Творцы грёз

Глава 1. Арбатский художник

Утро началось с телефонного звонка, который разбудил Катю в половине шестого утра. Мужской голос торжественно сообщил, что в Управлении объявлена учебная пожарная тревога.

Катя кинулась искать мужа и обнаружила его стоящим с намыленным подбородком перед зеркалом в ванной комнате.

– Не мог телефон с собой взять? Между прочим, мне вставать ещё только через два часа, а мобильник возле кровати, на тумбочке, трезвонит. Да и сын может проснуться в такую рань. Надоело уже! Каждую неделю у тебя на службе объявляют тревогу. И почему-то это происходит ранним утром, – недовольно проговорила Катя и положила телефон на полку возле зеркала.

– Это наш пожарный выслуживается перед начальством. Он устраивает имитацию возгорания на территории Управления. Сотрудники никак не могут вовремя собраться и построиться, а начальство недовольно. У нас служат люди, непривычные к утренним построениям – технари и хозяйственники, которым в форме приходится ходить на службу, – сказал Сергей Юрчиков.

– Скажешь начальнику, что автобусы утром не ходили, и ты до метро долго добирался, – предложила Катя.

– Между прочим, меня так могут и премии лишить.

Сергей закончил бриться и проследовал из ванной комнаты на кухню. Жена направилась за ним следом.

– Зачем вам, технарям, нужны тревоги и построения? Преступников не ловите, в засадах не сидите, – удивлённо сказала Катя.

– У нас непростая работа. Мало того, что приходится выполнять свои обязанности, так ещё постоянно приходится изворачиваться. К примеру, первый заместитель начальника нашего Управления Заразин часто даёт, мягко говоря, странные приказы, и при этом любит повторять: «В случае чего, я сам за всё отвечу!».

– Ответит он, как же! – усмехнулась Катя.

– Сам знаю, что не ответит. По лицу видно, что он непорядочный человек. Да и вообще в нашем Управлении таких начальников много, – вздохнул Сергей.

– И что ты там забыл?

– Сейчас не так легко устроиться на работу.

– Значит, тебе следует всерьёз заняться литературным творчеством. Ведь ты написал несколько фантастических рассказов.

– Смеёшься? – нахмурился Сергей. – За счёт публикации рассказов в журналах не проживёшь.

– Хоть кружку чая выпьешь? – участливо спросила Катя, наблюдая, как муж хватает со стола кусок варёной колбасы и с безразличным видом её жуёт.

– Некогда! – махнул рукой Сергей.

– Может, направишь роман в издательство?

– Я его ещё не завершил, – буркнул Сергей и, выходя из квартиры, поцеловал жену и сказал:

– Не волнуйся. Всё будет хорошо.

Юрчиков едва не опоздал. Перед центральным административным зданием уже построились сотрудники Управления. Немного в стороне, держа в руках огнетушитель, возле небольшого металлического короба, в котором полыхало пламя, стоял ответственный за обеспечение пожарной безопасности полковник Смирнов. Он сам недавно разжёг огонь и теперь должен был его потушить.

Из дверей центрального административного корпуса вышел полковник Заразин. Увидев, что расположившиеся в две шеренги сотрудники, слишком растянулись, Заразин закричал:

– Сойдитесь!

Стоявшие в строю стали переглядываться, но не сдвинулись с места.

– Ну, какие же вы тупые! Сказано вам: сойдитесь к центру! – крикнул Заразин.

Из щекотливой ситуации его выручил начальник Управления полковник Свитко. Резвой наполеоновской походкой он уверенно вышел на улицу и стал что-то торопливо шептать на ухо своему заместителю.

– Сегодня приезжает комиссия из министерства! – объявил Заразин. – Всем срочно разойтись по кабинетам. Сидите там и не высовывайтесь!

Смирнов стал заливать пламя пеной из огнетушителя.

Сергей зашёл в свой кабинет и занялся составлением квартального отчёта. Вскоре он почувствовал запах дыма.

Юрчиков вышел в коридор и увидел там капитана Амбарова, который тоже вышел из своего кабинета.

– Что случилось? – спросил Сергей.

– Чувствуешь, дымом пахнет?

– Да. Неприятный запах, – принюхавшись, сказал Юрчиков.

– С лестничной площадки тянет. Возможно, мусор в контейнере горит? – предположил Амбаров.

– Надо сообщить Смирнову.

– Сейчас наш доблестный пожарный занят. К приезду комиссии из Министерства он устраняет последствия учебного возгорания.

Ответственный за обеспечение пожарной безопасности пятидесятилетний полковник Смирнов был своеобразным человеком. Его бегающие серые глаза выдавали натуру непостоянную и жуликоватую. О пожарном ходили слухи, что он нечист на руку.

Смирнову всю жизнь везло. Например, когда представление на присвоение ему звания полковника ушло в министерство, он не удержался и попытался своровать и вывезти с территории большой огнетушитель. При попытке кражи вверенного ему огнетушителя он проявил невиданное мужество и удаль. Смирнов пытался своровать его в служебное время. Однако при этом его угораздило попасться на глаза начальнику Управления, который принялся кричать и ругаться. Впрочем, пожарный отлично понимал, что в очередной раз ему всё сойдёт с рук. Так и случилось. Спасённый огнетушитель остался на своём месте, а Смирнов получил звание полковника. Начальник замял дело с огнетушителем, зная о своей ответственности за подчинённого и не желая выносить сор из избы.

– Пойдём! Может, сами потушим, – предложил Амбаров.

Юрчиков и Амбаров вышли на лестничную площадку, затянутую едким дымом. Они спустились на первый этаж и, выйдя на улицу, увидели, что из небольшого мусорного контейнера валил дым.

Амбаров поднял с асфальта несколько больших сырых комьев снега и бросил их в контейнер. В это время из-за угла здания вышел Смирнов. Принюхиваясь к дыму, пожарный приближался к стоявшим возле мусорного контейнера Амбарову и Юрчикову.

– Попались! Сейчас составим протокол! – торжествующим голосом произнёс Смирнов.

– Какой ещё протокол? – удивился Амбаров.

– Протокол о несанкционированном уничтожении вами важных документов! – выпалил пожарный.

– Каких документов? – изумился Юрчиков.

– Вы только что сожгли документы! – заявил Смирнов.

– Выслуживаешься? – нахмурившись, спросил Амбаров.

– Я бдительность проявляю. Так что, сейчас составлю протокол! – гадливо усмехнувшись, пообещал пожарный.

Юрчиков ощутил запах пота и давно нестиранной формы, мешком висевшей на Смирнове. Сергей поморщился.

– Если вы не извинитесь, я сообщу руководству, – пообещал пожарный.

– Это за что же мы должны извиняться?! – с возмущением воскликнул Сергей.

– За несанкционированное сжигание документов, – сказал Смирнов.

– Да не было у нас никаких документов! И если бы они были, то зачем нам их жечь? Ты псих! – сказал Сергей.

– Я не псих! Я поставлен, чтобы блюсти порядок! – воскликнул Смирнов.

– Да плюнь ты на него, Сергей! – сказал Амбаров.

– Вы оба за это поплатитесь! – с угрозой произнёс пожарный.

Юрчиков и Амбаров прошли мимо него.

Сергей, ругая себя за то, что согласился принять участие в ликвидации очага возгорания, вернулся в свой кабинет.

Вскоре зазвонил местный телефон. Сергей снял трубку и услышал раздражённый голос Заразина.

– Юрчиков, срочно зайдите ко мне! – потребовал Заразин.

Через несколько минут он вошёл в кабинет заместителя начальника Управления.

– Где вы скрываетесь, майор? – сразу накинулся на него Заразин, сидевший за столом в конце длинного кабинета.

– Я скрывался на своём рабочем месте у себя в кабинете, – спокойно ответил Юрчиков.

– Почему мне приходится вас долго ждать? – недовольно топорща усы, спросил Заразин.

– От моего кабинета до вашего идти почти как до ближайшей станции метро.

– Не дерзите! – взвизгнул Заразин.

– У вас есть ко мне вопросы?

– Мне стало известно, что вы с майором Амбаровым чуть не устроили пожар! Зачем?

– А ещё мы, якобы, сожгли некие документы. Про это вам рассказал Смирнов?

– Он сказал, что вы уничтожали отчёты по проверке ваших отделов.

– У него богатое воображение. Всё отчёты хранятся в секретариате, и комиссия в нашей работе не выявила недостатков.

– Возможно, Смирнов переборщил… Но что вы сжигали в мусорном контейнере?

– Мы ничего не жгли, а, наоборот, тушили огонь. Наверно, в контейнер кто-то бросил окурок.

– Я вам не верю! Вы хоть понимаете, что вместе с Амбаровым едва не спалили всё учреждение!

Юрчикову показалось, что обычно желтоватое лицо Заразина стало серым, словно тот сам надышался едким дымом.

– Вам уже почти пятьдесят лет! При проведении очередной аттестации мы от вас избавимся. Вас уволят, – пообещал Заразин. – Таким, как вы, у нас не место, потому что вы не выполняете мои приказы.

– Ваши устные неправомерные приказы, – добавил Юрчиков.

– Вы много себе позволяете, Юрчиков! Много умничаете. Вот и Корольков, заместитель начальника Управления по науке, тоже много умничает.

– Я знаю, что вам умные и порядочные люди не нужны, – заявил Юрчиков.

– Сейчас же замолчите! – прошипел Заразин.

– Только знайте, избавившись от таких специалистов, как Корольков, вы, вместе с вашим шефом, сядете! – пообещал Юрчиков.

– Куда это мы сядем? Куда? – занервничал Заразин.

Усы у него стали топорщиться, а левая щека задёргалась.

– В лужу вы оба сядете! – выпалил Юрчиков.

– Вон из моего кабинета! – закричал Заразин. – С вами мне всё ясно.

Не успел Юрчиков вернуться в свой кабинет, как послышалось объявление, произнесённое монотонным мужским голосом по громкой связи.

– Всем сотрудникам собраться в актовом зале. Состоятся теоретические занятия по пожарной безопасности. Форма одежды – повседневная.

В актовом зале собрались все сотрудники Управления. На трибуну поднялся начальник отдела кадров подполковник Нижин. Он обвёл взглядом сидящих в зале и произнёс обычные слова:

– Почему не все в форме? – спросил Нижин и добавил с угрозой:

– Будут приняты меры. Вообще ко всем будут приняты меры! Почему никто до сих пор не прошёл психологическое тестирование, а по физической подготовке сдали зачёты только двадцать сотрудников? Здесь никого не держат. Я смотрю, вам тут совершенно неинтересно находиться. Считаю, что нельзя мириться с безучастностью участников собрания!

Заметив, что после его вступления слушатели ещё больше заскучали, Нижин объявил:

– А сейчас выступит полковник Смирнов.

Нижин уступил своё место на трибуне ответственному за обеспечение пожарной безопасности. Тот, как всегда, вышел на трибуну в камуфляжной форме и начал бубнить про опасность возгораний. Потом он сообщил, что сейчас будет показан учебный фильм про работу пожарной дружины.

По окончании учебного фильма Смирнов снова взошёл на трибуну и сказал:

– Я сам неоднократно участвовал в тушении пожара. Надо сказать, что спасатели, бывает, иногда злоупотребляют…

– Пьют, что ли? – выкрикнул кто-то с места.

– Нет, – мотнул головой Смирнов. – Иногда недобросовестные лица, участвующие в тушении пожара, воруют телевизоры, компьютеры, деньги и эти, как их…

Смирнов замялся, о чём-то задумавшись.

– Огнетушители! – подсказал сидевший в третьем ряду Амбаров.

Пожарный не смутился. Глупо заулыбавшись, он принялся рассказывать о видах огнетушителей.

Затем Нижин объявил, что сотрудники могут расходиться по своим рабочим местам.

В обеденный перерыв Юрчиков не пошёл в столовую. Есть ему не хотелось. Он решил зайти к Олегу Овсянникову, кабинет которого располагался на последнем этаже здания Управления.

Сергей давно дружил с Олегом – сорокапятилетним вольнонаёмным работником хозяйственного отдела. Помимо своей основной работы, Овсянников, задерживаясь по вечерам в своём кабинете, писал картины.

Правда, в последнее время они редко встречались. Приходя на службу, Юрчиков сразу же погружался в работу. По вечерам и в выходные он был занят домашними делами и писал роман…

Сергей зашёл в помещение с низким потолком, пропитанное горьковатым запахом масляной краски. В центре кабинета стоял кульман, на котором был закреплён холст с летним пейзажем. Возле дальней стены располагался верстак с разложенными на нём инструментами.

Темноволосый мужчина невысокого роста с добрыми карими глазами сидел за столом возле окна. Увидев Юрчикова, он приветливо улыбнулся.

– Здравствуй, Олег! – сказал Сергей.

– Здорово! Хорошо, что ты зашёл! – обрадовался Овсянников. – Приятно видеть нормального человека. Я на работе устаю из-за того, что приходится общаться с раздражёнными людьми. Особенно начальники у нас нервные.

– Нервные они из-за того, что их мучает совесть, – сказал Юрчиков.

– Это точно. Вот недавно я менял лампы в коридоре, а полковник Борзенко – один из заместителей начальника Управления в это время проводил совещание. Дверь в кабинет была открыта, и я всё слышал. Этот полковник всех материл, несмотря на то, что на совещании присутствовали женщины. У вас, офицеров, плохо обстоят дела с честью и достоинством, если такого человека, как Борзенко, терпите. Пожалуй, в нашем Управлении среди руководства только полковник Корольков настоящий мужик и порядочный человек.

– А главное, что он среди руководства единственный из специалистов остался. Выдавят его скоро. А этого Борзенко, говорят, к нам прислали из захолустного городка Изверска. Он от полученной над людьми власти, даже невесть какой великой, совсем очумел.

– Ну, их! Лучше скажи, как у тебя с творчеством дела? – спросил Овсянников.

– Плохо. Некогда свои произведения доработать. Впрочем, скоро время появится. Наверняка меня уволят. Да я бы и сам давно уволился, только на нынешнюю пенсию не проживёшь и на работу после пятидесяти лет трудно устроиться, – сказал Юрчиков и поинтересовался:

– А тебе удаётся заработать на картинах?

– Затраты на краски и холсты окупаются. Ещё и на сосиски с картошкой хватает, а также на оплату коммуналки.

Олег и его мать Людмила Григорьевна проживали на Арбате, на четвёртом этаже старого девятиэтажного дома, в трёхкомнатной просторной квартире.

Гости у них бывали редко, за исключением Варвары Григорьевны – старшей сестры матери.

Варвара Григорьевна, в отличие от матери Олега – добродушной полной женщины, была сухой и вредной старушкой. Обе они были кареглазые, но взгляд у них был разный: добрый – у матушки Овсянникова и колючий – у тёти Вари. Мало того, что характер у тётушки был тяжёлый, так она ещё и не терпела запаха масляных красок. Во многом, по этой причине, а также из-за того, что Варвара Григорьевна приезжала к ним в гости обычно месяца на два-три, а уезжала лишь на недельку проведать свою квартиру в подмосковном городе Одинцово. Поэтому Олег был вынужден писать картины на работе, по вечерам, когда сотрудники и служащие разойдутся по домам.

– Олег, а что это за странную картину пишешь? – поинтересовался Юрчиков.

– Неудачно вышло, сам понимаю. Ночью, видишь ли, писал, – оправдываясь, сказал Овсянников. – По ночам лучше не работать. Объединил два пейзажа, и вот такая ерунда получилась.

Судя по всему, Овсянников схалтурил. Картина была разделена на две разные части. Правая часть картины изображала саванну, а левая – водопад в джунглях. Пальмы возле водопада напоминали маленькие ростки борщевика на фоне низвергающейся воды, а над странными пальмами парили птицы, похожие на белых ворон.

– Это у тебя орлы изображены или чайки? – удивился Юрчиков.

– Да я глупость совершил. Мне пообещали хорошие деньги за пейзаж с джунглями. Вот с двух разных открыток, я на скорую руку и срисовал картину. Много красок потратил на этот кошмар, – вздохнув, проговорил Овсянников.

– Ничего. Ещё можно исправить, – успокоил Юрчиков.

Овсянников молча махнул рукой и тяжело вздохнул.

– Слушай, а ведь у тебя отличные полотна есть! – сказал Юрчиков, кивнув на картины, которые были приставлены к стене. – Вот этот «Морозный вечер в деревне» чудо, как хорош! И диптих «Утро» и «Вечер» тоже здорово написаны. На одной картине изображён странник, отдыхающий лунной ночью на морском побережье, возле костра, а на другой – этот же пейзаж, но уже светлым утром. На картине – чёрное кострище на пустынном морском берегу и грустный человек возле потухшего костра. Так быстро меняется жизнь!

– Рад, что они тебе понравились

– А портреты часто заказывают?

– Редко.

– Жаль. Тебе они удаются.

– А я недавно прочитал твою повесть – словно интересный фильм посмотрел.

– Приятно, что хоть кому-то интересны мои сочинения. Ладно, пойду работать, – сказал Юрчиков и вышел из кабинета.

Зазвонил телефон. Овсянников снял трубку. Дежурный капитан Кузнечиков сообщил Олегу, что его вызывает к себе начальник Управления и просит взять с собой большое ведро и сачок. Олег удивился и переспросил:

– Мне с сачком и вёдрами прийти?

– Да! – подтвердил Кузнечиков. – Приходите скорее, а то начальник сердится.

– Сейчас буду. Только без сачка. А вёдра возьму на складе, – пообещал озадаченный Овсянников.

Вскоре, держа в одной руке ящик с инструментами, а в другой пустое ведро, он зашёл в приёмную начальника Управления. За столом, уставленном телефонами, сидел дежурный.

– Проходите! – обрадовался Кузнечиков, поспешно открывая перед Овсянниковым дверь в кабинет начальника.

Олег зашёл в просторный кабинет.

– Как же вы долго шли! – недовольно сказал полковник Свитко, сидевший за столом.

– Что надо починить? – спросил Овсянников.

– Чинить ничего не требуется, – сказал Свитко и, встав из-за стола, крадущейся походкой приблизился к большому аквариуму, стоявшему на тумбе возле стены в окружении четырёх росших в кадках финиковых пальм.

Свитко подозрительно посмотрел на серебристых рыбок, лениво плававших среди зелёных водных растений, и шёпотом произнёс:

– Надо слить воду и проверить.

– Зачем воду сливать? Ведь вода в аквариуме чистая! – удивился Овсянников.

Свитко прислонил палец к губам и тихо сказал:

– Тише!

– Воду не нужно менять, – сказал Овсянников. – Я знаю. Когда-то я разводил аквариумных рыбок.

– Я лучше знаю, что надо менять, а что – не надо! – с раздражением проговорил Свитко и посмотрел сначала тревожно – в глаза Овсянникову, а затем пристально – на вёдра и на ящик с инструментами, которые тот держал в руках.

– Надо вычерпать воду? – тихо спросил Овсянников.

– Да. Вычерпать! До дна! Только не спрашивайте меня ни о чём! – потребовал Свитко.

– А рыб поймать? – спросил Овсянников.

– Поймать! Всех – в ведро!

– Чем же их поймать?

– У майора Иваникина есть сачок. А вот сам он заболел или, скорее всего, притворился больным. Эх, Иваникин, Иваникин! А ведь я ему доверял и просил его кормить рыбок, когда уезжал в командировку или уходил в отпуск, а он… – Свитко огорчённо махнул рукой.

– А что произошло?

– Не спрашивай меня ни о чём! – хозяин кабинета начал злиться.

– Руками рыб, что ли, ловить? – поинтересовался Овсянников.

– Вычерпаешь воду, а потом поймаешь рыбок банкой, когда воды в аквариуме останется мало. Черпай воду ведром! – приказал Свитко.

– А выливать куда?

– По ведру можно под пальмы вылить, – предложил Свитко.

Овсянников пожал плечами, и принялся черпать воду из аквариума. Круглые серебристые рыбы заметались и четыре из них попали в ведро.

– Это случайно не пираньи? – забеспокоился Овсянников. – Они очень похожи на пираний.

– Выливай рыб под пальмы! – потребовал Свитко. – Если это действительно пираньи, трогать их не надо. Сами сдохнут. А потом их уже Кузнечиков вскроет. Ему я пока доверяю.

Овсянников снова удивился решению начальника управления вскрыть пираний и, пожав плечами, вылил под пальму воду из ведра.

– Работай быстрее! – потребовал Свитко.

Олег продолжил черпать воду из аквариума.

Когда вся вода впиталась в сухую землю, три резвые рыбки с серебристой чешуёй выпрыгнули из кадки и запрыгали на полу. Причём одна из них устремилась к хозяину кабинета, который проявил невероятную резвость и вскочил сначала на кресло, а потом на стол.

– Дави рыб ногами! – потребовал Свитко.

– Не буду давить! – взбунтовался Овсянников. – Рыбки – живые твари. К тому же, возможно, это не пираньи.

– Нет, пираньи! Точно пираньи! – говорил Свитко, с тревогой наблюдая за скачущими по ковру серебристыми рыбами. – Их специально в мой аквариум запустили. Если бы я руку надумал в воду опустить, пираньи мне бы её по локоть откусили!

Рыбы устали и перестали прыгать по полу.

– Почему прекратил работу? – недовольно спросил Свитко Овсянникова, стоявшего с полным ведром воды возле аквариума.

– Некуда воду выливать. Из кадок с пальмами вода вот-вот потечёт на пол!

– Воды в аквариуме почти не осталось. Оставшиеся рыбы по камням прыгают или под растения забились.

– Пусть все эти рыбы сдохнут, и уж тогда мы их! – потряс кулаком хозяин кабинета и, спустившись со стола, сел в кресло. – Ты, братец, теперь ступай! Да ведро с водой вынести не забудь.

Овсянников вышел из кабинета и, решив отдохнуть, поставил ведро на ковёр напротив стола дежурного.

Капитан с удивлением уставился на ведро.

– Кузнечиков! Живо ко мне! – послышался из кабинета голос Свитко.

Дежурный проскользнул мимо Овсянникова в кабинет начальника. Тут же в приёмную ворвался Заразин и, едва не угодив ногой в ведро, скрылся в кабинете, оставив дверь приоткрытой.

Из кабинета послышался взволнованный голос Заразина:

– Проверяющие нашли, что разработанные нами технические условия и опытные образцы продукции не соответствует требованиям технических заданий. Документы по основным разработкам изъяты!

– Всё это – звенья одной цепи! – закричал Свитко. – И проверка, и эти рыбы, и аквариум на прослушке! Нас прослушали! Иваникин был в сговоре. Наверняка он пошёл на сотрудничество с соответствующими органами!

– Какой аквариум? Этот? В нём – Это?! – с ужасом произнёс Заразин.

– Да! И возможно, что Это – в самих рыбах! – вскричал Свитко.

– Не надо говорить так громко, – посоветовал Заразин. – И почему вы уверены, что дело именно в аквариуме и в рыбках?

– Мне верные люди сказали, что аквариум привезли и рыбок в один день. И знаете откуда?

– Откуда? – упавшим голосом спросил Заразин.

Свитко ответил так тихо, что Овсянников не расслышал.

– Впрочем, теперь уже можно кричать. Теперь всё можно! Кошмар! Кузнечиков, хватай рыбу, режь её! Бей её ногами! Нас подслушали! – кричал Свитко. – Как же так? Ведь я теперь генеральские погоны не получу!

– Как бы чего похуже с нами не случилось, – проговорил Заразин.

– Что вы такое говорите? Не надо меня пугать! – воскликнул Свитко.

– Знаете, о чём ужасном я сейчас помыслил? – спросил Заразин своего шефа.

– О чём же?! – стонущим голосом произнёс Свитко.

– О нано-жучках! – выпалил Заразин. – В рыб могут быть вживлены нано-жучки! – воскликнул Заразин. – Их вы не сумеете отыскать. Они очень маленькие.

– Тогда, Кузнечиков, всех этих мерзких рыб собери, отнеси в сортир, и спусти их в унитаз! Пусть эти нано-рыбки сдохнут в канализации! – выкрикивал Свитко.

– Ай! Укусила! – закричал Кузнечиков. – Она прокусила мне палец!

– Всё-таки это пираньи! Иваникин – убийца! Потом окажем тебе помощь, Кузнечиков. А сейчас ты их лови! У тебя и крови-то почти не видно на пальце, – утешал Свитко капитана Кузнечикова.

Послышались шлёпающие звуки и глухие удары. Овсянников догадался, что Кузнечиков пытается поймать или сразу на месте расправиться с рыбами-шпионами.

А затем послышался громкий удар и звон разбитого стекла.

– Вот ему, этому аквариуму! А Иваникина уволить по несоответствию! Пока я ещё начальник, успею! Оснований более, чем достаточно, – пообещал Свитко. – Всех, кто не с нами, – уволить! Срочно потребуйте от Нижина, чтобы начинал аттестацию. Такие типы, как Иваникин, не должны остаться на службе. Пора очистить наше Управление от оборотней в погонах! – кричал Свитко.

– Слушаюсь! – сказал Заразин и уверенно пообещал:

– Можете не сомневаться – очистим Управление!

– Да когда мы всех негодяев уволим, тогда можно будет это дело замять. А то некоторые предатели постоянно строчат на нас жалобы! – не успокаивался Свитко. – Следует срочно избавиться от всех, кто не с нами.

– Проведём аттестацию в кратчайшие сроки и избавимся от всех гадов, – уверил начальника Заразин. – Останутся только преданные вам порядочные сотрудники, такие как Смирнов, Шалавин, Казачков, Нижин и им подобные.

– Кузнечиков, и ты тоже останешься на службе. Слышишь? – пообещал Свитко. – Вот изловишь рыб, уберёшь осколки и останешься. Видишь, как я тебе доверяю! Как родному! Ты уж изволь соответствовать. Ладно, капитан? Я ведь могу тебе доверять?