Я улыбалась, встречаясь с ним глазами, но долго не выдерживала его взгляд и отводила свой, слегка смущаясь теперь после всей той информации, что поведали мне этой ночью Рыжий со Стасом. Действительно, где я и где он… Мало того что он красив, но еще и какая-то особая мужская энергетика исходила от него. Окутывала его буквально как облако. Он притягивал. На него хотелось смотреть. И так хотелось к нему прижаться…
Кирилл также бросал на меня задумчивые взгляды. Не смущался, а, наоборот, с интересом частенько на меня поглядывал.
Яря, как обычно, маялся похмельем и на время оставил нас в покое. Сегодня ему было не до нас.
После обеда, перед возвращением в Москву, мы решили отправиться на прогулку в лес, тем более погодка была чудесная.
– Ой, я, пожалуй, вас туточки подожду, – решает Рыжий остаться на даче.
– Я тоже останусь! – присоединяется к нему тут же Аленка.
– Не-не, пошли тогда лучше все вместе, – передумывает почему-то он.
Мы разбредаемся по лесу, перекликаясь время от времени. Набредаем на полянку с грибами. Ярик с Аленкой принимаются увлеченно их собирать.
– Вау! Теть Клаудию порадую! А она потом меня – своими кулинарными шедеврами!
– А как она их готовит? – заинтересовывается Аленка.
– Да по-разному, но всегда вкусно! – облизывается Яруся, и они принимаются обсуждать грибные рецепты.
Мы улыбаемся, переглядываясь с Кириллом, так как знаменитое «проглотство» Рыжего было весьма широко известно.
Приученный к вкусняшкам и гастрономически разбалованный теть Клаудией с детства, он все время что-то жевал. Пожрать, как говорится, был далеко не дурак, имея при этом вполне обычную, стандартную комплекцию. Постоянно заряжал, в общем, свой «энерджайзер» хомяканием чего-нибудь где-нибудь и с чем-нибудь в прикуску. А уж «Марсы», «Сникерсы» и прочие «Баунти» и вовсе не переводились в карманчике его рюкзака.
– Пойдем? – протягивает мне вдруг руку Кирилл.
– Куда? – с интересом смотрю я на него.
– В лес. Мы же гулять пришли, кажется.
– Пойдем туда, – киваю я, указывая направление. – Там дальше озеро будет.
Мы оставляем Ярика с Аленкой наслаждаться грибной охотой и, взявшись с Кириллом за руки, отправляемся по лесу дальше. Медленно бредем, разговаривая о чем-то незначительном. Через несколько минут выходим к небольшому озеру, на берегу которого лежит огромное поваленное дерево. Кирилл подсаживает меня на него, легко запрыгивает сам и садится рядом. Какое-то время мы просто молчим. Как хорошо, оказывается, просто вот так сидеть рядышком, наслаждаясь и теплым солнечным деньком, и запахом леса, и пением птиц, и всплесками воды в озере да и просто обществом друг друга.
Я смотрю некоторое время на озеро, затем перевожу взгляд на Кирилла, встречаюсь с ним глазами. Он просто молча, улыбаясь, смотрит на меня тоже.
– Ты любишь лес? – спрашивает он.
– Больше море, конечно, – улыбаюсь мечтательно я. – Но и лес – да, конечно, тоже люблю. У нас в Сочи есть и то и другое. И море и лес. А кавказский лес – он особенный.
– Да? И чем же?
Oliver Shanti – Water – Four circles of life – YouTube
– Он другой. Климат другой, а значит, и деревья другие. Влажные субтропики. Практически джунгли, – смеюсь я. – У него даже запах особенный. Знаешь, у нас в Сочи есть заповедник. Парк. Тисо-самшитовая роща. Их таких всего две в мире. Одна – в Японии, а другая – в километре от моего дома, – грустно улыбаюсь я, вспомнив родной город.
– Вот как? И что же в них такого особенного?
– Реликтовые растения. Они растут там еще с доисторических времен. Ученые считают, что ледник остановился, не дойдя почему-то до этого места. Именно поэтому только там и сохранились представители доледникового периода жизни на Земле.
– Даже так?
– Там совершенно особенные энергетика, воздух, запах, ощущения, вибрации. Действительно как врата в другой мир. Я очень люблю приходить туда. Просто бродить, дышать воздухом, думать о чем-то и ощущать ту особую атмосферу этого места.
– И чем же она особая?
– Не знаю. Другая, иная, необычная. Это нужно просто почувствовать. Тебе интересны вообще такие вещи?
– Да, конечно.
– Ты не был в Сочи?
– Нет, как-то не доводилось.
– Ты обязательно должен в нем побывать. Обалденный город, и я очень его люблю! – мечтательно прикрываю я глаза. – Хотя понимаю, что для вас, москвичей, это, конечно, жуткая провинция.
– Вот как? Ты считаешь москвичей снобами?
– Не всех, конечно, но… есть такое, в общем и целом. Скажешь, нет?
– Да не думаю.
– Знаешь, как Задорнов говорит: «Москвичи повсюду в России ведут себя, как американцы везде, во всем мире», – смеюсь я.
– Ну не все же, – улыбается и Кирилл.
– Надеюсь, что ты не из этой оперы, – приподнимаю я бровь, выразительно глядя на него.
– Не из этой. И поэтому я более чем уверен, что Сочи мне очень понравится.
– Даже так? Почему?
– Ведь в нем родилась ты… – смотрит он, не мигая, в мои глаза.
Я вздрагиваю, не выдерживая снова его взгляд, и отвожу свой, смущенно улыбаясь.
– Пойдем? Нас, наверное, уже все обыскались, – соскакиваю я с дерева и вскрикиваю, почувствовав вдруг боль в лодыжке.
– Что случилось? – спрыгивает с дерева и Кирилл.
– Не знаю. Что-то с ногой.
– Иди сюда, – усаживает он меня снова на дерево и принимается осматривать мою лодыжку. – Так больно? А так? Пошевели ногой, – дотрагивается он осторожно до меня. – Вроде ничего серьезного, – поднимает он на меня взгляд. – Идти сможешь?
– Попробую.
Он осторожно опускает меня на землю. Я наступаю на ногу и слегка морщусь от боли.
