Миэль оторвала взгляд от реки и, посмотрев на детей, сразу заулыбалась. Ее старшая дочь оседлала подушку, как ворга, изображая атаку, и младшая сразу же начала за ней повторять.
– Нет, милая, ты вырастешь омегой, как твоя мама, – мягко сказала Миэль и потрепала дочь по голове. – Альфами рождаются только мальчики.
– Как Алэл?
– Как Арэл. А ты и твоя сестренка, и Лира, и другие твои кузины – вы все омеги. А еще есть беты.
– Бетами бывают и мальтики, и девотьки, я знаю!
– Правильно. Но у твоего папы альфы могли родиться либо альфа, либо красавица омега, прям как ты! – она стукнула пальцем по вздернутому носику своей дочери, и та засмеялась.
Вдаваться в более подробные описания различий людей Миэль не стала. Альфы, рожденные вести за собой и управлять; омеги, рожденные стать им парой и матерью их детей; и беты – подавляющее число людей. Мир казался простым и понятным. Но сколько альф не доживало даже до совершеннолетия? Сколько умирало в их бесконечном противостоянии друг с другом за право быть лидером? Сколько омег из-за этого осталось без своей пары? Детям об этом рассказывать пока не хотелось.
Арэл, тем временем, устав изучать узоры на подушках, уверенно пополз к траве. Служанка усадила его обратно, но он не собирался так просто сдаваться. В конце концов к нему на выручку пришел отец. Они вернулись с Али от реки, и Дорл коротко бросил:
– Пусть идет.
Возразить ему конечно никто не посмел. Малыш радостно пополз по траве, заставив Али нахмуриться.
– Следите, чтобы он не брал ничего в рот, – сказала она, взяв Лиру на руки. – И не подходите к воде.
– Да, госпожа.
Две няньки последовали за развеселившимся Арэлом, которому понравилось срывать траву и подкидывать ее вверх у себя над головой. Он заливисто смеялся, невольно заставляя всех улыбаться. Даже нахмуренный лоб Али разгладился.
– Я приказала принести чай.
– Отлично. А где мои лук и стрелы? Я хочу немного пострелять.
– Здесь, госпожа…
Дорл еще раз окинул взглядом все вокруг, оценивая возможную опасность. Но охрана была на месте, и кроме бурной реки все было абсолютно спокойно.
– Я вернусь в лагерь, – произнес он, и Миэль почтительно склонила голову.
– Верховный.
Али посадила дочь на подушки, и прихватив налучь и колчан, снова направилась к Тарияне, по пути поцеловав сына. Арэл последовал было в том же направлении, но няньки ловко развернули его в другую сторону, чтобы до него даже брызги от воды не долетали. И тут произошло что-то странное.
До реки еще было приличное расстояние, но ее воды внезапно поднялись огромной волной. У Миэль от ужаса перехватило дыхание и онемело все тело. Не в силах издать даже звука, она глядела на то, как Тарияна гигантским щупальцем потянулась из своего русла к берегу. А еще через мгновение волна вдруг опала на землю и откатилась обратно. Все произошло очень быстро. Никто не успел даже пошевелиться. И вроде бы все встало на свои места: река продолжала бежать в своей колее, светило солнце, шумел лес.
Но Арэла на берегу уже не было.
Дорл
Он никак не мог определить свое отношение к Тарияне. Когда он пересекал ее два года назад – это для него была просто шумная река и не более. Но после он увидел ее мощь. С одной стороны он вроде бы должен быть благодарен ей, но с другой – ему не нравилось то, что на его земле есть нечто, не поддающееся объяснению и, что самое важное, контролю. Все попытки построить мост обернулись неудачей: река упрямо сносила опоры еще на стадии возведения. Погибло несколько человек, а переправы как не было, так и нет.
Дорл бы предпочел, чтоб Алиен не подходила к воде, но для нее Тарияна значила гораздо больше, чем просто река, возле которой она выросла. Он нахмурился, но промолчал, последовав за своей женой, сразу же кинувшейся к воде. Брызги летели далеко во все стороны, так что даже стоя в нескольких шагах позади Али, Дорл все равно чувствовал их ледяные прикосновения к своему лицу. Она присела на камни, намочив юбку, и опустила руку в воду.
– Холодно, – сообщила она. – Даже летом Тарияна не согревается.
Через несколько секунд Али выдернула руку из воды и подышала ртом на пальцы, согревая их.
– Тогда давай отойдем.
– Сейчас… я только посижу тут минутку…
Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Сладкий запах цветущего леса и свежесть, приносимая рекой, и в самом деле были приятными. Впервые Дорл прибыл сюда тоже летом, но местный воздух ускользнул от его внимания – наверное потому, что его голова тогда была занята другими мыслями. Он вообще редко путешествовал просто так, не имея какой-то цели, и сейчас было даже немного странно находиться в таком полурасслабленном состоянии.
Карканье, похожее на воронье, только гораздо громче, раздалось с той стороны реки. Дорл определил, откуда доносится звук, и оказался прав. С одной из елей в небо взметнулась черная тень. Огромный стрикс расправил крылья и, снова закаркав, скрылся за деревьями. Алиен, тоже заметив птицу, проводила ее взглядом.
– Пойдем, Али, не хочу, чтобы ты простудилась.
Она кивнула и снова наклонилась к Тарияне, зачерпнув воды и неуютно поежившись от холода. Встав, наконец, на ноги, и блаженно улыбаясь, Алиен подошла к нему.
– Если я попрошу тебя надеть это и не снимать, ты согласишься? – спросила она.
В ее ладони лежал знакомый кулон в виде небольшого сосуда, в котором плескалась вода из реки.
– Зачем?
– Чтобы река защищала тебя.
– Я думал, Тарияна защищает только северян.
– Ну она же признала тебя вождем нашего клана. Значит, оберегая тебя, она бережет и мой народ. Сделай это пожалуйста, ради меня!
Дорл никогда не носил талисманов, но это был не совсем талисман. Это реальная сила, вот только будет ли она ему помогать? Да и прибегнет ли он хоть когда-нибудь к ее помощи? Вряд ли. Но Али продолжала глядеть на него широко распахнутыми синими глазами с таким призывом, что отказывать и портить ей настроение не хотелось. Она обижалась на него всю дорогу за то, что он следил за каждым ее движением: старалась не смотреть в его сторону, отворачивалась, не обращалась первая. И только сейчас ее губы тронула наконец улыбка, а на щеки вернулся румянец.
– Хорошо, – согласился он, и Али, встав на цыпочки, обрадовано потянулась к его шее и надела цепочку с кулоном.
– Обещай его не снимать!
Он наклонился и, обхватив Али за талию, прильнул к ее губам – соленым из-за упавших на них брызг реки.
– Побудешь здесь со мной? Я хочу пострелять из лука. У меня уже неплохо получается, вот увидишь!
– Потом. Сначала мне нужно взглянуть на лагерь, – он обернулся и посмотрел на стрикса, снова появившегося из-за деревьев на той стороне. – Попадешь в него?
Али тоже посмотрела на птицу.
– Нет, я только по недвижущимся целям могу, – чуть нахмурилась она. – И это же стрикс. Говорят, что он приносит несчастье… лучше его не трогать.
Дорл не удивился тому, что когда они вернулись к Миэль и детям, Арэлу уже надоело сидеть на месте. Сын был любопытен и не испытывал страха, что нравилось Дорлу и приводило в ужас Али. Она снова недовольно скривилась, когда Арэл, получивший поддержку в лице отца, радостно пополз навстречу неизведанному. Впрочем, Али снова повеселела, едва схватившись за свой драгоценный лук.
Осмотревшись и не учуяв никаких чужих запахов – людей или крупных диких зверей – Дорл направился обратно в лагерь. Однако внутри у него было неспокойно, хотя причин этому он не находил. Может быть не стоило оставлять Алиен у реки? Но только он об этом подумал, как вдруг за его спиной что-то изменилось. Шум реки! Сначала он как будто притих, а потом напротив усилился, будто вода упала с большой высоты. Дорл, еще не успевший скрыться среди деревьев, обернулся – как раз чтобы увидеть, как волна буквально смыла с берега его сына.
Это было так неожиданно и странно, что какое-то время все – и служанки, и охрана, и сама Алиен ошарашено смотрели на то место, где только что находился Арэл, словно силясь понять, что произошло. Первой очнулась Али и кинулась к реке.
