– ДО-О-ОРЛ! – закричала она срывающимся голосом.
Но он и так уже летел к Тарияне, не отрывая взгляда от мелькавшего в ее водах крохотного силуэта сына. Али бежала вдоль берега, но не поспевала – течение было довольно сильным и Арэла начало быстро уносить вниз по реке.
Дорл с ходу нырнул в нее, не раздеваясь, и сразу почувствовал, как в кожу вонзились тысячи игл. В первую секунду даже показалось, что вода не ледяная, а наоборот – обжигающе горячая, и все тело бросило в жар. Но холод быстро начал закрадываться внутрь, сковывая движения. В том месте, где они находились, воды было примерно по шею, если встать в полный рост, но поток не давал этого сделать. Он понес Дорла также легко, как и его сына. В какой-то момент они оказались почти наравне, но бороться с рекой, пытаясь плыть поперек течения, было почти невозможно. Она кидала свою добычу из стороны сторону. Будто играла. Подбрасывала вверх, а потом резко уходила вниз, показывая во всей красе крутость своих порогов. Волны то и дело накрывали с головой, не позволяя сделать и вдоха, но самым опасным были выступающие камни, об которые легко можно было разбиться. И конечно же сама вода – будто только что растаявший снег. Она буквально высасывала жизнь из тела.
Злость придавала сил. Дорл уже не чувствовал ни холода, ни усталости. Он бился с течением, как со своим главным врагом. И иногда ему казалось, что еще вот-вот, и он сумеет достать сына, но волна резко оттесняла его назад, и через некоторое время он понял, что это не случайность. Тарияна намеренно не позволяла подплыть к Арэлу, при этом постоянно держа его на виду.
Раздавшееся над головой карканье было таким громким, что донеслось даже сквозь оглушительный грохот реки. Стрикс кружил сверху, и по тому, как он опускался все ниже, зорко глядя на волны, не оставалось никаких сомнений в том, что является его целью. Обычно эти птицы охотились за добычей поменьше, а то и вовсе питались падалью. Они никогда не нападали на людей! Но этот стрикс пикировал на Арэла, вытащив длинные когти и щелкая кривым клювом. И вдруг Тарияна, не подпускавшая к нему Дорла, подняла ребенка выше, словно подставляя его парящему над ней хищнику.
Дорл, взревев, вложил в свой рывок все, что у него еще оставалось, и даже уже почти коснулся маленькой руки… но река с такой силой отбросила его, ударив упругой волной и швырнув на камни, что едва не выбила дух и наверняка сломала кости. Стрикс, немного отлетев повыше, когда вода разбушевалась, снова начал опускаться вниз. Вдруг рядом с ним, едва не задев, пролетела стрела. Вероятно Алиен тоже видела пикирующую птицу и пыталась ее сбить из лука.
А волны продолжали подниматься и падать, словно северные духи сошли с ума. Тарияне будто стало тесно в своей колее и она обезумела, пытаясь вырваться на свободу. Дорл, стиснув зубы и задвинув боль в самую даль, снова рванулся вперед. И тут над головой пролетела вторая стрела – на этот раз попавшая в стрикса, хотя и не убившая. Птица оглушительно заверещала и рухнула в воду, сразу скрывшись среди волн. И как только она исчезла, река внезапно успокоилась. Шум потока хоть и не пропал совсем, но, став тише после жуткого грохота, теперь казался ласковым журчанием. Течение тоже не остановилось, но волны прекратили бросать из стороны в сторону попавшихся в их плен людей. Дорл даже смог встать на ноги и пройти немного по дну, отталкиваясь от камней. Арэл, застрявший между двумя валунами, больше не плыл по течению. Но он был жив, хотя очень бледен. Кожа посинела от холода, все тело дрожало, и когда Дорлу удалось до него добраться, Арэл, никогда не любивший прикосновений, прижался к нему, обняв руками за шею.
На берегу стояла Алиен, уронившая лук и стрелы и плачущая; перепуганные служанки, от ужаса не знающие куда себя деть; и подоспевшая охрана, бесполезная, когда врагом становятся не люди или звери, а дикая река, против которой мечами ничего не навоюешь. Али кинулась к нему и, схватив Арэла и крепко сжав его в объятьях, упала на колени, захлебываясь слезами.
– Лекаря! – рявкнул Дорл.
Он не чувствовал воды, льющейся с его одежды и волос, не чувствовал боли и холода. Бешенство клокотало в его груди не хуже взбесившейся Тарияны. Кто-то из служанок и охраны сразу побежали в сторону лагеря, но Дорл даже не посмотрел на них.
– Мы уезжаем, Алиен. Сейчас! Ноги больше ничьей не будет возле этой реки! – он со злостью сорвал со своей шеи кулон, каким-то чудом не разбившийся.
– Дорл… – попробовала что-то произнести она, подняв заплаканные глаза, но слышать он ничего не хотел.
– Я все сказал, Али! Поднимайся.
Дорл схватил ее за руку и поставил на ноги. Получилось это немного грубее, чем он хотел, но сейчас ему было не до нежностей. Он был зол настолько, что перегрыз бы глотку самому матерому воргу, попадись он ему под горячую руку.
Глава 4
Олдан
В небе кружили стриксы, птицы падальщики, уже чуявшие скорую добычу. Жажда терзала Олдана так сильно, что он готов был отдать даже свою руку за глоток воды. Мысли путались. Ему то и дело что-то мерещилось, и он все реже мог различать, что явь, а что выдумка его измученного разума. Дряхлый старик с трясущимися руками вдруг превращался в молодого мужчину. Вокруг него все цвело, вино лилось рекой и женщины, призывно изгибаясь в танце, улыбались ему и обещали сделать ночи сладкими… но вот на молодой коже снова приступали синюшные старческие пятна, под ногами зачавкала глина и от женщин не осталось и следа. Разум очистился, и старик снова стал стариком, бредущим своей долгой дорогой.
Ему понадобилось много времени чтобы осознать, что земля перестала быть сухой и потрескавшейся. Она неприятно хлюпала, кусками налипая на стершуюся за годы странствий обувь. Как только Олдан понял это, его взгляд в эту же секунду уцепился за небольшое углубление, в котором скопилась вода – грязная и отвратительная на вкус. Но вода! Он уронил свою палку и припал к земле, жадно глотая мутную жижу. И с каждым глотком его разум светлел. Влажная глина значила то, что Багрийские топи уже рядом. Он дошел!
Лай собак показался песней. Олдан не узнавал поселение, медленно выроставшее перед его глазами по мере того, как он подходил к нему ближе. Возможно, он и был здесь когда-то. Но в его памяти громоздилось столько городов и деревень, что они давно уже все слились в одну кучу и мало чем отличались друг от друга.
– Стой, старик! Ты кто такой?
– Пить…
Треснувшая глиняная чашка, которую ему сунули под нос, походила на золотой кубок – ведь в ней была чистая, прозрачная вода.
– Мне нужен лекарь. У вас есть лекарь? – произнес Олдан, напившись.
Остановившие его мужчины переглянулись, но решив, что трясущийся старик вряд ли представляет какую-то опасность, все же взяли его под руки и повели вдоль цепочки маленьких, обшарпанных домов. Когда они добрались до относительно широкого места, незанятого постройками, Олдан заметил колодец и его горло снова колючей рукой сдавила жажда.
– Пить, – прохрипел он.
Мужчины подвели его к колодцу и даже подняли ему целую бадью восхитительно холодной воды. Теперь-то уж он напился вдоволь.
– Откуда ты идешь, старик? И куда?
– Я уже и не помню, где началась моя дорога. А где закончится – мне и неведомо. Я иду предупредить… – он закашлялся и снова выпил воды.
– О чем предупредить? – нетерпеливо спросил один из мужчин.
Их поселение было маленьким и новое лицо сразу бросалось в глаза, так что другие жители уже заинтересованно стали подходить ближе, чтобы узнать, что за путник забрел в эту глушь.
– Об опасности. Смерть уже нависла над нами всеми. Вы слышите карканье стриксов?
– Что ты несешь, старый хрыч, какая опасность? Ты пришел угрожать нам?! Да мы тебя скормим свиньям…
Селяне все больше окружали старика, и даже те, кто не видел гостя изначально, тоже потянулись на центральную – и единственную – площадь, заметив там какое-то оживление.
– Стойте, это же… Олдан! – выкрикнула вдруг одна из женщин.
Старик обвел собравшихся глазами, но не узнал никого. Зато они его узнавали – на некоторых лицах проступало понимание, и Олдан понял, что он точно здесь уже бывал.
– Колдун… Тот самый!.. – послышалось из толпы со всех сторон.
Теперь на него уже смотрели с меньшей брезгливостью, но зато с большей опаской.
– Если вы не позаботитесь о себе, вы все погибнете, – прохрипел он, воспользовавшись всеобщим вниманием. – Услышьте мои слова. Грядет то, с чем вам не справиться!
Все недоверчиво переглядывались, и тогда один из мужчин, что привели его к колодцу, произнес:
– Я знаю, о чем ты говоришь, старик. Это тот альфа с запада. Дорл! Давно ходят слухи, что он со своими братьями собирается пересечь Багрийские топи.
Толпа загудела.
– Он далеко! – крикнула какая-то женщина. – Ему до нас не добраться…
– Так думали многие кланы по ту сторону болот, – не согласился с ней мужчина. – А теперь все те земли принадлежат Дорлу! И скоро он будет здесь!
– Этого нельзя допустить! Мы избавились от правления альф…
– Он идет, чтобы сделать нас своими рабами?..
– Грабить нас и убивать…
– Мы должны прогнать его со своих земель!..
Отовсюду посыпались одобрительные возгласы. Поднялся галдеж, и одному из мужчин даже пришлось залезть на колодец, чтобы обратить на себя внимание.
– Послушайте все! Кого вы собираетесь прогонять? Вы знаете, какая у Дорла армия? Она огромна! Когда он приведет сюда свое войско, здесь не останется камня на камне! Любое наше сопротивления для него – что комариный укус! Он сумел разбить богатеев с юга, а нас просто растопчет воргами и даже не заметит!
– Вот сейчас наш собственный альфа нам бы не помешал, – произнес кто-то в установившейся тишине. – Может быть он справился бы с Дорлом…
