– Да, конечно… иду!
Делать нечего – поспешила за друзьями.
Марбас остановился и поднял голову. Красивый бледный молодой человек. Он спокойно смотрел в нашу сторону.
Вот его рука поднимается, и с кончиков пальцев срывается ослепительная зеленая молния.
– Вот черт! – крикнул кто-то.
Ламберта, Элиаса и Винсента разбросало в стороны. Мы с Кирой были еще далеко, а потому взрыв асфальта, куда попала молния, нас не задел.
Потом Марбас отвлекся на «Горгулий». Расставив руки, его окружило пламенное кольцо. Из кольца вырвались три пламенные стрелы, которые разлетелись от него в разные стороны.
Раз – и стрелы сбили «Пантер», что мчались по стенам.
– Проклятье! – выругался Ламберт. – Он сильнее, чем я думал.
Я не видела в нем ярости. Лишь отчаяние.
В какой-то момент меня охватило странное желание. Я хотела подойти и поговорить с ним.
Мне казалось, что он тоже хочет просто поговорить.
Пока «Горгульи полуночи» отходили от причиненного им ущерба, мы воспользовались моментом, что наши противники выбыли на время из игры.
Марбас посмотрел в нашу сторону.
– Вперед! – Ламберт первый понесся на противника.
Яркая алая вспышка, и щит Блэка, который он успел создать, чтобы обезопасить себя, раскололся. Ламберт упал на землю.
– Черт!
Элиас обернулся белым змеем. Он осторожно приближался к врагу. Несколько раз он сделал попытку наброситься и ранить Марбаса, но тот всякий раз бросал в Элиаса сноп алых искр.
– Я помогу! – выбежала вперед Кира.
Ее ладони покрылись слоем льда. Полетели ледяные копья.
Одно, второе, и огненное кольцо, что защищало Марбаса потухло. Врага это не обрадовало.
Будто собрав все свои силы, он произвел на свет ослепительную черную вспышку, которая сбила нас всех с ног. Больше всего пострадали Элиас и Кира, потому что находились ближе всего к эпицентру удара.
Остались мы с Винсентом.
И я поняла, что это мой шанс понять в чем дела.
– Постой! – крикнула я Марбасу.
Он замер, и мы посмотрели друг на друга.
Бледный и чертовски красивый молодой человек. Я не ошиблась. Он чем-то опечален.
Я подняла руки, будто хочу сдаться.
– Эмили Элизабет, что ты делаешь?
Но я не слушала Ламберта. Впервые не слушала.
– Я хочу поговорить, – сказала я Марбасу.
Я даже подняла руки, будто сдаюсь. Сделала шаг навстречу – он позволил.
Надеюсь, мне удалось его заинтересовать.
– Я вижу, что ты чем-то опечален. Что происходит? Кто ты?
– Я… – его голос оказался спокойным и ровным.
– Да, ты можешь сказать все, что хочешь.
Я сделала еще два шага навстречу и решила предупредить еще раз:
– Я тебя не обижу.
– Только не прикасайся ко мне! – отступил он сам. – Заболеешь…
Я остановилась в двух шагах перед ним.
– Я не хочу этого делать… не хочу разрушать… причинять боль…
– Убей его, Эмили Элизабет! – вопль Ламберта. – Сожги!
Но я стояла и слушала Марбаса.
– Я не хочу быть Порождением!..
Мне стало невыносимо жаль его.
Неожиданно я поймала себя на мысли, что впервые за всю жизнь я пожалела Порождение Катаклизма.
Его слова означали одно – стадия «безумный убийца» еще не наступила, и в нем осталось много человеческого. Но Жажда все равно поглощает его разум.
– Я верю в тебя, – произнесла я.
Он поднял взгляд и посмотрел на меня. У Марбаса оказались медовые глаза.
– Если ты сможешь остановиться… я верю, что ты справишься с Голодом. Я помогу тебе. Я и мои друзья – мы найдем способ все исправить.
