Но что же будет дальше? Вот так, в одночасье он оказался без дома и без денег, один-одинёшенек, если не считать жену и бывшего крепостного. Тот, конечно, обещал помочь, но чем он поможет? Он теперь и сам не в лучшем положении.
Конечно, все эти беспокойства не навечно. Теперь он вспомнил всё то, что слышал где-то краем уха, просто не обращал внимания. В последние годы он не интересовался политикой, старался держаться от неё подальше. Поэтому и не слушал все эти разговоры, которые считал пустым нагнетанием паники. Но теперь они сами всплыли в голове, составив цельную картину.
Откуда-то он знал: великий герцог Венниратский потихоньку собирает войска, чтобы наголову разбить взбесившуюся чернь и навести на своих землях порядок. Но как скоро это случится? Армию тоже надо собрать из кого-то, а верных людей осталось не так уж много. Нужны и деньги, а пока знатных баронов эта напасть не коснулась лично, они не спешат раскошеливаться. Но даже если герцогу в конце концов и удастся его предприятие – гражданская война может затянуться на годы и годы. А сидеть забившись в угол и ждать, пока эти твари найдут тебя в твоём убежище – сомнительная перспектива.
Да и куда он отправится? К друзьям? К детям? Это хорошо на день-другой, не более. А жить из милости и есть чужой хлеб высокородный сир Филладор никогда не умел и не будет.
Хорошо ещё, если у Леи хватило соображения уместить в свой узелок поменьше дамского шмотья и побольше всяких цацек и драгоценностей. Тогда и впрямь у них троих появляется шанс: хвала Небесам, одаривал он её всегда щедро. Денег, которые они смогут за это выручить, наверняка хватит, чтобы сесть на корабль – и начать где-нибудь за морем новую жизнь. Не так, конечно, Филладор мечтал провести свою старость, но что поделаешь, если новые правила этого требуют.
Жизнь, жизнь! Ничего нет дороже жизни…
Это была последняя отвлеченная мысль господина Филладора; в тот же миг он ощутил, как что-то жжёт ему пальцы. Он рассеянно взглянул на источник странного ощущения – и ахнул.
Лучина почти догорела!
Оказывается, он сжимал в пальцах совсем крохотный огрызок щепы, который – что самое неприятное – с каждой секундой становился всё короче. Надо было поторапливаться, если только Филладор не хотел остаться в этом лабиринте навечно.
«Где я? – торопливо прикинул он. – Большая часть пути уже пройдена, это несомненно. Осталось два поворота, не более. Главное – их миновать, ну, а дальше – прямая дорога, её-то я и ощупью одолею.»
Сказав себе так, он почувствовал себя увереннее и зашагал вперёд так быстро, насколько мог. Главное, не паниковать, думал он на ходу. Паника ещё никого ни к чему хорошему не приводила.
Но трудно не паниковать, когда пальцам становится всё горячее. Филладор снова перешёл на бег. Он бежал так быстро, как мог, сипло и тяжело дыша, всё ниже перехватывая обожжёнными пальцами подлый огарок. По лицу его текли слёзы. Ну почему, почему он не вернулся за факелом?!
Но корить себя было поздно. Безумие тратить силы на страх и укоры самому себе: он ещё успеет заняться всем этим, когда выпутается из переделки. Вот и первый перекрёсток показался впереди. Всё не так плохо!
Филладор на бегу наклонился – следы были видны очень отчётливо. Спасибо, спасибо Создателю, что они так славно отпечатались в этой грязище!.. Он нырнул в нужный коридор, не задумываясь.
Цель была совсем близка, он мог поклясться, что на пути остался только один перекрёсток. Пальцы жгло немилосердно. Бежать он больше не мог, задыхался. Но заставлял себя плестись из последних сил, сжимая спасительный огрызок щепы ногтями. Хорошо, что не обстриг накануне, хоть дура Лея ему все уши этим прожужжала…
– Ай!..
Огонёк добрался до живой, чувствительной плоти, и этого Филладор уже не смог выдержать. Завопив от боли, он отбросил то, что ещё оставалось от лучины, в грязь, и его единственный источник света, прожив ещё мгновение, с шипением потух.
Филладор остался в абсолютном мраке.
Странно, но в первый миг он даже обрадовался этому. Наконец-то можно было перевести дух и передохнуть немного. А заодно и подумать, в какую сторону двигаться дальше.
Ясно одно: здесь он в безопасности. Даже если твари и догадаются спуститься чуть дальше по тайной лестнице, сюда им точно не добраться. Уж во всяком случае он услышит их своевременно – и сумеет спрятаться.
Он в безопасности, это главное; остальное – мелочи. Впереди остался всего один перекрёсток; он почти не сомневался, что пройдёт его без затруднений. Ему смутно вспомнилось, что, кажется, именно там Богош отпустил солёную шутку: дескать, Лее, несущей факел, не стоит поворачивать налево, при живом-то Филладоре. Значит, они тогда пошли направо. Если только это был тот самый поворот…
Да, конечно, тот самый, он точно помнит. Под конец пути они все уже притомились и даже Богош в кои-то веки перестал острить. Его шуточки иногда раздражают. И всё же спасибо ему даже за его сомнительное чувство юмора, которое теперь выручит Филладора из беды.
Сказав себе так, он совсем приободрился и потихонечку пошёл, держась за стену. Глаза понемногу привыкали к окружающей тьме. Спасибо предкам, оставили в наследство этот редкостный талант. Дед говорил: «Филладоры видят в темноте, как кошки».
Ну, это, конечно, преувеличение, но, как бы там ни было, заветный перекрёсток он уж точно не пропустит. Главное, зорче смотреть по сторонам…
…Он узнал его сразу, по сгустившемуся слева пятну густого мрака, ещё прежде, чем пальцы нащупали стесанный угол по правой стороне стены, которой он держался. Филладор чуть не заплакал от радости. Ему уже начинало казаться, что он целую вечность идёт в никуда по этой невидимой дороге.
Он остановился и ещё некоторое время отдыхал, пока не почувствовал, что готов двигаться дальше.
Так куда? Направо или налево? В последний миг он засомневался. Вообще-то такая вещь как юмор всегда была ему глубоко чужда, и он вовсе не был уверен, что верно понял ту скабрезность обнаглевшего трактирщика. Может быть, они пошли как раз налево, и потому-то Богош так и пошутил?..
Направо или налево?.. Нет, кажется, он начал цепляться к Лее задолго до последнего поворота. Так значит, направо?..
Филладор схватился за сердце: он вдруг с ужасом понял, что и сам не сообразит, где лево, где право. К счастью, боль в обожжённых пальцах вовремя подсказала ему ответ.
«Ладно, – подумал он, – пойду направо, а если почувствую, что иду как-то слишком долго – вернусь обратно и начну всё сначала. Теперь это уже дело нехитрое».
И Филладор повернул направо.
6
Сир Филладор повернул направо и пошёл – вперёд и вперёд.
Теперь, когда заветная цель приблизилась почти вплотную, он вновь почувствовал голод. Богош, правда, ничего им особо не обещал, кроме своих дистиллятов. Но ведь он, кажется, говорил, что из его убежища есть выход к трактиру?..
Ведь не всё захватчики расколошматили. Авось на птичьем дворе что-нибудь живое да осталось. Может быть, хозяин сходит туда и принесёт им что-нибудь поесть?..
Образ яичницы о десяти желтках вновь приятно овладел сознанием Филладора.
Но пока ничего подобного не предвиделось. Он шёл уже, по его расчётам, более десяти минут, но заветной двери не было и в помине. Ну почему, почему ему сразу не пришло в голову считать шаги?..
«Хорошая мысля приходит опосля», – с грустью вспомнил старинное выражение Филладор.
Видимо, он всё-таки ошибся в направлении. Да что там «видимо», хватит себя обманывать, это же очевидно. Значит, Лея тогда всё-таки пошла «налево». Ай, проказница!..
Ну ничего, отрицательный результат – тоже результат. Сейчас он просто вернётся к этому проклятому перекрёстку и теперь-то уж повернёт куда надо. Вот только передохнёт немного…
Главное не паниковать. Ни в коем случае не паниковать.
Он посидел немного на корточках, затем встал и пошёл обратно. На сей раз дорога показалась ему гораздо короче – впрочем, как и любой обратный путь. Даже устать не успел, а уж перекрёсток тут как тут. Это показалось ему добрым знаком.
Хорошо. Итак, налево.
Теперь, когда он был уверен в правильности направления, его ноги словно сами пустились бегом. Голод и радостная надежда подстёгивали его. Он бежал так, пока вконец не запыхался. Отдохнул немного и пошагал дальше. Потом ещё немного отдохнул. Потом ещё…
Но где же, мрак поглоти, эта проклятая дверь?!..
Эх, не следовало бы в таком месте даже думать такими словами – «мрак поглоти». Собственно, это уже произошло. Филладор про себя порадовался, что в трудную минуту способен шутить не хуже Богоша. Но шутки шутками, а идёт он явно не в ту сторону; ничего не поделаешь, надо с этим смириться, скомандовать себе «Кру-у-гом!» и бодро маршировать назад, к спасительному перекрёстку.
Только вот действительно ли это тот самый перекрёсток? Может быть, там были и другие, которых он просто не заметил?!..
На сей раз Филладор двинулся медленно, не отрывая рук от стены, чтобы не пропустить даже самое узенькое ответвление дороги, если оно вдруг возникнет на пути. Да, собственно, быстрее он идти уже и не мог, даже если бы и захотел. Всё-таки он был уже далеко не юн, плохо выспался, да и голод терзал его. С каждым шагом он всё острее ощущал, как последние силы покидают его измученное тело.
…Когда он, наконец, осознал, что заблудился, никаких сил у него уже не было.
Опускать руки нельзя. Надо что-то предпринимать. Не погибать же здесь, в самом деле?..
