Лорд и леди Шервуда. Том 4
Айлин Вульф
Прошло восемь лет. Король Ричард, смирившись с нежеланием графа Хантингтона неотлучно оставаться при нем, облек его полномочиями наместника короля в Средних землях. Но уже три года, как Ричард умер и на троне Англии его сменил принц Джон, ставший королем Иоанном. Новый король не благоволит графу Хантингтону – Иоанн не забыл об участии бывшего лорда Шервуда в деле с выкупом Ричарда из плена. Но бывшего ли? Так ли изменили графа Хантингтона годы мирной жизни, чтобы он утратил свойства, отличавшие его как лорда вольного Шервуда? Это и пожелал узнать его давний недруг, который до сих пор оставался не у дел, но теперь считает, что его час настал.
Айлин Вульф
Лорд и леди Шервуда. Том 4
Цель всякого хорошего действия – любить достойное любви, ненавидеть достойное ненависти, наслаждаться достойным наслаждения и пользоваться приносящим пользу. Дурного же – пользоваться тем, чем нужно наслаждаться, наслаждаться тем, чем следует пользоваться, ненавидеть любимое и любить ненавистное.
Лоренцо Пизано
Мне вещим сердцем не сули
Несчастий никаких:
Судьба, подслушавши вдали,
Вдруг да исполнит их?
Представь: мы оба спим,
Разлука – сон и блажь,
Такой союз, как наш,
Вовек неразделим.
Джон Донн
Веардрун
Глава первая
Марианна по привычке проснулась с первыми лучами солнца, заглянувшими в окно спальни, обращенное на восток. Тихое во сне дыхание Робина, обнимавшего ее одной рукой, щекотало ей затылок. Марианна улыбнулась и сонно зажмурилась, позволив себе еще немного насладиться утренней дремотой. Повернувшись к Робину, она обняла его и тесно прильнула к нему, согреваясь его теплом. Руки Робина медленно сомкнулись на ее спине, и он, не просыпаясь, прикоснулся губами к ее виску.
Он отсутствовал в Веардруне больше двух недель, отправившись в другие владения Рочестеров, и дела заставляли его откладывать возвращение. Гонец, доставивший Марианне послание о том, что граф Хантингтон, наконец-то, возвращается в свою главную резиденцию, опередил Робина только на день. Но этого дня Марианне хватило на то, чтобы подготовить Веардрун к достойной встрече супруга. Приготовления не потребовали от нее чрезмерных усилий: большое хозяйство Веардруна велось в образцовом порядке. Уже с полудня она отправляла на крепостные стены Дэниса – посмотреть, не показался ли на дороге отряд Робина. Малышка Гвендолен, с утра наряженная в лучшее платье, в нетерпении сновала вокруг Марианны. Она не знала, что больше волнует дочь: приближавшаяся встреча с горячо любимым отцом или невозможность предаться обычным играм из-за строгого наказа матери не испачкать красивый наряд.
Он приехал в Веардрун перед самым закатом. На скаку спрыгнув с верного Воина, он обнял Вилла и обернулся к Марианне. В присутствии челяди, высыпавшей во внутренний двор встречать своего господина, она присела перед Робином в чинном реверансе, из которого он стремительно поднял ее и привлек к себе.
– Здравствуй, мое сердце! – услышала она долгожданный голос, когда Робин поцеловал ее в лоб.
Запрокинув голову, Марианна посмотрела в его смеющиеся глаза. Как всегда, от их бездонной сини у нее быстрее застучало сердце, закружилась голова, колени задрожали от слабости, и рука Робина немедленно стиснула ее стан крепким кольцом.
– Перестань так смотреть на меня! – шепнул он, улыбнулся и с озорством сверкнул глазами. – Ты ведь не хочешь, чтобы я забыл о том, что вокруг собрался весь Веардрун?
Марианна улыбнулась в ответ, сияя радостью, словно источник волшебного света. Замешкавшаяся Гвендолен подбежала к отцу, и Робин, выпустив Марианну из объятий, подхватил дочь на руки и высоко подбросил ее. Завизжав от радости и веселого испуга, Гвендолен обвила руками шею Робина и крепко прижалась щекой к его щеке.
– Здравствуй, красавица Гвен! – сказал Робин, обласкав дочь любящим взглядом. – Ты пристойно вела себя в мое отсутствие?
– Очень пристойно! Спроси у матушки! – горячо заверила Гвендолен и расцеловала отца звонкими поцелуями. – Не уезжай больше так надолго! Или бери меня с собой! Я так скучала без тебя!
– И все время предавалась скуке, дочь? – с усмешкой спросил Робин, перейдя на французский язык. – Или находила часы для занятий?
– Нет, лорд отец мой! Я прилежно занималась, пока ждала тебя, – бойко ответила Гвендолен тоже на французском. – Латынь, греческий, валлийский, арифметика, чистописание, музыка – у меня не оставалось времени до самого вечера! А еще матушка учила меня свойствам трав, и мы с ней даже пытались переводить арабскую книгу, только у матушки получалось быстрее и лучше, чем у меня!
Робин довольно улыбнулся и, поцеловав дочь, поставил ее на ноги. Гвендолен смотрела на отца с любовью и восторгом, и церемонная скромность девочки рухнула под напором любопытства.
– Ты привез мне подарки, как обещал? – спросила она, краем глаза наблюдая, как слуги разгружают повозки.
– Я привез тебе целую уйму подарков! – ответил Робин, потрепав дочь по светлым, как у Марианны, волосам. – Вот первый из них, а остальные посмотришь после ужина.
Он кивнул в сторону вороного пони, которого держал в поводу Мач. Гвендолен, взглядом испросив у отца разрешение, с восторгом бросилась к нему, и Мач едва успел отдать дочери Робина сухарь, чтобы та угостила пони и положила начало дружбе с гривастым подарком отца.
– Ваша светлость, вы примете ванну до ужина? – спросила Робина одна из служанок, присев перед ним в глубоком реверансе.
– Непременно! – весело ответил Робин, проведя ладонью по волосам, припорошенным дорожной пылью, и стрельнул взглядом в сторону Марианны: – Моя леди, я надеюсь, вы поможете мне вымыться должным образом?
Как обычно, помощь началась – или закончилась – тем, что Марианна немедленно оказалась в ванне, едва Робин успел погрузиться в воду.
– Скучала? – прошептал он, впившись в ее губы жадным и требовательным поцелуем. – Ты скучала по мне?
Обхватив ладонями ее тонкий стан, он пристально посмотрел на Марианну потемневшими глазами, в которых мелькали синие искры.
– А у тебя есть сомнения? – с улыбкой спросила в ответ Марианна и еле слышно ахнула, прильнув к нему всем телом.
Обвив ногами его стан, она поддавалась его движениям, тая в его объятиях, словно мед под жаркими солнечными лучами.
– Счастье мое! – прошептал он, потершись мокрым лбом о ее висок, и его шепот перешел в стон, когда он замер, крепко прижав ее к себе.
– Милый! – откликнулась шепотом Марианна и уронила голову ему на плечо, обвив руками его шею, задрожав и ослабев от сладостной волны, прокатившейся по всему телу.
Глядя на ее мокрые подрагивавшие ресницы, Робин нежно поцеловал Марианну в кончик носа и с любовной насмешливой улыбкой осведомился:
– Жена, ты собираешься и дальше млеть в моих объятиях или все-таки поможешь мне вымыться?
Рассмеявшись, Марианна шлепнула ладонью по его вспухшему мускулами плечу и потянулась за мылом. Она принялась мыть его голову, нежно перебирая мягкие темные волосы, а Робин обнимал ее, целуя и целуя Марианну в улыбающиеся влажные губы.
– Выйдем в трапезную или прикажем подать нам ужин в спальню? – спросил он и улыбнулся так, что Марианна сразу увидела в нем лорда Шервуда, когда он, не выпуская ее из постели, передавал стрелкам пожелание и приказ садиться за стол, не дожидаясь их обоих.
– Мой лорд, тебя будет ждать за столами весь Веардрун, – нежно упрекнула Марианна. – Неужели ты разочаруешь верных вассалов и слуг и в очередной раз дашь Эдрику повод для укоров на несколько дней? Впереди у нас целая ночь.
Робин нехотя разжал объятия и вскинул ладони в знак согласия с Марианной. Когда она обрушила ему на голову поток чистой воды, он шутливо поморщился, тряхнул головой и негромко спросил – так, что у нее опять задрожали колени:
– Твоя или моя ночь?
Заметив лукавый взгляд Робина, брошенный на нее из-под длинных темных ресниц, Марианна улыбнулась:
– Наша ночь! Поделим ее поровну?
По его губам пробежала так хорошо знакомая ей улыбка. Робин скользнул по Марианне откровенно ласкающим взглядом и ответил:
– Договорились, моя леди, поделим поровну!
– Отец! – со звонким возгласом в купальню вбежала Гвендолен.
