Пояс Перуна

Глава 3. Портовый город Кардаган

Я двигался весь остаток дня и вечер, практически обезвесив мешок за плечами, а потому он мне совершенно не мешал. Переночевал тем же способом, как и в прошлую ночь в подземной капсуле, комфортно устроенной мне гисслом. Принял ванну, сытно поужинал, просмотрел кое-что из собранной информации. Знал по опыту, что было полезно закачивать в свою память как можно больше сведений. Никогда не знаешь, что и когда впоследствии понадобится.

На следующее утро двинулся в путь, имея облик вольного охотника на могучем жеребце. У него не было гривы, вместо неё впереди на шее росла пара крепких лап. Такие тут были животные, которых использовали вместо лошадей. Гиссл на ходу рвал траву и отправлял в рот. Конечно, он вполне мог обойтись без подобного корма, но этого требовала маскировка: мы знали, что эти «лошади» вели себя именно так, так что следовало следовать правилам «игры» для полной достоверности образа.

После полудня вошли в огромный портовый город на берегу Великого моря. Прежде чем я увидел его, ощутил в воздухе специфический запах моря. Назывался город Кардаганом. Перед въездом в него гиссл изготовил мне тушу козлоподобного зверя. Я повёз её на местный базар и довольно удачно продал «добычу», выдержав длительный торг с покупателем. Этого требовали местные обычаи: торговались тут все, умело и с большим удовольствием, состязаясь в красноречии, острословии, находчивости. Если кто продавал товар без предварительного торга, то его считали, как минимум, простаком, а то и откровенным дурнем, который двух слов связать не умеет.

Я показал, что являюсь истинным мастером этого дела. Ещё бы, ведь мне «ассистировал» Пояс Перуна, а в его памяти хранились чуть ли не все знания земной цивилизации, в том числе и подобные уловки базарных торговцев. Да и мне помогало чтение мыслей покупателя, что устроил гиссл. Мой оппонент был поваром местного старейшины квартала. Звали его Ирбсом. Поначалу он не очень и хотел покупать мою добычу, но его так расположило ко мне умение торговаться, что он устоять не смог. После какого-то часа споров, состязания в доводах, криках и шуток козлоподобный зверюга перешёл к повару за довольно высокую цену. Ирбс взвалил тушу на плечи по понёс к себе.

Я был доволен одержанной победой, хотя деньги мне не были нужны, но охотник без дичи мог вызвать подозрения. Да и попутно я изучил такую специфическую и колоритную сферу жизни города, как рынок. Спустя некоторое время, улучив удобный момент, я сунул мешочек с монетами полуслепой старушке, просившей подаяние у хода на базарную площадь.

В Кардагане я тоже установил «маячок» – устройство, записывающее местные телепрограммы, их содержание передавалось на хранение в мой Пояс Перуна. А так как город оказался весьма крупным, то были выпущены разведчики в виде местных птичек, которые летали повсюду и фиксировали происходящее. Вся собранная информация поступала в «мачок», а затем в необъятную память Пояса Перуна.

Ночью, в местной гостинице, я сравнил отдельные каналы и обнаружил, что телетрансляции ведутся из одного центра, в них лишь отдельные передачи посвящены местным событиям. Ладно, позже наши специалисты разберутся во всём. Это их «хлеб». Я же просто отметил это в своей памяти и постарался выбросить из головы, есть более важные дела.

Утром обнаружилось, что моего жеребца украли. Я изобразил праведный гнев, на постоялом дворе забегали, провели довольно усердные поиски. Было забавно наблюдать за ними.

Естественно, я не переживал, ибо гиссл ещё ночью телепатически сообщил мне, что его похищают. Я позволил сделать это злоумышленникам, чтобы изучить и такую специфическую категорию местного общества. Попутно гиссл извлёк из их памяти всю необходимую информацию.

Конекрады пытались кормить с рук жеребца пучками сочной травы, когда я вошёл в конюшню на окраине города, куда они привели свою добычу, считая, что тут её никто сыскать не сможет. Увидев меня, они достали ножи, а я выхватил саблю и отразил несколько яростных ударов. Плашмя огрел клинком двух остолопов, а третьего пнул ногой в живот.

Покричал, побушевал, впрочем, больше для вида, изображая справедливый гнев. Потом вскочил на «коня» и ускакал, оставив воров в страшном разочаровании. Несомненно, они оказались страшно разочарованы, но догадаться, как были обнаружены, конечно же, не могли.

Уже в дороге я подумал, что поступил не самым лучшим образом: ведь дальше мне предстояло перебираться через Великое море, и лошадь была не нужна. Я мог дать гисслу команду – улучив удобный момент, сбежать от негодяев, а вдали от посторонних глаз принять иное обличие и вернуться ко мне. Только зря терял время, в «поисках» жеребца и в драке с ворами…

Впрочем, не совсем зря. Своими глазами посмотрел на воров, на их жильё, обстановку, выкачал из них прорву сведений непосредственно из подсознания. Знание – сила. Кто знает, что из этого может потом пригодиться? Кашу маслом не испортишь.

За городом я заехал в ближайший лесок и там гиссл принял форму старого плаща, который я повесил на плечи. Затем снова преобразил себя, на этот раз в рыбака, придав нужную внешность и облачившись в соответствующую одежду.

Отсюда направился в порт, где приобрёл парусную лодку: мол, старая пришла в полную негодность, уже состоит из одних дыр, не успеваю вычерпывать воду. Торговались с жилистым загорелым продавцом средних лет мы недолго, мне не хотелось терять на это много времени. Согласился на разумную цену и тут же заплатил нужную сумму.

Получив в свою собственность лодку, сказал, что хочу немедленно опробовать покупку и отплыл в открытое море. Оно было спокойным, небо безоблачным, так что никто не счёл сие слишком большим риском. Тем более, что у меня был вид бывалого рыбака, знающего толк в своём деле и которому никакие передряги нипочём. А ежели это даже и не так, то кому какое дело: каждый сам себе хозяин!..

В это время над моей головой пролетели аэролодки: одиннадцать аппаратов. Я проводил их взглядом. Опустились они в городе.

Странно, покачал я головой. Мной овладели дурные предчувствия.

Глава 4. Великое море

Уже далеко в море, и прежде убедившись, что никто не может меня видеть, дал гисслу команду преобразиться в парусную лодку, полное подобие той, на которой я плыл. Я перешёл в неё, а настоящую он превратил в рыбий корм, который мутным облаком рассеялся облаком в воде. К нему сразу же кинулась местная морская живность с желанием поживиться, но мне было не до неё – с попутным ветром я понесся к северу.

Я знал, что на подобных судёнышках далеко в Великое море никто не заплывал, так что ежели кто увидит меня, например, с пролетающей аэролодки, то обратит внимание. Этого следовало избежать. Я попросил гиссла плыть не прямо на север, а менять курс – с северо-западного на северо-восточный. Так уменьшится вероятность того, что догадаются об истинной цели моего путешествия – она находилась на севере. А так, вроде бы, я плыву почти параллельно берегу, надо долго за мной наблюдать, чтобы заметить истину: то, что я всё более и более удаляюсь от близкого южного берега к далёкому северному.

С наступлением темноты гиссл по моей просьбе ещё раз видоизменился. Как раз поднялись волны, он устремился на верх одной, покруче, на вершине её почти перевернулся, его края сошлись, мачта с парусом почти мгновенно втянулась в него, гиссл погрузился под воду, став маленькой подводной лодкой. Со стороны могло показаться, что лодка неосторожного рыбака перевернулась и почти сразу же затонула. Подозрительно быстро затонула, но если особенно не вдумываться, не анализировать, то картина была вполне достоверной. Да и кто – и как? – мог наблюдать за мной почти в полной темноте в открытом море при столь высоких волнах? Никто! Понимал, что излишне подстраховываюсь, но решил, что кашу маслом не испортишь.

На глубине двухсот метров гиссл стремительно помчался к северу.

Я успел принять обычную ванну и душ, поужинать окрошкой, гречишными блинами, обычными для себя салатами и фруктами. Тут гиссл известил меня, что из морских глубин на нас несётся огромная тварь. Телепатически транслировал в моё сознание её изображение. Она походила на кашалота, только вместо хвоста-плавника находились лапы с перепонками. Такие же, но заметно меньше, имелись на животе и около головы. Правда, у последних перепонки были едва заметными. Зверюга явно желала нас слопать, приняв за лёгкую добычу, не зная, как она ошибается и чем это грозит. Я мысленно сказал гисслу: «А почему бы и нет, пусть ест!..»

Он понял мою идею, и сразу отпочковал от себя три лишних куска своей плоти, преобразовав их в рыб, которое тут же стремительно метнулись в стороны. Только гиссл сделал это и предельно уменьшил свои габариты для лучшего прохождения в пасть монстра, как тот нас проглотил. Мы попали в его желудок. Стенки сошлись, пытаясь нас раздавить и своими роговыми наростами перетереть в легко перевариваемое месиво. Понятно, что на сей раз этого не произошло, да и не могло произойти. Даже наша земная цивилизация со всей её могущественной техникой не имела средств для уничтожения гиссла. В своё время земные специалисты испробовали на них чуть ли не все виды вооружения вплоть до мегамезонных бомб, которыми можно было уничтожить приличных размеров планету. Без всякого эффекта. Гисслы устояли. А эта зверюга, которая проглотила нас, могла бы и не пытаться, но она этого не ведала. Стоило лишь пожалеть глупую тварь: тупая, ну, тупая!..

Наверное, она почувствовала что-то неладное, начала мотать головой, пыталась извергнуть нас из себя, но мы этого не позволили. Затем ринулась в глубину. Тут же и включились в работу наши рыбки: они принялись время от времени стегать монстра силовыми разрядами, направляя в нужную сторону, к северу. В общем, дальше мы путешествовали, находясь в желудке обитателя морских глубин Ирия. Я представил лица аналитиков, которые потом на Земле будут анализировать мои действия: такой маскировки даже они не смогли бы придумать, сидя в своих удобных кабинетах. Я же сотворил экспромт, находясь в экстремальной обстановке. Потому похвалу я, несомненно, заслужил.

Превратил внутреннюю оболочку окружности, в которой я находился, в телеэкран. Окружающая нас плоть животного не мешала мне видеть всё, что происходило вокруг. Конечно, снаружи царила беспросветная мгла, но изображение было таким ясным, словно всё вокруг заливал солнечным светом. Мой гиссл мог ещё и не такое!

Имелось полное впечатление того, что я несся сквозь водную толщу без несокрушимой брони гиссла и толстого брюха колосса, заглотившего меня.

Похоже, зверюга имела дурную репутацию и все морские обитатели спешили убраться с её пути, только завидев – или почувствовав иными органами чувств. Остались лишь три «рыбы», сотворённые гисслом. Две плыли по бокам, а третья – сзади. Если наш «извозчик» пытался нырнуть или свернуть не туда, то одна из рыб преграждала ему путь и наносила болезненный удар силовым полем. Скоро монстр уяснил, что только на север можно плыть, не получая наказания, и уже не делал попыток изменить курс.

Я наивно полагал, что наш зверь – самый крупный обитатель моря, но дальнейшие события показали, что я сильно ошибался.

Откуда-то из мрачных глубин объявилась чудовищных размеров тварь с щупальцами в десятки метров длиной каждое. Окрестил его многоногом. Ими он обхватил нашу «лошадку» и потянул к своей клыкастой пасти. Наши «рыбки» дружно кинулись на агрессора и так отстегали его силовыми разрядами, что этот глубоководный «спрут» отпустил жертву и, полуоглушенный, стал опускаться в морскую пучину, обиженно трепыхаясь. Убивать многонога я не велел. На всякий случай велел его со всех сторон осмотреть, просканировать организм, заснять снаружи действия и повадки. Земным специалистам «на десерт», пусть полакомятся столь огромного и могучего животного.

Мы же продолжили свой пусть к северу во чреве «кита».

Так мы плыли и весь следующий день. К вечеру оказалось, что мы находимся уже в самом центре Великого моря. Дабы не скучать, занялся своими делами, которых оказалось немало.

Вдруг Пояс Перуна подал сигнал тревоги. В следующую минуту он показал на телеэкране изображения десятка субмарин. Они охватили нас кольцом со всех сторон, в том числе – снизу и сверху. Пути к отступлению были отрезаны.

Только покачал головой, охваченный предельно неприятными чувствами, от которых по телу пошёл холодок. Зря я гордился своей великолепной «маскировкой», придуманной на ходу и казавшуюся мне очень остроумной и удачной. Она не помогла, я чувствовал себя дураком, которого опять обвели вокруг пальца. Но как, как?!.

Я совершенно ничего не понимал. А ведь данное мне на Земле задание выглядело на первый взгляд простым и лёгким, вроде прогулки туриста: просто прогуляться по Ирию, посмотреть на тамошнюю жизнь, только фиксируя происходящее вокруг, но ничего не предпринимая. Образно говоря, я должен был быть «глазами» и «ушами» для наших земных специалистов, которые сделают соответствующие выводы. А получается, что я не могу выполнить даже такое несложное поручение: обо всех моих передвижениях владыкам планеты известно, они раз за разом пытаются со мной расправиться.

Стало ясно, что я потерпел провал. Теперь уже не было никаких сомнений. Этим я мог оправдать перед своим начальством свои дальнейшие действия. Раз я обнаружен, что было несомненно и никто бы потом не стал оспаривать сей очевидный факт, то я мог перейти от роли пассивного наблюдателя к другой – начать действовать самому так, как считаю нужным в соответствии с обстоятельствами. После осознания этого испытал облегчение. Раз провал, так провал! Ну, держитесь! Я вспомнил о дочери мужественного Юллана, которую вместе с прочими детьми увезли на север в чертоги Всемогущего, где обитали неведомые мне сиолфы. Я непременно выясню: зачем и для чего это было сделано.

Субмарины начали метать в нашего зверя гарпуны с тросами, тем самым предотвратив возможность его бегства. Потом на него понеслись торпеды: взрываясь, они рвали в куски тело исполина и скоро он забился в агонии. Я сильно пожалел, что ранее не покинул его, и тем самым обрёк на смерть. Но я верил, что сие нужно мне для маскировки передвижения по морю. Верил, только это было мне оправданием.

Нам торпеды причинить вреда не могли. Гиссл принял вид огромного клубка внутренностей, скрыв меня внутри их: бесформенных, окровавленных, которые медленно, как и многие другие, ему подобные, стали опускаться в глубину. Субмарины тем временем крошили животное. Несомненно, их экипажи руководствовались чьими-то указаниями. Никто на месте ни раньше, ни теперь не мог определить, где, в каком обличие нас искать. Они лишь слепо исполняли данные им поручения. Только потом, спустя какое-то время, неизвестный (или: неизвестные?) проводил осмотр-анализ и понимал, что вышла промашка. Давал новые приказания.

Не случайно, например, в самый первый раз они забрали с собой лже-метеорит, а потом имитацию останков верблюда и человека. Так что у меня есть какой-то запас времени, нужно было действовать.

Опускаясь на дно, гиссл плотно облёк меня, став своеобразным скафандром. Мысленно я дал команду плыть на север и стремительно помчался над илистым дном. Постепенно поверхность его поднималась, толща воды становилась светлее, хотя и до этого с помощью гиссла и «рыб» я мог видеть на многие километры вокруг.

В подводной котловине заметил большой многопалубный корабль, почти переломленный надвое. Похоже, его погубил свирепый шторм. И случилось это сравнительно недавно.

Крайне заинтригованный, я замедлил ход, спустился к нему, покружил вокруг судна.

Сильнейшее любопытство заставило меня пробраться через трещину в левом борту внутрь. Внутри было темно, но гиссл сотворил мне «ночное зрение» и сразу стал видеть всё вокруг словно при самом лучшем освещении. По длинному коридору добрался до большого помещения, видимо, салона. Толстые стёкла больших круглых иллюминаторов показались мне совершенно чёрными. Не сразу понял причину. А она заключалась в том, что снаружи царила почти полная темнота.

Проник в помещении, подплыл к большой люстре в центре салона и ухватился за плафон, осматриваясь по сторонам.

В помещении оказалось десятка три распухших до безобразия трупов. У потолка плавала мебель – стулья и столики. Пол продолжали устилать хорошо сохранившиеся ковры. Кое-где на них лежали столовые приборы, винные бутылки с вдавленными внутрь пробками. Этикеток на них не имелось, все размякли и отлепились от стекла.

Оттолкнулся от люстры, поплыл по салону. Мои движения потревожили трупы, заставив колыхаться. Было впечатление, что мертвецы внезапно ожили. Зрелище не для слабонервных. Я повернул обратно.

По пути взломал дверь одной из кают. Сам не зная, почему? Ничего привлекательного в ней не имелось. Вделанная в пол кровать, столик под иллюминатором и узкий шкаф. На полу лежала размякшая в морской воде детская кукла. Она махнула ручкой, словно приветствуя меня. Я подумал о том ребёнке, которому принадлежала кукла, – спасся ли он? Вряд ли. Похоже, корабль затонул быстро и мало кто успел спастись, ежели кто-то спасся вообще. Подумал, что могу наткнуться на детский трупик, а этого мне видеть не хотелось.

Я поскорее выбрался наружу и продолжил свой курс на север. Именно где-то там находилась дочь спасённого мною Юллана.

Глава 5. «Атлантида» Ирия

В пути, признаюсь, успел даже вздремнуть, это я мог позволить себе, ибо гиссл нёс меня в нужно направлении. При необходимости он бы вовремя разбудил меня, случись что-либо непредвиденное.

Снилось непонятно что и сразу забылось, едва проснулся.

Потянулся, встал, размялся. Проделал ряд упражнений, в том числе – и с тяжестями, которые сотворил для меня гиссл.

Когда захотел присесть, то из пола взбух горб, который преобразился в удобное кресло. Я сел и принялся рассеянно рассматривать подводные виды Великого моря.

Обратил внимание на рельеф близкого ко мне морского дна и моё равнодушие словно рукой сняло: очень уж он был необычным. Возникло ощущение, что я не плыву, а лечу над землёй. Даже недоумённо поморгал глазами, не сразу осознав, что не ошибаюсь и вижу то, что вижу.

Долго в недоумевающем состоянии пробыть мне не позволили обстоятельства – впереди я разглядел на подводном плато прекрасный город, вид которого меня просто потряс. Необычные здания с колоннадами вызывали ассоциации с античными городами Древней Греции, Древнего Рима и Помпеи (разумеется, той, какой она была до погубившего её извержения Везувия). Казалось, что в следующие мгновения я увижу на улицах людей, расхаживающих в белых хитонах и с лавровыми венками на головах, ведущими многомудрые беседы.

Сказал себе: «Уйми свою буйную фантазию! А то вообразишь Платона с Критием, Аристотеля, Солона, Сократа, Архимеда, Софокла, Фемистокла, царя Леонида, Милона Кротонского, Клеобула, Сенеку, Цицерона, Демосфена, а то и слепого Гомера с его творениями. Лучше гляди в оба глаза на то, что имеется в реальности».

Но нет, город был полностью безлюден. Некоторые его строения оказались разрушенными, другие полузанесены илом и покрыты водорослями. Среди зданий плавали лишь стайки юрких разноцветных рыб.

«Неужто и на Ирии имеется своя Атлантида? – мелькнуло у меня в голове. – Быть такого не может! Потому что не может быть, и всё!..»

Гиссл немедленно сотворил ещё десятка два «рыбёшек», которые тут же принялись организованно и последовательно прочёсывать город, проникая в здания, постройки, собирая в свою память необходимую информацию, которая тут же переправлялась в бездонные архивы Пояса Перуна. Были проведены исследования и анализы строений, грунта, остатков утвари.

Довольно долгое время я провёл в медленном плавании между хорошо сохранившимися постройками. Видел величественные храмы, базилики, статуи, стадион, рынок, бассейны, порт без кораблей. Приблизился к дворцу, через широкое окно проник внутрь, там увидел полы и стены украшенные мозаикой со сложными многофигурными композициями различных животных и растений. Изображений людей среди них не было, что меня немного удивило. Уж не существовал ли запрет на это?..

Далее мне бросился в глаза храм из белого мрамора, вход в него был оформлен портиком с четырьмя колоннами. К нему шли три лестницы – большая центральная и две уже по сторонам. В храме оказался алтарь, украшенный замысловатыми рельефами и странными надписями, непонятного мне содержания.

Я поинтересовался возрастом строений. Мне выдали результаты анализа разными методами: построены они были 11-17 тысяч лет назад, под водой оказались около трёх тысяч лет назад. Земляне здесь оказались примерно через пару тысяч лет спустя. Значит, построить всё это они никак не могли. Обнаруженная мною подводная «Атлантида» принадлежала какой-то иной цивилизации. Это меня крайне заинтриговало. Представил себе, какой взрыв радости эта весть вызовет у земных специалистов, они буквально взвоют от восторга. Толпами ринутся сюда. Впрочем, их остановят и пустят не скоро. Если ситуация на Ирии кардинально не изменится. Пока мы тут персоны нон грата. Иначе говоря, крайне нежелательные гости.

Я помнил, что задерживаться мне нельзя: владыки планеты скоро предпримут новую попытку уничтожить меня. Моя интуиция подсказывала, что это сделать им будет труднее, если я продолжу своё движение.

Но известная мудрость гласит, что человек предполагает, а Бог располагает.

Прямо по курсу морское дно перешло в грозные кручи довольно большого острова. Теперь предстояло принять решение, как двигаться дальше: обогнуть его с запада-востока или перелететь по воздуху. Прямая – самый короткий путь, но лучший ли в данном случае?..

Пришлось остановиться.

Несколько наших «рыб» преобразились в птиц и взлетели в воздух. Их глазами я увидел гористый остров изрезанной конфигурации с множеством заливов, ущелий. А прямо передо мной находилась огромная лагуна. Слева суша длинная языком выдавалась в море. По ней шла вымощенная каменными плитами дорога, которая вела ко дну горной чащи, в которой находилось множество храмов, статуй различных богов и чудовищ, а также четыре пирамиды. Я заметил, что они ориентированы по сторонам света. А в центре находилось самое большое здание, возможно, вырезанное из целой скалы… чуть ли не горы! Очень похожие храмы, но значительно меньшие, я видел в Индии. Все они оказались безлюдными.

Сразу возникло желание осмотреть их. Оправдывало меня и то обстоятельство, что земным аналитикам пригодятся эти данные, ведь я не только удовлетворю своё любопытство, но и соберу очень много различной информации. А ведь именно за ней меня сюда и послали.

Дал приказ «птицам» осмотреть окрестности, дабы удостовериться, что не буду обнаружен. При рекогносцировки, назовём её так, выяснилось, что, несмотря на отсутствие людей, местность находилась под контролем весьма изощрённой защитной системы. Практически всю её пронизывала невидимая сеть лучей, и если кто попадал хоть под один из них, то скорострельные лучемёты тут же автоматически открывали стрельбу на поражение. Возможно, где-то срабатывал сигнал опасности и сюда тогда прибывала группа захвата или даже уничтожения непрошенных гостей.

Лучше мне сюда не соваться. Но самолюбие моё было задето, я дал указание Поясу Перуну просчитать варианты безопасного проникновения к главному храму.

Скоро получил ответ, что по земле такой путь невозможен, если не экранировать лучи. Это можно было устроить с лёгкостью, но я уже остыл и напомнил себе об осторожности.

Дал иное задание: а имеется ли такой путь к какой либо пирамиде?..

Спустя секунду-другую получил ответ, что такой существует. Нужно было высадиться на берег у «языка», но не подниматься на дорогу, устроенную на насыпном грунте, который в данном случае служил защитой от невидимых лучей сторожевой системы. Вдоль насыпи следовало приблизиться к ближайшей пирамиде, только в нескольких местах нужно было пригибаться, в одном даже ползти. Это место, кстати, было заметное: сбоку от дороги находилась скульптура гривастого дракона.

Обратил внимание на явное и несомненное сходство этих построек с теми, что обнаружил на морском дне. Догадался, что некогда они составляли одно целое, но потом часть территории в результате какого-то катаклизма опустилась под воду…

У меня всегда был интерес к историческим древностям, подумалось: а почему бы не осмотреть их? Не подводные, а те, что находились на суше. Принялся готовиться к высадке на остров. Более внимательно осматривая пирамиду, я заметил с дальней от меня и моря стороны пробитый в неё лаз. Похоже, поработали неизвестные грабители. Понял: вот почему этот остров так охраняется! Это нечто вроде культурного заповедника, а эти храмы и постройки – памятники древности, культуры. Именно они оберегаются от посторонних визитов непрошенных гостей…