволосой бестии.

…Супруги открыли на острове свою таверну. Клиентуру заведения составляли пираты и преступники. Бонни, в силу испытываемого ей влечения к искателям приключений, наставляла мужу рога направо и налево с карибскими флибустьерами, как только тот переступал порог дома. Как и следовало ожидать, очень скоро один из случайных любовников похитил ее сердце.

Вскоре на сцене появился завидный любовник: красавец, богатый и наводящий ужас пират, капитан Джек Рэкхем, известный на всем побережье, как Калико Джек. Методы Джека в ухаживании за дамой и во взятии торгового корабля были схожи: идти на абордаж немедля ни минуты, задействовать всю артиллерию и добиться победы. Энн подалась обаянию страстного любовника и согласилась уплыть с ним, – Калико (от ’calicó’ – ситец), прозванный так за то, что всегда носил одежду из этой драгоценной восточной ткани, чтобы продемонстрировать свое богатство) конечно, понимал, что его возлюбленная не может подняться на борт – женщинам, согласно пиратскому кодексу, это было запрещено. Поэтому Энн решила переодеться мужчиной, чтобы отплыть вместе с любимым. Затея отлично удалась – никто не заподозрил, что новый матрос – женщина, хотя многих удивлял тот факт, что он так много времени проводит в каюте капитана.

Такие переодевания были довольно обычным делом, поскольку являли собой единственную возможность для девиц того времени вырваться из цепей, которыми их сковывало тогдашнее общество. Полностью отстраненные от морских путешествий любого вида, женщины с бунтарской душой изобрели способы преодолеть высокомерные запреты мужчин. Они решили подыграть им и развеивали подозрения в том, что они "слабый пол", отрезая косы, одеваясь в мужскую одежду, намеренно огрубляя голоса до сходства с мужскими и применяя еще множество трюков, чтобы остаться нераскрытыми. Отвага Бонни и ее жестокость быстро сделали ее еще одним членом команды.

Между приливами и отливами, штилем и штормом проходили месяцы на корабле Калико (его еще называли «Попугай» за пристрастие к броской и дорогой одежде). Все эти месяцы Энн наслаждалась своей новой пиратской жизнью, бросаясь первой на абордаж европейских кораблей (в том числе, испанских), груженных богатыми товарами. Правда, атакуемые суда были средней руки, потому что судно капитана Джека Калико, не было достаточно оснащенным, чтобы вступать в бой с крупными кораблями иных армад. Плавание оказалось удачным и с точки зрения плотских утех – Энн успевала предаваться им во время кратких встреч с любовником. И однажды забеременела, что ставило под угрозу всю авантюру. Калико немедленно высадил ее где-то на кубинском побережье, а сразу после родов, вернулся за Энн. Флибустьерша тогда проявила себя как плохая мать, поскольку тут же бросила младенца, чтобы вернуться на судно. Как только Энн снова взошла на борт, Калико приказал своим людям направить корабль к Багамским островам. Тамошние места очень ценились пиратами за обилие природных гротов (очень труднодоступных), где можно было спрятать судно под черным флагом. Трюм был полон сокровищами, и требовалось разгрузить их. Однако, на из пути попался торговый голландский корабль, груженый доверху. Никто не желал отказываться от легкой добычи, которую представляло собой судно, и Рэкхем без долгих раздумий отдал приказ атаковать и заполучил желаемое, даже не запятнав кровью свои пышные одежды. Поскольку в предыдущих боях он потерял людей, матросам захваченного судна было предложено перейти под командование Джека.

Неизвестно, сколько из них приняли предложение, но среди них был один видный юноша, некто Рид, который пленил Энн Бонни, она убедила капитана пристроить его на судно. Новый юнга немедленно почувствовал странное влечение к переодетой пиратке. Оба ходили вокруг да около, пока любовница Рэкхема не призналась, что она женщина, чтобы избавить юношу от сомнений.

Но каково же было изумление Энн, когда Рид, в свою очередь, сделал ответное признание… в том, что он тоже переодетая женщина по имени Мэри! Дамы рассказали обо всем Калико, который с удовольствием принял еще одну даму на борт своего судна, потребовав от обеих, однако, строжайшего соблюдения секрета, чтобы не шокировать народ. Трое, они сформировали своеобразный любовный треугольник и предавались оргиям и страстям… С тех пор как на корабле появилась еще одна женщина, карьера Рэкхема резко пошла в гору. Один за одним он брал крупные, богатые суда, и всякий раз обе дамы сражались в первых рядах. Женщины вели себя так же отважно, как их сотоварищи мужского пола. Они бились точно так же, а то и лучше, чем их товарищи-мужчины. Время шло, и приносило им все больше побед и богатств. Однажды корабль Калико находился у берегов Кубы. На судне шел шумный праздник Рождества, когда, внезапно, появился сторожевой корабль Непобедимой армады с приказом задержать пиратов. Испанцы шли в прекрасном настроении, поскольку, еще не встретившись c флибустьерами, им удалось захватить британский шлюп, который они и буксировали в качестве трофея. У пиратов, не было шансов на победу в схватке с таким грозным и вооруженным до зубов противником, поэтому они разработали оригинальный план спасения. Устроив западню, Джек Калико велел всем членам команды спрятаться до наступления ночи.

Когда стемнело, Рэкхем посадил всех людей на шлюпку и приказал править к британскому судну на буксире. Пираты гребли бесшумно, поднялись на борт и пригрозили смертью двум испанским часовым, если те вздумают поднять шум. Затем они с величайшей осторожностью вывели шлюп из бухты, пока испанцы не поняли и не открыли по ним огонь. План удался блестяще: пиратам удалось скрыться и оторваться от преследования. Испанцам они оставили заманчивую, но ложную цель – свой старый пустой корабль на якоре. На следующее утро испанское судно открыло огонь по предполагаемому противнику. Не получив ответа, испанцы подошли ближе и, наконец-то, поняли, что их провели те, за кем они охотились, и что они уже далеко ушли на новом судне, приобретенном взамен брошенного…

Были и другие известные пиратки, одна из них, самая богатая из всех женщин – пираток Чжэн Ши. Неизвестны точный день и место ее рождения, а также настоящее имя. Не очень ясны и обстоятельства, при которых проститутка из скромного борделя в 1801 году вышла замуж за Чжэна И – одного из главных пиратов Азии начала XIX века. По одной версии, Чжэн И послал несколько верных ему людей, чтобы они забрали из борделя, его любимую женщину силой. По другой, очарованный пират явился за ней сам, пообещал ей половину всей добычи и возможность участвовать в планировании налетов.

После шести лет брака Чжэн Ши овдовела. Об этой смерти её мужа, изложена красивая история о блюде отравленных гусениц с рисом, поданных ему. На самом деле его корабль, скорее всего, просто потопил тайфун. После смерти мужа, Чжэн Ши взяла на себя вопросы тактики, стратегии и общего планирования, и стала руководить флотом. Поставила своего пасынка Чжана Бао, вскоре ставшего ее вторым мужем (кстати, согласно ряду свидетельств, сразу после усыновления, Чжан Бао стал любовником Чжэн Ши). Она написала революционный кодекс поведения, для своих пиратов, предусматривавший тяжелейшие наказания за грабежи и изнасилования без разрешения капитана и другие нарушения дисциплины.