Собачья работа
– Черт, не ребенок! – в отчаянии пробормотала Алиса. – И откуда ты на мою голову свалилась?! Лучше бы тебя вовсе не было…
Алина «свалилась» год назад. Поздним вечером позвонила в дверь и, будто не отсутствовала безвестно более трех лет, как ни в чем не бывало швырнула на диван объемистые пакеты с подарками, чмокнула оторопевшую от неожиданности Алису в щечку и пробормотала устало: «Колонка работает? Мыться хочу – грязная как черт! На вашем паровозе прокатиться – что вагон угля разгрузить…»
История трагической разлуки близняшек и последующего чудесного воссоединения этих двух половинок некой общей сущности настолько заезжена деятелями кино и литературы, что при одном упоминании о намечающейся интриге в этом направлении у многих читателей начинает нервно дрожать нижняя губа – своеобразная аллергическая реакция на осточертевший сюжет. Расслабьтесь, я не собираюсь вас грузить надоевшими сюжетными перипетиями – никакого трагизма и лирики в истории близняшек Алисы и Алины не было. Росли вместе, жили душа в душу, носили одинаковые платьица и почти одинаковые имена (проявляя строптивый характер, Алина с детства требовала, чтобы ее звали Ли, а сестру упорно обзывала – Лиса), а как окончили школу, добровольно разъехались: Алиса поступила в БГУ, а Алина отправилась к родственникам отца в Прибалтику – дед с бабкой грозились пристроить внучку в какой-то престижный экономический вуз. Спустя некоторое время отец близняшек поехал на родину предков и утонул там в славной реке Даугаве – ногу судорогой свело. После этого Алина наезжала в Белогорск довольно редко – раз в полгода, чтобы навестить мать и сестру. Алиса знала, что сестра работает в какой-то крупной фирме с выходом на забугорное пространство, головной офис которой располагается в Москве, а три основных филиала – в странах Балтии. Чем она там занимается, Алина не распространялась – но судя по дорогим подаркам, сногсшибательным нарядам и неподдельному лоску светской львицы, который приобретается только в течение многолетнего вращения в определенных сферах, прибалтийская юность пошла впрок сельской девчонке. Замуж Алина не собиралась, а на увещевания матери каждый раз цинично отвечала: «У меня все есть, я сама зарабатываю – добытчик не нужен. Если мне нравится мужик, я беру его и пользуюсь, пока не надоест. А чтобы стирать чьи-то вонючие носки и терпеть пьяные выходки… Ну, мать, ты что – совсем?!»
Четыре года назад Алина исчезла. Попытки обнаружить ее через родственников отца в Балтии успехом не увенчались: они знали о пропавшей примерно то же, что и Алиса с матерью. Никто не знал, на какую фирму она трудится и где можно отыскать какие-то намеки существования этой фирмы в природе. Погоревали, как водится, подали во всероссийский и всебалтийский розыск, а спустя три года она заявилась как ни в чем не бывало: похудевшая, повзрослевшая, покрытая бронзовым загаром… и какая-то чужая.
– Стучаться надо! – Алиса метнулась было вслед за сестрой в ванную, чтобы забрать тазик с отжатым чистым бельем, – и нарвалась на грубый окрик. Алина прикрыла тело банным полотенцем – в глазах ее сверкнул какой-то странный враждебный огонек.
– Ну ты… ты что – за три года пол поменяла? – обиделась Алиса. – Или у тебя третья титька выросла? Че орешь-то?
– Фу-ты черт! Извини… Привыкла, что постоянно в мужской компании. Этим яйцезаврам спуску давать нельзя – только зазевайся, моментально урчать пристроятся, – деланно улыбнулась Алина, – полотенце, однако, опускать не спешила. – Да и пацан у тебя уже взрослый…
С тех пор Алина появлялась в квартире сестры довольно часто. Приезжала поздно вечером, когда соседи уже укладывались спать и на улицах было безлюдно. Причину трехлетнего отсутствия освещать не пожелала – занята, мол, была по горло, и все тут. Алису и мать строго предупредила: в разговорах со знакомыми о ее появлении упоминать не стоит. В розыске так в розыске – пусть все будет по-прежнему. Алиса, естественно, потребовала объяснить столь странное поведение, на что сестра ответила довольно туманно: «Ты же в курсе, что все большие фирмы по сути своей полукриминальны. Моя – не исключение. Мы сейчас выходим на международный уровень – сложный период, катаклизмы и так далее. А о промышленном шпионаже слыхала? Нет-нет, никакой уголовщины, что ты! Но представь себе, ты разработала некую технологию, сулящую многомиллионные прибыли, а я эту технологию у тебя тривиально сперла… За это, детка, запросто могут шлепнуть – ресничками взмахнуть не успеешь. В общем, я как раз сейчас этим занимаюсь – готовлю трамплин для своей фирмы в нашем регионе…»
«Интересно, интересно». – Кулькин задумчиво смотрел на три экрана, дававшие крупный план Алисиного столика, и помахивал зажатым в пальцах левой руки листком, на котором в несколько скупых столбцов уместилась вся информация об интересующей коммерческого директора даме.
– Какая занятная штучка… Ох ты, ягодка сочная… Бабки, поди, полгода копила. Ага… По всему видать, неиспорченная, дилетантка… Этакая нравственная целка – куда ни сунь, везде печать запрета. Ммм-да, куда там нашим прости Господи…
– Что, шеф, на свежатинку потянуло? – ласково пошутил Жека, через плечо хозяина глядя на экраны и понимающе улыбаясь. – О какая, а?! Да еще ничья – ты посмотри…
– То-то, что ничья, – рассеянно пробормотал Кулькин, в третий раз бегло просматривая листок. – Пока ничья… А ты посмотри, кто там неподалеку сидит, – коммерческий директор покрутил ручку на одном из мониторов, приближая план. – Сидит и ест глазами, скотина, – скоро бросится… Угу-угу… Есть, знаешь ли, у меня мыслишка – насчет того, чего это ее к нам занесло. А к мыслишке – идейка. Ммм… Очень даже соблазнительная идейка. Так-так… Так. Ага! А ну – дуй вниз. Через пару минут начнется медленный танец…
…В 21.55, как и обещала Алина, появился объект. Сначала в зал зашли три мальчугана в одинаковых костюмах – не шибко здоровые, но элегантные и высокие, под стать хозяину. Зашли, прогулялись как бы между делом по центральному проходу, протиснулись между танцующими парами, осмотрели столик, стоявший через кактус от Алисы, и, усевшись за соседний стол, сообщили по «уоки-токи», что все в норме. Спустя пару минут появились еще четверо – высокие, стройные, в одинаковых костюмах, оттопыривающихся под мышками. Одного из четверки усадили за столик через кактус – теперь было заметно, что он старше телохранителей как минимум в два раза, остальные трое сели за стол напротив. Таким образом, ловкие телохранители взяли хозяина в клещи: сзади – стена, справа и слева – по тройке со стволами, прямо по курсу, метрах в пяти, кактус, а за кактусом – Алиса, потенциальный субъект нападения.
«А я, пожалуй, могла бы тебя шлепнуть, красавчик, – подумала Алиса, припоминая аналогичные ситуации из просмотренных ею боевиков. – Ручку под столик – раз! – в сумочку. Пистоль достала и…» – Тут Алиса шаловливо полезла рукой под стол, нащупывая на соседнем стуле свою сумочку. Объект что-то говорил подскочившему мэтру, не обращая на нее никакого внимания. Зато ребятишки за соседними столами как по команде уставились на Алисину руку и синхронно расстегнули верхние пуговицы пиджаков.
– По-шу-ти-и-ила, – одними губами прошептала Алиса, осторожно кладя сумочку на стол и медленно доставая из нее сигареты. – Ух, овчарки! Одно неверное движение – в щепки изрубят. Нет, в боевиках что-то не то показывают. То ли там всегда телохранители полные дегенераты, то ли сценарист конченый алкаш…
Вечер продолжался. Мужик за столиком напротив пил коньяк, ждал заказ и с интересом рассматривал Алису. Алиса медленно цедила последний бокал вина, изображала томность и косилась на мужика. Ничего себе объектик. Виктор Борисович Круглов. Президент корпорации «Технотрон»…
«Чего делает? Ну, оргтехникой торгует. – Так Алина отрекомендовала накануне объект внимания. – Да, очень крутой – круче некуда. Суммарное состояние, по самым скромным подсчетам, около полумиллиарда баксов. Близкий друг одного из соучредителей концерна „Микрософт“, владелец дочернего филиала, выпускающего патентованные сидиромы… Как это „ни о чем не говорит“?! Да ты что, радость моя! Вон у тебя „четыреста восемьдесят шестой“ стоит – так практически все, что на нем есть, – это „Микрософт“… Нет, я поняла, что ты только тексты набираешь, но такие вещи нельзя не знать! Нет, ну темная ты – слов нет…»
Круглов Алисе понравился. Элегантный, сдержанный, холеный – в каждом движении чувствуется скрытая сила. Вопреки ожиданиям, он не стал бросать на сидевшую напротив даму мимолетные пренебрежительные взоры пресытившегося ловеласа – сразу, как обратил внимание, впился взглядом и не отпускал. Настойчиво этак рассматривал, с видимым интересом – сейчас еще пару фужеров засадит, подскочит и начнет трусики рвать!
– Ох ты наглый! – прошептала Алиса, стараясь не встречаться взглядом с объектом и продолжая изображать томность. – Смотрит тоже… Можешь не смотреть, я не такая…
Заиграли очередной медленный танец. Круглов привстал было, подался вперед – у Алисы сладко екнуло что-то внизу живота, в голове кто-то вредный отчаянно крикнул: «Щас отдамся!!!», но глазки потупила, неиспорченность изображать нужно до последнего, чтобы все было натурально…
В этот момент откуда ни возьмись подскочил здоровенный мужлан в смокинге, тоже симпатичный, с разбойничьим взглядом и разухабистыми манерами.
– Потанцуем, мэм? – обдав приятным ароматом хорошего ликера, вежливо склонился, наполовину заслонив дородным телом объект, – однако видно было, что оный объект водрузил задницу на стул и грустно скрестил руки на груди – сдался без боя! – Обожаю танцевать с прекрасными незнакомками…
– Гуляй, малыш, – досадливо буркнула Алиса. – Не танцую!
– Вы делаете ошибку, мэм, – ласково забубнил здоровый. – Кстати, меня зовут Женя… Так вот – все смотрят. Вы у нас первый раз и не знаете: если вы меня сейчас отбреете, вас больше никто не пригласит – гарантирую. У нас так принято. А впереди еще много медленных танцев, так что…
– Ну и переживу как-нибудь, – презрительно фыркнула Алиса. – Я сюда, между прочим, не за этим пришла. Гуляй, малыш!
– Ну что вам стоит, мэм! – здоровый скорчил уморительную гримасу и прижал руки к груди. – Я вас очень прошу, приставать не буду, честное слово!
– Ну что с вами делать… – Алиса решила не испытывать судьбу – сестра сказала, что Круглов тратит на ужин не более трех часов и пьет крайне мало – чтобы чуть-чуть расслабиться. А сидит он уже что-то около сорока минут… Вдруг действительно увидит, что дамочка не танцует, и решит не делать попыток к сближению? Понятное дело, если бы он зависал здесь до утра да уелся бы в дрезину – тут ситуацией вполне можно управлять…
– Хорошо, Женя, я подарю вам этот танец. – Алиса грациозно оторвала попку от стула – сама себе понравилась, этакая пантера, удравшая из зоопарка. – Но никаких авансов – потанцевали и все. Я, знаете ли, не люблю настойчивых…
– О чем разговор, мэм! – здоровый подхватил Алису за талию и ловко потащил на пятачок посреди зала, где полтора десятка пар выписывали плавные загогулины. – Польщен, страшно польщен…
– Танцплощадка кончилась, – насмешливо воскликнула Алиса спустя пару минут, заметив, что партнер неуклюже перемещается к выходу из зала, увлекая ее за собой. – Или вам плохо?
– Мне хорошо, – несколько напряженно улыбнулся здоровый Жека, вытаскивая Алису в небольшое фойе. – А вас ждут наверху – разговор есть.
– Мы так не договаривались, Женя, – нахмурилась Алиса, делая попытку вернуться в зал; здоровый тут же вцепился в ее руку железной клешней, не отпуская от себя. – О! Я не поняла – это что еще за штучки?
– Я – начальник службы безопасности «Парадиза». – Жека вытащил из нагрудного кармана пластиковую карточку с фотографией, внушительно махнул ею перед носом Алисы и вежливо, но настойчиво сообщил: – Извините, мэм, но вам придется на пару минут подняться в оперативный зал. У коммерческого директора к вам несколько вопросов. Буквально на пару минут…
– А если я откажусь? – недовольно накуксилась Алиса, лихорадочно пытаясь сообразить, как ей поступить, – такой вариант они с Алиной не предусмотрели. – Я пришла к вам поесть и отдохнуть, не более того. Почему я обязана отвечать на ваши вопросы?
– Вы не обязаны, мэм, – согласно кивнул Жека. – И можете поступать как вам будет угодно… Но вопросы совсем незначительные и через пару минут я провожу вас в зал. А если вы откажетесь, поневоле возникнет подозрение, что вам есть что скрывать… И мы, конечно, не спецслужбы, но начнем активно интересоваться – а что это вы от нас скрываете… А?
– Чушь собачья, – возмущенно фыркнула Алиса, пряча лицо – показалось ей, что если откажется сейчас, то поволокут за ногу, а возможно, и с применением пинков, – сердито выдернула из Жекиной клешни руку и направилась к винтовой лестнице, ведущей на третий этаж. – Естественно, мне нечего скрывать. Пошли…
В большом помещении на третьем этаже присутствовали трое: крепкий смуглый мужичонка, восседавший в кресле у стеллажа с мониторами, и двое парней спортивного вида, застывшие с обеих сторон от кресла чуть ли не по строевой стойке.
– Погуляйте, ребята, три минуты, – бросил смуглый. – У нас с дамой конфиденциальный разговор…
Начальник службы безопасности с охранниками вышли за дверь – смуглый приглашающим жестом указал на свободное кресло и вежливо предложил:
– Присаживайтесь, Алиса Рудольфовна. Я постараюсь быть кратким и не отнимать слишком много вашего времени.
– Не имела чести быть представленной. – Алиса присела на краешек кресла и с деланным интересом осмотрелась по сторонам. На самом деле обстановка помещения ее интересовала постольку поскольку – в голове завывала сирена и билась одна тревожная мысль: «Попалась, шпионка!!!».
«Они узнали, кто я такая… Угу… И без особого труда вычислили, зачем Ли отправила меня сюда… Интересно, а что сейчас делают с теми, кто пособничает в промышленном шпионаже?» – Алиса поправила прическу и вызывающе уставилась на смуглого, томно смежив веки.
– Кулькин я, – запоздало представился смуглый крепыш. – Геннадий Юрьевич. Несколько вопросов, Алиса Рудольфовна. Отвечаете положительно: три ужина за мой счет в нашем заведении в удобное для вас время и пространные извинения за доставленное беспокойство. Отвечаете отрицательно – беседа наша затянется и примет несколько иной характер…
– Угрожаете? – презрительно подняла правую бровь Алиса.
– Нисколько, – грустно сказал Кулькин и по-особому уставился на собеседницу – так смотрит мужчина на женщину, которая для него недоступна и вместе с тем страшно привлекательна.
«О! Я ему нравлюсь, – несколько приободрилась Алиса. – Очень хорошо! Поиграем в кошки-мышки!»
– Руслан Саранов, Григорий Толхаев, Николай Улюмов – он же Улюм… – Кулькин перечислил фамилии, сделал паузу и поинтересовался: – С кем из этих господ вы знакомы?
Алиса отрицательно помотала головой – увы, об этих славных ребятах она слышала впервые.
– Ответ отрицательный, – грустно констатировал смуглый Кулькин. – Ладно… А вот с этими господами вы не состоите ни в каких отношениях? – тут Кулькин выдернул из-под прозрачного пластика на столе стандартный лист, на котором в четыре столбика были отпечатаны несколько десятков фамилий, и протянул его Алисе.
– Нет, не знаю, – пробежав глазами список, сообщила Алиса. – Как-то не представилось возможности…
– Ясно, – Кулькин потер ладошки и пожал плечами. – И опять ответ отрицательный… Угу. Вы уже в течение нескольких лет одиноки и не имеете… мм… ну, приятеля не имеете. Ага?
– Не ваше собачье дело, – торжественно заявила Алиса. – Моя личная жизнь никого не касается!
– Ну это как сказать, – поморщился Кулькин. – Это до поры до времени – пока ваша личная жизнь не пересекается с интересами неких особ… Но в общем-то, ясно – нет у вас приятеля.
– Дальше давайте! – поторопила Алиса, невольно бросая взгляд на три верхних монитора, которые давали теперь крупный план столика Круглова. Кулькин заметил этот взгляд и отреагировал адекватно:
– Никуда он не денется – от такой женщины…
– Вы о чем? – притворно удивилась Алиса, чувствуя, что краснеет. – Загадками изъясняться изволите!
– Преподаете в университете, берете переводы на пятьдесят баксов в неделю – более доходов нет, – проигнорировав Алисино притворство, перечислил Кулькин. – Воспитываете сына, помогаете матери и родителям погибшего мужа… Похвально, похвально…
– Я что – под следствием? – встопорщилась Алиса. – Вы не можете сказать, что вам от меня нужно?
– Могу, – Кулькин печально улыбнулся и, с вожделением глядя на Алисины коленки, спросил: – Скажите, Алиса Рудольфовна, лапочка, ну что за блажь? За каким чертом вы поперлись в этот кабак? Ваш среднемесячный доход составляет что-то около трехсот баксов. Все эти деньги вы тратите – у вас даже сберкнижки нет! А ужин в нашем заведении обойдется вам более чем в штуку баксов… Зачем это? Откуда деньги?
– Накопила за полгода, – нагло соврала Алиса. – И пошла погулять – дай, думаю, отдохну хоть разок…
– Мне ваше вранье начинает надоедать, – тяжело вздохнул Кулькин. – Я сейчас перечислю варианты, а вы скажете, на чем нам остановиться, – другие версии не принимаются. Первое: вам надоело прозябать и решили стать проституткой. Ну, учитывая ваши параметры, добавим – дорогой проституткой. Действительно накопили деньги и отправились в самый крутой кабак…
Алиса возмущенно фыркнула и не сочла нужным комментировать предположение собеседника. Кулькин на фырк внимания не обратил, продолжил:
– Если это так, вы неправильно себя повели: нужно было встретиться со мной, проинформировать о своих намерениях и попроситься на работу – я бы подумал. У нас прекрасно трудятся очень симпатичные девчата – никто пока не жаловался, все довольны. Так… Далее. Вы не желаете стать проституткой, а штуку баксов вам кто-то дал. Чтобы вы закадрили славного парнишку Виктора Борисовича Круглова… Ну, допустим, с целью промышленного шпионажа… – Алиса чуть не упала с кресла, с трудом взяла себя в руки, вторично фыркнула и с большим усердием изобразила презрительный взгляд, уставившись в переносицу Кулькина… – Третий вариант: проституткой вы стать не желаете, деньги вам никто не давал – вы их накопили, заказали столик рядом с Кругловым совершенно случайно… А пришли в наше заведение, чтобы познакомиться с каким-нибудь симпатичным богатеньким мужичком, мм… ну, естественно, чтобы поправить свои финансовые дела. Мужичок вас полюбит, будет раз в неделю использовать и заваливать дорогими подарками – так вы себе это представляете… Итак, на каком варианте мы остановимся?
– Послушайте, как вас там… – хрипло пробормотала Алиса и прокашлялась.
– Кулькин, – подсказал смуглый, не отводя взгляда от Алисиных коленок, и предложил: – Зовите меня Гена – мне будет приятно.
– Послушайте, Кулькин, – проигнорировала предложение Алиса, с тревогой косясь на мониторы. – Мне надо идти – вы мне изрядно поднадоели. Ваши церберы меня выпустят?
– Ответьте на мои вопросы, и вы свободны, – Кулькин развел руками. – Вы думаете, я валяю тут с вами дурака?
– А чего вы тут валяете? – поддела Алиса. – Даже если одно из ваших трех предположений соответствует действительности, каким образом это относится к вашему заведению?
– Извольте, – Кулькин потер ладошки. – Если вы решили стать проституткой – это в первую очередь касается меня. Все наши клиенты – уважаемые и состоятельные люди, потому наши девочки проходят особый отбор и их деятельность контролируется. Если мы будем пускать сюда кого попало…
– Я не собираюсь заниматься проституцией, – отрубила Алиса. – Дальше что?
– Очень хорошо! – воскликнул Кулькин. – Очень хорошо… В таком случае, если речь идет о промышленном шпионаже, я тотчас же проинформирую господина Круглова… Симпатичный господин, не правда ли?
– Да уж посимпатичнее вас, Кулькин, – язвительно хмыкнула Алиса. – Высокий, стройный, бледнолицый…
– Так вот, этот симпатичный господин, при всех его внешних достоинствах, болезненно следит за безопасностью своей фирмы, – оскорбленно выпалил Кулькин. – И через пять минут после моего сообщения вас будут с пристрастием допрашивать здоровенные мордовороты в подвале его особняка. Они не посмотрят, что вы шикарная дама! Нет, они, конечно, обратят на это внимание, но, боюсь, вам это не понравится. Мне сообщить Круглову? Нет, мы, конечно, не приятели, но Виктор Борисович – наш постоянный клиент, и мы дорожим репутацией…
– Я действительно хотела познакомиться с богатым мужчиной, – оборвала собеседника Алиса и устало продолжила: – Сволочь вы, Кулькин, – вот что… Я копила деньги полгода – правильно вы сказали. Ранг вашего заведения известен. Хотела познакомиться с каким-нибудь денежным мешком, спать с ним раз в неделю и не думать о каждой копейке – кругом вы правы! Довольны?
– Очень, Алиса Рудольфовна, просто очень! – Кулькин вскочил и, приблизившись к Алисе, театрально поклонился, не забыв забраться взглядом в глубокое декольте своей собеседницы – аж зажмурился от удовольствия, сволочь! – Это в корне меняет дело. Это уже не касается безопасности нашего заведения. Теперь мы поговорим о другом…
– Тогда я пошла, – Алиса тоже встала и отважно поперла высокой грудью на Кулькина. – Этот Круглов мне очень понравился, и, если бы не этот ваш дуралей Женя, он, Круглов то бишь, уже давно пригласил меня на танец, и мы бы познакомились… Пустите, что вы застыли, как истукан?
– Этот наш дуралей Жека выполнял мое распоряжение, – тихо сказал Кулькин, трепетно вздрагивая ноздрями хрящеватого носа. – Он действительно не собирался уступать дорогу, и теперь грудь Алисы находилась в трех сантиметрах от его подбородка – не удался ростом коммерческий директор, подкачал маленько. Глубоко втянув носом пьянящий аромат женского тела, смуглый крепыш хрипло забормотал:
– Черт! Ты сводишь меня с ума, женщина! Я уже давно ничего такого не ощущал… Слушай, брось ты этого Круглова – не потянуть его тебе, ей-Богу, не потянуть! Я тебе дам все, что тебе нужно, – можешь мне поверить! У тебя будет крутая тачка, счет в банке, гарантированная безопасность – я имею вес в криминальных кругах… Ты будешь отдыхать, как королева, можешь бросить к черту свой университет и переводы! Слушай, ты когда сюда шла, тебе же было все равно, с кем – лишь бы богатый оказался. Я богатый – клянусь тебе, я тебя золотом осыплю! А этот ловелас Круглов – он жлоб, каких поискать! Я тебе отвечаю – жлоб! Он тебе колечка бронзового не подарит, зря ты…
– Спермотоксикоз, – весело констатировала мгновенно обретшая уверенность Алиса, решительно отстраняя с дороги сраженного страстью крепыша и легонько шлепая его по лбу ладошкой. – Остынь, Кулькин, а то кошмары сниться будут!
– Да я тебя… Да я ж серьезно! – воскликнул Кулькин, цепко хватая Алису за руку и не давая перемещаться к двери. – Я тебя – хочешь – хоть щас с родственниками познакомлю! Скажу – вот моя женщина! Смотрите! Я, между прочим, холост! Хочешь – бросим сейчас все, поедем к моим родственникам?!
– Совсем дурак, – сожалеюще пробормотала Алиса, силясь высвободить руку, – смуглый крепыш обладал мощной хваткой, чувствовалось, что недостаток роста он компенсирует солидными физическими нагрузками. – Ха! Вот так сказанул! «К родственникам»!!! Куда ж мы поедем – в такое время обезьяний питомник уже не работает! Иди, болезный, обмажься в сметане да на турник повесься – глядишь, к утру побелеешь да подрастешь… Блин, да пусти ты, недоделанный!!!
– Я тебя хочу, Алиса!!! – хрипло прорычал Кулькин, внезапно обхватывая Алису за талию и зарываясь носом в ложбинку между грудей. – Ты чувствуешь, как он тебя хочет?! Чувствуешь?! – он резко просунул свою ногу между колен Алисы и пару раз дернул тазом – женщина почувствовала сквозь ткань брюк жестко вздыбившуюся плоть.
– Пшшел, скотина!!! – зло крикнула Алиса, вырываясь из железных объятий, и принялась молотить Кулькина кулачком по голове. – Дерьмо! Сволочь недоношенная!!! Пусти, тварь! Пусти, пока не поздно, а то…
– Поздно!!! – задушенно всхлипнул Кулькин, резко мотанул Алису вбок и уронил на пол, навалившись сверху. – Ты уже моя!!!
Впившись мокрыми губами в рот женщины, Кулькин, мыча от страсти, начал елозить коленями, пытаясь раздвинуть Алисе ноги, пакостные руки между тем лихорадочно шарили по ее бедрам, задирая юбку.
– Гад! – выдохнула Алиса, когда Кулькин отпустил ее рот, чтобы перевести дыхание. – На! – И залепила насильнику нешуточную оплеуху.
Кулькин взревел, как раненый буйвол, ухватил Алису за шею и два раза крепко стукнул головой об пол. Мириады созвездий, причудливо меняя окраску и структуру, поплыли перед глазами несостоявшейся светской львицы – навесной потолок операторской утратил первоначальные очертания, и все вокруг на какое-то время закружилось в причудливой звездной карусели. А когда очертания потолка вновь стали стабильными, а созвездия канули в небытие, было уже поздно. Алиса увидела смуглое лицо с капельками пота на лбу, ритмично дергавшееся вверх-вниз, стиснутые зубы, сквозь которые исторгался непрерывный сладострастный рык, и почувствовала, как меж ее бедер, максимально разведенных в стороны, беснуется кулькинский звереныш, не очень большой, но твердый, как железо.