Бабкины сказки
Ольга Ефимовна Потаповцева
Каждый из нас в детстве верил в удивительные истории. Предлагаю вам окунуться в мир сказок и мистики. Ведьмы, домовые и лешие – неотъемлемая часть русского фольклора. А что, если я расскажу вам несколько реальных историй с их участием? Пришла пора вспомнить о чудесах, которых так не хватает нам во взрослой жизни.
Предисловие
Когда-то давным-давно, когда мы были маленькими, а мир бесконечным, наши бабушки рассказывали нам сказки. Про Лешего и Бабу-Ягу, про Домового и Кикимору. Конечно, каждый скажет – «Бабкины сказки»… А что, если я вам расскажу несколько мистических, иногда жутких и необъяснимых историй, которые произошли в реальности с абсолютно разными взрослыми людьми?
Гостья из другого мира
Когда о давным-давно… Ведь так начинаются все удивительные истории? Так вот, когда-то давным-давно, появилась в нашем поселке новая девушка. Никто про нее ничего не знал, но к новым людям у нас всегда приковано пристальное внимание. Поселок то небольшой, все друг дружку знают и все друг дружке родственники через пятое колено.
И не то чтобы девица была краше деревенских. Просто она была другая – легкая, воздушная, ухоженная. Не чета нам – торфушкам да колхозницам. Барышню звали Верочка. А история у нее оказалась самая что ни на есть печальная. Встретила парня, полюбили друг друга, дело шло к свадьбе, которая так и не состоялась. Разбился парень на мотоцикле, трагически. Так у Верочки от этой любви появился сын Андрюшка, и чтобы не застить глаза родителям погибшего жениха, да и свою жизнь как-то устраивать, переехала она в соседний район, а именно к нам в деревню. Ну и от злых языков ясное дело пряталась, без свадьбы же родила.
Здесь конечно, что началось – хоть святых выноси!!! Наши деревенские парни наперебой провожать напрашиваются, да цветы в палисадниках драть, да конфеты носить. Ну, Верочка решила не торопиться с выбором и хвостом крутила, присматривалась. Все знали про наличие маленького Андрюшки. В те времена ребенок не был помехой, хоть и без брака.
Верочка устроилась в дом культуры на должность массовика затейника. Веселая была, активная, всегда что-то придумывала новое для односельчан. Всегда нарядная, да накрашена по моде – тени голубые, да помада в морковный оттенок. В общем, загляденье!
Начал к ней по- серьезному свататься Володька. Он и женат никогда не был, и с девчонками особо не дружился, в общем, бирюк – бирюком. Не разговорчивый, мрачный и излишне серьезный, еще и ростом под два метра. Детина хоть куда и работал всегда в каких-то чисто героически мужицких местах – в пожарной части, на грузовой машине, в леса валить ходил. В общем, деньжата водились. Наши девчонки его за то и сторонились, что ни пошутить с ним, ни похулиганить нельзя. Посмотрит исподлобья, как на дурочку, а кому ж себя захочется дурой чувствовать.
Так Володька и проходил "в девках" до 34 лет. А тут летящая Верочка, нарисовалась. И решил он, во что бы то ни стало жениться. Она его, конечно, сначала сторонилась и опасалась. А потом привыкла, что он всегда рядом. Тихий, спокойный, серьезный, высоченный и ручищи огромные. С таким, как за каменной стеной.
Идет она из клуба домой зимой, темно, страшно. Фонарей то у нас всегда мало было, при любой власти не хватало финансирования на наши фонари. Так в полумраке и прожили, местные то каждую кочку знают, а приезжим тяжело. Кто в канаву укатится по незнанию, кто в болотину забредет – матерится.
Вот и Верочке поначалу страшновато было, мало того что темно и грязно, да еще и пьяные на улице ходят. Вот тут Володька самый лучший друг – до калиточки проводит, цветы вручит, и домой… Хулиганы какие праздник мешают вести – Володя посмотрит исподлобья – и нет хулиганов. В общем, ходил он за ней около полугода – провожал, защищал, цветы носил (из бабкиного палисадника, все повыдрал). Ухаживал по серьезному, обстоятельно. Согласилась Верочка замуж за него идти, а что, дело молодое. И Андрюшка к нему ручонки тянет, как к родному, а Володька до деток сам не свой… Так и поженились.
Верочка родила дочку Анютку. Серьезная девочка получилась – как папа. Волосики светлые кучерявые, глазки голубые – за них и имя получила. Володька не наглядится на дочурку свою, не надышится, на все готов для нее, хоть звезду с неба, хоть велосипед по дефициту достать.
На радостях выделили молодой семье новый дом. Каменный, трехкомнатный. Целую улицу таких домов ставили приезжие рабочие. По одной стороне наши деревянные пятистенки, по другой стороне новомодные коттеджи. Строители приезжие все, с советских республик. А приезжие – они ж всегда интереснее своих, правда? Ну, наши девчонки и похватали женихов – после этого наш поселок многонациональный стал. Вон ребятишки уж подрастают. Не все строители оказались холостыми, как рассказывали. Часть к своим семьям вернулась, а небольшое количество осталось, по-честному женилось и осело растить чернявое потомство.
Пока шло активное строительство домов для молодых семей, среди которых и Верочка с Володей, нагрянуло в нашу страну ненастье под названием Перестройка. Чего уж они там перестраивали непонятно, но вот ряд каменных домов достроить по – уму, да по правилам так и не смогли. Все вроде хорошо, но отопление центральное тянуть денег не хватило… Удобства тоже по старинке пришлось на улицу выставлять.
Как тут быть, что делать? Греть дома надо как то… Сделали по две печки в каждом доме: одна значит в одной половине дома – на кухне плита и подтопок, в комнате частично теплая стена. Вторая печь стояла между двумя другими комнатами, наподобие голландки.
Хозяева, конечно, намучились с ними, а делать нечего, не нравится – найдут, кому отдать, желающие новый дом получить в очереди стоят. Вон на радостях наженилось разом пол – села девок за чернявеньких рабочих.
Дров на такие дома шло, конечно, не в сравнение. У нас-то деревянный дом – в какую зиму и по три раза в день топишь печь, чтобы тепло было. Так у нас одна – русская. А тут две печи, да дом каменный – стынет быстро. Да и с утеплителем непорядок оказался. Ну, в общем, сперли его, пока была возможность, не весь конечно, но внушительную часть…
Володька – мужик с руками, поправил, что надо, туалет в дом перенес (на веранду), все потеплее, чем зад под ветер подставлять, к тому же двое деток. Вот так и въехали, вчетвером – счастливое семейство.
Но все хорошо до поры до времени. Перестройка шла полным ходом, жить стало тяжело, и к молодым на проживание попросилась Володина матушка. Звали ее Нюра. Ну, полностью-то конечно звали ее Анна, но все называли Нюра. А "баба Нюра"– за ней закрепилось лет с пятидесяти. Просто потому, что она была сухонькой, морщинистой и сгорбленной. Как-никак троих детей подняла. Удался, правда один Володька, муж рано умер, двое других детей – нещадно пили. Вот и определилась Баба Нюра на содержание к самому путевому сыну. Это ничего, что Верочке не по нраву… Комнату выделили, вещи перевезли.
И вот тут Верочку как подменили, не по душе ей пришлась приживалка. Оно и понятно, две хозяйки на одной кухне никогда не уживутся.
Все не по нраву было Бабе Нюре: и как готовит Верочка, и как прибирает, и как посуду моет. Поэтому ею было принято волевое решение – питаться отдельно, и из своей посуды. Об этом она громогласно заявила всему семейству. Да только вот, когда сын со снохой были на работе, а внуки в школе, Баба Нюра не гнушалась Верочкиными борщами и разносолами, и кружку любимую брала, да на место не ставила. Помимо этого непутевые братья Володи тоже заходили столоваться. А вы же помните, что это перестройка, и глухое село, где с продуктами и так напряг.
Дело конечно не только в кухне было и уж точно не в кружке. Дело было в том, что баба Нюра по молодости нагрешила много. Поэтому под старость лет решила грехи замаливать и стала постоянным посетителем церкви… Шутка ли 12 абортов. Тут по любому в бога пришла пора поверить. Так потихоньку баба Нюра завешала комнату иконками, лампадку приладила, и свечки церковные жгла. Ну и пенсию свою носила на пожертвование, да часть непутевым сыновьям давала. На водку.
Верочка поэтому и переменилась, согласитесь – понятно почему… Время тяжелое, рот добавился, двое деток малолетних, а участия бабушка никакого не принимает ни в воспитании внуков, ни в домашнем хозяйстве, ни в финансовых вопросах. Да еще и богомольцы в дом потянулись. Приходит Верочка с работы- кружки любимой нет и полный дом божьих бабулек. И ведь не выгонишь, они ж за советом, да на беседу праведную к бабе Нюре. Как тут дела делать?
В общем, Верочка утомилась и решила съездить к своей матери, навестить да пожалиться. Своя-то пожалеет и полегче на душе станет, и дальше можно на "Святошу" смотреть (так Верочка за глаза называла свекровь). Ехать недалеко – 10 километров до районного центра, потом еще 15 на автобусе, а там через лесок часа три пешочком. Володе сказалась, собралась и поехала, сына с собой взяла, дочку оставила на мужа с бабкой.
Вот тут то и начинается самое интересное… Обстоятельства сложились так, что Верочка не успела вернуться к ночной смене Володьки и дочь Анюта осталась с бабушкой одна на ночевку.
Отца Анюта проводила на работу, уроки сделала, да спать легла. Ночью просыпается она от непонятного шороха, будто бы под ковром на стене кто-то прячется. Спросонья она подумала, что показалось. Но через какое-то время звук повторился ближе. Анюта окончательно проснулась и очень испугалась. Дома то только бабушка, а до нее идти через коридор и мимо стены с ковром, под которым кто- то шепчет. Собрав силу воли в кулак, девочка зажмурилась и бегом преодолела дверь в коридор. И остановилась, шепот стал громче. И вовсе не из-под ковра он шел… Анюта выдохнула – в коридоре спиной к ней стояла баб Нюра. В платке. Почему то именно платок она запомнила. Она шептала что-то непонятное, как будто на другом языке даже.
Анечка подошла ближе:
– Бабушка, ты чего здесь стоишь, – спросила девочка и потянула бабу Нюру за рукав. Бабушка отвечать не торопилась, она шептала без остановки непонятные шипящие слова, вперив пустой взгляд во входную дверь.
– Бабушка, – Аня сказала громче и сильнее дернула невменяемую старушку.
Баба Нюра начала медленно поворачиваться в сторону внучки. И о ужас!!! Вместо глаз были белые бельма, без радужной оболочки, просто белые. Анечка закричала от испуга и неожиданности, на крик выбежала настоящая бабушка, включила свет и тоже увидела это существо в коридоре:
– За мной рано! – резко сказала баба Нюра и начала мелко креститься. То, что стояло у двери сразу исчезло, как будто и не было ничего.
Баба Нюра выслушала испуганную внучку, святой водой умыла, молитву сотворила " святые помощи". Вроде как-то все поуспокоилось. Уснули. Наследующий день вернулась Верочка и Володя. Произошедшее ночью Анечке уже казалось сном, но маме она все-таки рассказала про происшествие, и про бельма, и про бабушку.
Решено было вызвать попа, чтобы дом освятить. Так и сделали, батюшка походил кадилом помахал, святой водой побрызгал и уединился разговоры говорить с бабой Нюрой.
Поп не поверил девочке, сказал, что заспалась девочка и ей привиделось все это. И как ни пыталась Анечка попу доказать, что не она одна это видела, что и бабушка тоже – не поверил церковный человек, а баба Нюра повела себя странно и внучку не поддержала. Вроде, как и не было ничего, и не видела она, и "святые помощи" не читала той ночью…
Однако после этого случая Баба Нюра стала чаще посещать церковь и строже держать посты, видимо за ней приходило это существо. Да точно за ней, раз в ее же облике.
Прошло около месяца после этой страшной встречи, как умер один из братьев Володи. Что-то там с печенью, но скоропостижно.
Однажды Анютка пришла со школы, а дома никого нет. Только бабушка у себя в комнате. И как то тихо в доме, что даже тревожно. На улице шел дождь, из тех серых и нудных, которые осенью идут по несколько дней, мрачно, монотонно и темно. Аня ходила из угла в угол и не знала, куда себя деть, решила идти в гости к подружке. Больно нехорошо ей дома. Не успела она выйти, как вдруг громко что-то хлопнуло, и дым повалил. В комнате загорелся телевизор, тогда еще ламповые были, да так загорелся – вспыхнуло аж до потолка. Пробки выбило.
Анечка кинулась к бабе Нюре, будила – будила, да не добудилась. С испугу вылила на телевизор ведро колодезной воды и кинулась снова будить. Бабушка не реагировала. Тогда Анечка нашла церковную свечку и зажгла ее, до пробок то самой не дотянуться, надо родителей ждать.
Зажгла свечу, подошла к кровати бабушки Нюры. Та лежала, закатив глаза, так что видны только бельма. Как то самое из коридора… Анечка сломя голову кинулась из дома навстречу маме Верочке. По времени она уже должна была возвращаться с работы.
Схоронили баб Нюру. И очень повезло тогда Анечке, что пробки выбило, и розетки были обесточены, могло случиться страшное, непоправимое…
Что это такое было в коридоре непонятно, что оно там шептало нам теперь не узнать. Да только не прошло и двух месяцев, как погиб Володька. Поваленным деревом ему пробило голову, аккурат сучок через глаз прошел…
Хранитель леса.
Однажды – а почему бы и нет, ведь и такое начало сказочной истории может быть. Так вот, однажды в одной тихой деревушке три подружки решили попрактиковаться в колдовстве.
Лучше, наверное, сначала немного рассказать про подружек. Таня и Оля были близнецами, родились с разницей в полчаса, при принятии важного решения – эти полчаса и были решающими. Таня всегда говорила:
– Я тебя старше на целых полчаса, – и это было неоспоримым аргументом в любом споре.
Сестры были очень похожи внешне, не одно лицо, но очень похожи. Для малознакомых людей было сложно запомнить, кому какое имя принадлежит, поэтому часто их называли "Таня-Оля", без персонализации. Да и сами сестры были единым целым. Их невозможно было разделить. Если они были в разных местах, и одной из них было плохо, вторая всегда это чувствовала. Этот феномен они проверяли много раз, и вы знаете, он всегда подтверждал невидимую связь.
Третья подружка Ольга училась в школе и была на год старше, жили девчонки на одной улице и дружили с самого детства.
Семья Тани-Оли была стандартной для деревни – папа бухает, а мама учитель. Бывало во время очередного пьяного дебоша девчонки приходили в гости к Ольге, чтобы не видеть " Алкаша". Так между собой они называли отца. Конечно, он не всегда был плохой. Иногда мог принести кусок забора – "это чтобы обороняться от цыганей", или притащить домой собаку и сказать" теперь он будет жить с нами".
