Ванна с шампанским

Хотя мы, конечно, понимали, что он не сам туда проник.

Мы хоть и дети нашей мамы, а в самоходных зомби не верим!

Ясное дело, карликового жмурика нам кто-то подбросил. Понять бы еще – кто и зачем?!

Впрочем, вопросы «Кто?» и «Зачем?» сейчас были гораздо менее важны, чем вековечное русское «Что делать?». В смысле, что нам делать с этим телом?

Порыв сообщить о нашей находке правоохранительным органам мы в четыре руки задушили на корню. Как правило (исключение до недавнего времени составлял майор Кулебякин), я держусь подальше от нашей полиции, но и от не нашей тоже не стала бы ждать справедливости и беспристрастности. А у итальянцев вообще один-единственный порядочный полицейский и был – комиссар Катани из сериала «Спрут», и того убили в последней серии!

– Сдадим труп – потеряем ванну! – лаконично сформулировал все эти резоны Зяма.

– Это в лучшем случае, – против обыкновения согласилась с ним я. – В худшем – ответим и за кражу ванны, и за убийство, которого не совершали.

В общем, от трупа надо было избавиться по-тихому. И сделать это следовало быстро – до завтрашнего дня, когда в наш номер снова наведается фанатичная чистюля-горничная с уборкой. В прошлый раз она даже недоеденный колбасный хвостик из холодильника выкинула! Что уж говорить о трупе вчерашней свежести…

При этом остатки совести не позволяли нам с Зямой использовать проверенные рецепты из ужастиков и триллеров, например, без особых затей под покровом ночи закопать тело на заднем дворе или сбросить его в реку в мешке, набитом кирпичами.

Ведь у покойника, кем бы он ни был, наверняка есть родные и близкие. Они будут его искать и захотят похоронить. Что ж мы, не люди – лишать их возможности проститься с дорогим усопшим?!

Нашу с Зямой роль в этой истории я сформулировала так:

– Надо, чтобы труп нашли, а нас – нет.

– То есть в тот момент, когда его найдут, мы должны быть далеко от того места, где его обнаружат, – смекнул братец. – Может, поменяем билеты и срочно улетим домой?

– Ты что? Я этого отпуска целый год ждала, а теперь откажусь от целых четырех дней?!

– Тогда пусть он улетает!

– Кто?

– Труп!

Я с беспокойством посмотрела на братца.

Летающие трупы – это круто! Гораздо круче, чем банальные пешеходные зомби, широко распространившиеся по страницам ужастиков. Надо мамуле идейку подбросить.

А Зяме – холодный компресс на высокое чело возложить, никак, перегрелся братишка…

– В смысле, пусть он уезжает! Посадим его в поезд дальнего следования! – Зяма энергично принялся развивать тему: – Очень дальнего следования. Самого дальнего! Чтобы его нашли уже на конечном пункте, где-нибудь в Гренландии.

– Гренландия – это остров, туда поездом никак не добраться, – напомнила я.

– Я не настаиваю на Гренландии, пусть будет Польша, например, какая разница, – разрешил Зяма.

Думаю, поляки с этим утверждением поспорили бы. Я не заметила, как включилась в дискуссию.

– Никак не Польша, за пределы шенгенской зоны труп не уедет, его пограничники остановят… Ой, нет, он вообще никуда не уедет! Кондуктор придет проверять билеты вскоре после отправления поезда, – вспомнила я. – Тут-то его и найдут!

– Не найдут, если не увидят.

Я озадаченно моргнула:

– Он что, поедет зайцем и будет прятаться от кондуктора? Как ты это себе представляешь?

– Очень просто: он поедет в багаже!

Мы наскоро обсудили этот план.

Берем билет на поезд – благо для этого не нужно предъявлять документы, да и покупку можно сделать в автомате, а машина – не человек, она нас не запомнит.

Садимся в поезд, следующий куда подальше, а именно – на северо-восток Италии, вверх по голенищу Апеннинского сапога.

Ставим чемодан с «грузом-200» на специальную полку для багажа, непринужденно пятимся в сторонку, проходим несколько вагонов насквозь, выскакиваем на перрон и машем платочками вслед удаляющемуся составу, притворяясь провожающими. Хотя мы и будем провожающими – в последний путь.

И мы снова пошли покупать чемодан.

– Может, этот возьмем?

Братец остановился у чемодана с лейблом, отличавшимся от всем известного фирменного всего одной буковкой: Babbana.

– Можно и этот. «Баббана» так «Баббана», мне все по барабану, – уныло срифмовала я.

Покойника нам «подарили» хоть и небольшого, но пафосного: товарищ был в модном костюме, в ручной работы штиблетах и с дорогими аксессуарами. Однако его привычка к дорогим вещам вряд ли обязательно должна распространяться и на жизнь после смерти. Обойдется «Баббаной», не «Кадиллак» же ему для перевозки покупать!

– Или нет! – с неожиданным энтузиазмом вскричал вдруг Зяма. – Возьмем лучше это!

Он козликом перепрыгнул через шеренгу чемоданов и выдернул из строя во втором ряду большую стеганую сумку-холодильник.

– Ты посмотри, он с термослоем внутри! – заговорщически подмигнув мне, тоже срифмовал братишка.

Я поняла ход его мыслей и признала, что идея так же хороша, как и рифма. В термосумке наш основательно охлажденный покойник выдержит многочасовое путешествие даже в жару.

– Берем!

Презрев претенциозную «Баббану», мы купили скромную безымянную термосумку и вернулись в отель.

Администратор на ресепшен отеля посмотрел на нас с возросшим интересом.

Еще бы!

Только вчера мы прикатили в гостиницу большой черный чемодан, нынче утром пригнали такой же большой расписной, а теперь, спустя всего час, притащили еще и сумку!

– Очевидно, мы производим впечатление выдающихся шопоголиков, – шепнула я Зяме.

– Ничего, это вполне укладывается в русло легенды о диких русских, воспринимающих Италию как Мекку модных распродаж, – успокоил меня брат.

Мы шустро проскакали по коридору к своему номеру и замерли на пороге, увидев, что дверь в него приоткрыта.

Зяма побледнел и прижал к себе термосумку так крепко, что она озадаченно крякнула.

Перед моим внутренним взором промелькнули голые пятки разутого и раздетого нами жмурика, улепетывающего из застенков холодильной камеры на вольную волю.

Я потрясла головой, толкнула дверь, шагнула в номер – и сразу же поняла, что мимолетная мечта о том, чтобы приблудный труп сам собою куда-то делся, разумеется, не сбылась.

Наоборот!

На коврике у открытого холодильника лежало еще одно тело! На сей раз – женское.

– Чемоданов не напасешься! – брякнула я в сердцах.

Зяма посмотрел на тело поверх моего плеча, втолкнул меня в номер, прикрыл за нами дверь и только после этого сказал:

– По-моему, она живая.

Он присел на корточки рядом с то ли живой, то ли мертвой красавицей и проверил ее пульс.

Я не стала напоминать, что обычно для этой цели щупают руку, а не ногу. Пусть хоть за уши ее треплет, лишь бы не сказал потом, что у нас на балансе появился второй труп!

– Живая и знакомая, – резюмировал братец в итоге довольно-таки вдумчивого ощупывания. – Мы нынче утром вместе с ней завтракали, помнишь?

– Хочешь сказать, она не наелась за общим столом и пришла «догоняться» к нашему холодильнику? – усомнилась я.

Зяма с нескрываемым отвращением посмотрел на нештатное содержимое нашего холодильника, плотно закрыл его дверцу и неопределенно заметил:

– Ну, голод бывает разный…

– Какая же ты все-таки скотина, братец козленочек! – я разозлилась, сообразив, что к чему. – Нашел время пробуждать в красотках сексуальный аппетит!

Мне стало совершенно ясно, что малознакомая девица пробралась к нам в опочивальню в надежде поближе познакомиться с Зямкой.

Черт его знает, что за флюиды он выделяет, но женщины всех возрастов, мастей и волостей сбегаются к нему, как тараканы к ядовитой приманке! Не мужик, а орхидея-мухоловка какая-то!

– Я не нарочно, – виновато прожурчал-прошептал неиссякаемый источник сладкого яда.

Он потянулся похлопать красавицу по бледной щечке, но я его остановила:

– Постой!

Мне казалось, что с незваными гостями надо разбираться в порядке мертво-живой очереди. То есть сначала удалить со сцены усопшего джентльмена, а уже потом оказывать помощь еще не покинувшей сей мир прекрасной леди.

К сожалению, подобраться к холодильнику в обход лежавшей рядом с ним девицы было невозможно. Я прикинула, что можно попробовать оттащить ее в сторонку вместе с ковриком, но даже не успела поделиться этим планом с Зямой.

Дверь, которую он закрыл, но не запер, с тихим зловещим скрипом отворилась, и на пороге возникла подруга обморочной девицы – тоже красотка, только не бледная и кроткая, а красная и сердитая.

– Настя?! – с болью в голосе вскричала она, увидев лежавшую на полу подружку, а рядом с ней – орхидею Зяму с хищно вытянутыми лепестками, то есть руками.

Сцена была двусмысленная, и девушка истолковала ее в меру собственной испорченности:

– Какая же ты мне после этого подруга, Настя?! Как ты могла?!

– Ты бы тоже так смогла, если бы заглянула в наш холодильник, – заверила я незваную гостью, быстро оценив ситуацию и приняв решение. – Входи и закрой за собой дверь. Быстро! Сядь на кровать и одну минутку помолчи, ладно?

– Здравствуйте, Вика! Я очень рад нашей новой встрече, – ласково промурлыкал с пола галантный Зяма, которого я помолчать не попросила – а напрасно.

– Мы все очень рады, – буркнула я. – Мы так рады, что помереть можно! И некоторые из нас это уже сделали.

– Что уже сделали некоторые? – с подозрением спросила Вика, хмуро глядя на подругу, возлежавшую на полу в непринужденной позе караульного, сморенного на месте сонным газом.

Чувствовалось, что полегла она в один миг, не успев запахнуть и одернуть короткий халатик.

– Померли, – честно ответила я, имея в виду безымянного зомби в холодильнике.

– Померли? – Вика перевела вопросительный взгляд на Зяму. – А что вы с ней сделали?

Зямкины очи полыхнули, как лампочки новогодней гирлянды, губы изогнулись в коварной улыбке.

– А ну, прекратите это немедленно! – прикрикнула я на них обоих. – Нашли время флиртовать! Зяма, потряси Настю, пусть она тоже вернется в реальность! Усади ее рядом с Викой, чтобы они поддерживали друг друга… физически и морально.

– Где я? – вяло поерзав на коврике, томно спросила напольная дева.

– В триллере! – веско сказала я. И, обеспечив своей персоне всеобщее внимание аудитории одной лишь этой репликой, с напором продолжила: – Господа и дамы, по собственной вине или без таковой, но все мы с вами вляпались в историю, и теперь только от нас зависит, будет ли у нее хороший конец.

Девы, не сговариваясь, с надеждой посмотрели на Зяму.

Он плотоядно ухмыльнулся.

– Хороший конец – это хеппи-энд, а не то, о чем вы сейчас подумали! – разгневалась я. – Сосредоточьтесь, пожалуйста! Отбросьте сексуальные мысли, у нас тут голый незнакомец в холодильнике!

– Вау! – сказала Вика.

– Не, не вау, – возразила Настя.

– Ничуть не вау, – подтвердила я. – Он совсем не эротичный.

– Маленький, – с пренебрежением молвил Зяма. – Весь!

– Вау! – снова сказала Вика и хищно посмотрела на Зяму.

– Ребята! – проникновенно воззвала к ним я, подавив горячее желание кого-нибудь стукнуть. – Вы что, не понимаете драматизма ситуации?! Так я вам объясню. У нас в холодильнике неопознанный труп без штанов, под окном – антикварная мраморная ванна весом в полтонны, а на хвосте – пара шпионов, и со всем этим надо что-то делать!

– Что мы будем делать? – дуэтом спросили Настя и Вика персонально Зяму.

Голоса их были исполнены кроткой покорности и сладострастной надежды.

– Да пошли вы все! – окончательно потеряв терпение, с большим чувством объявила я и выскочила из номера, громко хлопнув дверью.

Мне необходимо было куда-то выплеснуть излишек эмоций, но сделать это следовало подальше от братца, чтобы не получить еще один труп, на сей раз не просто знакомый, но даже и родной.

Нервно подергивая всеми членами, я пробежалась по улице туда-сюда.

Впервые я пожалела о том, что нахожусь в самом центре города, богатого бесценными культурно-историческими памятниками. Будь я в глухом лесу, «ударила» бы сокрушительным воплем по дубам и елям, а тут так вести себя нельзя: в Италии и без моих внезапных акустических ударов старинные башни опасно кренятся!

Но мне просто необходим антистресс. Ладно, пусть не прокричаться – хотя бы выговориться!

И я позвонила своей лучшей подруге.

– Алка, привет!

– Привет, Инка, что стряслось?

Умудренная долгим опытом знакомства со мной, Трошкина моментально почуяла неладное.

– У меня две новости, одна хорошая, другая плохая! – дипломатично сообщила я. – С какой начать?

– Секунду, я приготовлюсь! – в трубке зашебуршало.

Очевидно, мудрая Алка наскоро отрыла персональное бомбоубежище и укрылась в нем.

– Теперь говори!

– Хорошая новость: я купила тебе брошь венецианского стекла! Она очень красивая: круглая, коричнево-зеленая, с золотыми прожилками, и идеально подойдет к твоей сумочке из крокодила! Плохая новость: мы с Зямой нашли труп!

– Вы с Зямой нашли труп?

Мне показалось, что Трошкина как-то не прониклась драматизмом ситуации, и я нажала:

– «Мы нашли труп» – это еще слабо сказано!

– А как бы ты сказала сильнее? – подружка заинтересовалась.

– Мы нашли мертвым труп убитого насмерть покойника без признаков жизни!

– Ого! А чей он?

– Отличный вопрос! – похвалила я. – Теперь – наш! Не знаем, что с ним делать.

– Ну-у-у, что можно сделать с трупом?

Трошкина добросовестно задумалась.

Я с интересом ждала продолжения.

– А он какой? – спросила она через минуту.

– Холодный.

– Это понятно, а… мужской или женский?

– Ты не поверишь, Трошкина! Он карликовый! Самый настоящий лилипут мужского пола! С бровями, как у Брежнева!

– Только один?

Я возмутилась:

– Нам мало не показалось!

– Просто обычно маленькие люди – а это, чтобы ты знала, политкорректное название карликов, – держатся кучно, – просветила меня Алка. – В цирковых труппах, например, в фильме про Белоснежку, в стране Лилипутии…

– Ты еще Хоббитанию вспомни! – фыркнула я. – Нет! Слава богу, этот был один!

– А где вы его нашли?

– Еще один отличный вопрос! – одобрила я ее. – Знаешь, что бы там ни говорили об итальянской мафии, а трупы тут на дороге не валяются! Этого мы обнаружили в ванне.

– О! В ванне? В какой ванне?

Трошкина всегда была похвально обстоятельной и дотошной.

– В старинной, мраморной, сидячей, – охотно ответила я, радуясь возможности как следует выговориться.

– Он сел в нее, уснул и утонул? – предположила Алка.

Она опрометчиво решила, что располагает достаточным количеством фактов, чтобы начинать строить версии.

– Нет, в этой ванне никакой воды не было, мы едва успели выгрести из нее землю.

Трошкина замолчала.

– Ванна была в чемодане, – добавила я. Подождала немного и встревоженно спросила: – Эй! Алка, ты меня слышишь?

– Слышу, – донесся слабый голос.

– А чего молчишь?

– Думаю.

– А чего думаешь?

– Думаю, что ты с ума сошла, Кузнецова! – гаркнула подруженька. – Какая ванна с землей, какой труп с бровями, ты чего мелешь?!