Семь сестер. Сестра луны

– С Рождеством вас, – негромко обронила я, подходя ближе.

Он вздрогнул от неожиданности и повернулся ко мне.

– Тигги! А я не слышал, как вы подошли. Какая у вас легкая походка. Словно парите в воздухе. И я вас тоже поздравляю с Рождеством. – Чарли приветливо улыбнулся.

Вблизи были видны темные круги под его глазами. На заострившихся скулах проступила легкая щетина.

– Вот решил прогуляться и взглянуть на кошек. Но, только когда подошел к вольеру, вспомнил, что я не знаю комбинацию цифр кодового замка, – продолжил он.

– Четыре семерки. Запомните на будущее, – сказала я. – Не хочу вас огорчать понапрасну, однако наши кошки пока очень редко показывают себя. Даже мне. А вас они уже наверняка учуяли по непривычному для них запаху. Сегодня они точно не соизволят выйти к нам. Придется вам несколько раз появиться здесь, чтобы они привыкли к вашему запаху, и тогда, быть может, нам повезет больше.

– Понимаю. Кэл рассказывал мне, сколько вам тут пришлось повозиться с ними, чтобы выманить их из укрытия. Я никоим образом не хочу нарушать покой ваших питомцев, Тигги. Полагаю, мне лучше уйти.

– Конечно нет! С какой стати вам уходить? Вы – единственный человек, кто предложил приютить этих кошек у себя. Более того, построил им такой замечательный дом. Просто кошки – необыкновенно эмоциональные создания. Нам сильно повезет, если у нас получится что-то путное с их разведением.

– Представляю, сколько бы было с ними хлопот, если бы они были размером с гигантских панд, – озабоченно вздохнул Чарли.

– Наверняка сбились бы в стаю, и тогда пощады не жди, – улыбнулась я.

– Хорошо! И все же я не рискну потревожить их прямо сейчас. Что, если мы с вами просто немного прогуляемся? – предложил он, пока я раскладывала по кормушкам дневные порции мяса для каждой из кошек.

– Ладно, – тут же согласилась я.

Мы вместе поднялись на вершину холма. Шли молча, пока не приблизились вплотную к скалистому утесу, вскарабкались на него и стали наблюдать за восходом солнца, благо это была самая лучшая позиция для таких наблюдений. Вот оранжевые лучи сверкнули из-за близлежащих гор и облили все вокруг своим золотистым светом. Я повернулась к Чарли.

– Каково это – жить с пониманием того, что все это великолепие принадлежит тебе? – спросила я.

– Честно? – Он глянул на меня сверху вниз.

– Честно.

– Ужасное чувство. Пугающее. Мне легче спасти чью-то жизнь и принять ответственность за судьбу своего пациента, чем ежедневно разгребать тот ворох проблем, который скопился вокруг Киннаирда. По крайней мере, в больнице все ясно: я – врач, есть определенная процедура лечения, и она либо облегчит состояние больного, если ты правильно определился с диагнозом, либо нет, если случай уж слишком запущенный. А Киннаирд – это… – Чарли неопределенно махнул рукой в сторону бескрайних просторов, расстелившихся внизу. – Киннаирд – это свободная стихия, никак не подвластная моему контролю. Хотя мне и хочется выложиться по полной ради Зары и ради будущего Киннаирда, но иногда мне кажется, что я взвалил на себя слишком неподъемную ношу и мне с ней не справиться. За что бы я здесь ни взялся, везде нужны деньги, и немалые. Плюс отдача будет не сразу, а лишь в отдаленной перспективе.

– И все равно, все ваши усилия… они не напрасны. Поверьте! – выдохнула я. И непроизвольно раскинула руки, словно намереваясь объять необыкновенной красоты пейзаж вокруг себя. Завораживающее зрелище. Все искрилось и переливалось в лучах восходящего солнца.

Какое-то время Чарли молча смотрел на меня, потом так же молча проследил за моим взглядом, разглядывая лощину, раскинувшуюся внизу, сделал глубокий вдох. Да, это его королевство, его вселенная, подумала я, глядя на выражение лица Чарли.

– А знаете, что? – вдруг спросил он, еще немного помолчав, и я увидела, как спало с него напряжение, как вдруг распрямились его плечи. – Вы абсолютно правы. Я должен быть оптимистом, должен сохранять позитивный настрой. Потому что мне действительно очень повезло владеть всем этим. Я – счастливый человек.

– О да! Вы – счастливый человек. Хотя умом я и понимаю, как вам сейчас трудно. Но помните, Чарли, у вас есть мы. И мы всегда, в случае чего, подставим вам плечо. Честно!

– Спасибо, Тигги.

Поддавшись неожиданному порыву, он слегка коснулся рукой рукава моей лыжной куртки. На мгновенье наши взгляды встретились. Я отдернула свою руку первой, и драгоценное мгновенье ускользнуло так же внезапно, как и пришло.

Чарли слегка откашлялся.

– Хочу извиниться перед вами за вчерашнюю не очень приятную, скажем, сцену, свидетелем которой вы случайно оказались.

– О, это сущие пустяки. Надеюсь, вы там со всем разобрались?

– К сожалению, нет. С этим невозможно разобраться до конца, – ответил он неожиданно резко. – Знаете, я всю ночь глаз не сомкнул. Собственно, поэтому я и выбрался из дома в такую рань и притащился сюда. Надеялся, что свежий воздух подействует на меня благотворно и хоть немного прочистит мозги.

– Мне очень жаль, Чарли, что все так получилось. Но мой покойный отец всегда говорил так: есть проблемы, с которыми ты можешь справиться, а есть такие, решить которые тебе не под силу. И тогда тебе нужно просто смириться с тем, что есть. Закрыть за собой эту дверь и двигаться дальше, вперед.

– Судя по всему, ваш отец – очень мудрый человек. В отличие от меня, – сказал Чарли, неловко пожимая плечами. – И он абсолютно прав. Фрейзер по непонятным причинам вернулся в Киннаирд. Эти причины мне не известны, и с этим действительно ничего не поделаешь. Хорошо! Пожалуй, мне пора возвращаться. Иначе чисто шотландский завтрак, который наверняка уже приготовила Берил, остынет.

– О, это ей категорически не понравится, – улыбнулась я.

– Вот именно! – согласился со мной Чарли, и мы повернули назад, держа путь каждый к своему дому. – Чем собираетесь заняться днем? – поинтересовался он у меня.

– Маргарет пригласила меня сегодня к себе на обед.

– Передайте ей, пожалуйста, от меня поздравления и самые наилучшие пожелания. Я ее очень люблю, – обронил Чарли, когда мы оба остановились возле парадного крыльца его дома. – И еще раз, Тигги, счастливого вам Рождества. Спасибо, что составили мне компанию сегодня утром. Надеюсь, у нас еще будет возможность пообщаться с вами.

– Я тоже надеюсь. Счастливого Рождества, Чарли.

Новый дом Маргарет был именно таким, каким и должен быть новый дом. Мы обе восторженно восклицали, когда она знакомила меня со своим жилищем: новенькие, сверкающие краны, немедленно подающие горячую воду, радиаторы греют все до единого, куча телевизионных каналов. Только сиди себе и переключай с одного на другой.

– Очень уютный дом, Маргарет, – констатировала я совершенно чистосердечно, пока она усаживала меня на новенький диван, обитый розовым полиакриловым штапелем. Сама Маргарет тоже выглядела отдохнувшей и посвежевшей. Она протянула мне рюмку виски. Ее неизменные спутники, две собаки и кошка, мирно посапывали, лежа перед камином.

– Знаешь, Тигги, а я совсем не скучаю по тем временам, когда нужно было подниматься с постели ни свет ни заря. После стольких лет напряженного труда так приятно понежиться в кровати до семи утра! А сейчас, Тигги, переведи немного дыхание и расслабься, а я пойду, займусь обедом.

Я медленно потягивала свой виски, ощущая, как приятное тепло растекается по моей гортани. Потом проследовала за хозяйкой к небольшому столику с праздничной сервировкой: свечи, рубиново-красные соцветия пуансеттии, ее еще зовут молочаем.

Пока я наслаждалась запеканкой из орехов, которую необыкновенно вкусно готовит Маргарет по только ей одной известному рецепту, сама она с аппетитом уплетала грудку индейки.

– Ну, как вчера прошла вечеринка в Киннаирд-лодж? – поинтересовалась у меня Маргарет. – Зара приехала?

– Вообще-то я была такая уставшая, что на танцы не осталась. Но с Зарой познакомиться успела. Любопытное создание, – откликнулась я, с трудом подавляя в себе желание улыбнуться. – А уже когда я вышла из дома, то встретила во дворе какого-то высокого мужчину, слонявшегося по усадьбе. А потом вышел Чарли и… – Я слегка пожала плечами. – Судя по всему, он не обрадовался, увидев этого незнакомца.

– Говоришь, высокий?

– Очень высокий, – подтвердила я. – И разговаривает с таким американским акцентом, как мне показалось.

– Скорее уж, с канадским. Нет… Не может быть! – Маргарет отложила в сторону свою вилку и уставилась на огонек свечи.

– Его зовут Фрейзер, – добавила я. – Во всяком случае, так сегодня утром в разговоре со мной его назвал Чарли.

– Ну да! Это точно он! Явился – не запылился! Чего ради приперся? Просто слов никаких нет! – Маргарет залпом осушила свою рюмку до самого дна и громко стукнула кулаком по столу. – Впрочем, я-то догадываюсь, почему он здесь. Как пить дать, знаю!

– Знаете что?

– Да ничего! А ты, Тигги, держись от этого субъекта подальше. От него одни неприятности. Бедный Чарли! Только этого ему сейчас и не хватало. Интересно, знает ли он? – Маргарет оборвала себя на полуслове, явно не намереваясь развивать эту тему и дальше. – В любом случае, давай-ка лучше о другом. Как-никак, а ведь сегодня Рождество.

Я согласно кивнула головой, вовсе не желая расстраивать Маргарет еще больше. После обеда мы еще немного посидели в гостиной, я лакомилась ее вкуснейшими булочками с изюмом и корицей. Потом мы вместе посмотрели по телевизору традиционное поздравление королевы с Рождеством, обращенное ко всем ее подданным. После чего Маргарет немного вздремнула, а я тем временем перемыла посуду и навела порядок на кухне. В этих хлопотах старалась не думать ни о папе, ни о сестрах. Хотя на самом деле я очень соскучилась по девочкам. Ведь это же моя семья. И пусть мы с сестрами такой сборный букет, и между нами нет кровной связи, все равно рождественские дни в Атлантисе всегда были необыкновенно теплыми и сердечными, а устоявшиеся семейные традиции сплачивали всех нас как нельзя лучше. Обычно мы все вместе наряжали елку накануне сочельника. Помню, папа всегда подхватывал Стар на руки и поднимал свою маленькую «звездочку» к самой макушке ели, чтобы она могла украсить ее собой. А уж как изощрялась наша экономка Клавдия, приготавливая праздничный ужин для всей семьи. Какие восхитительно вкусные блюда украшали наш стол. И пока все уплетали за обе щеки какое-нибудь мясное фондю или фаршированного гуся, я с аппетитом поедала легкие вегетарианские закуски, приготовленные специально для меня. А потом, после обильного и продолжительного застолья начиналось самое главное: все вместе, сидя в гостиной, мы принимались открывать свои рождественские подарки, а за окном серебрился, как в сказке, снежок, и звезды призывно мерцали в ночном небе. Наутро, в первый день Рождества, мы веселой гурьбой бежали к папе, чтобы разбудить его, а потом все вместе спускались вниз, в столовую, где Клавдия уже накрывала завтрак с традиционными блинчиками. После завтрака отправлялись на бодрящую прогулку по морозному воздуху, а по возвращении получали каждая кружку горячего глинтвейна.

Когда Маргарет проснулась после своего послеобеденного сна, мы с ней попили чайку вприкуску с ее вкуснейшим рождественским тортом, остатки которого, по ее настоянию, я забрала с собой, чтобы угостить ими Кэла. Глянув в окно, я увидела, что уже начало смеркаться, а в воздухе снова закружились хлопья снега.

– Думаю, мне пора трогаться в обратный путь, – заметила я.

– Пожалуй. Только, Тигги, прошу тебя, будь осторожна за рулем. А ко мне приезжай всякий раз, когда будешь в городе. Договорились?

– Обязательно, Маргарет, – пообещала я, целуя ее на прощание. – Спасибо за сегодняшний день. Все было просто замечательно.

– Кстати, а с Чилли ты уже успела познакомиться? – спросила она меня, когда я уже взгромоздилась за руль нашей старушки «Берил».

И тут до меня дошло, что в круговерти предпраздничных хлопот я начисто забыла о его существовании.

– Пока еще нет. Но, обещаю, в ближайшие дни я обязательно наведаюсь к нему.

– И не откладывай свой визит надолго, дорогая моя. Всего тебе доброго.

На День подарков я проснулась, по своему обыкновению, рано утром и тут же отправилась кормить кошек. Все вокруг было укутано толстым слоем снега. Раскладывая корм по клеткам, я подумала, что на месте кошек я бы сегодня тоже не высунула свою голову из норы. Когда я вышла из вольера, то, к своему удивлению, снова увидела Чарли. И даже обрадовалась.

– Доброе утро, Тигги. Надеюсь, вы не станете меня ругать за то, что я снова пришел сюда. Проснулся рано, но спать больше не хотелось.

– И хорошо, что пришли, – заверила я его.

– Вы не против, если мы опять немного погуляем? Если у вас, конечно, есть свободная минутка, – добавил он поспешно.

– Минутка у меня есть, и даже много минуток. Дома меня никто не ждет, разве что старая вонючая борзая да хромоножка-ежик. Все меня бросили. Кэл тоже уехал, празднует сегодня Рождество в кругу своей семьи в Дорноче.

Чарли рассмеялся.

– Понятно.

Мы двинулись в обратный путь. Сегодня Чарли был в гораздо более благодушном настроении, чем вчера, и с удовольствием рассказывал мне о своем поместье. Показывал любимые места, поведал историю Киннаирд-лодж.

– На территории имения был когда-то изумительный дом, напоминающий такой средневековый замок. Он стоял как раз справа от того места, где сейчас находится наш современный дом. В этом замке веками жили поколения нашей семьи, и так продолжалось вплоть до 1850 года, когда мой прапрадедушка умудрился устроить пожар, уничтоживший усадьбу дотла. Заснул с зажженной сигарой во рту. Большая толстая сигара… Кстати, и сам погиб в огне. Ему на тот момент было уже далеко за восемьдесят. Словом, все было стерто с лица земли до самого основания. При желании можно и сегодня отыскать остатки фундамента того старого дома.

– Какая у вас, однако, богатая семейная история. Не то что у меня, – невольно позавидовала я.

– Я и сам не знаю, хорошо это или плохо. Порой, когда груз минувших столетий давит тебе на плечи, такая богатая родословная кажется уже не столько благословением, сколько проклятием. А уж в последнее время я особенно остро ощущаю этот груз на своих плечах. Но все равно я вам очень благодарен, Тигги, за вчерашний разговор. Ведь за последние несколько месяцев я изрядно подрастерял свой восторг перед красотами здешних мест, стал воспринимать Киннаирд не столько как подарок судьбы, сколько как докучливое бремя и сопряженную с ним ответственность.

– Что вполне понятно, Чарли. Ответственность действительно очень большая.

– Дело не только в этом, – устало вздохнул он в ответ. – Беда в том, что наследство круто поменяло мои планы на будущее.

– А что это были за планы?

Последовала долгая пауза. Видно, Чарли прикидывал, стоит ли ему делиться со мной сокровенным.

– Я собирался уехать работать за границу, стать участником движения «Врачи без границ» и сделать это сразу же, как только Зара окончит школу. Национальная служба здравоохранения Великобритании – это все замечательно и хорошо, но на госслужбе заедает бумажная работа. К тому же ты всецело зависишь от правительственного бюджета. А мне хочется свободы, хочется приложить свои знания и навыки там, где они действительно нужны и где я могу внести свой посильный вклад в перемены к лучшему.

– О, я вас прекрасно понимаю! Я и сама всегда мечтала о том, чтобы поработать в Африке, с теми дикими животными, которым грозит уничтожение. Не то чтобы я не любила диких кошек, но…

– Я вас тоже понимаю, – прервал меня Чарли, сочувственно улыбаясь. – Киннаирд – это, конечно, далеко не африканская саванна. Получается, что мы с вами мечтаем об одном и том же.

– Тогда, наверное, нам просто надо запастись терпением. Ведь не все мечты осуществляются быстро, в мгновение ока. К тому же порой и сам не знаешь, где именно, в каком месте исполнится твоя мечта. А потому будем терпеливо ждать, занимаясь делами сегодняшними.

– Да, вы абсолютно правы. И коль скоро наш разговор зашел о делах сегодняшних, то, может, вы уже прикинули за минувшие недели, каких еще диких животных мы можем запустить в наш заповедник?

– Думаю, в первую очередь обычных европейских белок, причем уже в ближайшем будущем, как только станут видны первые результаты воссоздания лесных массивов на близлежащих территориях. Я также почитала кое-какую научную литературу о том, как заниматься взращиванием лосося в естественных природных условиях. Процесс этот очень трудоемкий, а я, в общем-то, не являюсь специалистом по разведению рыбы, о чем я уже упоминала в нашем самом первом разговоре. То есть здесь без компетентной помощи настоящего эксперта вам не обойтись. Думаю, на первом этапе обживания новых территорий могут сгодиться и европейские лоси, и олени вапити. У меня остались контакты с теми, кто занимается этими животными в зоопарке Сервион. Можно будет позвонить и разузнать все подробно. Но, конечно, на все нужны деньги. Думаю, вам стоит подать пару заявок на соискание грантов.

– Ой, я вас умоляю! – тяжело вздохнул в ответ Чарли. – Я уже попытался заполнить заявку на получение гранта в рамках Программы развития сельскохозяйственных территорий здесь, в Шотландии. Дважды пытался пробиться и в Евросоюз. Там вообще кошмар! Да и потом, у меня просто нет времени для того, чтобы собрать ту уйму информации, которую они требуют.

– Я охотно помогу вам. Тем более времени у меня предостаточно.

– Правда? А у вас есть опыт по этой части?

– Да, есть. И в годы учебы в университете, и потом, когда я работала в зоопарке Сервион, мне приходилось неоднократно заниматься поисками средств для проведения научно-исследовательской работы. Не то чтобы я уже полностью набила руку на оформлении заявок на получение грантов, но кое-какие знания касательно бюрократических процедур по этой части у меня точно имеются.

– Но это же просто невероятная удача для меня! А я готов рвать волосы на своей голове всякий раз, когда приступаю к написанию очередной заявки. Тем более сейчас, когда я разрываюсь буквально на части между больницей и всей той бумажной волокитой, которая сопряжена с моим вступлением в права наследования после смерти отца. Жена настаивает, чтобы я вообще продал имение или, на худой конец, превратил его в гольф-клуб. И я вовсе не виню ее за подобные настроения.

– Мне рассказывали, что она активно занималась ремонтными работами в Киннаирд-лодж. Что ж, результаты ее усилий налицо. Дом выглядит великолепно.

– Все так, хотя первоначальная смета превышена, и во много раз. Но я не имею права порицать ее за это. В конце концов, дело это для Ульрики новое. И потом, она просто хотела помочь мне.

– Уверена, в будущем поместье привлечет к себе толпы клиентов, причем тех, кто хорошо разбирается во всем, – сказала я.

Чарли мельком глянул на часы.

– Увы-увы, но мне пора. Можно, я поднесу бланки для заполнения заявок прямо к вам домой? Благо они у меня при себе. Еще раз помозгую над ними, а потом вверю вам для дальнейшей работы.

– Не возражаю. Приносите в любое время.

К тому моменту, как я вернулась к себе домой, погода переменилась. В лощине задул холодный, пронизывающий ветер. Я позавтракала и сразу же принялась растапливать камин, а потом свернулась калачиком на диване с книжкой в руке. Прошлую ночь, зная, что Кэл уехал, я пустила Тистла в дом. Утром он снова ожидал меня, стоя на крыльце. Как только я улеглась, он тотчас же запрыгнул ко мне на колени. Я столкнула его, тогда он перебрался ко мне в ноги и вскоре захрапел. В камине весело потрескивал огонь, пес мирно посапывал во сне, мне было уютно и тепло, и я с головой ушла в чтение.

Подхватилась, когда услышала, как кто-то отряхивает снег о коврик на крыльце. Если это Кэл, испугалась я, то сейчас мне мало не покажется. И я получу за Тистла по полной. Однако на пороге я увидела не Кэла, а пару ярко-синих глаз.

– Привет, Тигги! Я тебя не разбудила? – спросила у меня Зара, впервые переходя на «ты».

– Нет, я не спала. Просто лежала и читала, – ответила я, принимая вертикальное положение. – Как встретила Рождество? Все хорошо?

– Знаешь, когда я здесь, в Киннаирде, у меня всегда все хорошо, – ответила девчушка, присаживаясь на диван рядом со мной. Тистл немедленно переместился в ее сторону и тут же уложил свою голову ей на колени. – Вот сгоняла в Динич-Глен. Предки, как всегда, затеяли скандал с самого утра. Я и удрала из дому в поисках покоя и тишины. Фантастически красивое место. Ты там бывала?

– Нет. Но, Зара, послушай! Ты что, села за руль? В такой снег дороги здесь более чем опасны и…

– Фи! Нашла чем пугать! Я гоняю по нашему поместью с десяти лет, Тигги! Или ты забыла, что все эти земли вокруг принадлежат нам? А потому тут мне не нужны ни права, ни какие другие позволения и разрешения. Обычно я беру с собой радиопередатчик, термос с горячим чаем и еще что-нибудь из съестного, на тот случай, если вдруг случится что-то непредвиденное. Не волнуйся за меня. Я знаю все правила и ничего не нарушаю. Я уже и у Чилли сегодня побывала, отвезла ему рождественские подарки. Украла у папы бутылку виски и тоже упаковала в коробку. Пусть порадуется немного. – Зара подмигнула мне с заговорщицким видом. – Мы с ним опрокинули по рюмашке и выкурили по цигарке. Хоть он и чумазый, и пахнет от него так, что нос воротит, но все равно Чилли – самый занимательный субъект в здешних краях. Мне с ним интересно. А сейчас вот и с тобой тоже.

– Моя подруга Маргарет как раз вчера говорила мне о нем. Мне бы очень хотелось познакомиться с ним.

– Если хочешь, я могу отвезти тебя к нему. Так даже будет лучше: я тебя сама представлю, вначале объясню, кто ты такая. Он ко всем чужакам относится очень подозрительно. Не любит незнакомцев.

– Почти как мои кошки, – невольно улыбнулась я.

– Именно так! Слушай, предлагаю тебе бартер: я знакомлю тебя с Чилли, а ты за это позволяешь мне поздороваться с твоими кошками. Ну, как? Идет? Я ведь такая же легкая, как и ты. Могу ступать совсем неслышно. Пожалуйста, Тигги! Прошу тебя! Мне так хочется взглянуть на них хоть краешком глаза. А как их зовут?

Я назвала имена всех своих кошек, а про себя подумала: каково это будет, если я возьму Зару с собой? И что после этого я скажу ее матери, которую, можно сказать, прогнала с полдороги?

– Хорошо, – согласилась я наконец. – Но завтра я первым делом посмотрю, в каком они будут расположении духа. Я страшно боюсь, что, унюхав чужой запах, они тотчас же снова спрячутся в своих норках.

– Понимаю, Тигги. Но какое-то время у нас в запасе еще есть. Я ведь останусь здесь вплоть до кануна Нового года, то есть до тридцать первого декабря. Так вот, пока я не уехала, у меня тут возникла еще одна идея. Что, если я стану тебе… вроде как помощницей? Буду работать с тобой, так сказать, на подхвате. Стану следовать за тобой по пятам и смотреть за тем, как и что ты делаешь.

– Если честно, пока в имение не завезли других животных, работы у меня с кошками не так уж и много.

Зара сверила время по своему мобильнику.

– Пора бежать домой. У нас сегодня куча гостей к ужину. Мама требует, чтобы я явилась к гостям в вечернем платье! Представляешь? – Девочка картинно округлила глаза и заторопилась на выход. – Если не возражаешь, я к тебе завтра снова загляну ближе к полудню.

– Приходи в любое время, Зара. Буду рада. Пока.

– До скорого, Тигги.

На следующий день Зара нагрянула прямо к обеду, чему я была только рада. Кэл с самого утра отправился на охоту, а я маялась в одиночестве, чувствуя себя самой настоящей старой девой.

– Привет, Тигги! – оживленно улыбнулась мне Зара, переступая порог. – Вот еду в Динич-Глен, везу обед Чилли. Хочешь, я познакомлю тебя с ним?

– Очень хочу! – обрадовалась я, срывая с вешалки куртку. – Будешь показывать мне дорогу, а я сяду за руль.

Как только Зара уселась на пассажирское место, мы тут же тронулись в путь. Колючий холодный ветер, бушевавший вчера, за ночь утих. Солнечное небо было чистым и ясным. Снег серебрился и переливался по обе стороны дороги, а я, максимально сбросив скорость, стала медленно съезжать с горы. Вроде все красиво и безопасно, но я-то знала, что под невинно белым слоем снега спрятана сплошная корка льда, и нужно быть предельно осторожной. Зара показала мне, в какую сторону надо ехать, а потом стала рассказывать, каким ужасно скучным был вчерашний ужин с гостями. Потом пожаловалась, что совсем не хочет возвращаться после Нового года в школу, расположенную где-то среди пустошей Северного Йоркшира.

– Ну и что из того, что все наши предки учились в этой школе? А мне какое до них дело? Эта школа мне точно не подходит. Ну не смешно ли? В шестнадцать лет ты уже можешь выйти замуж, заниматься сексом, курить, но переступаешь порог своей закрытой школы и сразу же превращаешься в бог знает кого. С тобой обращаются, словно с десятилетним ребенком. Ровно в девять тридцать во всех дортуарах вырубается свет. Представляешь?