Голос предательски подрагивает.
Сама не понимаю своей реакции на этого парня.
Хотя, понимаю. Этот гад засел в моих самых смелых фантазиях. Но между нами слишком много всяких «но». Возраст, статус, социальное положение…
И вообще, что я знаю о нем? Он как уравнение с тремя неизвестными.
Еще и руки начинают дрожать, когда я смотрю на него.
– Отчет готов, – усмехается он, продолжая раздевать меня взглядом.
– Прекрасно. Завтра предоставишь прямо с утра. А теперь топай домой.
– Не могу, – усмешка становится шире. – Переживаю, как же мое начальство с дыркой на заднице домой пойдет?
– А какое тебе дело до моей дырки? – резко бросаю я.
Вот опять. Рядом с ним моментально теряю терпение.
Это все потому, что он себя так ведет. И уволить его нельзя. Это приказ руководства: терпеть, учить и еще раз терпеть. Пока у них практика не закончится.
До этого у меня уже были стажеры, и парни, и девушки. Но никто из них не бесил меня так, как Славский!
– Очень даже важное дело, – глаза Никиты темнеют.
А до меня наконец доходит, как двусмысленно прозвучала моя фраза.
Ляпнула, так ляпнула.
Ну, слов не воротишь.
Зато в голове табуном проносятся воспоминания о нашем совместном утре в одной кровати. Картинки с обнаженным Никитой вспыхивают в мозгу, словно кадры из порнофильма. И все крупным планом!
Надо срочно взять себя в руки! Выбросить это все из головы.
Но Никита продолжает пристально смотреть мне в глаза.
– Не хочу, чтобы кто-то еще видел твою… дырку, – заявляет он таким тоном, будто имеет в виду вовсе не разошедшийся шов.
– Я на машине, – оправдываюсь зачем-то и добавляю резче, чем собиралась: – И вообще, это тебя не касается.
– Не нужно быть такой агрессивной, Диана Георгиевна, – он склоняется к моему лицу. – Вам не идет. Особенно после того, как мы проснулись голые в одной кровати.
– Так, все, – невольно отступаю. Но шкаф за спиной не дает пространства для маневра. – Рабочий день окончен. Покинь мой кабинет.
Хмурюсь, глядя на Никиту, а у самой сердце как сумасшедшее бьется. И кровь стучит в висках. И между бедер все тоскливо сжимается.
А Никита вдруг опускается передо мной на колени. Потрясенно смотрю, как он засовывает руку под шкаф. Но не со стороны дверцы, как я пыталась, а сбоку. И непринужденно вынимает ее.
Раскрывает ладонь.
– Твое?
На его ладони блестит моя запонка.
Мне хочется провалиться сквозь землю.
Вот кто скажет, зачем я ползала на коленях, собирая пыль и пытаясь дотянуться до запонки возле плинтуса, когда могла спокойно засунуть руку с боковой стороны! Она же возле ножки лежала!
Так, Диана Георгиевна, пора вам мозги проветрить и ноотропы попить.
– Мое, – протягиваю руку, чтобы взять свою вещичку.
И тут Никита ловит мои пальцы в капкан.
Замираю.
Парень так и стоит передо мной на коленях. На его губах играет усмешка, а взгляд такой, будто это я перед ним на коленях стою, да еще и голая.
Представила – и сердце зашлось в бешеном ритме. Все тело бросает в жар, а внизу живота нарастает тягучая пульсация.
И непонятно, чего мне хочется больше: сбежать или остаться.
Внезапно Никита касается моей щиколотки. Его ладонь обжигает, по телу тут же бегут мурашки. Он ведет вверх по ноге, заставляя меня дрожать.
С моих губ срывается вздох.
А мужская ладонь поднимается выше.
13
Я должна это прекратить. Прикрикнуть на него. Отойти, откинуть его руку…
Почему же я не делаю этого? Почему позволяю так поступать?
Я же его терпеть не могу! А сама замерла, рвано дыша, и наслаждаюсь случайной лаской. Не могу сдвинуться с места. И не хочу…
Его пальцы скользят вверх по внутренней стороне бедра, пока не задевают мои трусики.
Слышу собственный стон.
Я будто не в этой вселенной сейчас. Не в своем кабинете. Все мысли отключаются. Одно касание Никиты – и я вспыхнула, словно спичка.
Это все потому, что я долго ни с кем не была. Целых полгода. А тут молодой, симпатичный, что уж отрицать. И да, я его терпеть не могу. Ненавижу.
Так ненавижу, что закусываю губу, когда он касается меня в самом интимном месте.
А Никита смелеет. Вдавливает палец в мои трусики. Поглаживает, потирает. И смотрит мне прямо в глаза. Не дает отрешиться.
