Критическое погружение
– Я просто показал вам, как работает израильский спецназ, если его немного разозлят. Я не нанес вашим людям никаких повреждений – просто вырубил их минут на сорок, чтобы иметь возможность поговорить с вами без свидетелей.
– Все равно это жестоко! – с пафосом возразил полицейский.
– Я показал вам и вашим людям, что если бы я хотел убить вашего охранника, то ударил бы чуть сильнее, – последовал кивок на лежащие тела, – и вы даже не подумали, что этого человека убили!
– Охранника перед убийством перекинули через изгородь! Сделали это два очень сильных человека – на руках и ногах охранника есть синяки.
«Это ты молодец! Быстро раскопал! Надо с тобой держать ухо востро!» – про себя похвалил Клим полицейского, но вслух сказал:
– Мы просто теряем время!
– Вроде вы находитесь под арестом! – рискнул сказать полицейский, постепенно приходя в себя.
– Наш арест – это ерунда! Пару дней, и мы будем на свободе! Я полиции предъявлю иск на пару миллионов долларов, и вам придется долго объяснять президенту, почему полиция так плохо работает. Вместо того чтобы ловить убийц и бандитов, арестовывает честных граждан, которые оказывают серьезную помощь местной экономике, – напомнил Клим, полностью взяв инициативу разговора в свои руки.
– Мне надо, чтобы вы обследовали основание платформы, которая начала крениться, – выдавил из себя главный полицейский.
– Глубина основания? – быстро спросил Клим, ровно садясь на стуле.
Если минуту назад казалось, что это был бандит, который пугал полицейского, то сейчас перед ним сидел профессионал, который хотел получить максимальную информацию о предстоящей работе.
– Сто тридцать метров, – уныло сказал суперинтендант, глядя на Клима виноватыми глазами.
– Четыреста тысяч долларов, и я готов хоть сейчас идти под воду! – резко сказал Клим, вставая со стула.
– Почему так дорого? – проблеял начальник полиции, резко меняясь в лице.
– Глубоководное погружение, без страховки, в условиях нулевой видимости и срочно тянет самое малое на полмиллиона баксов, – жестко сказал Клим.
– Почему без страховки – ведь у вас была группа из шести человек? – подозрительно сказал начальник полиции, тоже вставая из-за стола.
– Три человека вусмерть упились, одного ваши костоломы покалечили, а вот этот старый, – последовал кивок на Гарика, – сможет меня сопровождать только до пятидесяти метров. Дальше мне придется плыть одному, без всякой страховки, – пояснил Клим.
– Сейчас над тобой поработают мои костоломы и ты пойдешь в воду, как миленький! – зловеще пообещал начальник полиции.
– И потом вы долго будете искать водолазов, которые пойдут на такую глубину. Возьмут с вас не меньше миллиона долларов, а вот их качество работы я не гарантирую. В моем же случае, так как пайщиком фирмы является мой родственник, я гарантирую самое высокое качество обследования, – заявил Клим, уже жалея, что столько «зарядил» полицейскому.
– Почему родственнику? Разве господин Вольфсон – ваш родственник? – недоуменно спросил полицейский, у которого голова, похоже, шла кругом.
– Все евреи родственники! – гордо ответил Клим и, встав, подошел к окну.
– Платформа уже дала крен на двадцать градусов! – выдал еще одну порцию информации полицейский.
– Значит, надо погружаться немедленно! – вступил в разговор Гарик.
– Сейчас же ночь! – попробовал возразить суперинтендант.
– На глубине сорок метров всегда ночь! – поддержал Гарика Клим.
Глава 7
Вертолет за пять минут доставил троицу в город.
С высоты птичьего полета было видно, как горит полузатопленный танкер, а вокруг него суетятся суда, пытаясь потушить пожар.
«Теперь начнется полицейское расследование, танкер арестуют, и оружие не попадет в пункт назначения! А когда найдут оружие, то у полиции появится такое количество вопросов к судовладельцу, капитану судна, суперкарго, что им будет не до нас», – удовлетворенно подумал Клим, откидываясь на спинку сиденья.
Едва вертолет приземлился на крыше двухэтажного здания полицейского управления, как Гарик распорядился:
– Ты пообщайся с суперинтендантом, а я съезжу привезу аппаратуру и гидрокостюмы!
«Не хочешь показывать свою базу, ну и не надо!» – решил Клим, вытаскивая сигарету из предложенной знакомым сержантом пачки.
Помяв сигарету в руках, Клим с сожалением вернул ее сержанту со словами:
– Мне сейчас нельзя курить! Под водой может возникнуть кашель – а это верная смерть, особенно на больших глубинах.
– Шеф сейчас полетит к танкеру, а вас он просил пока отдохнуть у него в кабинете, – предложил сержант, подходя к краю крыши.
Вертолет взревел двигателем, круто взмыл в небо и улетел.
Сержант дождался, когда вертушка исчезнет, затем нагнулся. Пошарив у ног Клима, нащупал ручку и открыл люк, который вел внутрь здания.
Пропустив гостей вперед, сержант тяжело затопал сзади.
Спустившись вниз на два пролета, Клим очутился в длинном коридоре, выкрашенном унылой бордовой краской. В воздухе витал специфический запах всех учреждений подобного типа – смесь хлорки, человеческого пота, мочи и оружейной смазки.
Сержант предупредительно шел впереди, показывая дорогу. Открыв своим ключом высокую полированную дверь, он пропустил Клима вперед и начал рыться в карманах.
Виновато разведя руками, сержант произнес:
– Шеф забрал ключи от кабинета с собой.
– Ничего страшного. Я пока в приемной посижу, – вышел из положения Клим, отодвигая сержанта от дверей.
Приемная шефа полиции блистала великолепием. Огромный стол секретаря, уставленный всевозможными канцелярскими причиндалами, названия которых Клим не знал, занимал всю левую сторону приемной.
Без всякого стеснения Клим уселся в глубокое кожаное кресло секретаря, по хозяйски придвинул к себе телефон.
Сержант помялся с ноги на ногу, но говорить ничего не стал.
Набрав номер в Интернете, Клим через четыре военных коммутатора дозвонился до Москвы и, услышав знакомый голос Антея, фривольным тоном сказал:
– Привет, пупсик! Можно хорошо провести время?
– Ты сильно пьяный? – спросил Антей и моментально включил модулятор.
Теперь вместо мужского голоса с Климом говорил женский.
– Сейчас я позову Лолиту! – сказал Антей глубоким контральто.
Буквально через минуту Антей снова заговорил низким с хрипотцой голосом:
– Пупсик слушает своего ангелочка!
– Ты извини, что я не пришел на свидание. Меня забрала полиция, и сейчас мы уезжаем на опознание морской платформы, – быстро сказал Клим, демонстрируя крайнюю озабоченность.
– Твой пупсик будет тебя ждать вечно. Твои друзья пришли к нам, и мы веселимся уже три часа, – выдал контрольную фразу Антей.
– Жалко, что меня нет с вами! Так хочется обнять твою пышную грудь, погладить твою прелестную попочку и все остальное, но у меня сегодня намечаются дела с платформой, после которых я смогу сделать тебе очень хороший подарок.
– А что ты подаришь своему пупсику? – томно спросил Антей.
Сержант быстро встал и нажал на рычаг. В трубке послышались гудки отбоя.
– Шеф не разрешает говорить по служебному телефону на личные темы! – быстро сказал сержант, забирая из рук Клима телефонную трубку.
– Тогда я немного посплю! – решил Клим, выходя из-за секретарского стола.
Подвинув кожаное кресло к стоящему около самой двери в кабинет начальника полиции другому креслу, Клим уселся в одно, а на второе положил ноги.
– Это неприлично! – попробовал возразить сержант.
– Мне не очень хочется нырять сегодня под воду, но твой шеф попросил меня об этом, – напомнил Клим свое привилегированное положение, закрывая глаза.
Только через два часа в приемной начальника полиции появился Гарик и виновато развел руками:
– Пришлось положить блондина в госпиталь – у него внутренние гематомы!
– Что делать – такова собачья жизнь! – философски заметил Клим. Вступать в дискуссию в присутствии сержанта полиции у него не было никакого желания.
Гарик, ни слова не говоря, подтащил второе кресло к стоящему у стены и устроился рядом с Климом, тоже намереваясь вздремнуть.
Ровно через час послышался шум вертолетных двигателей.
– Вставай, Маруся! Нас обокрали! – сказал Гарик, начиная поворачивать голову вправо и влево.
– Помнишь, как у Рэма в поезде сперли ботинки? – спросил по-русски Клим, вставая из кресла.
– И ты бегал по метро в Москве, пальцами показывая на старшего тренера, который шел в одних шерстяных носках по платформе! – в тон ответил Гарик, и выражение его лица сразу стало мечтательным.
Клим тоже вспомнил давние события.
Тогда он, учащийся восьмого класса – единственный школьник, – выступал за сборную политехнического института по плаванию.
– Парень я был черноволосый и выглядел года на четыре старше – так что мой дебют прошел на ура! – тоже мечтательно сказал Клим, мысленно переносясь на двадцать с лишним лет назад.
– Два «Драйгера»[4] с замкнутым циклом я привез, гидрокостюмы, фонари и ласты. Баллоны полностью заправлены, а фильтры я заменил, – сказал Гарик, глазами показывая на сержанта.
– Значит, остается ждать команды суперинтенданта, но сначала пусть он покажет гелд,[5] а потом мы будем с ним обговаривать остальные моменты, – по-русски сказал Клим, резонно решив, что знатоков русского языка в полиции может и не оказаться.
– Смотри-ка, ты уже на идише говоришь! – восхитился Гарик, громко хлопая себя по ногам.
Сержант снова укоризненно посмотрел на него, брезгливо опустив уголки губ, но говорить ничего не стал.
Вбежал Амадей и махнул рукой.
В руке сержанта мгновенно появились ключи, которыми он быстро открыл кабинет.
Суперинтендант быстрыми шагами вошел в кабинет, бросив на ходу:
– Хосе! Приготовь нам кофе!
Сержант моментально испарился из кабинета.
– Работники подводного труда хотят получить аванс! – сразу взял быка за рога Клим, усаживаясь около длинного стола, тянущегося вдоль всего кабинета.
– Сколько вы хотите получить аванс, господин водолаз?
– Восемьдесят процентов от суммы! – предложил Клим. В кабинете повисла напряженная тишина.
– Я говорил со своим соучредителем господином Арсманом по телефону. Он не согласен с такой завышенной оценкой осмотра, – извиняющимся тоном сказал суперинтендант. Полицейский сидел в высоком кресле за своим столом и казался сантиметров на двадцать выше, чем на самом деле.
– Соедините меня с господином Арсманом! – приказал Гарик.
– Он не будет с вами говорить! – попробовал возразить Амадей, ерзая на своем кресле.
– Я достаточно влиятельное лицо у себя в стране! – жестко сказал Гарик, протягивая правую руку вперед.
– А где ваш третий сотрудник? – не отвечая на требование Гарика, спросил полицейский.
– Я его положил в госпиталь. У мальчика обширные внутренние гематомы, и под воду ему сейчас идти нельзя! – жестко сказал Гарик.
– Я знаю, господин Вольфсон, что он ваш сын… – начал говорить Амадей, но Гарик властно прервал полицейского:
– Господин суперинтендант! Вам никогда не говорили, что есть опасные знания, которые нельзя показывать другим? Лучше хранить их при себе!
При этом лицо старого товарища заострилось, челюсть выдвинулась вперед, и он стал похож на волка, у которого хотят забрать добычу. Нет, не добычу, а детеныша.
Полицейский от такой наглости широко открыл рот.
Гарик сделал два шага, протянул руку и взял со стола сотовый телефон. Быстро набрав номер, Гарик произнес короткую фразу на иврите.
Из всей фразы Клим понял только одну фамилию – Арсман.
Не прошло и двух минут, как Гарик снова заговорил.
Рубленые фразы, которыми он общался с собеседником, были Климу абсолютно непонятны, но когда прозвучало слово «Амантей», Клим понял, что разговор ведется о стране, в которую их забросила судьба.
Закончив разговор, Гарик протянул телефон суперинтенданту и сел на свое место.
Полицейский послушал минуту и удрученно сказал:
– У меня сейчас нет таких денег кэшем!
Еще секунд тридцать послушав, полицейский протянул сотовый телефон Гарику.
– О’кей! – сказал Гарик, послушав невидимого собеседника десять секунд.
– Господин Арсман согласен оплатить наши подводные изыскания из собственных средств и дает гарантию оплаты! – выдал Гарик и торжествующе посмотрел на Клима.
«Пой, ласточка, пой! Когда тебе среди ночи звонят с Моссада, невольно отдашь пол-лимона баксов, лишь бы они отстали!» – выдал про себя Клим, глядя на торжествующую улыбку Гарика.
– Сейчас вертолет отвезет вас на платформу, а утром я прилечу. У меня сегодня есть на всю ночь работа, – сказал суперинтендант, кивнув на широкое окно, выходящее на бухту.
Глава 8
Двадцать минут полета в ночи, и внизу показалась освещенная двумя прожекторами платформа.
Ни один человек не бегал по ней, не встречал прилетевших водолазов. Такое отношение было необычным и навевало грустные мысли: «Что-то не так!» О прибытии полицейского вертолета на платформу должны были обязательно сообщить. Хоть один человек должен был стоять внизу!
Похожая на доисторическое насекомое, растопырившее вниз суставчатые ноги, платформа одиноко стояла в темноте.
Платформа, куда вертолет доставил Гарика и Клима за двадцать минут, имела вертолетную площадку, обозначенную желтым светящимся кругом. Справа от посадочного круга стоял еще один вертолет, притулившись к фальшборту. Правая дверца вертушки была открыта сантиметров на тридцать, а левая лыжа приподнялась над поверхностью палубы.
Пилот не стал садиться на площадку, а завис в метре от поверхности платформы, предлагая пассажирам высаживаться на свой страх и риск.
Первым делом Клим с Гариком выкинули на площадку, огороженную леерами, два больших тюка, упакованных в брезент. Тюки, упав на площадку, покатились к левому борту и остановились, уютно пристроившись возле лееров.
Клим с Гариком понимающе переглянулись – платформа действительно имела приличный крен.
Бортмеханик вертолета выскочил из кабины и, два раза дернув за рукав Гарика, что-то яростно заорал, энергично жестикулируя.
Гарик небрежно махнул рукой, и бортмеханик отлетел в сторону, впечатавшись в переборку.
Клим выглянул в открытый проем и обнаружил, что вертолет поднялся на два метра. Теперь прыгать на железную наклонную палубу мог только сумасшедший.
При тренировках Климу приходилось прыгать и с большей высоты, но рисковать попусту Клим не любил даже за большие деньги.
Гарик сразу все понял и начал действовать.
Притянув к себе бортмеханика, мотающего головой, Гарик ладонью показал, что надо опуститься ниже.
Бортмеханик отрицательно помотал головой, ясно показывая, что пилот не станет этого делать, опасаясь за летательную машину.
Взяв механика рукой за макушку, Гарик слегка повернул ее, ясно показывая, что свернет ему шею, если он не сделает требуемого.
Бортмеханик снова отрицательно покачал головой, показывая, что это ничего не решит.
Снова взяв бортмеханика за макушку, Гарик надавил на нее, одновременно слегка поворачивая голову по часовой стрелке. Кивнув в сторону пилотской кабины, Гарик жестом показал, что свернет голову пилоту, если тот не опустит машину.
И снова упрямый бортмеханик не согласился. Ехидно улыбнувшись, он жестами показал, что случится с летательным аппаратом в случае гибели пилота.
Гарик отрицательно покачал головой, жестом показав, что он и Клим могут управлять вертолетом.
Выглянув в окно, Клим увидел, что вертолет отнесло метров на пятьдесят от платформы в море. Матерчатый конус на флагштоке платформы, надувшись, строго показывал на север.
«Ветер метров пятнадцать в секунду!» – прикинул Клим, выглядывая в открытый проем.
Бортмеханик исчез в кабине пилота.
Буквально сразу вертолет наклонился и по широкой дуге стал снова заходить на посадку.
– Как только вертушка зависнет – сразу прыгаем! – заорал в самое ухо Климу Гарик.
Клим кивнул в ответ.
Вертолет начал полого снижаться. Когда до палубы платформы остался метр, Клим прыгнул. Сразу перекатившись через голову, он заскользил по мокрой наклонной палубе. Только ударившись в леер, Клим сумел остановиться.
Гарик, вдохновленный примером Клима, тоже прыгнул, но менее удачно. Коллега приземлился на две ноги, но не удержался – нога подвернулась, с громким криком Гарик покатился по палубе, прижимая к груди правую ногу.
Странное дело – до сих пор ни одного человека на палубе судна видно не было. Никто не вышел, не принял груз, не помог пассажирам, не слышно было шума работающих механизмов.
Все было очень странно и подозрительно.
Клим давно это заметил, но не успел ничего сказать своему напарнику.
Поймав Гарика у леерного ограждения, Клим в бодром темпе потащил своего бесчувственного товарища к открытому люку.
«Тоже нарушение правил. В такую погоду люк должен быть закрыт. Гарик тоже непонятно почему потерял сознание», – отметил Клим, прислоняя Гарика к крышке открытого люка.
Притащить два тюка с оборудованием и сложить их около люка для тренированного человека не составило труда.
На всякий случай Клим привязал тюки к люку.
Ровно минуту спустя Клим, взвалив Гарика на плечо, спускался по трапу.
Первый же коридор, освещенный аварийным освещением, уходил вправо от лестницы.
– Давай сюда! – скомандовал Гарик, показывая направление рукой.
Первая открытая настежь дверь в коридоре привела их в конторское помещение, носящее следы недавнего пребывания человека.
Включенные компьютеры светились работающими экранами и подмигивали разноцветными лампочками на передних панелях системных блоков. На приставном столике шумела включенная кофеварка.
Едва Клим взглянул на нее, как аппарат возмущенно фыркнул и прекратил работать. Красная лампочка на крышке погасла.
– Давай попьем горячий кофе и устроим мозговой штурм! – предложил Гарик, усаживаясь на стол.
– Первым делом посмотрим твою ногу, а уже потом будем строить планы на настоящее и будущее! – жестко сказал Клим, наклоняясь над ногой Гарика. Ощупав ногу товарища, Клим с радостью констатировал:
– Перелома нет! Простое растяжение! Нужен эластичный бинт! Затянуть бы тебе ногу, и поскачешь как молодой козлик, а то даже сознание от боли потерял!
– Посмотри вон в том столе! – предложил Гарик, пальцем ткнув в стол, стоящий у иллюминатора.
– Как прикажешь, хозяин! – согласился Клим, выдвигая ящик из стола, который украшал здоровенный кактус.
– За этим столом сидит пожилая женщина, которая наверняка страдает ногами. Ей просто по возрасту положено иметь на ногах варикозное расширение вен. Мадам обязана иметь в ящике эластичные бинты, – пояснил свой выбор Гарик.
– Как ты определил, что это стол пожилой женщины? – удивился Клим, выдвигая первый ящик компьютерного стола.
– Запах, парень, приторный запах. Женщины, да и мужчины, с возрастом начинают пахнуть, вернее, вонять. Вентиляция на этой перекошенной коробке практически не работает, поэтому сидеть в каюте и вонять – вызывать лишние эмоции со стороны более молодых сотрудников. Молодым волкам всегда не хватает мяса и денег! Волчата дышат в затылок и мечтают сожрать старых волков, а тем более дурно пахнущих матрон, забывая, что с мясом можно сожрать и мозги, – разглагольствовал Гарик, болтая поврежденной ногой.
– Смотри, что я нашел! – сказал Клим, вытаскивая из стола толстую металлическую флэшку на два сантиметра длиннее обычной.
Сунув найденное устройство в переднее гнездо компьютера, Клим щелкнул мышкой и присвистнул.
– Не свисти – денег не будет! – оборвал его Гарик.
– Ты когда-нибудь видел флэшку на сорок гигабайт? – спросил Клим, внимательно всматриваясь в список файлов на экране.
«Пусть у очкастых умников болит голова!» – решил Клим, поставив на запись три жестких диска, благо память флэшки была забита всего на одну треть.
Порывшись в ящике, Клим обнаружил упаковку бинтов и перебинтовал ногу Гарику.
Слабо пискнул динамик компьютера.
Глянув на экран, Клим заметил, что вся информация с жесткого диска переписана на флэшку.
«Мощная машина! Первый раз вижу компьютер, который за полторы минуты может записать столько информации!» – с уважением подумал Клим.
Выдернув флэшку из гнезда компьютера, Клим положил ее в карман и внимательно осмотрел каюту.
Большим количеством компьютеров сейчас никого не удивишь, но вот три мощных коммуникатора, установленных на боковых переборках, больше подошли бы посту космической связи для приличного военно-морского флота страны чуть меньше Франции.
– Честно говоря, я в компьютерах разбираюсь слабо. Сын у меня в этой области дока, а я на уровне обычного пользователя, – начал говорить Гарик, с удивлением оглядывая такое обилие аппаратуры.
– Оно и видно… – успел сказать Клим, как в голове у него прозвучал голос Дейла: «Положи своего приятеля на стол! Мне очень не нравится его вид!»
Гарик, уронив голову на грудь, повалился на бок.
Клим едва успел подхватить своего товарища, не дав ему свалиться вниз. Он рывком перекинул тело Гарика на столешницу, мимоходом смахнув со стола старой женщины системный блок и монитор на пол.
Положив Гарика на стол, Клим стал водить руками над его телом.
«Суду все ясно! Надо немного подумать! Ты посмотри во втором столе!» – сказал Дейл, и Клим почувствовал, что он должен самостоятельно выбираться с платформы.
Рассчитывать на местных аборигенов платформы, как и на начальника полиции, не стоило.
Первый у иллюминатора стол не содержал в себе ничего интересного.
Стол, приставленный с торца, привлек внимание Клима тем, что на нем не было компьютера. На всех столах стояли компьютеры, а на нем не было.
В третьем ящике стола обнаружился черный пульт, сильно смахивающий на телевизионный.
«Если ты выйдешь на палубу, то этим пультом можно включить двигатель вертолета!» – обрадовал Дейл, не дав больше никаких пояснений.
– Вот так всегда! Надо разгадывать шарады! – вслух сказал Клим, внимательно рассматривая черный пульт, на котором было всего две кнопки.
«Очерти перед собой круг ножом! Не забудь захватить своего приятеля!» – посоветовал Дейл, как всегда, вовремя пришедший на помощь.
Шаг вправо, и Клим оказался рядом со спящим Гариком.
Мягким движением Клим обвел острием ножа себя и Гарика, заключив обоих в круг.
Пластиковую обшивку при этом действии нож прорезал как бумажную, прочертив на металлическом полу глубокую борозду.
Обведенное пространство сразу замерцало светло– зеленым цветом и загорелось. Брызги огня, упавшие на пол, зашипели, вспыхнув маленькими костерками. По каюте поплыл удушливый дым сгоревшей синтетики – пол каюты был устлан синим линолеумом.
Клим сорвал огнетушитель со стены. Открыв кран, направил пенную струю на пол – костерки моментально погасли. Дым собрался в жгут и потянулся в иллюминатор.
Платформу резко тряхануло. Сканер подпрыгнул и метнулся прямо к голове Клима.
Клим потряс головой, наблюдая, как, медленно помахивая двумя оборванными проводами, острый конец металлического ящика приближается к его правому виску.
Левая рука Клима, действуя совершенно автоматически, схватила сканер, остановила его движение и коротким броском направила металлический ящик обратно в переборку. Правая рука с зажатым в ней ножом одним движением отхватила проводки прибора.
Сканер ударился в переборку около иллюминатора и звучно хрястнул. Осколки разноцветной пластмассы посыпались вниз.
Платформа еще накренилась на пять градусов.
Свет два раза мигнул, но вопреки ожиданиям Клима не погас, а продолжал светить.
«Конец котенку! Больше гадить не будет!» – констатировал про себя Клим печальную судьбу дорогого прибора.
По самым скромным подсчетам, автоматический цветной сканер тянул самое малое на полторы штуки баксов.
Дикий вой сирены огласил каюту, больно ударив по ушам.
«Пора выбираться наверх! Жить платформе осталось ровно пять минут!» – прозвучал в голове голос Дейла.
– Мне еще нужно дотащить своего товарища до верхней палубы! – вслух сказал Клим, взваливая Гарика на плечо.
«Откуда этот парень?» – спросил Дейл.
От удивления Клим остановился.
Дейл, который мог читать у него в голове, как в открытой книге, задавал очевидные вопросы!
– Это мой старый друг. Сейчас он местный житель. Пару дней назад он спас мне жизнь, и сегодня мы неожиданно встретились. У него хорошие связи, и мне не хотелось бы его потерять. Зачем мне лишние сложности? – ответил Клим.
«У вашего приятеля очень обширная метастаза, которая затронула практически половину организма. Жить этому аборигену, выражаясь вашим языком, осталось не больше месяца».
– Пожалуйста, помоги спасти его жизнь, – попросил Клим, которому до боли было жалко Гарика.