Испанская прелюдия
– Проходите, товарищ Донцов. Вас ждут, – сказал на чистом русском языке безупречно одетый молоденький секретарь, офицер, судя по выправке, и указал на дверь кабинета. – Ваши спутники пусть пока здесь посидят.
– Меня не приглашают, – несколько обиженно сказал Мигель и пожал плечами.
Корпусной комиссар, а ныне советник Ян Карлович Берзин сидел за огромным письменным столом в богато обставленном кабинете и разговаривал по телефону. Кроме него здесь присутствовал Иосиф Шмыга. Он устроился в углу кабинета, возле кадки с неким экзотическим растением и рассеянно смотрел в потолок.
Берзин кивнул Донцову и махнул рукой в сторону одного из кресел, предназначенных для посетителей. Донцов присел в ожидании. Главный военный советник республиканской армии положил трубку на аппарат и в упор посмотрел на визитера.
Тот дернулся, чтобы встать, но Берзин его остановил.
– Здесь мы на службе, но на другой, поэтому обойдемся без уставных отношений, – заявил он. – Давайте сразу к делу. Вам поручено создать диверсионно-разведывательный отряд в составе партизанской структуры Доминго Унгрии. Будете действовать в соответствии с его планами. – Берзин сделал короткую паузу и продолжил: – Если не последует особых указаний от меня через полковника Шмыгу. Или же вам передаст их полковник Старинов, который сейчас находится в расположении партизанской базы. Вас всего трое, но вы опытные бойцы, профессионалы, справитесь. Подробные инструкции получите от Шмыги. Удачи вам.
Донцов хотел сказать, что их уже четверо, но смолчал про Фраучи, опасаясь непредвиденной реакции Берзина. Ян Карлович встал, давая понять, что визит окончен. Донцов направился к выходу. Следом за ним устремился Иосиф Шмыга.
Временная база партизанского корпуса расположилась на территории вещевых складов, расположенных в предместьях Валенсии. Создавать что-либо постоянное в сумбуре испанской герильи не имело смысла. Да и партизанские иррегулярные структуры являлись временным явлением. Маятник гражданского противостояния когда-то должен был остановиться.
Склады давно разграбил невесть кто, и теперь они представляли собой жалкое зрелище. Выбитые стекла и выдавленные решетки на окнах, сорванные створки ворот и кучи мусора вокруг. Но серьезных боев здесь не происходило, поэтому стены и крыши строений остались целы. Партизаны своими силами навели тут относительный порядок. В административном корпусе они организовали штаб. Остальные здания использовались под казармы и для хозяйственных нужд.
Донцов с товарищами были временно размещены в казарме. Они получили заверение, что позднее переселятся в отдельный дом.
– Он хороший, но требует ремонта. Это ненадолго, – пообещал им комендант базы.
После обильного завтрака в столовой они переместились в казарму и расселись на койки.
– Прежде чем идти на доклад к начальству, надо самим определиться, – сказал Донцов. – Сейчас, по информации, полученной от Шмыги, на базе расквартирован где-то батальон. Численность личного состава будет постоянно наращиваться. Нам в ближайшее время предстоит набрать бойцов в отряд, и не всех подряд, кого дадут, а уже чему-то как-то наученных. Они пройдут ускоренный курс боевой подготовки, с нашей помощью, естественно. Потом начнем работать. База имеет в наличии полигон с полосой препятствий, тир, правда, в чистом поле, но оно и лучше, ближе к реальным боевым условиям, и помещение для теоретических занятий. Передвигаться по пересеченной местности так же бесшумно, как бесплотные духи, народ тут умеет. Но людей надо проверять и натаскивать. Джига займется подрывным делом, Солейко будет учить стрелять из всего, что тут есть, Фраучи подготовит пару-тройку снайперов, а я займусь рукопашным и штыковым боем. Мигель будет в качестве переводчика, если таковой потребуется, но старайтесь обойтись без него. Сейчас он умотал куда-то по своим делам, к вечеру прибудет. Вопросы есть?
– А когда начнутся экзамены по приему абитуриентов в бойцы, и кто войдет в приемную комиссию? – спросил Фраучи, глядя на Донцова глазами невинной школьницы.
– Тебе бы все шутки шутить, студент недоученный. Завтра и начнем. В комиссии тебе предназначена роль стюарда для снабжения чаем. Ладно. Вы тут пока сидите и думайте, а я пойду по начальству.
Старинова Донцов застал в кабинете. В отличие от хором Берзина это помещение выглядело весьма скромно. Письменный стол с бумагами и телефоном, два ряда стульев вдоль стен, кожаное кресло в углу возле окна и большая карта с булавками, воткнутыми в нее.
После обмена приветствиями Алексей разместился в кресле и приготовился слушать.
– Вы прибыли очень вовремя, – сказал Старинов и скупо улыбнулся. – Доминго сейчас в Валенсии получает очередной втык от начальства, но он тут пока и не нужен. Партизанское соединение находится на стадии формирования, и нам позарез необходимы опытные кадры. Отряд вы соберете и обучите. Я в этом нисколько не сомневаюсь. Но у меня будет даже не приказ, а просьба. – Старинов на несколько секунд задумался, потом продолжил: – Я тут был один как перст. Поэтому вам придется обучать не только людей из своего отряда, но и всех остальных. По мере возможности, конечно. Мы входим в состав местной группировки республиканской армии, формально должны выполнять приказы ее командования, но имеем некоторую степень свободы действий. Войсками здесь начальствует Бенедикто, личность весьма оригинальная. При короле служил в гвардии в звании капитана и числился ярым монархистом. После переворота быстренько перекрасился в анархисты и возвысился до генерала. Но стратегическое мышление у него так и осталось капитанское, на уровне разгона уличных беспорядков. Человек излишне эмоциональный, с элементами самодурства. – Старинов замолчал, поднялся из-за стола и подошел к большой карте, висящей на стене.
Донцов увидел пепельницу, стоявшую на столе, и вопросительно посмотрел на полковника.
– Курите, – сказал тот, поймав взгляд Алексея.
Тот немедленно воспользовался разрешением, выдернул из кармана пачку папирос и закурил.
А Старинов тем временем продолжил:
– На сегодня наша первостепенная задача состоит в том, чтобы выровнять линию фронта, ликвидировать выступ у города Теруэль, который для нас как кость в горле. Вот он, – Старинов ткнул пальцем в соответствующее место на карте. – Мы обязаны максимально затруднить снабжение войск противника, блокировать автомобильные конвои, взрывать мосты, уничтожать линии связи и электропередачи. Поэтому вам необходимо сформировать отряд, привести его в боевое состояние и начать действовать в самое ближайшее время. Пока это все. Если у вас возникнут технические трудности, то обратитесь к коменданту, его зовут Антонио Гонсалес.
– Мы уже знакомы, – сказал Донцов.
– Вот и хорошо. – Старинов прошелся по кабинету, сел за стол. – Вам в отряде непременно понадобится врач. Таковой нашелся среди новобранцев, прибывших сюда буквально вчера. Это Диего Третьяков, потомок эмигрантов. Он хорошо говорит по-русски. Рекомендую вам принять его в состав отряда.
– Хорошая рекомендация, – сказал Донцов. – О медицине я сам почему-то и не подумал. Как его найти?
– Он сам вас найдет. Сегодня устраивайтесь, а завтра приступайте к работе. Место для бесед с людьми вам укажет Антонио.
Они попрощались, и Донцов покинул штаб.
На следующий день у входа в склад, выделенный комендантом, выстроилась огромная очередь бойцов, желающих попасть в отряд. Абитуриентам, как выразился Фраучи, устраивала перекрестный допрос вся советская четверка и Мигель, примкнувший к ней в качестве переводчика. На слово они никому не верили и предлагали всем продемонстрировать свои умения, благо заранее занесли на склад взрывное оборудование и все виды стрелкового оружия, имеющиеся на базе.
Процедура приема была закончена довольно поздно, когда совсем стемнело. Экзаменаторы вышли в теплую ночь, совершенно отупевшие и выжатые как лимоны.
В небе торчал серп растущей луны, окруженный яркими выпуклыми звездами. Над всей Испанией распростерлось безоблачное небо.
– А ведь здесь не бывает зимы, морозов, снега, – задумчиво проговорил Фраучи.
– Не обольщайся, – сказал Мигель. – У вас в России печи, а у нас камины. Они толком дома не обогревают, до трусов не разденешься. Морозов у нас, как правило, нет, но уж лучше они при хорошем отоплении. Порой случаются холода и снегопады. Особенно в горах. А ты думал, что в рай попал?
Часть вторая
Валенсия
На пути дальнейшего укрепления вооруженных сил республиканского правительства и подготовки разгрома фашистов главными препятствиями в настоящее время являются два недостатка:
1) засоренность высших штабов и органов управления ненадежными и отчасти предательскими элементами из числа генералитета и офицерства;
2) демагогическая и антигосударственная деятельность анархистских лидеров, а также допущение предательской работы контрреволюционных троцкистских элементов, в результате чего тормозится создание крепкой объединенной армии Народного фронта, внедрение дисциплины, активизация фронтов и взаимодействие их друг с другом.
ДоницеттиВерно: Начальник 1-го отдела РУ РККА корпусной комиссар ШтейнбрюкИз доклада военного советника Я. К. Берзина (псевдоним Доницетти) в РУ РККАТеруэль
Формирование отряда закончилось. Бойцы получили желто-коричневые комбинезоны и тапочки альпаргатас, чтоб ловчее было лазить по горам. Потом прямо с подъехавшего грузовика им было выдано советское стрелковое и холодное оружие. Фраучи достались несколько оптических прицелов, чему он страшно удивился и обрадовался.
Донцова все это вполне устраивало. Его абсолютно не интересовало, откуда это оружие взялось.
Кроме того, в собственность отряда поступил «Додж» с водителем. Командование пообещало при необходимости предоставлять дополнительный транспорт, как грузовой, так и конный. Лошади в требуемом количестве содержались в загоне под навесом.
Бойцы, набранные в отряд, построились на импровизированном плацу, и Донцов произнес короткую приветственную речь:
– Товарищи, задача нашего отряда состоит в том, чтобы наносить максимальный урон противнику в его тылах, ликвидировать командный состав фалангистов, нарушать коммуникации и захватывать языков для получения ценной информации. Чтобы вас не перебили как мух в первом же боевом столкновении, вам следует пройти начальный курс боевой и диверсионной подготовки.
– Значит, есть еще и полный курс, да? Из чего же он состоит? – последовал вопрос из строя.
Донцов не стал возмущаться по поводу такого вот вопиющего нарушения воинской дисциплины, о которой здесь мало кто слышал, и совершенно спокойно ответил:
– Полный курс довольно сложный и весьма обширный. Если вкратце, то при его прохождении нужно научиться тактике партизанской войны, эффективно стрелять из всего, что стреляет, водить любые виды транспорта, в том числе и авиационного, снаряжать и обезвреживать взрывные устройства, убивать врага всем, что попадется вам под руку, ориентироваться на местности без каких-либо приспособлений, прыгать с парашютом и просто так, с машины, с поезда и на них, с обрыва в воду, с крыши на землю, забираться по веревке в окно, одновременно паля из всех стволов, имеющихся у вас, правильно падать, чтобы не свернуть шею или не сломать конечность. Есть и много чего другого. Война закончится, пока вы всему этому научитесь. Поэтому пройдете первичную подготовку, необходимую для самого начала, а опыта будете набираться в реальных боевых операциях.
– А еще в курс молодого бойца входит строевая подготовка, – ехидно ввернул Джига, чем несколько напряг новобранцев.
– Да, строевая подготовка входит, – подтвердил Алексей, с трудом удерживая серьезную мину на лице. – Но нам в парадах не участвовать, поэтому мы исключаем этот пункт из учебной программы.
Строй облегченно вздохнул.
Донцов представил новобранцам инструкторов, которые будут проводить занятия по разным курсам. Он сказал, что Мигель будет переводчиком, а врач Диего научит бойцов оказывать друг другу первую медицинскую помощь при ранениях, отравлениях и укусах ядовитой живности.
Закончил Донцов словами, как гвозди вбитыми в голову всем советским людям еще со времен Октябрьской революции:
– Кто не с нами, тот против нас. Если враг не сдается, его уничтожают. – Он на миг замолчал и добавил: – Но пасаран! Вольно, разойдись! Приступить к тренировкам.
Начались занятия с перерывом лишь на сон и еду.
На них звучали примерно такие фразы:
– Нужно уметь сливаться с окружающей средой. Как хамелеон, который не хочет, чтобы его сожрали.
– При выстреле нужно ощущать полет пули, как собственный взгляд, который видит цель. Только в этом случае она полетит именно туда, куда нужно.
– Мину нужно закладывать так, как я только что вам показал. Иначе она взорвется как новогодняя петарда, шума будет много, а толку мало. Если правильно направить взрывную волну, то для эффективного подрыва понадобится минимум взрывчатки.
– Не надо сразу показывать клинок, крутить им перед носом противника. Так можно разве что напугать его. Он должен появляться внезапно и сразу же бить в нужную точку, чтобы ваш враг и понять ничего не успел.
– Ложись! Отжимаемся на кулаках. И раз, и два, и три… и сорок два, и сорок три.
Так прошла неделя, за ней и вторая.
Потом Донцова вызвал к себе Старинов, оторвав его от занятий по штыковому бою, и с места в карьер задал очень даже резонный вопрос:
– Как долго вы еще намерены обучать бойцов? Время не терпит.
– Они еще не готовы… – начал было Донцов, но полковник его перебил:
– Ты сам подбирал контингент, причем не мальчишек с улицы. Эти люди участвовали в боях и выжили, стало быть, воевать способны. Никакая песня не может длиться вечно. Тебя сколько учили?
– Два года, а потом были дополнительные курсы.
– Ну и?.. Надеюсь, ты сам все понял. Даю тебе еще три дня на завершение подготовки. И сразу начинайте работать. Этот проклятый выступ никуда не делся. Сам Теруэль – крепкий орешек. Городок маленький. Его можно успешно оборонять незначительными силами. Этому способствуют узкие улочки, основательные средневековые здания, крепостные стены. Остается разве что окружить, осадить и вынудить противника сдаться. Вот вы и займетесь подготовкой блокады. Этот выступ нам как чирей на заднице, но для диверсантов имеются свои преимущества. – Старинов достал из планшета крупномасштабную карту. – На территорию противника можно зайти с фланга. По нашим разведданным, вот тут и тут имеются заслоны франкистов, а через горы можно проникнуть беспрепятственно. Я дам вам проводника. Нам известно, что город снабжается по трассе колоннами грузовиков и по железной дороге. С машинами ты и сам знаешь что делать, а железнодорожное сообщение можно прервать, взорвав вот этот мостик. – Он ткнул пальцем в карту. – Речушка там так себе, ручеек, и мостик короткий, но по воздуху поезда не летают. «Додж» у вас свой. Возьмете еще грузовой «Форд» или два. Это сам определишь. Доедете до предгорий, а там пешком. Вопросы есть? Вопросов нет. Действуй, команданте.
После визита к Старинову Донцов собрал своих преторианцев, как он их сам окрестил, на совещание. К ним присоединился проводник по имени Аугусто, седовласый мужчина средних лет с крючковатым носом. Сразу же возник вопрос о количестве личного состава, необходимого для проведения операции.
– Сколько брать с собой людей? – Донцов на некоторое время задумался. – Это зависит от общего веса переносимого груза, времени в пути, топографии и возможности стычек с мобильными группами противника.
– А там могут попадаться эти самые мобильные группы? – спросил Фраучи.
– При планировании любой операции следует воспринимать все вероятное как неизбежное. Нас так учили, – ответил Донцов. – Какие будут мнения?
– Взять человек десять-двенадцать, самых подготовленных, чтобы не потерять мобильность группы, – предложил Солейко.
– Пожалуй, – согласился Донцов. – Давайте уточним маршрут. – Все склонились над картой, разложенной на столе. – Аугусто, тебе слово.
– Условная линия фронта проходит до края плоскогорья. За ним земля ничья. По плоскогорью можно незаметно пройти по руслу пересохшего ручья в дневное время. Далее будет лес, достаточно густой. – По ходу рассказа Аугусто водил пальцем по карте. – Перед входом в долину он редеет. Там есть ответвление. Потом минуем перевал и попадем на территорию противника. На карте этого перевала нет, но я знаю, где он находится.
– Так другие тоже могут знать! – воскликнул нетерпеливый Фраучи.
– Могут. – Аугусто согласно кивнул. – Но вряд ли нас будут ждать с этой стороны. До железнодорожного моста после перевала будет километров пять. Километром ранее есть еще автомобильный мост. Телеграфные столбы стоят вдоль рельсов. Железнодорожный мост охраняется, автомобильный – не знаю, кажется, нет. У меня все.
– Два моста, телеграфная линия, автоколонны. Не слишком ли много для небольшого пятачка? – с сомнением проговорил Джига. – После первого же взрыва начнется переполох. Франкисты запустят поисковые группы с собаками, а то и войсковую операцию затеют с тотальным прочесыванием окрестностей. Мы не успеем взять ноги в руки.
– А ты одновременно все взорви. Шутка.
Все заулыбались.
– Чего развеселились? – воскликнул Джига с обидой в голосе. – Шутка шуткой, но стоит подумать.
Отбыл отряд рано утром. Впереди ехал «Додж», за ним следовал тентованный грузовик с бойцами.
По дороге машины обогнали упряжку. Два мула, шедших друг за другом, тащили высокий фургон, груженный дровами. Старый возница с морщинистым лицом увидел автомобили, перестал погонять животных и замахал руками в знак приветствия.
При въезде в селение, состоявшее из пары десятков домов, их остановил патруль. Здесь проходила линия фронта. Разобравшись с патрулем, Донцов дал бойцам команду покинуть машины и приготовиться к пешему переходу.
– Странная какая-то линия фронта, – задумчиво проговорил Солейко. – Никаких окопов, пулеметных гнезд, дотов. Только конные дозоры, а остальной личный состав республиканцев спокойно сидит по хатам.
– Может, у них тактика такая? – предположил Фраучи.
– Это не тактика такая, а бездарность командования. Фалангисты их блокируют, обойдут с флангов и продолжат движение. А они будут держать круговую оборону до морковкина заговенья.
– Так надо им подсказать! – не унимался Фраучи.
– Пускай им Бенедикто подсказывает.
Бойцы засветло пересекли плоскогорье и углубились в лес. В отличие от побережья с его пальмами и другой субтропической флорой, здесь преобладала растительность средней полосы России: дуб, сосна, можжевельник.
Стемнело. Фонарей диверсанты не зажигали. Чтобы не потеряться, на спине у каждого были приклеены белые лоскутки с привязанными к ним гнилушками. Местное изобретение. На них ориентировались люди, идущие сзади. Курить разрешалось только на привалах с соблюдением маскировки, укрывшись куртками.
Лес поредел. Впереди в лунном свете стала видна прогалина, поросшая редкими кустами. Отряд двигался вдоль неглубокой лощины, и Донцов внезапно приказал остановиться на ее краю.
– Что-то птички там сильно раскричались. Ночью они так себя не ведут. Не нравится мне это, – сказал он, повернувшись к Аугусто.
– Ты прав, – согласился проводник.
Донцов послал двух бойцов в разведку, чтобы осмотреться. Стоило им покинуть лощину, как на той стороне прогалины, метрах в пятидесяти, зажглись фонари, а следом раздалась беспорядочная стрельба. Один из разведчиков судорожно задергал руками и упал навзничь. Второй бросился на землю и заполз обратно в лощину.
«Засада!» – подумал Донцов и крикнул: – Всем залечь! Огонь по готовности!
Бойцы залегли цепью вдоль лощины, зажгли свои фонари и открыли ответный огонь.
– Что ты об этом скажешь? – спросил Алексей Мигеля, выхватившего «браунинг». – Да убери ты свою пукалку. Толку от нее как от козла молока! – Так что ты думаешь?
– Да ничего я не думаю! – воскликнул Мигель. – Это вне всякой логики!
– У войны своя логика. Солейко!
– Здесь я!
– Туркменский вариант.
– Понял, отрабатываю.
Солейко скрылся из вида.
Через несколько минут на той стороне лощины раздалось несколько взрывов гранат, сопровождаемых истошными криками. Стрельба поредела.
Вскоре вернулся Сан Саныч и доложил командиру отряда:
– На той стороне бурелом. В нем они и засели. Судя по интенсивности стрельбы, пара десятков. Но вот что мне показалось странным. Я не особо владею испанским, но там кто-то крикнул «Чертов Франко!» Эти слова я понял.
– Что?! – Донцов едва не подпрыгнул, услышав это неожиданное заявление. – Прекратить огонь! Мигель, разберись с этими чудесами.
– Эй! – крикнул испанец, высунувшись из лощины и сложив ладони рупором. – Мы из бригады Доминго Унгрии. А вы кто?
– Мы республиканская армия, – последовал ответ с той стороны прогалины. – За что воюем?
– А вы? Давай разберемся, кто есть кто.
– Давай, – последовал ответ.
– Встречаемся посреди поляны, двое на двое, – предложил Мигель. – При выключенных фонарях. Годится?
– Годится.
Погас свет, наступила тишина.
Мигель взял с собой одного бойца.
– Винтовку оставь. Пистолета будет вполне достаточно, – сказал он ему.
Вернулись они минут через пять.
– Ну что? – спросил Донцов, сгорая от нетерпения.
– Им было поручено устроить здесь засаду диверсионной группе противника. Приказ начальства. Оно как будто знало наш маршрут.
Услышав последнюю фразу, Донцов с подозрением покосился на Аугусто, но тут же себя одернул.
«Старинов кого попало не порекомендует», – подумал он и спросил:
– И что теперь?
– Повеселились. По одному трупу с каждой стороны, а у них еще куча людей с осколочными ранениями. Теперь расходимся, – проговорил Мигель с горькой иронией. – Мы друг другу больше неинтересны.
– Интересно, кто нас сдал, – сказал Донцов. – Но это потом.
После короткого привала диверсионная группа вошла в долину с пологими краями, поросшими густым кустарником. Постепенно рассвело. Бойцам следовало перейти через горы и дождаться следующей ночи.
К полудню группа диверсантов преодолела перевал и разместилась на длительный привал в широкой нише, накрытой скальным выступом. Бойцы наломали веток, улеглись на них и тут же заснули после сумбурной бессонной ночи. Разумеется, это не касалось боевого охранения.
Донцов выставил его и тоже намеревался слегка прикорнуть, но неожиданно появился Джига и заявил:
– Слушай, командир, я тут малость поразмыслила насчет взрыва мостов.
– Что ты хочешь предложить? – спросил Донцов, широко зевая.
– Взорвать можно оба моста, не в один момент, а поочередно, через какой-то промежуток времени, – ответил Джига.
– Как именно мы это сделаем? – осведомился Донцов, самую малость досадуя на своего дотошного товарища, который лезет со своими фантазиями и спать не дает.
– Один мост мы взорвем сами, а другой взлетит на воздух без нас, когда мы уже будем далеко от него.
– Как это без нас? – Донцов приподнялся и сел.
– У меня есть фугас с часовым механизмом. Когда мы ему прикажем, тогда он и взорвется.
– Откуда это у тебя? – Сон окончательно слетел с Донцова.
– Сам сделал, – похвастался Джига. – Мне тут пару месяцев назад один умелец из Москвы схемку подкинул. Ничего особенного. Взрывчатка, батарейка, электровзрыватель и обычный будильник. Вот я и реализовал теорию на практике в свободное от безделья время. Сейчас бомба при мне.
– А сработает? – засомневался Донцов.
– Система прошла пятикратные испытания. Без взрывчатки, конечно. Но это вторично.
– Удивительное рядом! – с усмешкой проговорил Алексей. – Давай наметим расклады.
Когда стемнело, Джига, Фраучи и еще трое бойцов пересекли неосвещенную часть шоссе. Все прочие залегли в кустах, метрах в пятидесяти от дороги, чтобы при необходимости прикрыть отступление. Передовая группа затаилась на пологом холме в полукилометре от моста. Он освещался несколькими фонарями и охранялся двумя часовыми, по одному с каждой стороны. Они сидели под зонтиками и были вооружены карабинами системы «маузер».
– Как будем подбираться? – задал резонный вопрос Фраучи.
– Да, это сложно, – проговорил Джига. – Можно по воде, река здесь неглубокая. Хотя нет, все равно засекут. Задачка.
Где-то за горами сверкнула молния и ударил гром. Приближалась гроза.
Джигу вдруг осенило.
– Послушай-ка, Гриша, ты сможешь срубить обоих часовых с такого расстояния? – поинтересовался он.
– Запросто. Только выстрелы франкисты услышат, и тут нам кранты, – сказал Григорий.
– А если под гром? Когда он ударит, тогда и стрельнешь. Не услышат. Я в это время проберусь по речке, где еще темно, а как караул скукожится, быстренько прицеплю под мост фугас. Как тебе план? – Он слегка хлопнул Фраучи, лежащего рядом, по плечу.