Сыщики и шаманы
– Да, говорил, – сдержанно подтвердил Гуров. – Но хочу сказать, что для нас – это не самое главное. Мы работаем независимо от того, кто и что нам пообещал. Это наша работа, и мы ее намерены выполнить как должно. Расскажите нам поподробнее о сыне. Каковы у него основные черты характера – и положительные, и отрицательные, его слабости, его увлечения, какие и с кем были конфликты и по какому поводу… В общем – все, все, все, по максимуму.
– Пожалуйста, пожалуйста! – Пуаро изобразил широкий жест руками, но, взглянув на часы, осторожно поинтересовался: – А это будет удобно, если своими рассказами я задержу вас? Время-то уже – одиннадцатый час…
– Ничего. Нам не впервой, – благосклонно кивнул Стас.
– Хорошо! Сейчас я распоряжусь принести чего-нибудь перекусить, и мы продолжим! – с некоторым даже воодушевлением объявил Кирканин, нажимая на кнопку селектора.
Как явствовало из его дальнейшего повествования, своего сына, до того как «завязал» с криминальными делами, он почти не видел. Да и не положено было «вору в законе» иметь семью и детей. Поэтому сам факт существования пусть и гражданской, но жены, а также ребенка Пуаро тщательно скрывал от своих «корешей». Видел Олега не чаще раза в год, и только когда не находился в отсидке. Поэтому воспитанием парня занимались мать и улица. К счастью, мать оказалась особой строгой и волевой, сумевшей стать для мальца серьезным авторитетом. Но и улица наложила на Олега свой глубокий отпечаток.
Когда Кирканин, простившись с «короной», вернулся в семью, Олег уже вовсю дымил и даже прикладывался к бутылке. Благо, не подсел на наркоту. Но при всем том, в школе показывал неплохие успехи в учебе и даже слыл достаточно сильным шахматистом. На первых порах новоявленного папашу он не воспринимал вообще. Тому пришлось приложить немало усилий, чтобы добиться его уважения. Под совместным натиском родителей парень покончил с выпивкой и куревом, а сразу после одиннадцатого класса Дмитрий отправил его учиться в престижный вуз. Ясное дело, пришлось потратиться на это основательно. Но Олег в РИДСе, как ни странно, прижился, втянулся в учебу…
– Прямо второй «Некст»… – дегустируя бутерброд с черной икрой, усмехнулся Крячко. – Ну, это киношка такая многосерийная была на ТВ, с Абдуловым в главной роли.
– Знаю, видел… – отпивая крепкий кофе, откликнулся Кирканин. – Вы считаете, там одна лишь выдумка? Нет, Станислав Васильевич, в жизни сюжеты бывают и позамысловатее. Иной раз такое случается, что ни в каком кино не увидишь…
По его словам, уйдя с головой в бизнес, он как-то незаметно упустил сына из поля зрения. У того складывалась какая-то своя жизнь, о которой Дмитрий почти ничего не знал. Лишь год назад Олег напомнил о себе, достаточно непрозрачно намекнув, что собирается жениться. Девушка, с которой он встречался, тоже была из состоятельной семьи. Можно даже сказать, из более чем состоятельной. Скрепя сердце (до учебы ли будет парню, если появится семья?!) Кирканин все же решил дать свое добро.
Но тут вдруг оказалось, что родители избранницы Олега восприняли новость о скором замужестве дочери в штыки. Кто-то им слил информацию про недавнее прошлое их будущего свата, и они сказали свое категоричное «нет». Ну а чтобы закрыть этот вопрос окончательно, спешно отправили свою дочь куда-то за границу. Несостоявшийся жених был вне себя от горести и разочарования. Он даже собирался отправиться за границу вслед за своей любимой, но выяснить ее местоположение ему так и не удалось, а сама она выйти с ним на связь отчего-то не захотела.
После двухнедельной депрессии Олег вновь ушел с головой в учебу, но теперь стал совершенно иным. Если до разрыва со своей девушкой он был достаточно скромным, иной раз даже застенчивым, то после случившегося, по мнению Кирканина, вдруг словно сорвался с цепи. Во всяком случае, выглядело это именно так.
Подружки на одну ночь, был уверен Кирканин, для его сына стали заурядной обыденностью, из-за чего он, как отец, сильно переживал, боясь однажды узнать, что у его чада обнаружился ВИЧ. Это было бы катастрофой. Но, к счастью, с этим пока что все обходилось благополучно.
– А он точно ничего не подхватил? Уж, извините за такой жестокий вопрос… – испытующе прищурился Лев.
– Очень надеюсь на это… – потемнев лицом и закашлявшись, с хрипотцой произнес Дмитрий.
Впрочем, кое-что давало надежду на то, что, перебесившись, Олег снова возьмется за ум – он продолжал учиться, не запил и не ударился в наркоту. В молодежных тусовках со спиртным участвовал, но не перебирал. Родители и этим были довольны. Ничего плохого они не заподозрили и вчера, когда он отправился на день рождения к одному из приятелей.
– Что за приятель? Как его зовут? – немедленно уточнил Станислав.
– Знаю, что зовут его Никитой. Фамилия его, кажется, Царедворцев. Они с Олегом учатся в одной группе. Пару раз он у нас был дома. Парень, мне так показалось, неглупый. Но циник – до крайнего предела. Я с ним сегодня созванивался. Исчезновением Олега он очень озадачен и, как мне показалось, огорчен.
– Он хоть что-то рассказал о том, куда, во сколько и с кем ушел Олег? – последовал вопрос Гурова.
К досаде Дмитрия, Никита на этот счет сказать смог немногое. Во-первых, «наотмечался» он весьма и весьма. А во-вторых, уследить за всеми гостями было просто невозможно. Особенно если учесть, что некоторые периодически исчезали из общей компании, чтобы «поуединяться» в спальне или прямо на лоджии, спрятавшись за шторой.
– Олег тоже с кем-то уединялся? – с трудом сдержав зевок, спросил Крячко.
– Этого Никита не видел, но он запомнил ту деваху, с которой он ушел с вечеринки…
Как рассказал в телефонном разговоре приятель Олега, она пришла, когда гулянка была в самом разгаре. Позвонила в дверь. Никита открыл, увидел перед собой незнакомую девицу весьма эффектной наружности. Спросил, кто она и к кому. Та назвалась Жанной, сказала, что она – подарок. Никита обрадовался – думал, что она его подарок. У них в компании такие «подарки» не редкость: снимают девицу по вызову, оплачивают работу и дают адрес, по которому ей надлежит явиться. Но эта деваха объявила, что она подарок не его, а Олега Кирканина. Никита спорить не стал, проводил ее к Олегу.
Но тот к этому времени со своей однокашницей уже успел замутить – это явствовало из того, что молодые люди неразлучно сидели вместе и о чем-то секретничали. И вдруг такой вот форс-мажор: к ним подрулила незнакомая телка и объявила, что она – персональный подарок данного молодого человека. Дескать, распаковывай и пользуйся. Ошарашенная этим однокурсница вспылила и ушла: мол, не думала, что Олег такой жуткий бабник. Впрочем, он тоже опешил от подобной новости – никак не мог понять, кто и для чего ему такой «подарок» сделал?
Как именно развивались события дальше, Никита точно не запомнил, но в какой-то момент он снова увидел Олега и Жанну, причем та явно времени зря не теряла и уже сидела у него на коленях. Судя по всему, общий язык они нашли и теперь что-то оживленно обсуждали. В какой именно момент они скрылись с вечеринки, Никита точно сказать не мог, но предполагал, что случилось это между двенадцатью и часом ночи.
– Он уехал на своей машине? – уточнил Стас.
Этот вопрос, судя по тому, как Кирканин сразу же замолчал, поставил бизнесмена в тупик. Но он быстро взял себя в руки и нехотя ответил:
– М-м-м… Неудобно в этом признаваться, но иногда такое случалось. Да, он садился за руль, находясь «под градусом». Нет-нет, вы не подумайте – я его за это ругал, вразумлял, чтобы такого не было вообще. Даже пригрозил, что сам лично разобью эту жестянку кувалдой. Он какое-то время и в самом деле мой наказ соблюдал, но… Случались и срывы. Было, было… Единственное, чего я сумел добиться – это чтобы он вместе со всякими полоумными мажорами не галопировал по Москве. Можете проверить по сводкам – на нем ни одного ДТП, тем более с серьезными последствиями.
Рассказывая про своего сына, Кирканин отметил у него такие черты, как вспыльчивость, некоторую закрытость – Олег даже родителям не все рассказывал о своей жизни, склонность к авантюрам, даже если это было сопряжено с риском для жизни. В подпитии его тянуло на широкие жесты, и он запросто мог устроить «деньгопад», швырнув под потолок какой-нибудь кафешки пачку купюр. Узнав об этом, Дмитрий ограничил его в выдаче денег на карманные расходы. Но их у Олега отчего-то меньше не стало. Как выяснилось из откровенного разговора с сыном, тот, будучи сведущим в вопросах программирования, нашел себе приработку в плане налаживания ноутбуков и смартфонов.
Имелось у парня и давнее увлечение – всякие тайны и загадки планеты. Еще учась в школе, он с приятелями изъездил все территории Подмосковья, которые считались аномальными. В частности, в классе десятом парни ездили обследовать заброшенный корпус Ховринской больницы, которую какая-то умная голова надумала возводить на болотистой территории, да еще и на месте заброшенного старого кладбища.
– Приехал он оттуда весь какой-то переполошенный и даже, как мне показалось, испуганный. Стал его расспрашивать, что они там видели, – молчит. Только и сказал, что там едва не погиб его приятель, какой-то Генка Ахтыряк. Я уже позже от одноклассников Олега узнал, что этот Генка, неведомо как, свалился через пустой лестничный проем в полу в подвал здания, до краев залитого какой-то зеленой, болотной жижей. Олег к нему подскочил первым. Стал тянуть, да и сам чуть не свалился. Тут остальные подоспели. Впятером одного еле осилили вытащить! Ощущение было такое, будто его там что-то держало…
Но даже этот случай не отбил у Олега охоту к опасным приключениям. О них он не забыл и став студентом. Вместе с другими, такими же, как и он сам, «аномальщиками», не раз выезжал и на Урал, и в Сибирь, побывал даже на месте падения Тунгусского метеорита.
– Парень он одаренный, хотя и шалопайства в нем – с избытком, – стискивая руки, повествовал Кирканин. – Господи! Хоть бы с ним ничего не случилось! Неужели это мне за мои былые грехи?!
Из офисного здания опера вышли уже во втором часу ночи. Шофер Кирканина гостеприимно распахнул двери лимузина – прошу! Промчавшись по спящим улицам Москвы, Лев поднялся к себе ближе к двум. На цыпочках войдя в прихожую, сбросил с ног туфли, и тут ему в глаза ударил свет вспыхнувшей лампочки. Подняв голову, он увидел Марию, которая, стоя в дверном проеме, смотрела на него с укоризненной улыбкой.
– Я с работы! – предупреждающе объявил он, вскинув вверх указательный палец.
– Знаю… – устало вздохнула Мария. – Я после антракта, как только увидела, что ваши со Стасом места пустые, сразу поняла – вызвали на работу. Что на сей раз?
– У одного нашего бывшего «клиента» пропал его единственный сын. Бывший карманник и карточный шулер стал крупным бизнесменом, и вполне возможно, парня похитили, чтобы потребовать выкуп.
– Да? Прямо как в былые девяностые… – Мария сокрушенно покачала головой. – Ужинать будешь?
– Нас покормили. Бутерброды с черной икрой, ветчиной, кофе, пирожные… Так что до утра голодная смерть мне не грозит.
– Ну вот, а я старалась, готовила… – буркнула Мария, уходя в гостиную.
– А-а-а… Так я уже проголодался! – поспешил найтись Лев, направляясь следом.
Глава 2
Утро началось с телефонного звонка. Поднявшись с постели, но еще как следует не проснувшись, Гуров мельком взглянул на экран своего сотового, увидел на нем незнакомый номер и, нажав на кнопку включения связи, хрипловатым спросонья голосом обронил:
– Да…
– Лев Иванович, прошу извинить, что разбудил, но мне только что звонил похититель! – В голосе Кирканина сквозила запредельная тревога.
Лев в тот же миг ощутил, что сонливость с него словно сдуло порывом холодного ветра.
– Так! Слушаю! – произнес он уже совсем другим тоном. – Что он сказал?
– В общем, передаю сказанное им слово в слово: «Пуаро, твой пацан жив. Пока жив. Что с ним сделать, я пока еще не решил. Но скоро решу. Видео его последних минут ты получишь». И все – короткие гудки. Я даже не успел собраться с мыслями, не успел сказать ни слова… Лев Иванович! У вас есть уверенность, что вы успеете найти Олега до того, как… Господи! Даже думать об этом страшно…
Поняв, что его собеседник донельзя деморализован, Гуров ответил предельно твердо, с некоторым даже металлом в голосе:
– Да, у меня есть твердая уверенность, что с вашим сыном ничего не случится, что мы его найдем. Повторить еще раз?
– Нет, Лев Иванович, – уже чуть спокойнее ответил Кирканин, – этого достаточно. Спасибо! Я знаю – вы сможете! Спасибо!
Закончив разговор с Дмитрием, Лев немедленно созвонился с начальником информотдела Главка, майором Жаворонковым, продиктовал ему телефон Кирканина и поручил в кратчайшие сроки «пробить» звонившего на этот номер.
– Понял, Лев Иванович! – откликнулся майор. – С дежурным по нашему отделу созвонюсь, и минут через десять получим, насколько это возможно, полную информацию.
Действительно, ровно через десять минут Жаворонков позвонил и доложил, что звонок на телефон Дмитрия был сделан с таксофона в районе Цветного бульвара. К месту установки этого аппарата выслан наряд из ближайшего райотдела. Задание дано – попытаться найти отпечатки пальцев, возможных свидетелей, проверить записи ближайших камер видеонаблюдения.
Покончив с разминкой и холодным душем, Лев отправился на кухню, где у плиты уже хлопотала Мария, разбуженная звонком Кирканина.
– Что случилось? Кто звонил-то? – спросила она, доставая ложки и вилки.
– Отец пропавшего парня… Вернее, похищенного – теперь уже яснее ясного, что он был похищен. Позвонил похититель, сказал, что сын жив, но каких-либо требований не выдвигал. Это скверно…
– Но вы же его найдете? – с ноткой сочувствия спросила Мария.
– Радость моя, а когда мы со Стасом работали спустя рукава? Конечно, сделаем все возможное и невозможное. Так, пока готовишь, надо бы отзвониться Петру. Да и Стаса поставить в известность не мешало бы.
Покончив со звонками (Орлов весьма высоко одобрил его оперативность), Гуров наконец-то смог приступить к завтраку. Но тут ему снова позвонил Жаворонков и сообщил, что каких-либо вещдоков у таксофона – ноль, отпечатков пальцев – ноль, зато есть свидетель. Это пенсионер, который выходил на утреннюю пробежку. По его словам, в начале седьмого утра по таксофону звонил какой-то бородач среднего роста. Говорил недолго, меньше минуты. Запомнился тем, что хромал на правую ногу.
– Борода и хромота фальшивые… – категорично определил Лев, выслушав майора. – Что с видеозаписями?
– Камеры, которые предположительно могли бы заснять звонившего, обнаружили. Их две или даже три, установлены в разных точках, принадлежат разным владельцам. Взять записи пока не представляется возможным. Часов в девять возьмут обязательно.
– Боюсь, что даже если этот тип и попал под объективы, это нам мало что даст… Но все равно видео изучите досконально! – распорядился Гуров.
В ходе обсуждения звонка похитителя со Стасом он предложил ему заняться недругами Кирканина из прошлой, воровской жизни, а сам решил отправиться на встречу с друзьями Олега. Заодно, созвонившись с криминалистами, поручил им тщательнейшим образом осмотреть авто похищенного, а все обнаруженные отпечатки пальцев (случись такая удача их найти!) пробить через базы данных.
Никита Царедворцев оказался худощавым «фитилем» с жиденькими усами и редковатой, очень короткой бороденкой от уха до уха. Поминутно вздыхая и хмурясь, парень рассказал, что у него на вечеринке было человек двадцать однокашников, среди которых – трое совершенно неизвестных ему молодых людей. Он даже не запомнил, как их зовут. В памяти осталось лишь то, что двое его приятелей привели с собой своих подружек, и одна девушка из его группы привела своего парня.
Ту незнакомку Жанну, что назвалась «подарком», он запомнил хорошо и мог бы составить ее фоторобот.
– У меня отличная зрительная память, – пояснил Никита, щипая себя за подбородок. – Могу и всех наших поднять, кто ее видел…
Рассказывая о событиях последней недели, он вдруг припомнил, что дня три назад, когда они шли с занятий из своей альма-матер, он случайно обратил внимание на какого-то человека, который, стоя подле белого «Фольксвагена», протирал стекла и при этом как будто кого-то высматривал. Когда они с Олегом проходили мимо него, краем глаза Никита заметил, что неизвестный, можно сказать, впился в его приятеля хищным, запоминающим взглядом. Но это длилось всего мгновение, поэтому Царедворцев акцентировать свое внимание на этом обстоятельстве не стал – что за беда, кто и как на кого-то смотрит?
– Номер машины и лицо этого типа не запомнил? – спросил Лев, внутренне надеясь услышать «да, запомнил».
Но Никита лишь огорченно развел руками. На номер авто он даже не посмотрел – а зачем он ему? Таких машин у института стоят десятки. Лицо неизвестного тоже не запомнилось, хотя в памяти отложилось, что оно какое-то очень неприятное, словно грубо вытесанное топором, взгляд – едкий, желчный, недобрый.
– Роста среднего, сутуловатый… Что еще? Как был одет? Обыкновенно – рубашка с коротким рукавом, брюки. И то, и другое каких-то тускловатых, темных тонов. Все, больше ничего о нем сказать не могу…
Гуров тут же набрал номер Жаворонкова и сообщил, на каком участке улицы Ледовитой, где и базируется РИДС, следовало бы взять записи камер наблюдения трехдневной давности. Затем вместе с Никитой они поехали по их общим с Олегом Кирканиным знакомым и однокурсникам. Ближайший приятель Никиты – широкий, несколько медлительный здоровяк Пашка о случившемся с Олегом уже знал – ему вчера звонил Кирканин-старший. На просьбу Льва рассказать, не замечал ли тот последние дни чего-то странного, тот, смущаясь, уведомил, что вообще очень невнимателен по натуре и мало на что обращает внимание.
– А вы к Нинке Ялановой обратитесь, – почесав за ухом, неожиданно предложил он. – Она на Олега надышаться не может, везде и всюду за ним по пятам ходила как тень. Над ней из-за этого посмеивались, но она только и долдонила, что Олег ей «по барабану». Но шило-то в мешке не утаишь! Вот она уж точно могла бы что-то заметить!
– К Нинке?!! – Никита с сомнением покачал головой. – Да она после позавчерашнего про Олега и слышать не захочет. Тем вечером ушла от меня раньше всех, в слезах и соплях, шипела, как злющая кошка. Ну, это сразу после того, как к нему притащилась та моднявка Жанна, типа она его «подарок».
– А-а-а, да! – припомнил Пашка. – Заметил я ее, заметил… Интересно, а кто ж это нашему Олегу мог сделать такой подарок?
– Ну, наверное, тот, кто его и загреб… – невесело усмехнулся Никита. – Видать, деваха из какого-нибудь элитного эскорт-агентства. Поди, специально выбирали, чтобы пацан наверняка на нее клюнул и не сорвался «с крючка».
– Ну да, эта штучка – не серийная… – с видом знатока причмокнул Пашка. – Кстати, у меня такое ощущение, что где-то ее я уже видел – еще как только у тебя появилась, сразу же что-то такое торкнуло. Точно-точно! Где-то уже видел еще до этого. Но – где и когда? Вот не припомню.
– Паша, обязательно постарайся вспомнить! – доставая визитку, попросил Гуров. – Если вспомнишь, звони по этому номеру в любое время дня и ночи.
Сунув визитку в нагрудный карман, тот неожиданно хлопнул рукой по лбу:
– Вспомнил! Дней пять назад, когда шли с занятий, она отиралась на Ледовитой возле скверика у клумб с цветами. Было, было! Видимо, уже тогда Олега высматривала…
Выйдя от Павла, Никита набрал номер Нины Ялановой. Поинтересовавшись для завязки разговора ее самочувствием, он пояснил, для чего именно хотел бы с ней увидеться. Но та, лишь услышав про Олега Кирканина, сразу же закипела и объявила, что ничего о нем не знает и знать не желает.
– Все, с ним покончено раз и навсегда! – гневно выпалила девушка. – Теперь у меня другой парень, мы с ним друг друга любим, и ни про какого Олега даже слышать больше ничего не же-ла-ю!
Тут Лев молча указал пальцем на телефон и на себя. Никита, сразу поняв, кивнул и произнес:
– Нинусь, тут с тобой хочет поговорить… Нет, не Олег. Хочет пообщаться полковник полиции из уголовного розыска. Какие шутки?! Вот, передаю трубку!
– Здравствуйте, Нина! – стараясь избежать официоза в голосе, поздоровался Гуров. – Это старший оперуполномоченный Главного управления угрозыска Гуров Лев Иванович. Мы разыскиваем без вести пропавшего Олега Кирканина. Я хотел бы с вами увидеться и поговорить о нем.
– Я уже сказала: он меня больше не интересует. С ним покончено раз и навсегда. Точка! – категорично ответила девушка.
– Простите, Нина, а что может означать ваша фраза: «С ним покончено раз и навсегда»? Что вы имеете в виду?
– Ну-у-у… – несколько растерялась она. – Только то, что мы с ним… М-м-м… Расстались окончательно и бесповоротно.
– Извините, Нина, но согласитесь, я, как сыщик с многолетним стажем, вынужден понимать смысл сказанного людьми применительно к конкретным обстоятельствам. Сейчас мы разыскиваем пропавшего без вести Олега Кирканина, и в свете случившегося сказанное вами приобретает весьма угрожающую окраску. Разумеется, вы можете отказаться от встречи, но тогда у меня вполне закономерно могут появиться определенные подозрения. Вы согласны с этим?
– Хорошо, приезжайте. Я отвечу на все ваши вопросы… – нехотя согласилась девушка.
Нина оказалась миловидной русоволосой стройняшкой, с большими серыми глазами. Увидев ее, Лев мысленно отметил: «И какого черта этому Олегу нужно было? Девушка – хоть куда, все при ней, судя по всему – вполне скромная, не злыдня, не какая-нибудь шаляй-валяй… Что уж он так промахнулся-то?» Они втроем присели на лавочку в скверике, и уже успевшая остыть Нина смущенно закашлялась.
– Лев Иванович, вы меня извините – я излишне резко говорила с вами по телефону. Ну, понимаете…
– Нина, все в порядке, – приятельски улыбнулся Гуров. – Меня интересует все, связанное с Олегом Кирканиным: были ли у него непримиримые враги, которые могли бы пойти на похищение или даже убийство, есть ли у него такие друзья, у которых он мог бы на какое-то время «залечь»… Ну мало ли зачем? Скажем, чтобы оказать влияние на своего папу, и тот куда щедрее стал снабжать его карманными деньгами. И так далее, и так далее…
Утвердительно кивнув в ответ, своим негромким, но приятным голосом, девушка подтвердила, что таких людей она знает. Из непримиримых, пусть и не врагов, но людей весьма негативно воспринимающих Кирканина, она могла бы назвать одного аспиранта, из числа недавних выпускников РИДСа, который Олега, что называется, на дух не переносит. В чем причина такой неприязни, она точно не знала, но слышала, что это у них идет еще со школы. Зовут того парня Матвей Таганихин.
– А что касается друга, у которого Олег мог бы обосноваться, так это его приятель по всяким аномальным экспедициям Закир Асланбеков, он студент химико-инженерного университета. Живет на квартире у родственников в Царицыне, на улице… Точно не помню, что за улица, но кажется, Трамвайная. А вот номер дома и квартиры хорошо запомнила – двадцать пять и двадцать пять.
Виделись мы с ним всего раза два. Приезжали с Олегом к нему в Царицыно. Они обсуждали планы на это лето – собирались во время каникул на Кавказ, в родные места Закира, исследовать какую-то необычную пещеру. Кстати, где-то у меня должен быть его телефон… – Девушка достала из сумочки свой сотовый и, «пролистав» записанные в его памяти контакты, показала Гурову: – Вот, пожалуйста, – это его номер. Я специально забила его себе на тот случай, чтобы можно было узнать, где находится Олег. Он частенько имел обыкновение отключать свой сотовый, типа того: пошли все на фиг – Чапай думу думает… – В голосе Нины сквозила ирония.
– Да, такое за ним водилось! – хохотнув, подтвердил Никита. – Мне Дмитрий Павлович, его отец, минимум раз в неделю звонил: Ник, где Олег – не знаешь?
Достав из сумочки блокнотик и авторучку, девушка предложила:
– Лев Иванович, вот, если хотите, можете записать его номер.
– Это ни к чему, – улыбаясь, отмахнулся Лев. – Я его уже запомнил. А скажите, Нина, насколько серьезны были ваши взаимоотношения с Олегом? На уровне романтического флирта или уже имелись какие-то планы? Извините за несколько нескромный вопрос, но мне хочется понять, насколько он был ответственный и надежный человек.
– Возможно, для мужской компании он был очень надежным и ответственным… – На лице Нины промелькнула саркастичная улыбка. – Но отношения с девушками предпочитал поверхностные. Вполне возможно, это его месть женщинам как таковым за то, что пару лет назад он пережил жизненную неудачу. Собственно говоря, к Олегу у меня особых претензий нет – наши с ним отношения были чисто платоническими. Да, да, да! Не знаю, как бы он это воспринял, но мне почему-то кажется, что он до сих пор остается девственником. Даже целоваться-то по-настоящему не умеет!
– Олег – девственник?! – хохотнул Никита. – Ну ты даешь! Да я лично от кое-кого из наших девчонок слышал про некоторые его, так сказать, таланты и возможности.