Признаться честно, я немного нервничаю – боюсь столкнуться с другими жителями дома, и дергаю рубашку Руслана, стараясь натянуть ее на колени и спрятать наготу. Надевать длинное платье, чтобы сходить в туалет и попить воды, не захотелось. Надеюсь мужчина меня простит за наглость и заимствование его дорогущей одежды. Нужно постараться нигде не зацепиться и не порвать, а то не расплачусь еще.
Коршунов, кажется, говорил, что живет один, а прислуга приходит по вызову, потому я иду дальше и, добравшись до тонкого крана фильтрованной воды, радуюсь, как ребенок.
Стакан находится в шкафу над головой.
Мне не по себе в этих стенах. Словно я воровка, но будить мужчину из-за жажды не стала. Он так сладко посапывал, приоткрыв губы.
Одного стакана оказывается мало. Набираю еще половину и жадно напиваюсь. Часть воды соскальзывает с губ и дорожкой сбегает по скуле, капает на рубашку и выделяет сосок.
– Ну здравствуй, – влетает в спину, будто ржавый нож, низкий мужской голос, и я проливаю на себя остатки воды. Испуганно развернувшись, замечаю седого незнакомца в углу, восседающего на высоком стуле со спинкой, и роняю стакан.
Тот ударяется о кафель и разлетается на осколки.
– Простите, – приседаю, чтобы убрать острые кусочки. Руки дрожат, тело бросает в жуткий озноб. Кто это? Отец Руслана? Почему он такой жуткий?
– Не стоит, – режет он грубо и небрежно машет ладонью в сторону. – Лучше прикройся.
– Я-я… не хотела разбить, – ужаснувшись, что присела перед мужчиной совсем раздетая, вскакиваю и натягиваю рубашку вниз. Ткань облепляет тело, мокрые кляксы очерчивают еще сильнее мою грудь. Приходится прикрыть себя рукой, но жар уже хлынул в лицо и застыл в горле стоном поражения. Как же стыдно! Я еще никогда не была в такой ситуации. Как себя правильно вести?
– И кто ты такая? – он щурится, скользит колючим взглядом по моим ногам, поднимается выше и долго разглядывает лицо. – Очередная бабочка?
– Бабочка? – голос ломается до неузнаваемости. Что он несет? Отступаю и прячусь за столом по центру кухни. Иду ближе к высокому стулу, чтобы мужчина не пялился на мою мокрую грудь под шелковой рубашкой. – Я Агата, девушка Руслана.
– Девушка? – неприятно смеется мужчина, заставив меня вздрогнуть. Он потирает идеально выбритый подбородок и наклоняет седовласую голову так, что я невольно пячусь от стола. Он будто хищная птица, которая увидела мышь. – И давно вы вместе?
Сглатываю.
– Вчера. Вчера познакомились.
– Ясно. Сочувствую, бедняжка, и предлагаю тебе компенсацию.
– Вы о чем? – напрягаюсь. Он не похож на Руслана. Вернее, Коршунов не похож на него. Значит, не отец. Кто он такой?
– У тебя два выхода: один там, – он показывает на дверь, что ведет на улицу. – А второй… – мужчина встает. От его гигантского роста, что буквально нависает надо мной черной тучей, пробирает колкими мурашками. Замахнувшись, мужчина небрежно швыряет папку, что держал в руке, на стол. Она проезжает по гладкой поверхности, чтобы угрожающе уставиться на меня острым углом. – А второй решит все твои материальные проблемы.
Глава 15
=Коршун=
Решаю бежать, когда зад любимого вишневого кроссовера скрывается за поворотом, а я понимаю, что не готов отпустить свое. Это все мое! Эта баба сидит подтянутой попкой в моей машине, ставит каблучки на мои коврики, касается руками моих кресел. Сидит и наслаждается, но именно я! выбирал эту лошадку, обкатывал на скорости двести километров в час по ночному городу, опробовал мягкие кожаные сидения с какой-то малышкой, ремонтировал крыло, когда не вписался в поворот. Это моя тачка! Я ее купил за свои кровные.
Становится жарко от злости. В лицо ударяет кровь, в висках пульсирует, кулаки сжимаются до хруста.
Неужели щелчком пальцев можно так сломать человеку жизнь? В мистику не верю! В магию и подавно! Это папина рука замахнулась надо мной, это все он.
Я не сдамся. Агата явно была подготовлена, договор составили заранее, значит, кто-то считает, что я должен пройти путь унижения. Отработать с лихвой.
Ах, так! Я пройду. Пройду обязательно, но только потом не жалуйтесь.
Да какого хрена? Чем я так не угодил старику, что он решил меня проучить? Его женушку трахнул? Так вроде… Да нет, не мог он узнать. А белобрысая Алла давно укатила в другую страну, сначала оттяпав у отца пару миллиардов за его же измену. Что она налево ходила раньше, никто так и не узнал.
Папа долго не горевал, завел себе новую шлюху, помоложе, и эта стерва до сих пор, как акула вгрызлась в его глотку и не отпускает. Терпеть ее не могу – крысу-Ларису.
Но папе она подходит, держит его за хрен и управляет, как вздумается. Я не позволю бабе собой управлять. Никогда.
Тоже мне папочка – пример для подражания. Сам же шлялся по бабам, а меня теперь виноватым делает? Внуков захотелось? Будут тебе внучки от сучки, которую ты подсунул на мое место. Клянусь, заделаю ей беби, пусть потом расхлебывает месте с папулей.
Я выбирал самых лучших женщин и девушек, а он… фу, трахал всех подряд, даже проституток домой привозил. Да что там – женился на одной из них. Я ведь рос и видел эту грязь, выпивку, сигареты, потребительское отношение к людям. Я брал пример. Наматывал на ус и позже применял папины же уловки, иногда ловил себя на мысли, что двигаюсь, как он, улыбаюсь хищно, как он, даже голову наклоняю, как он. Не хочу быть на него похожим, но будто копия. Он слепил меня таким сам, а теперь розгами?
Где моя мать завеялась, я так и не узнал. Эта часть моей жизни скрыта мраком, а отец запретил рот открывать и произносить ее имя вслух.
В восемнадцать я достал ее адрес и поехал в соседний город, безумно хотел узнать, кто же эта сука, что бросила меня с паршивым эгоистичным отцом, но нашел лишь заколоченный старый дом в глухом селе. Соседи-алкаши и старые бабки даже имени такого не слышали.
Когда я вернулся домой, отец уже ждал. Естественно с наказанием. Мало того, что лишил меня карманных денег и забрал новую машину, так еще и ударил по лицу. Этого я ему никогда не забуду.
После чего мы общались крайне редко. Время прошло, он остыл, вернул мне попечение, а я дал себе слово никогда не подпускать отца к себе близко, но его деньги тратил с наслаждением. Тратил и забивал на всех жирный болт.
В тот день, когда он меня ударил, я трахнул его жену. В отместку. Это была жестокая месть, от нее закипала кровь. Я подонок, знаю, но Алла давно на меня вешалась, а из-за поступка отца мне напрочь сорвало голову. Нужно ли говорить, что она была первой моей женщиной? Очень опытной и горячей.
А потом я сбился со счета. Когда одна из девиц заразила меня какой-то гадостью, от которой пришлось лечиться пару месяцев, решил, что нафиг нужны эти растянутые телки, выбирал только чистых и неискушенных. Так было интересней и веселее. Даже задорно оказалось их совращать и подбивать на первый раз, а потом бросать. Последнее вообще кайф. Бросать было приятно.
Словно каждый раз я мстил отцу и матери за то, что плевать на меня хотели.
Сколько сердец разбил, не знаю и знать не хочу. Я просто жил. Жил, как все. Ну-у-у… может, чуточку шикарнее, чем все.
Клубы, рестораны, гостинницы. Я объездил весь мир. И весь мир через несколько лет кутежа показался тусклым, пресным и неинтересным.
Я вернулся домой, взял еще деньжат у папочки и открыл свое дело. Первое время отвлекся, изучал для себя новое, а потом снова стало скучно. Строительство – явно не моё.
Если честно, меня ни к чему не тянуло, кроме как к хорошего сексу.
Чтобы догнать джип, приходится пересечь парк и, как козлик, перескакивать через забор. Один. Два. Три. И вылететь прямо Егору под колеса.
– Твою ж мать! – все что успеваю крикнуть, когда железная крышка соприкасается с моей башкой. Меня вырубает и вытягивает в реальность намного позже.
– Егор, что делать? – слышу в стороне тревожный женский голос. – Я и так еле держусь, сбежать хочу. Я должна к Славе вернуться, а я отойти не могу. Евгений Викторович с меня три шкуры сдерет за то, что дело провалила. Что его кровинушку…
– С тебя не сдерет, – сухо отвечает мужчина. – Русу ничего не угрожает, отоспится, и все будет в порядке. Я говорил с врачом. Играй свою роль до конца, а я позабочусь о том, чтобы на тебя не упала вина. Ты-то тут при чем? Он сам под колеса выскочил. Не накручивай себя.
– Легко сказать. Рус три дня спит, у меня уже волос на голове не осталось, все выдрала. План и договор – все на смарку. Как теперь… когда он такой. Беспомощный.
– Тише, Агата, – мягко перебивает ее собеседник. Я, кажется, знаю этот голос, но никак не могу вспомнить. – Придумаем что-то. Времени дали достаточно. За несколько месяцев многое можно сделать. Мы должны были поехать в загородный дом? Мы туда поехали, а Рус сам себе вредитель. Никто не виноват. Да перестань ты реветь! Нашла из-за кого. Ну же…
О, имя я свое помню. Руслан. И говорят они обо мне. Только смысл совсем утекает. И этих двоих незримых собеседников знать не знаю. Хотя… А-га-та… Агата? Милая девочка с большими золотистыми глазами? Ситцевое платьице длиной в пол. Я помню! Помню ее.
Пошевелив головой, пытаюсь открыть глаза и нихрена не вижу. Только темнота впереди, и тупая боль в висках.
– Что за…
