Сорочье царство

– Я давно не считаю Стрёкотов жителями своего Царства. Вы сами по себе, мы сами по себе. Только отвечать за ваши проступки мы почему-то должны вместе.

– Марина, послушай…

– Не хочу ничего слушать, – перебиваю я.

– Твой отец в больнице. Народ скоро начнётся волноваться. Слухи уже просачиваются… Ты должна остаться.

– Мне есть кого оставить с моим народом. Близкие Советники отца сумеют объяснить Пикалам ситуацию, чтобы не напугать их. Юрий Петрович гораздо лучше меня справится с этой задачей. Я иду спасать Сорочье Царство, а не на увеселительную прогулку. Папа бы меня поддержал.

Игорь молчит. Вероятно, обдумывает мои слова. Потом задаёт вопрос, на который я не могу дать ему ответа:

– Ты даже ни разу не навестила своего отца в больнице. Почему?

Я молчу. Не его это дело. Не его.

Итак, через два дня мы выступаем в поход. Через два дня начинает течь срок, отведённый Стражниками на поиски Савелия. Какие–то несчастные двадцать дней. Через двадцать дней возле входа в пещеру нас будет ждать Стражник в сопровождении одного из Советников моего отца. Самый главный из Стражников. Тот, которому Царство позволяет находиться на своей территории целых две недели. Мы должны выйти из пещеры под руку с Савелием, в противном случае Стражники применят Наказание Вымиранием, право на использование которого им предоставлено Старой Сорокой: каждый сорочий ребёнок будет умирать в день своего пятнадцатилетия. Я иду для того, чтобы найти этого безумца Саву и спасти своё Царство. Игорь идёт для того, чтобы спасти своего брата. Чтобы он ни говорил, я не верю ни единому его слову. С нами пойдёт один из Стражников, потому что без них нам лес не пересечь. Кого они пошлют? Кого мы найдём в нём, врага или помощника? Друзья… Остались ли такие среди Стражников?

Я не могу думать связно. Мысли наталкиваются одна на другую, разбиваются вдребезги и никак не хотят склеиваться обратно. Послезавтра мы отправляемся в поход. Я пройду тропой Обособленных, как и моя мать. Я пересеку лес и пещеру. И, наконец, выясню, что ждёт тех, кто отрёкся от Сорочьего Царства.

А сейчас… Я скидываю с себя одежду. Привычное голубое свечение охватывает тело. Кожа покрывается мурашками в предчувствии перерождения. Я сорока. Нет, не так. Я – Сорока. Перерождение привычное, лёгкое, безболезненное, приятное.

– Чьюк, чьюк, чьюк…

Ничто в мире не способно заменить для меня радость полёта. Я чувствую себя живой, настоящей, цельной. Я смотрю на Сорочье Царство сверху. Ходят люди, прыгают сороки. Маленькие аккуратные домики, припорошенные первым снегом. Идеальный мир, в котором всё идёт своим чередом, весна и лето наступают в положенные им сроки, осень не дождливая и мрачная, а золотая и ярко-багряная, словно мечта поэта, а зима пушистая, белая и сказочная. Этот мир не должен исчезнуть, даже ценой моей жизни. Даже ценой жизни Игоря. Хотя его жизнью я пожертвовала бы гораздо охотнее, чем своей, да простит меня за откровенность Старая Сорока.

Игорь

– Вот ведь ворона пустоголовая! Куда собралась? – Марк кипятится. – И ты ей позволишь? Мы сидим на крыльце моего деревянного – сам строил вместе с отцом и горжусь этим – дома.

Марк – мой лучший друг. Мы были, по меткому людскому выражению, не разлей вода с пяти лет. Пока не появилась в моей жизни Марина Иванович. Мне было десять, а ей семь, когда мы познакомились. Она перетянула изрядную долю моего внимания на себя. Марк тогда очень обижался.

– Я не могу ей запретить, – развожу я руки в стороны.

– Никогда она мне не нравилась. «Железная принцесса». По-моему, бесчувственная просто. Жалеть я её не собираюсь. Даже отца в больнице не навестила, – бурчит приятель. Неужели опять в Марке проснулась детская ревность?

– Так или иначе тебе придётся терпеть её присутствие ближайшее время. Или Марина так сильно тебя раздражает, что ты решил остаться? – подначиваю я его.

– Ещё чего! Потерплю эту гордячку. Она идёт, чтобы уличить Савелия, Стражник пойдёт по той же причине. Тебе нужен союзник. Хотя …Может быть, нам повезёт и до начала нашего похода она переломает себе…

Марк замолкает, остановленный моим строгим взглядом. Задумывается с глубокомысленным видом, он это умеет. А потом спрашивает:

– А ты думаешь все эти Савины рассказы о лесе правда?

– Ему же никто никогда не верил, – пожимаю я плечами. – Он отчаянный фантазёр, с самого детства был таким. Я много раз бывал в этом лесу, конечно, не так часто, как мой брат, но далеко зайти не мог и поэтому ничего таинственного там не видел. Ну кроме того, что деревья и травы мне не давали прохода. Но так ведь такое со всеми бывало. Стражники, отводившие Обособленных за горы, никогда ни о каких странностях, не упоминали. В любом случае, нам предстоит пройти через лес.

И мы пошли.

Глава третья

Игорь

Начало нашего похода ознаменовалось двумя событиями. Первое, сопроводителем из числа Стражников оказался Сергей. Невысокий, нескладный подросток, худой, будто недокормленный.  Ему всего девятнадцать лет. Стражником он стал совсем недавно, после гибели своего отца в автомобильной катастрофе. Это вызывает удивление не только с нашей стороны, под нами я имею ввиду себя и Марка, но и со стороны Марины. Хотя она, по своей сложившейся привычке, старается не подавать вида. Но я, естественно, замечаю. И удивляюсь ещё больше.

Считается, что мы пошли на поиски государственного преступника, а с нами отправили почти пацанёнка, даже Марина на год старше его. В чём подвох, господа Стражники? – так и хочется спросить. Но, разумеется, спросить не у кого. Сам Сергей вряд ли знает ответ на этот вопрос. И, вообще, мне он кажется каким-то растерянным. Сознаёт ли он, куда идёт и зачем? Второе, Маринин отец пришёл в сознание. В больницу к нему она так и не пошла. Почему?

Марина

В присутствии Стражника любому жителю Сорочьего Царства запрещается оборачиваться сорокой, да он и не сможет, даже если захочет. Этот закон среди прочих установлен Старой Сорокой и первым поколением Стражников. Является непреложным. Таким образом, в нашем путешествии, пока Сергей находится рядом, мы только люди. И это плохо, по крайней мере для меня.

Игорь

Мы забираемся в новенькие крытые сани и двигаемся вперёд. В Сорочьем Царстве нет автомобилей и самолётов. А вот поезда есть, но ими редко, кто пользуется. В основном, жители предпочитают передвигаться естественным путём, то есть лететь, обернувшись сорокой. Или верхом на лошадях, или как мы не верхом, но на лошадях. В общем, экологическая обстановка в нашем Царстве весьма и весьма благоприятная: воздух чист, прозрачен и свеж, он наполняет наши сорочьи лёгкие живительным кислородом. Сороки в большинстве своём умирают от старости, а не от смертельных болезней, (хотя, конечно, ничто человеческое нам не чуждо, и мы порой болеем, как и люди) поэтому-то мы все так перепугались, когда у Виталия Карловича случился инсульт. Но отец Марины, хотя и является Пикалом, всё-таки иногда посещает людской мир, чтобы предстать перед тёмными очами всемогущих Стражников. А ещё в Сорочьем Царстве нет оружия, потому что Сороки друг друга не убивают.

Марина

Как замечательно жить в Сорочьем Царстве! Это самое прекрасное место на Земле! Жаль, что Стрёкоты этого так и не поняли. Жаль, что этого не поняла моя мать. Если бы не тяга этих недостойных называться Сороками ко внешнему миру, ничего бы этого было. Я могла бы также путешествовать этой зимой в санях по Сорочьему Царству самостоятельно, как я делаю каждые каникулы. (Я не сказала вам, что являюсь студенткой второго курса Института Культуры и Изобразительных искусств? Так вот, я ей являюсь.) Просто путешествовать, осматривать окрестности, вдыхать чистый (в отличие от людского мира) морозный бодрящий воздух. Кататься на коньках по замёрзшим речкам (ничуть не хуже, чем в так называемой Голландии, куда каждую зиму стремится Игорь.) А не мчаться, что есть мочи в лес в сомнительной компании Стрёкотов и малолетнего недокормленного Стражника.

Где-то там, глубоко внутри, мелькает мысль о том, что я, вероятно, увижу свою мать. Но нужно ли мне это после всех этих лет?

Игорь

Санями мы с Марком управляем по очереди. Марина молчалива, Сергей тоже. Довольно тепло. Снег падает большими хлопьями, но полозья саней скользят легко. Эта тишина начинает угнетать, ведь я от природы очень разговорчив. Мне ничего не остаётся, как смотреть по сторонам. Сорочье Царство действительно прекрасно в зимние дни. Мимо нас пролетают маленькие аккуратные, в основном деревянные домики, возле каждого дома – обязательный огород, впрочем, сейчас лежащий под слоем снега. Жители нашего Царства в большинстве своём страстно увлекаются «копанием в земле». Хотя, это не основной способ прокормиться. Можно, совсем не заниматься пропитанием. Достаточно обернуться сорокой, и природа сама накормит тебя всякими букашками. И людская, и птичья еда нам подходит в равной степени.

Я стараюсь не думать о том, что ждёт нас в мире Обособленных. А думать о этом надо. Найдём ли мы там моего брата, не ошибся ли я, когда предположил, что он направился туда? Кто-то говорил кому-то, что Саву видели в Сорочьем Царстве, уже после того, как по словам Стражников, был украден ребёнок. Но это только слухи, агентство ОБС, как говорят в таком случае в людском мире. И, вообще, что за странная история с похищение ребёнка? Разве мой брат мог украсть дитя? Как, вообще, можно кого-то украсть из-под бдительного ока Стражников? Почему с нами отправили Сергея? При нём я, конечно, чувствую себя свободнее, чем чувствовал бы себя при любом другом из Стражников, но… Как-то странно всё это. И эта странность рождает в моих мыслях ещё одну тему для беспокойства. Как будто поводов нервничать у меня и без этого мало.

Хотелось бы мне залезть в голову Марины Иванович, чтобы узнать, о чём думает она. Наверняка, ей страшно. Но она не признается в этом ни за что. Никогда не заплачет, впрочем, никогда и не засмеётся. «Железная принцесса». И я люблю её. С самого детства. С десяти своих восторженных лет.

Марина

С ужасом жду вечера. Сегодня я не смогу обернуться, впервые за последние пятнадцать лет. Сегодня у меня не будет полёта. А будет ли он вообще когда-нибудь? Что там впереди? В лесу? За горами? В будущем? Что там?

Нужно остановиться где-нибудь перекусить и отдохнуть после нескольких часов пути. Мы проезжаем по местности, в которой в основной своей массе обитают Стрекоты. Флаги на их домах ясно говорят о принадлежности к клану «Виноватых во всей этой истории». После разделения Царства у каждой подгруппы появился свой флаг. Сороки-Пикалы на своих домах развешивают флаги с изображением птиц, летящих на фоне полной луны, на домах Стрёкотов развиваются флаги с птицами, летающими над городскими небоскрёбами.

– Игорь? – привлекаю я его внимание.

– Да?..– он поворачивается лицом ко мне. Кажется, я замечаю удивлённую радость в его глазах. И понимаю почему. Язык, небось, к гортани присох от долгого молчания. Он всегда был болтуном, в отличие от меня, предпочитающей уединение, покой и книги. Сейчас кажется странным, как это мы могли подружиться в детстве. Впрочем, дети легко находят общий язык друг с другом, а, когда подрастают, почему-то утрачивают этот замечательный дар.

– Может, постучишь в какой-нибудь дом и попросишь принять нас и угостить обедом? Разумеется, мы заплатим за постой и еду. Я заплачу.

– Во-первых, заплатить я и сам в состоянии. Но я думаю, что любой Стрёкот охотно окажет нам эту услугу задаром, когда увидит, кто стоит перед его дверью, – весело говорит Игорь. Я его радости не разделяю и считаю нужным всем своим видом продемонстрировать это.

Мы останавливаемся возле небольшого домика. Игорь уверенно стучит в деревянные двери, которые открываются довольно быстро. Широкая улыбка озаряет лицо Стрёкота, когда он озвучивает нашу просьбу.

– Нет! Нет и нет! – говорит хозяйка дома. – Я не могу вас принять. Простите! – И захлопывает дверь перед нашими озадаченными лицами, также быстро, как распахнула её после стука Игоря. Я вижу, как Сергей-Стражник прячет улыбку. Но мне сейчас не до веселья. Это началось. Жители потихоньку стали узнавать историю Савы и похищенного ребёнка. Иначе, чем объяснить такое поведение? Конечно, всю правду пока знает небольшой количество Сорок, но слухи уже поползли, этому немало способствовало нашествие Стражников, которые пытались выяснить, вернулся ли Сава в Царство после того, как похитил малыша. Скорее всего, им это выяснить удалось, раз уж они «откомандировали» нас в путь. Надеюсь, ближайшие соратники отца – Юрий Петрович и Иван Валентинович – смогут успокоить Пикал и рассказать моему народу облегчённую версию произошедшего, забывая упомянуть о том, что ждёт Сорочье Царство в случае неудачи нашего путешествия. А что касается Стрёкотов, то пусть Игорь сам с ними разбирается. Мне до них никакого дела нет. В конце концов, вину с них пока никто не снимал.

Наши сани скользят по дороге дальше. Конечно, Игорь расстроен, и я это вижу. Наверное, это событие поубавило в нём уверенности. Но я молчу по-прежнему. Мне совсем не хочется ни с кем разговаривать. Я вспоминаю своё несостоявшееся прощание с сестрой.

Радостная Виктория прибежала ко мне с вестью из больницы: отец пришёл в себя. Вот уж у кого-кого, а у моей сестрёнки все эмоции всегда написаны на лице. Этим она отличается от отца, меня и этой женщины, которая называет себя нашей матерью. Вернее, называла. Вероятно, с тех пор, как она стала человеком, а затем Обособленной, эта женщина постаралась забыть о том, что у неё когда-то были дети.

– Марина, – прыгала Виктория вокруг меня в центральном зале нашего замка, в том самом, из окон которого папа любил смотреть по ночам. – Идём же, идём же к папе.

– Нет, Виктория, – я посмотрела в её удивлённые глаза. – Я не пойду.

– Но… как же… Как же так? – она растеряна. Моя маленькая нежная тростинка – совсем непохожая на меня-готова расплакаться.

– Через час мы собираемся ехать на поиски этого безумного Стрёкота. Ты знаешь.

– Но…

– Ты должна сказать отцу, что мы скоро найдём Савелия, и всё наладится. Всё будет отлично. За то время, пока мы его ищем, он поправится. Так должно быть, – я старалась говорить твёрдо.

– Но, Марина, папа поправится гораздо быстрее, если мы будем рядом. Пусть идут Игорь с Марком. Ты можешь остаться, – умоляюще глядела на меня сестрёнка.

– Нет, Виктория. Это не обсуждается. Я и твою жизнь еду спасать, – ответила я. Зачем скрывать от неё то, что, если мы не вернём этого ребёнка Стражникам в срок, который они установили для нас, Виктория умрёт, в день своего пятнадцатилетия? Она выбежала вся в слезах. Мы так и не попрощались. Виктория простит, она такая. Её явная склонность ко всепрощению порой меня просто раздражает.

Я выхожу из тумана воспоминаний. Всё же нужно где-то сделать остановку. Гостиницы поблизости я что-то не вижу. Что ж, постучим в дом к Пикалам, раз со Стрекотами нам не повезло. Я разглядела флаг «достойных называться Сороками» на причудливо раскрашенных воротах двухэтажного домика. То, что нужно. Утру нос этому Стрёкоту, докажу, что Пикалы более гостеприимны и менее трусливы, хотя эти путешественники считают нас боязливыми из-за того, что мы не летаем к людям.

– Конечно, конечно, принцесса Марина! – хозяйка радушно распахивает нам двери своего дома. Я морщусь, как от боли. Кто придумал называть меня принцессой? Сорочье Царство так называлось со времён Старой Сороки, но сейчас царей у нас нет, а уж принцесс тем более.

Мы проходим в дом. Хозяйка, женщина лет шестидесяти, искоса поглядывает на Стражника. Догадалась, кто он, и боится? Вероятно… Ну их все боятся в свете последних слухов. Интересно, что именно говорит народ.

– А, правда, что кто-то из Стрёкотов, – взгляд в сторону Игоря с Марком, – украл ребенка и где-то прячется с ним? – не удержалась хозяйка, разливая нам суп по тарелкам. Свекольник, заглянула я в свою. Что ж, хоть что-то приятное в этом путешествии, я люблю этот овощной суп.

– Не со всем так, – торопится с ответом Марк. – Да, кое-что произошло в людском мире. Но это, скорее, недоразумение. Просто Стражники неверно поняли одного нашего соплеменника. А вместо того, чтобы прояснить ситуацию испугался и спрятался. Ребёнок совсем, что с него взять?

– Ему семнадцать. Он уже не малыш, – подаёт голос Стражник. – Вы не волнуйтесь, гражданка, – обращается он к хозяйке дома. – Мы во всём разберёмся, каждый получит по заслугам. Нет вины – нет и наказания. Стражники всегда справедливы.

Если Сергей хочет её успокоить, то лучше уж пусть берёт пример с меня и молчит, плохой он оратор.

– Ой, ну как знала, как знала, ничего хорошего из этого не выйдет. – всплескивает руками хозяйка. – Ну разве нам в Сорочьем Царстве плохо живётся? Всё тут есть. Зачем они снова к людям-то полетели? Вот неймётся-то! А вы зачем им позволили? Не летали сто лет! И не надо было! – напускается неожиданно хозяйка на Сергея. Какие всё-таки Пикалы непредсказуемые. Я-то думала, она побаивается Стражника.

Он вдруг краснеет и смущается, тоже, видимо, не ожидал:

– Это не я, – звучит совсем уж детский ответ из его уст.

– Мал ещё тогда был позволять, – ухмыляется Игорь.

Стражник краснеет ещё больше. Надо же! Какой застенчивый Стражник. Почему его послали с нами? Почему не пошёл никто из старших Стражников? Стооооп!!!!!

– Ты когда-нибудь переводил кого-то в край Обособленных? – спрашиваю я его. – Ты ходил через Живой лес?

– Нет, я…

– Что? – чуть было не срывается с моих губ удивлённый возглас, но, слава Старой Сороке, меня опережают Марк с Игорем в два голоса. «Железная принцесса» не поддаётся эмоциям.

– Мы возвращаемся обратно! Нам нужно поговорить со Стражниками. Почему послали его? Зачем он нам? Он даже дороги не знает! Что, вообще, происходит? – Игорь почти кричит. Не такой уж он и уверенный в себе, каким был в детстве. Давненько же мы не общались вот так.

Хотела бы и я знать ответ на вопрос "Что здесь происходит?"

– Это ничего не изменит. Только время зря потеряете. Сами знаете, как оно дорого, – говорит Сергей. – Если с вами решили отправить меня, значит так было нужно. – Стражник скосил взгляд в сторону хозяйки дома, показывая нам, что при непосвящённых не стоит затевать такой разговор. Он прав. Несмотря на то, что младше меня на год. Да и ниже, пожалуй, на пару сантиметров. Хотя мой рост сам по себе не велик.

– Потом поговорим, – прерывает Марк спор. – Мы остановились здесь передохнуть, погреться и поесть. Эта добрая женщина милостиво приняла нас в своём доме. Давайте не затевать здесь ссор.

Иногда Марк говорит разумно, хотя разумный Стрёкот – это, вообще, оксюморон, по моему мнению.

Мы принимаемся за еду. Изредка перекидываемся ничего не значащимися фразами. Но напряжение витает в воздухе, кажется, что до него даже рукой можно дотронуться. Мы благодарим хозяйку и выходим на улицу. Закрывая за нами дверь, она задерживает Сергея:

– Иногда нужно быть больше милосердным, чем справедливым.

Не знаю, в отношении Савелия, я сейчас вряд ли могу с ней согласиться.

Глава четвёртая

Марина

– Мы возвращаемся! – конечно, это говорит Игорь, но в этот раз я с ним полностью солидарна. Не хватало ещё в лесу заблудиться.

– Я знаю, где берёт начало тропа, которая выведет нас к пещере. Мы найдём дорогу. Думаешь, я не задавался вопросом, почему послали именно меня? – уставился Стражник на Игоря. – Тропа, по которой бывших Сорок ведут в край Обособленных, одна. Я выведу вас, уж будьте спокойны на этот счёт.

– Откуда такая уверенность в юноше, который в начале пути казался оторванным от материнской груди? – ну ничего себе, Сергей, конечно, совсем юный Стражник, но всё-таки так со Стражниками разговаривать нельзя. Даже Игорю.

– Так или иначе, вам придётся идти со мной. У вас нет выбора. Вы не в том положении, чтобы ставить условия Стражникам. Я Стражник, если вы об этом успели забыть, – приходит в себя Сергей и начинает разговаривать, как истинный Стражник, то есть надменно повелевать окружающими.

Марк с Игорем переглядываются. Тоже не ожидали подобных высказываний от парня. Я тяну Игоря за руку к саням. Почему-то он послушно идёт, хотя я ждала, что он будет упорствовать до последнего.

Мы садимся и продолжаем свой путь. К Обособленным.

Игорь

Обособленные. Все те, кто родились Сороками, но однажды поняли, что не хотят ими быть. Они добровольно отказались от дара превращения и переселились в людской мир, они стали людьми. Такая возможность предоставляется Сорокам. Стражники делают им необходимые документы, помогают с жильём и отправляют в свободное плаванье по миру людей. Ставшие людьми, естественно, навсегда утрачивают дар превращения, они не могут посещать Сорочье Царство, их детям, рождённым после отречения родителей, дар перерождения не передаётся по наследству.

Так вот. Обособленные – это те Сороки, которые стали людьми, но по прошествии какого-то времени осознали, что не могут найти себе места в людском мире. Каждый по своей причине.

Сорочье Царство никого не принимает обратно. Такова его природа, такова воля его Создательницы. Хочешь стать человеком, стань им. Сорока – это не проклятие, это дар. А от дара можно и отказаться. При этом всегда важно помнить, что отказ от подарка неизбежно приведёт к разрыву отношений. Но Создательница милостива, она не обрекла своих птенцов на погибель в людском мире. Им разрешено вернуться, но не до конца. За Живым лесом, за горами для них отведен особая территория – Земля Обособленных. Там они и обитают. Ни одна Сорока не знает, как и чем живы Обособленные. Не знают об этом и Стражники. Функция Стражников в данном случае однобока – они лишь проводники.

Марина

В начале прошлого века в мире людей настали смутные времена. Революции, войны, трагедии. Стражникам некогда было наблюдать за Сороками и контролировать поступки жителей Сорочьего Царства. Нужно было решать проблемы своего мира. Чтобы не допустить нарушение баланса между Сороками и людьми, Стражники запретили жителям Сорочьего Царства покидать их дом. Всё, что у нас осталось тогда– это наше царство. Вся боль людского мира прошла мимо нас. Мы были сторонними наблюдателями. Мы не изменили ход человеческой истории. Мы выжили, благодаря этому запрету. В то время, когда люди гибли на полях сражений, наша жизнь протекала спокойно. Не скажу безмятежно. О, как многим хотелось, вмешаться. Тысячи просьб летели к Стражникам, но они были непреклонны. Об этом рассказывают во всех школах Сорочьего Царства на уроках истории.

В начале наступившего века запрет был снят. И это стало началом новой истории. Истории, которая свела нас здесь.

Игорь

– Пора бы уже где-то остановиться, вы не находите? – я долго ждал этого предложения от своих спутников. Не дождался. Я не гордый, сам спросил. Жду ответа. Вижу, как радуется Стражник. Устал, бедняга, а сказать не решается. Конечно, Стражники во всём должны быть выше и лучше Сорок.

– Да, уже ночь, не резон ехать. Да и кони подустали, хотя они выносливые, – поддерживает меня Марк. Впрочем, Марк поддерживает меня почти всегда, если дело не касается Марины.

Мы едем по Филиппову. Небольшой городок, в основном здесь проживают Пикалы. Не знаю, как насчёт нас, Марину-то мы точно на ночёвку пристроим.

– Здесь есть гостиница, я бывала тут… с отцом, – подаёт она голос.

Гостиница действительно вскоре находится. Двухэтажное небольшое деревянное здание.

Хозяин сонно поглядывает на нас. Его взгляд останавливается на Сергее. Чтобы там не говорили, а Сорока всегда Стражника почувствует, хоть кончиком своего знаменитого хвоста. Вообще, точно узнать Стражник перед ним или простой человек Сорока может, только попытавшись переродиться. Смогла – значит человек перед тобой. Нет так нет. На Стражника нарвалась, будь он хоть сотню раз замаскирован. В его присутствии особо не разгуляешься.

– Стражник, – кивает хозяин на Сергея. – Сразу трое к Обособленным идут? Почему не было предупреждения? Скоро и Сорок не останется. А что это за слухи про Стрёкота с ребёнком? – сразу берёт он бык за рога. – Правда или болтают?

Марина снимает капюшон с головы. Хозяин, полноватый мужчина лет сорока – сорока трёх, её узнает.

– Принцесса Марина! О Старая Сорока, вы здесь? Как ваш батюшка? Говорят, лучше стало? Я слышал…

– Можно у вас остановиться на ночь? – прерывает Марина.

– Спасибо за беспокойство, – Марк отлично знает, что от Марины сантиментов не дождешься, да и проявления простой вежливости, в общем-то тоже, и вмешивается в разговор. – Господину Ивановичу действительно стало немного лучше. Так у вас найдётся номер или несколько для нас? Устали, как собаки. И голодны, как…