Месси. Гений футбола

Глава 1

«Пасуй, Лео!» Но он никогда не пасовал

Каждое воскресенье: последний – дурак!

Как бы ни складывались обстоятельства, в выходные Лео обязательно приходил к своей бабушке Селии и там, на маленьком бетонном пятачке перед домом, играл в «собачку» с братьями Родриго и Матиасом. А иногда они играли в фут-теннис. Приходили их кузены – Макси и Эмануэль, а несколько лет спустя у Клаудио и Марселы, тети и дяди Лео, родился третий кузен, Бруно.

Два камня служили стойками ворот. Там были забиты первые шесть голов. Так начиналась игра.

Бабушка Лео и ее дочери, Селия и Марсела, занимались на кухне приготовлением пасты с густым пряным соусом. Их мужья, Хорхе и Клаудио, и дедушка Лео – Антонио, оживленно болтали, сидя на диване в небольшой узкой столовой или на пороге, постоянно приглядывая за играющими детьми. Они смотрели на удары по мячу, замечали, как Эмануэль обходит партнеров по игре, а Лео – такой маленький, но как же сложно отобрать у него мяч!

«Хорошо, Макси, хорошо!» – кричал Хорхе, который играл во втором составе «Ньюэллс Олд Бойз», пока его не призвали на военную службу.

Пора садиться есть! Дети были голодны, но все равно отказывались бросить игру.

Перед тем как приняться за еду, надо было вымыть руки. Все заняли места за столом этого скромного дома с двумя спальнями, из которого никому никогда не хотелось уходить. Здесь все воскресенья подряд собирались все родственники: Клаудио, Хорхе, Селия, Марсела и их дети, которые всегда хотели играть в футбол. Иногда на диване устраивался ночевать один из внуков, чья очередь была остаться в этот день в доме бабушки. Они обожали свою бабушку Селию, и не только за восхитительную пасту или рис. Селия была одной из тех бабушек, которые никогда ни в чем не могли отказать своим внукам.

Еда съедалась в одно мгновение. После восхитительного ужина, подхватив мяч, пятеро мальчишек с молочными леденцами в зубах направлялись к городской площади округа Бахада.

Там они заканчивали то, что было начато ранее, или начинали новую игру. Иногда они играли по четыре часа без остановок, а порой и еще дольше.

Часто крупные мальчики: Родриго, родившийся в 1980 году, Макси, появившийся в 1984 году, и Матиас, 1982 года рождения, – бросали вызов младшим мальчикам – Лео с 1987 года и Эмануэлю с 1988 года – он был отличным вратарем.

По ним били по очереди и намного жестче, чем на футбольных матчах юниоров. Намного. Лео и Эмануэль хорошо получали от расстроенных старших мальчишек. Особенно Лео. «Матиас, осторожней!» – кричал Хорхе.

Лео бегал за мячом, как безголовый цыпленок, а затем, когда получал его, казалось, что никогда больше не выпустит. У него вздувались вены от напряжения, лицо краснело, как помидор, – именно таким его запомнил дядя Клаудио. И не дай Бог, если он проигрывал! Он начинал плакать и закатывал истерику, набрасываясь на любого, кто пытался утешить его. Ему необходимо было продолжать игру до победы.

«Игра всегда заканчивалась ужасно: мы обязательно дрались. Даже если мы выигрывали, мой брат злил меня, потому что знал – я обязательно рассержусь. Это всегда заканчивалось ужасно – я рыдал и бесился» – из рассказа Лео аргентинскому журналу El Grafico.

Часто происходили столкновения с соседскими мальчишками. В воскресных матчах, проходивших на небольшой площадке неподалеку от дома бабушки, мог принять участие кто угодно. Команда Месси /Куччиттини никогда не проигрывала. Матиас объясняет это так: «Поначалу они не хотели играть против нас, потому что Лео и Эмануэль были еще маленькими, но, в конце концов, они их признали. Лео было девять лет, и он играл против восемнадцати– и девятнадцатилетних парней, которым не удавалось остановить его».

Стоит ли удивляться, что из такой талантливой семьи вышло несколько футболистов?

Юношеская сборная «Ньюэллса» заключила контракт с Родриго, когда ему было всего 11 лет, раньше он – как и все Месси – играл за «Грандоли». Он был очень результативным центральным нападающим – быстрым и хорошо тренированным. Родриго выбрали в своей возрастной категории, чтобы представлять Росарио на междугородних встречах. Лео рассказал «Коррьере делла Сера», почему его брат рано ушел из футбола. «Да, он был очень хорош, но, к сожалению, попав в автокатастрофу, сломал большую и малую берцовые кости, а если с вами тогда происходило что-то подобное, это становилось концом карьеры. Возможно, ему также недоставало упорства, чтобы стать профессионалом. Он обнаружил, что его тянет к кухне, и решил быть шеф-поваром».

Матиас год пробыл защитником во втором эшелоне «Ньюэллса», потом бросил футбол, но несколько лет спустя вернулся: последним клубом, в котором он играл, был «Club Atlético Empalme Central», участвовавший в соревнованиях региональной лиги Росарио. Матиас играл там до тех пор, пока ему не исполнилось 27 лет.

Максимилиано, старший из трех сыновей Марселы и Клаудио, кузен Лео, имел рост один метр шестьдесят пять сантиметров. Он регулярно забивал голы, играя в бразильской команде «Esport Clube Vitoria» чемпионата серии А, проходившем в Аргентине, Парагвае, Мексике, а также за бразильский клуб «Фламенго». Во время своей первой тренировки в парагвайской команде «Либертад» он разбил голову, но, будучи упрямым и упорным человеком, вернулся в футбол. Через день после преждевременного рождения его дочери Валентины, которая провела первые несколько дней в инкубаторе, он играл за «Фламенго». В тот же самый вечер Месси забил три мяча подряд для «Барселоны» в игре против «Валенсии» и посвятил эти три гола Валентине.

Эмануэль из Росарио, как и все остальные ребята из детской компании Лео, с кем он начинал в «Грандоли», сначала год был вратарем в «Ньюэллсе», а затем отправился в Европу, где стал левым полузащитником. В 2008 году он приехал в Германию, чтобы стать запасным в «TSV 1860» Мюнхена, а в следующем году перешел в основной состав. Он играл в испанском «Хироне» во втором эшелоне. Теперь этот футболист ростом сто семьдесят семь сантиметров играет в парагвайском «Club Olimpia» в первом дивизионе. Одно время он хотел играть за «Ньюэллс» с Макси и Лео.

Бруно родился в 1996 году и не участвовал в более ранних уличных соревнованиях, хотя позже с удовольствием играл в дворовых матчах и считался весьма перспективным футболистом клуба «Ренато Чезарини», базирующегося в Росарио, откуда вышли Фернандо Редондо и Санти Солари – сын одного из основателей клуба. Бруно похож на Лео внешне и манерой игры: он похоже бегает, бьет по мячу и торжествует, забив гол. Но следует соблюдать осторожность, сравнивая их. В феврале 2012 года на своей страничке в Twitter и Facebook Бруно пишет: «Жизнь без футбола совсем иная», но сегодня снова пытается вскочить на подножку того скорого поезда под названием «футбол».

Лео уехал в Барселону, когда ему было всего 13 лет, так что семейные обеды и футбольные матчи теперь случались очень редко. Мальчики росли, и жизнь разводила их в разные стороны, но в глубине души каждого остался кусочек детства – как и в каждом из нас.

Селия, бабушка Лео, умерла, когда ему было всего 10 лет.

Извилистое русло реки Парана, Памятник национальному флагу и Мемориал национального флага, два больших футбольных клуба и люди. Прежде всего, люди. Вот что может увидеть любой, кто посетит Росарио.

Что же это за город – Росарио?

Росарио расположен в 300 километрах от Буэнос-Айреса. До него – три часа по прямой, как стрела, дороге, которая разрезает огромную долину, соединяя родной город Лео и столицу Аргентины. В Росарио нет безумной толкотни большого города, это довольно изолированный, небольшой, но весьма гордый городок (жители требуют называть себя жителями Росарио, а не провинции Санта-Фе, к которой относятся в административном порядке). Здесь проводятся местные дерби: «Прокаженные» против «Негодяев», «Ньюэллс Олд Бойз» против «Росарио Сентраль»; половина жителей города против другой половины – самая страстная игра из всех, как полагают горожане, несмотря на то, что накал порой доводит до насилия.

«Прокаженными» именуют тех, кто причисляет себя к клубу «Ньюэллс», потому что сто лет назад они и «Росарио Сентраль» были приглашены принять участие в благотворительном матче для клиники, где лечили прокаженных. «Ньюэллс» принял предложение, а «Росарио Сентраль» – нет. С этого дня соперников «NOB» называют «Негодяями» (по-испански, кстати, это слово звучит знакомо для русского уха – «канальи»).

Въезжая по автостраде из Буэнос-Айреса, вы видите справа от кольцевой дороги море лачуг, выкрашенных в цвета «Росарио Сентраль», которые свидетельствуют, что это город «Негодяев». Но совсем скоро надписи на других домах убеждают вас, что Росарио – город «Прокаженных», потому что не меньшее количество зданий гордо носят цвета этого футбольного клуба. Окна этих лачуг, служащих домами множеству семей в предместьях Росарио, выходят на автостраду. Это бедные кварталы, где в домах земляные полы, а люди ездят на старых, совсем не винтажных мотоциклах без защитных шлемов. Через некоторое время бедность остается позади, и на смену убогим районам появляется индустриальный ландшафт.

В Росарио может возникнуть впечатление, что водители восхищаются пейзажем или чем-то увлечены, потому что ни один из них не обращает внимания на дорожные знаки или разметку. Возможно, это так и есть, а, может быть, дело в том, что, как говорят некоторые аргентинцы, дорожные знаки придуманы, чтобы помешать вам двигаться вперед.

Но еще до того, как вы доезжаете до конца автострады, перед вами появляются впечатляющие контуры современного города с ломаными линиями небоскребов. Теперь дорогу окружают деревья, и внезапно вы замечаете гигантскую современную фабрику, здание, покрытое снаружи лабиринтом труб, которые добавляют пейзажу странное индустриальное очарование. Жизнь растений обеспечивает река Парана – важнейшая речная артерия, приносящая с собой плодородную почву, в прежние времена служившая единственным источником богатства для этих мест. Затем начинается город, в который вы въезжаете через новый парк. Теперь с обеих сторон дороги мелькают двухэтажные здания. Кольцевая дорога поворачивает на широкий проспект, окруженный высокими, величественными старыми городскими кварталами.

Из Росарио, последнего человеческого жилья на границе с пампасами, деревни, притворяющейся городом, вышли, чтобы бросить вызов истеблишменту: Че Гевара, певец Фито Паэз, мультипликатор и писатель Роберто Фонтанарроса и великие футболисты Марсело Бьелса и Сесар Луис Менотти. Именно на этом куске земли обосновались тысячи европейских иммигрантов. Именно здесь родился культовый аргентинский символ: впервые был поднят сине-белый флаг Аргентины, созданный в 1812 году как знак отличия от испанских войск, с которыми боролись аргентинцы.

На пути к центру города раскинулся парк Независимости, описанный журналистом Эдуардо ван дер Кооем как место, «где город начинает демонстрировать свой собственный стиль и индивидуальность». У парка начинается изящный бульвар Ороно, похожий на парижскую открытку. В этой массе мощных деревьев и густой листвы спрятался стадион клуба «Ньюэллс». Улицы становятся узкими, и на многочисленных перекрестках вы никак не можете понять, у кого преимущественное право проезда – кажется, что правым будет тот, кто попал туда первым. Белые стены кажутся серыми, в кафе высокие потолки, большие венецианские окна из цельного стекла, откуда открывается приятный вид, и маленькие столики. В таких кафе мужчины часто проводят время, глядя на симпатичных девушек, в то время как дамы, включая достаточно пожилых, любят восторгаться телосложением молодых парней, каждый из которых выглядит вполне достойным, чтобы быть футболистом.

Любой аргентинец подтвердит, что самые красивые женщины в его стране – из Росарио. Причиной тому неотразимое соединение сербских и итальянских генов, которые, объединяясь, создают удивительную красоту – светлые волосы и глаза и оливковую кожу. Натуральное питание способствует тому, что у жителей Росарио здоровый и сияющий цвет лица. Росарио – один из самых производительных сельскохозяйственных районов страны: город окружен сельскими районами, специализирующимися на соевом масле и пшенице. Молодежь здесь растет здоровой и сильной.

Вы не увидите здесь показательно выставленных футболок ни одного из соперничающих клубов, ни национальной сборной, хотя футбольные поля есть везде, иногда даже одно поле на два городских квартала. Здесь есть пять или шесть лиг, и многие футболисты играют не за одну: закончив одну игру, они садятся на мотоцикл и отправляются на другую, играть за соседей. В Росарио любой, кто не бегает на поле, имеет отношение к футболу: организатор, тренер, рефери или кто-то еще. Включая женщин.

«Росарио отличается от других городов своей уникальной страстью к футболу», – говорит Херардо (Тата) Мартино, бывший менеджер «Ньюэллса», работающий в «Барселоне». – Пригороды Росарио – конвейер игроков, футбольная фабрика, которая производит таланты. Футбольный талант – главная мечта всех мальчишек города. Академия Росарио так важна, потому что сумела выпестовать таких великих спортсменов, как Вальдано, Батистута и множество других, среди которых Лионель Месси – вишенка на торте».

Он мог бы назвать и Марио Кемпеса, Абеля Бальдо, Роберто Сенсини, Маурисио Почеттино и еще многих других. Действительно, десять игроков основного состава в команде Алехандро Сабельи при подготовке чемпионата мира 2014 года были родом из Росарио, включая Хавьера Маскерано, Эвера Банегу, Анхеля ди Мария, Эсекьеля Лавесси, Макси Родригеса, Игнасио Скокко, Эсекьеля Гарай… и, конечно, Лео.

Именно в Росарио была придумана «Церковь Святого Марадоны» (наполовину в шутку, конечно), посвященная Диего, которого здесь считают величайшим игроком в истории футбола. Каждый год 30 октября – в день его рождения – здесь проводят псевдорелигиозную церемонию в его честь, пародируя католический обряд. В 1993 году Марадона некоторое время играл за «Ньюэллс». Дебют Лео также состоялся в черно-красной майке.

Футбол в Росарио – это жизнь, а жизнь – это футбол. Дух города выражает один конкретный гол – согласно Книге рекордов Гиннесса – самый знаменитый в истории футбола. Это произошло 19 декабря 1971 года во время матча, сыгранного при удушающей жаре в Буэнос-Айресе между «Негодяями» и «Прокаженными». Это были игры полуфинала Национального чемпионата и единственный случай, когда эти два клуба встретились в столице страны.

Ни одна из команд не могла в этом матче забить гол в ворота соперника, шло сражение за контроль над полем. Затем, на 13-минуте, произошло нарушение правил рядом со штрафной площадкой «Ньюэллса». Альдо Педро Пой, нападающий «Росарио Сентраль», сумел туда прорваться и обратился к одному из операторов (что это было – предупреждение или предсказание?): «Готовьте свои камеры, сейчас что-то будет». Вот так все и произошло. Пой, борясь со своим опекуном, перед тем как уйти от него, взлетел в воздух, изогнув тело и вытянув руки. Гол. Удар головой в полете. Ну и что такого, что мяч попал в живот центрального защитника Ди Риенцо, сбивая вратаря с толку. Это был решающий гол: вечный конкурент был выбит в полуфиналах. «Росарио Сентраль» сумел выиграть финал – впервые в истории клуба «канальи» завоевали титул чемпиона, однако это не стало столь знаменательным, как удар в полете Поя. В течение последних трех десятилетий каждый год 19 декабря на поле Центрального стадиона происходит событие, носящее честолюбивое название Organizacion Canalla Латинской Америки: в этот день кто-то выполняет поперечный пас, и Пой воспроизводит свой полет. В последнее время, по словам самого Поя, проблема не столько выполнить удар, сколько снова потом подняться.

Таков Росарио. Таков футбол. Месси взялся не из пустоты, как и Альфредо Ди Стефано или Диего Армандо Марадона. Дело не только в пресловутом «аргентинском гене», но есть еще одно – все трое родились в стране, где каждый день футбол ведет вас к меньшей (признание соседей) или большей (всемирная известность, деньги) славе.

Но, как говорил Мартино в интервью для журнала Panenka, на улицах Росарио можно найти много прекрасного исходного материала и страсти к футболу, который так или иначе обязательно найдет выход. «Именно поэтому так важна работа Хорхе Гриффы. Это человек, который, перестав играть сам, отлично понимал, чего он хочет. У него не было стремления стать менеджером команды в клубе «Primera». Гриффа – создатель игроков, который никогда не предавал свои идеи. Начиная с середины семидесятых годов, в течение последующих 20 лет он многое сделал для NOB. Позднее он стал тренером молодежных команд в Бока, но всегда был одержим одной идеей: создавать новых игроков».

Гриффа обладает удивительным нюхом на перспективных игроков, свой несомненный талант в этой области он распространяет на своих помощников. Так, Марсело Бьелса был одним из его ассистентов, который колесил по стране из конца в конец, ведя неустанный поиск скрытых бриллиантов. Бьелса проехал тысячи километров на своем крошечном «Фиате-147», и его нелегкий труд принес огромную пользу «Прокаженным». «Ньюэллс» стал чемпионом в 1988 году, когда главным тренером команды был Хосе Юдика, а также в 1991 и 1992 годах, когда главным тренером стал сам Марсело Бьелса. Гриффа также сумел в решающий момент распознать талант Месси, хотя к тому времени его футбольная карьера еще была в самом начале.

В Росарио повсюду ощущается аромат футбола, но, как ни странно, в воздухе не пахнет Месси. Вы вряд ли найдете фотографии, рисунки или даже рекламные щиты с изображением Лео. Любой может рассказать вам пару историй о «Блохе», но считается вульгарным выставлять повсюду его портреты. Правда, возможно, горожане просто решили проявить уважение к его сдержанности.

Но для Лео Росарио – это все. Когда вы спрашиваете его о любимых местах в жизни, ответ один: «Мой дом и местность, где я родился».

В течение многих десятилетий семья Месси жила в небольшом домике в пригороде, приблизительно в четырех километрах к юго-востоку от центра Росарио, в предместье Ла-Бахада. Это типичный малоэтажный район, где не запирают парадные двери, а из окон несется музыка, болтовня и смех. Дети играют на улицах. Машин мало. Кажется, будто в Бахаде время остановилось. В этом сонном квартале, где живут в основном рабочие, на участке номер 525 на узкой Калье Эстадо де Исраэль стоит дом Хорхе Месси, который он построил собственными руками.

Его отец, дед Лео – Эусебио, по профессии был строителем, и Хорхе быстро научился делать все сам. Вдвоем они в выходные клали кирпич за кирпичом на земельном участке, купленном семьей, в 300 квадратных метров. Сначала дом был одноэтажным и того же размера, что и все другие здания на улице, с задним двором, на котором можно было играть. Одна стена выходила к дому Синтии Ареллано, которая была одного возраста с Лео и стала его лучшим другом. Сегодня дороги там вымощены гораздо лучше, есть уличное освещение и водостоки. В доме надстроен второй этаж, есть забор (единственный на улице) и камера видеонаблюдения, но дом почти всегда заперт.

В этом доме Хорхе Месси, Селия Куччиттини и их четверо детей прожили первые годы семейной жизни. Лео вспоминает в интервью для «Коррьере дела Сера»: «Маленький дом. Кухня, гостиная, две спальни. В одной спальне спали мои мама и папа, в другой – я и мои братья».

Это была улица Лео – всего в 200 метрах находилось неровное поле без ограды, заросшее дикой травой, где дети играли в футбол. Рядом с полем стоял киоск, где работал Матиас в то время, когда Лео уже был в Барселоне. Он до сих пор стоит на том же месте, прямо рядом с домом, где жил Матиас, который позже передал его родственнику. Если пойти в верхний конец улицы, там вы увидите дом, где жила бабушка Селия, а немного дальше – двоюродные братья и сестры, а рядом – бабушка и дедушка по отцовской линии – Роза Мария и Эусебио Месси Баро, который до сих пор, в свои 86 лет, спустя много лет после ухода на пенсию, каждое утро встает, чтобы открыть скромную пекарню, устроенную им в своем доме. Пекарня работает вот уже 50 лет.

Здесь все начинается и все заканчивается. Это сплоченное семейство – та плодородная почва, на которой были взращены все Месси и Куччиттини. Лео предан своим родителям, брату, кузенам, дядям, но особенно матери: он вытатуировал ее лицо у себя на спине. «Он сделал это, ничего никому не сказав. Однажды Лео пришел и показал нам татуировку. Мы чуть не упали в обморок от шока. Мы и подумать не могли, что он сделает нечто подобное. Но это его тело, и мы ничего не можем ему сказать», – объяснял его отец в книге Сика Родригеса «Обучен побеждать», в которой собраны истории, рассказанные родителями самых известных выпускников школы Ла-Масия футбольного клуба «Барселона».

Здесь также живут лучшие друзья Лео, с которыми он до сих пор встречается всякий раз, когда выдается свободная минута. Для Месси Росарио и район Ла-Бахада олицетворяет детство, «истинную родину человека», как сказал бы поэт Рильке. Это место, куда ему хочется вернуться, что он постоянно и делает, место, которое он никогда не покидал, место, которое он воссоздал для себя в Барселоне, чтобы облегчить себе там жизнь.

При малейшей возможности Месси возвращается домой к семье. Именно в Росарио он отправляется всякий раз, когда у него возникает достаточно длинный перерыв в тренировках и играх, летом или на Рождество. Сейчас он бывает в городе не так уж часто, так как купил большой дом в предместье, но порой его можно увидеть разъезжающим на велосипеде по улицам родного квартала. Иногда он ездит и по соседним районам – например, летом 2013 года его видели в супермаркете, где он толкал перед собой тележку, наполненную сластями, вином и хлебом. Он целый день провел в Галегайучу, где, несмотря на то что он не снимал кепку, его легко узнавали и просили сфотографироваться. Ему пришлось привыкнуть к тому, что его постоянно фотографируют на улице. Никакой возможности избежать этого нет.

В родном городе у него есть подруга, с которой Лео связывают длительные отношения. Антонелла Роккуццо, как и Лео, родом из Росарио, кузина его лучшего друга, Лукаса Скалья, который играет за «Депортиво Кали» в Колумбии. Он познакомился с ней, когда ей было пять лет, и сегодня она – мать его сына Тьяго. Но все могло сложиться и по-другому. Антонелла и Лео на некоторое время расстались, когда он был просто мальчишкой, стремящимся привлечь ее внимание, а она – симпатичной маленькой девочкой, которой это было неинтересно. Лео отправился в Барселону, а когда вернулся домой на праздники, их роман вспыхнул с новой силой.

Обратите внимание: Роккуццо, Скалья, Месси, Куччиттини – все эти семьи – внуки и правнуки итальянских иммигрантов, которые приехали в Росарио из Реканати и Анконы, городков региона Марке в Италии. В Лионеле также течет испанская кровь. Росарио привлекал европейцев, главным образом испанцев и итальянцев, которые в первые десятилетия существования города составляли почти половину населения. Одна из прабабушек Лео, Роза Матеу и Джезе, родом из области в Пиренеях около Льейды под названием Бланкафорт-де-Траго-де-Ногуэра, ее привезли в Аргентину еще ребенком. Во время плавания по Атлантике она повстречала мужчину из Белькайр д’Урхель – Хосе Переса Соле. Когда вы покидаете родные края, возникающие новые привязанности становятся сильными и длительными, выступая для иммигрантов спасательным кругом. Это и есть настоящий Новый Свет – фундамент новой жизни. Роза и Хосе поддерживали друг друга в чужой стране во всех начинаниях. В конечном счете, они поженились в Аргентине, и у них родилось трое детей, одним из которых была Роза Мария, жена Эусебио Месси – мать Хорхе Месси – отца Лео.