Каждому аз воздам! Книга третья. Визит в преисподнюю

– Что и немцев тоже? – Шульга искренне удивился, на что Дед, наклонившись к нему тихо прошептал, – Немцы бывают разные, надеюсь, тебе Колыма не надо напоминать, что у тебя записано в пятой графе? Шульга смешался.

– Ладно, ладно, не многие знают, что ты наполовину немец.

– Результаты столь бурной деятельности Золингера, – продолжал товарищ Потап, – не заставили себя долго ждать, узники планомерно уничтожаются и умирают от голода и болезней, но, учитывая немецкий орднунг, будь он неладен, такое массовое умерщвление показалось коменданту лагеря слишком затратным, он заказал где-то в Польше две газовых душегубки на базе Опель «Блиц», они скоро должны прибыть.

Шульга напрягся, – А с этого места можете поподробней, как эти душегубки поставляются, на какую станцию прибудут и какова охрана этих автомобилей?

– Пока что Колыма, – это нам не известно, но, если вас эти сведения сильно интересуют, мои люди могут все подробно разузнать. У меня на станции есть свои доверенные люди.

– Товарищ Потап, нам эта информация нужна, как воздух. Есть у меня дерзкий план, как использовать эти душегубки в наших целях.

– Хорошо, договорились, в течении двух дней я вам предоставлю эту информацию.

– Где точно базируется ваш партизанский отряд?

– У нас несколько секретных стоянок, расположены они в разных точках района, командиры этих групп не имеют связи между собой, но есть постоянная связь с командиром всего отряда товарищем Максимом. А вот, где находится сам товарищ Максим не знает никто, кроме трех доверенных людей.

– Как у вас все серьезно, а какова численность всех отрядов?

– Около 850-ти человек, но, как я заметил, в целях конспирации отряд разбит на три малых отряда. А с какой целю интересуетесь, товарищ Дед?

– Об этом потом, а сейчас, как нам стало известно, в район Речицы прибыл полк СС и два полка полевой жандармерии, и ваш командир отряда товарищ Максим настоятельно просил нас прислать ему спецов именно по этим родам войск вермахта, так что скоро вам скучно не будет. К вам собралась в гости серьезная группа контрразведчиков Смерш-4, они вам кое-чем помогут. Ну и вы соответственно им подсобите, чем сможете. Также мы знаем, что ваш отряд один из сильнейших партизанских отрядов в Белоруссии насчитывающий порядка полутора тысяч партизан. Так что ваша цифра не точна! Бурмистров пропустил мимо ушей укор и, как ни в чем не бывало, продолжал, – Вчера пришла шифровка от наших подпольщиков в Гомеле, начальник управления полиции безопасности и СД по Гомельской области штандартенфюрер Кренке в своем выступлении на совещании руководящих сотрудников генкомиссариата хвалился, что у него в управлении работает около ста сотрудников-немцев и около четырехсот секретных сотрудников из числа бывших наших граждан, среди которых есть латыши, эстонцы, украинцы и белорусы.

– Это плохо товарищ Потап, вся эта продажная шушера может оказаться у вас или в соседних партизанских отрядах. Подозреваю, что этих изменников Родины готовили где-то неподалеку в одной из школ Абвера. С улицы таких людей не насобираешь. Скорее всего тут личный мотив или основательно запятнанная репутация. Как бы нам заполучить хоть одного предателя живым.

– Мы постараемся это сделать, эти сволочи ведут себя крайне беспечно, шныряя по деревням, нагло отбирают все, что приметят особо ценное, но что нам это даст?

– Скоро вы об этом узнаете, ладно, на этом нам пока достаточно информации, до свидания товарищ Потап, мы еще с вами встретимся, но позже и не здесь. Офицеры распрощались и покинули штаб.

– Серьезный дядечка, надеюсь мы там с ним сработаемся!

– Бурмистров один из организаторов и руководителей подполья партизанского движения в Белорусской ССР. Все уходим, дел еще невпроворот.

В блиндаже девушек тихо играл патефон, горела коптилка, изготовленная из гильзы снаряда и керосиновая лампа, Ксения сидела за столом и писала домой письмо, а Марийка в нижнем белье склонившись над тазиком стирала гимнастерку. Шульга невольно залюбовался ею. Мария была одного роста, что и Раечка и такая же стройная. Только у неё грудь была поменьше, но бедра шире и округлее, движения размеренные и женственные. Скорее всего она уже рожала. Ксения же была настоящая русская бой-баба, крепкая костью, с внушительно сбитым телом, среднего роста, карие, с поволокой глаза, смотрели подозрительно и оценивающе, такую прожженную жучару на мякине не проведешь, вмиг основательно насует в рыло и навешает тумаков по загривку. Это Шульге понравилось, ему одной ранимо-кисейной Раечки хватало, а с этой можно идти в разведку – не подведет! Григорьев кашлянув, тактично постучал в дверь, – Девушки разрешите войти? Марийка взвизгнула и поспешно накинула на себя одеяло, Ксения, не смотря на внушительную комплекцию, молниеносно вскочила, вытянулась и невинно прикрыла глаза, в которых толпой прыгали бесенята.

– Вольно красавицы, мы по вашу душу, не прогоните?

– Проходите товарищи офицеры, – Марийка пригласила их, а сама юркнула за ширму, чтобы переодеться. Ксюха отложила письмо и тоже встала. Глебова они уже знали, а вот два других офицера им были незнакомы.

– Так лейтенанты Канадина и Родионова, – Испанец не стал ходить вокруг, да около, – вы поступаете в полное распоряжение майора Шульги и покидаете прежнее место службы, вам десять минут на сборы, мы ждем вас у штаба армии. Брать только личное оружие и пожитки, остальное получите на новом месте службы. Поторопитесь!

– Товарищ полковник, а вы с нами поедете?

– Не сегодня, я прибуду дня через два, мне надо оформить в штабе армии ваш перевод и еще двух бойцов. Через полчаса автомобиль, утробно урча, увез четырех новых членов группы Шульги в неизвестном направлении. Сидящие в кузове люди притихли, они и представить себе не могли, что их будет ждать через неделю.

Девушек он решил определить под начало Раечки, он не сразу решился на это, Раечка слишком темпераментна, импульсивна, не в меру беспокойна и легко возбуждается с пол оборота, но потом сдался, в конце концов он же командир всей группы и найдет «красивые» слова, чтобы угомонить не в меру разошедшуюся подругу.

– Раиска, принимай пополнение и командование своей женской группой, вечером с Абреком прибудет еще одна амазонка, – Шульга представил Симоновой новых членов группы радио обеспечения, а сам направился с Испанцем к начальнику тыла фронта. Шульга пока решил не говорить Раечке про истинную цель визита в Гомельскую область, он прекрасно знал, что одно упоминание имении Глории, введет Раечку в дикую не управляющую ярость. Всему свое время.

Начальник тыла армии полковник Безуглов представлял собой типичную тыловую крысу, переднего края он боялся, как огня и предпочитал там не появляться. Холеный, с белой кожей, всегда чисто выбрит и надушен, но характер имел прескверный. Офицеров ниже звания полковника за людей не считал и говорил с ними пренебрежительно через губу. А солдат и сержантов вообще не замечал и без разбора разносил их, своим противно-скрипучим голосом, в пух и прах, за малейшую провинность. Для него они были не люди! Много раз ему на это указывали, раз даже сняли за снобизм и высокомерие, но вмешивался член реввоенсовета фронта, по совместительству приходившийся Безуглову тестем и все вставало на прежние места. Шульгу всегда бесили эти всевозможные приспособленцы, зятья, кумовья и другие родственники высокопоставленных начальников. Как они умудрялись, при таком скудоумии и тупости отыскивать себе в жены дочерей или сестер начальников и занимать хлебные и теплые местечки, оставалось для него загадкой.

Шульга, как только Безуглова увидел, сразу определил ему место в жизни, туда, где он недавно прозябал. Вот кого Колымский край может бесповоротно исправить и навсегда вбить в его пустую голову человеколюбие и уважение к окружающим, но он

бы там скорее всего не выжил и в скорости, пополнил когорту опустившийся людей. Шульгу он встретил высокомерным взглядом скользнув по его погонам и напустил на себя неприступный вид.

– С чем пожаловали майор? Шульга подал ему бумагу с требуемым обмундированием и техническими средствами.

Внимательно прочитав требование, он присвистнул, – Майор, вы что Берлин решили взять штурмом? – Да вроде того, ну как? Есть все это у вас на складах?

– У нас все есть, сейчас не 1941 год! Только я такую прорву амуниции и вооружения выдать вам не могу!

– Почему, любезный, что рылом не вышли?

– Вы мне не нравитесь, принесите разрешение от начальника тыла фронта. Испанец до этого разговора благоразумно молчал, Шульга, зная его взрывной характер, предупредил его, что с тыловиками он будет разговаривать сам, но здесь его терпению пришел конец. Испанец, бесцеремонно оттеснил Шульгу в сторону и вытянул вперед свои здоровые ручищи.

– Сейчас я этим руками буду разбивать бетон заскорузлой консервативности. Смирно паскуда с тобой разговаривает полковник Особого отдела армии Глебов! Тыловик даже бровью не повел, – Мне нужно разрешение людей повыше вас полковник! Дело принимало нешуточный оборот, зная характер Испанца, Шульга решил вмешаться, иначе сейчас до мордобития будет рукой подать.

– Хорошо товарищ полковник, зачем делать несколько шагов вперед, когда для достижения цели достаточно одного, а вот эта бумажка думаю вас устроит, и он сунул под нос приказ Лаврентия Берии и Виктора Абакумова. Глянув на подписи, полковник изменился в лице и стал терять дар речи, он, заикаясь, пытался что-то сказать, но у него это никак не получалось, изо рта неслось только нечленораздельное бульканье. Испанец кулаком врезал ему по спине, – Рожай быстрей, иуда! Даешь или нет? У нас времени мало! Как тебя урода только земля носит. Начальник тыла армии быстро схватил список и начал отмечать карандашом имеющиеся позиции. Шульге так и хотелось сказать: «вот что крест, животворящий делает», но решил, что не стоит.

– Мне нужны пулеметы, много пулеметов, они есть на складе в наличии?

Полковник Безуглов сразу смекнул, что тут, под шумок, можно спихнуть неликвид и немедля провел офицеров к стеллажам, где рядками стояли устаревшие образца 1938-го года ручные пулеметы ДП-27, но Шульга даже не взглянул на них, – Эти нам не подходят, тяжелы и неудобны, к тому же имеет ограниченный боезапас и имеют существенные недостатки: большие габариты и масса пустого магазина, неудобство в транспортировке и заряжании, а также возможность повреждения магазина в условиях боя из-за его склонности к деформации. А нам с самолета сигать!

– Не подходят? – полковник искренне удивился, – да ими сейчас воюет вся наша армия! – То армия, а мы не армия и нам эти железяки только мешать будут.

– А приборы СГ-42 к пулемету есть, так называемые глушители? – Это уже Испанец вставил свои пять копеек.

– Да откуда им взяться, мы не НКВД и не разведка – на передовой они не нужны.

– Я слышал, что у вас тут есть отдельный склад трофейного немецкого оружия?

– Да есть, армейская разведка, перед переходом линии фронта, иногда там оружие себе подбирает, но там только пулеметы МГ-34, их штук тридцать и около сотни автоматов МП-40, гранаты-колотушки, пистолеты и винтовки Маузер, но они под личным контролем Особого отдела фронта.

– Вам что полковника Григорьева пригласить?

– Не поможет – там генерал Ефимов всем рулит, крутой мужик!

– Да хоть маршал!

– О, даже так! Что вы за птица майор?

– Вам товарищ полковник лучше не знать. Мы знаем, что у вас на складе есть немецкие пулеметы новой модификации МГ-42, они более совершенны, а главное, легкие пулеметы, их всего у вас с десяток, но они нам нужны позарез, а Особый отдел фронта увидев мою бумагу надеюсь с радостью согласится нам эти пулеметы подарить.

– На сколько человек готовить амуницию и на сколько дней продпаек?

– Лишние вопросы задаете полковник! Все вопросы решать будете только со мной, сколько точно людей и чего готовить узнаете со временем, но уверяю вас цифра будет не точная. Примерно на пятнадцать человек и подготовьте нам пятнадцать МП-40 и по пять рожков боекомплекта.

– Зачем вам эти пукалки, возьмите ППШ, с секторными магазинами, они практичнее и надежнее. Да и боеприпасов у нас завались!

– Сразу видно крысу тыловую, ни черта не соображает в оружии, – чертыхнулся Испанец, нам придется воспользоваться немецкими МГ-42 с магазинным питанием с лентами из коробки на 150 патронов, это легче, чем таскать с собой несколько блинов для ручного пулемета Дегтярева.

– Разреши и мне товарищ полковник, чутка восполнить пробел в образовании этого человека, неспособного отличить хер от трамвайной ручки, – я ничего не имею против нашего ППШ, но нам он не подходит, там нужно оружие только немецкое! Стрельба – дело громкое и звук выстрела из трещотки ППШ в немецком тылу вряд ли останется незамеченным, очередями ППШ молотит так, что легко выдает себя за счет скорострельности, когда как пальба из MP-40 ни у кого не вызовет подозрений. Учись дилетант, кто тебе только полковничьи звезды на погоны навесил! Так что мы идем в трофейный склад?

– Идем, – обреченно вздохнул полковник тылового обеспечения. Шульга намерено не сказал сколько людей он возьмет на эту сумасшедшую операцию, так как точного количества он и сам не знал. Григорьев по секрету ему сказал, что в его группу настоятельно просятся их крестники, которых они вызволили из плена. Все стало ясно, изрядно поредевшей группе Соболева за плен в Озерске перестраховщики из НКВД решили позволить реабилитироваться перед страной.

– Вот же суки позорные, – ругнулся вслух Шульга.

– Кто суки? – переспросил полковник, – Да есть в нашей жизни экземпляры из рода человеческого. Но последующие события изменили все планы Шульги, и он решил не включать в группу людей Соболева. Психическое состояние на войне считается самым дефицитным и востребованным товаром и мало кто может сохранить трезвый расчет и ясный ум там, куда Шульге и его группе предстояло отправиться.