Золотые пески Зантирады

– Почти правдоподобно, – хмуро посмотрев на психолога, сказала Лейла.

– Виктор, подай рапорт! – сказал Андерсон.

– Обязательно подам. Но после моего рапорта вы, майор, обязаны будете направить «Ясон» к Земле, потому что никого спасать на Зантираде уже не требуется, – заявил психолог.

– Я не верю тебе, Виктор! – сказала Лейла, и губы её задрожали.

– Можешь не верить, но так и было. Правда, доказать это очень сложно, потому что на Зантираде часто бывают ураганы, и тела погибших астронавтов наверняка уже занесены песком, – сказал Виктор.

– Почему ты не забрал с собой тела Алексея и Ники? – спросила Лейла.

– Если бы ты в тот момент находилась на Зантираде, то не задавала бы подобные вопросы! – возмущённо произнёс Виктор. – Вы же знаете главный принцип в Космосе – целесообразность. Погибшим уже было ничем не помочь, а вокруг полыхали несущие смерть молнии, а бешеный ветер сбивал с ног.

– На Зантираде не было никаких странных явлений? – спросил Андерсон.

– Нет. Я ничего не заметил, – пожал плечами Виктор.

– Да как же он мог заметить, если просидел всё время в модуле? – усмехнулась Лейла и спросила:

– Так какое же решение примете, командир?

– Мы возвращаемся на Землю, – решил Андерсон.

– Майор, потом вам будет стыдно за такое решение! – процедила сквозь зубы Лейла.

Юхан сам корил себя за малодушие. Но если психолог по возвращению на Землю доложит, что майор нарушил инструкцию, его больше не допустят даже к полётам на околосолнечных космических трассах.

Лейла перевела взгляд с майора на Виктора и со злостью произнесла:

– Я всё равно найду и спасу их!

Лейла вышла из кают-компании и захлопнула за собой дверь.

– Она может решиться на безрассудный поступок! – предупредил психолог.

– Я сам это вижу, – сказал майор.

Он связался с бортинженером.

– Акиро, ты где сейчас находишься? – спросил Андерсон.

– В рубке. Я уже проверил все три катера. Они в полном порядке. Будут новые указания?

– Как можно скорее возвращайся в шлюзовой отсек!

– Шлюзовой отсек расположен далеко от рубки. Быстро я туда не доберусь. А что надо сделать? – поинтересовался Акиро.

– Заблокируй все катера, – попросил Андерсон.

– Чрезвычайная ситуация?

– Да.

– Сейчас, – сказал Акиро и вскоре сообщил:

– К сожалению, могу дистанционно заблокировать только два катера. Третий уже находится на выходе из космолёта.

– Быстро же Лейла добралась до катера! – воскликнул Андерсон.

– Я ведь предупреждал. Ей требовалась релаксация и дополнительное психологическое тестирование, – хладнокровно сказал Виктор.

Тут с Андерсон побагровел, сжал кулаки, а на его шее вздулись жилы.

– Заткнись! – рявкнул майор на психолога. – Шёл бы ты куда подальше со своими психологическими тестами! Развели дармоедов в космическом флоте!

Майор вышел в коридор.

Вскоре в кают-компанию зашёл Акиро и сказал:

– Один катер стартовал с космолёта.

– Кораблю стало легче! – засмеялся Виктор.

– Что ты сказал? – не понял Акиро.

– Есть такая у русских поговорка: «Баба с возу – кобыле легче». Её я слышал от Алексея.

– К чему ты это сказал?

– Лейла улетела на Зантираду.

– Она решила погибнуть? Она сошла с ума! – закричал Акиро.

– Вот именно. Она сошла с ума. Психопатка!

– Где Андерсон? – спросил Акиро.

– Откуда я знаю? Он недавно вышел из каюты, – равнодушным тоном произнёс Виктор.

Выйдя из кают-компании, Акиро направился к шлюзовому отсеку. Там он застал Андерсона.

– Лейла действительно улетела? – спросил Акиро.

– Улетела, – нахмурившись, произнёс Андерсон.

– Она сама решила так поступить?

– Да. Между прочим, я подумал, а не последовать ли мне следом за ней? Кажется, это глупо? – спросил майор.

– Зато гуманно. Я всё понял. Лейла поступила, как ей велело сердце – гуманно и глупо, – сказал Акиро. – Думаю, психолог составит акт о психологическом состоянии всех членов экипажа и по окончании полёта передаст его комиссии по психологической подготовке.

– Мне наплевать, что составит психолог, – махнул рукой Андерсон.

– Мне тоже. Всё-таки, плохо, что навигатор покинул корабль. Теперь у меня прибавится работы, – сказал Акиро.

– Плохо другое – Лейла улетела на Зантираду с небольшим запасом пищи и воды. Паёк в катере рассчитан на земные сутки, – вздохнул майор.

– Теперь для неё это не играет значения. Днём – раньше, днём – позже, она погибнет, – покачал головой Акиро. – Одной ей там не выжить.

– Ты тоже не веришь, что наши товарищи выжили? – спросил Андерсон.

– Я не верю Виктору, но также я не уверен, что наши товарищи ещё живы, – признался Акиро.

– Ты слишком витиевато изъясняешься.

– Мне пора в рубку. Насколько я понимаю, нам пора возвращаться на Землю.

– Точно. Лейла совершила самовольный проступок, и, согласно Уставу космического флота Земли, мы не обязаны дожидаться её возвращения на космолёт, – сухо произнёс майор.

– Лейла и не вернётся на космолёт. Катер одноместный. Даже если она отыщет живых членов экипажа, то она одна не станет возвращаться на «Ясон». Лейла не оставит на Зантираде своих товарищей.

– Пойдём в рубку! – сказал Андерсон и положил руку на плечо Акиро. – Мы с тобой ничем не можем им помочь. Даже связаться с Лейлой мы не сможем.

– Да. Это невозможно. Я не могу понять, что происходит, – развёл руками Акиро.

– Зантирада оказалась не такой простой, какой она нам казалась вначале, – сказал Андерсон.

Бортинженер оглянулся на раскрытый шкаф со скафандрами и удивлённо проговорил:

– Удивляюсь, как Лейле удалось так быстро собраться и стартовать? Она успела надеть скафандр и разогнать двигатель за несколько минут.

– Я догадываюсь, почему ей это удалось.

– Наверно она изучала специальный курс по управлению катерами? – предположил Акиро.

– Нет. Просто Лейла влюблена.

– Разве? Я не замечал. В кого же?

– В Фараджа.

– Откуда вам это известно?

– Я должен знать обо всём, что творится на борту космолёта. Ведь я командир «Ясона». Возможно, плохой, но, всё же, командир.

Андерсон и Акиро вышли из шлюзового отсека, и направились к рубке.

В это время облачённая в скафандр Лейла сидела в кресле, прикрыв веки. Когда катер вошёл в атмосферу Зантирады, началась сильная вибрация. Лейла открыла глаза и взглянула в окно. Катер пронёсся сквозь слой клубившихся тёмно-серых облаков, и вырвался на простор. Перед Лейлой открылась грандиозная картина.

Внизу простиралась жёлтая пустыня, по которой были разбросаны пронзительно синие пятна озёр. От созерцания столь огромного пространства у Лейлы, долгое время находившейся в замкнутом объёме космолёта, закружилась голова.

Катер перестало трясти. Летательный аппарат опустился неподалёку от места старта модуля. Некоторое время Лейла сидела, не шелохнувшись. Затем она посмотрела на газовый анализатор, расположенный на панели управления и, убедившись, что атмосфера Зантирады подходит для дыхания, сняла шлем.

Лейла открыла дверь, выбралась из катера, сняла скафандр и убрала его под сиденье.

Потом она взяла лазерную винтовку, положила в один карман куртки продуктовый паёк, в другой – маленькую пластиковую бутылку с водой, захлопнула дверь и навела на неё пульт, встроенный в наручный браслет. Щёлкнул замок.

Лейла осмотрелась. Вокруг лежала холмистая пустыня. Вдалеке синело озеро. Небо было затянуто плотными серыми облаками.

Лейла, поправила на плече лазерную винтовку и по шуршащему песку направилась вглубь пустыни. Нигде не было ни обугленных тел Алексея и Ники, ни обрывков одежды, ни следов. Лейла задумалась. Возможно, здесь недавно бушевала очередная буря, и всё замело золотистым песком. Но, вполне вероятно, что Виктор соврал, и Алексей и Ника живы. И Фарадж со Стивом тоже уцелели.

Лейла попыталась выйти на связь с членами экипажа, оставшимися на орбите и, возможно, уцелевшими на Зантираде, однако ей это не удалось.

Тем временем облака рассеялись, и на пурпурном небе показалось серебристо-синее светило, под яркими лучами которого заискрились золотые самородки. Лейла дошла до гряды холмов и поднялась на вершину одного из них. Окинув взглядом окрестности, она увидела, что до самого горизонта простирается всё та же песчаная пустыня.

Она понимала, что, отправившись на помощь друзьям на одноместном катере, совершила безрассудный поступок. Найти товарищей на этой планете было почти невероятно сложно. Нигде не было ни кустика, ни травинки. Лейла остро почувствовала своё одиночество и тоску.