Счастье в мгновении. Часть 2

Глава 6

Я распахиваю со скоростью здание модельного агентства и влетаю внутрь. Мой взгляд падает на Джуану, стоящую возле одного из кабинетов и залипающую в экран смартфона. Ее нетрудно заметить. Моя темнокожая подруга. Коренная испанка с волнистыми темными волосами.

– Привет! – кричу я ей издалека, быстрым шагом идя к ней.

Она поднимает голову и расплывается в белоснежной улыбке.

– Салют, Милана. Я смотрю, наша звездочка, сегодня решила позволить себе опоздать?.. – шуточно толкает меня в плечо. Это прозвище «наша звездочка» придумали члены команды моделей, а затем её взял на ум Максимилиан. Я не могу сказать, что оно мне не нравится, но предпочитаю, когда меня называют по имени, в особенности, как называл когда-то Джексон «Милой». Милая Мила. Эх.

Я стараюсь отдышаться, лихорадочно вдыхая воздух.

– Звезды не опаздывают, а задерживаются, ожидая выход солнца, – через слово, задыхаясь, шучу я.

– Ой, – корчит она рожицу, обозревая мое судорожное дыхание, – может воды?

– Нет-нет, спасибо. И я предупреждала Максимилиана! – уточняю я, чтобы потом не было ко мне претензий.

– Верю, – хихикает на весь коридор она.

Джуана одарена природой грубым звонким голосом, за счет чего, когда она начинает смеяться, создается ощущение, что она хохочет под акустику, разнося звуки в каждый уголок земного шара. Даже ее обыденное общение сводится к тому, что ее регулярно отдергивают, выражая просьбу говорить как можно тише. На что она бесится и отвечает: «Это мой голос. Как хочу, так и буду выражаться».

«У Миланы все друзья особенные. Нет тех, кто был бы похож на каждого. Ритчелл, Джуана, Дж…»

Нет, не Джексон. Мое сознание ошиблось. Он мне никто!

– Милана, ты чего так странно улыбаешься? И почему задержалась, если не секрет?

– Э… м… – Думаю, пока ей лучше не сообщать о том, что у моей мамы кто-то есть. Все же это только первое свидание ее и незнакомца. – Ты лучше скажи мне, зачем Максимилиан нас сегодня собирает? Обещал, что сделает нам выходной. И так чуть ли не каждый день проводим в этих стенах, – недоумеваю я, выстраивая свое дыхание.

Максимилиан – человек, у которого настроение меняется по сто раз за день. Сейчас он может быть добрым, а через полчаса – тираном, готовым разорвать в клочья любого, кто пойдет против его правил. И это будет считаться вполне нормальным. Вот так характер, не так ли? А уж как он меняет решения… Зато он безмерно ответственен и профессионален, оттого и занимает должность руководителя.

– Он перенёс на час сбор, чтобы и ты успела приехать, и другие, поэтому ждём его прихода. А вот для чего – кто его знает?! – докладывает Джуана, скрещивая руки на груди, приветствуя приходящих, возможно, как и я, опаздывающих, моделей нашей большой команды.

– Да, возможно. – Я прикусываю губу, размышляя о встречи мамы с ее ухажером.

– Милана, какая-то ты сегодня неразговорчивая. Точно ты никуда не влипла? – усмехается Джуана. – Зная тебя, ты можешь найти себе приключений. Хотя, я, кажется, знаю, что тебя терзает.

Что правда, то правда.

– Я? Нет, не влипла, а что? – Я скромно улыбаюсь.

– Я слышала, ты ходила на встречу с генеральным директором компании «Счастье равно Успех», ты об этом думаешь?

И снова пошли вопросы про Джексона. Стоп. Откуда? Откуда ей известно, что я была вчера с ним?

– Какой источник информации? – удивляюсь я. – Только не думай, что я…

Она перебивает меня, смеясь, заявляя:

– Ты не видела?.. ООО… – подтрунивает она, раскричавшись на весь коридор. – Ваши лица уже на всех прессах города.

Я замираю на месте и не двигаюсь. Я… я… я. ЧТО? КТО? МЫ? НАС? КАК ТАК?

– ЧТО? – Я хлопаю себя по лбу.

– Да, ты не знала? – делая хвост, сообщает Джуана смеющимся голосом. – Только не падай в обморок.

Несколько секунд я, как вкопанная, смотрю в одну точку, повторяя про себя мысль Джуаны: «Ваши лица уже на всех прессах города».

Меня знобит.

– А можно это увидеть? – отмираю я.

Джуана одним взмахом руки достает из сумки газету. Я трясущейся рукой беру ее, и мой взор падает на оглавление. Переполненная потрясением, я мигом открываю нужную страницу и от прочтения одной строчки, прикрываю ладонью рот, пребывая в полном ужасе. Кто посмел это сделать?

– Чертовы шпионы, – цежу я сквозь зубы.

– А ты прочти далее, – указывает Джуана пальцем на текст ниже. Я окидываю взглядом фотографию нас с Джексоном, помещенную прямо в центр. Мы, улыбаясь друг другу, сидим в ресторане. Нас запечатлели в тот момент, когда мы пристально смотрели друг на друга. Черт. Кто бы это ни был – он поступил мерзко. Текст статьи написан громадными буквами. Я читаю и сглатываю, как будто кровью, морщась от каждого слова: «После успешного завершения очередного благотворительного мероприятия (проводимого ежегодно в рамках поддержки нуждающимся представителям животного мира) генерального директора компании «Счастье равно Успех» – Джексона Морриса заметили в одном из престижных ресторанов Мадрида с моделью всемирного агентства «Планета стиля» – Миланой Фьючерс. Парочка мило беседовала, активно о чем-то дискутируя. Вопрос, тревожащий массы, так ли это, что они обсуждали темы, имеющие исключительно взаимосвязь с мероприятием, или Джексон Моррис открыто изменяет своей девушке – Белле Гонсалес, которая в недавнем интервью объявила, что скоро станет его законной женой?»

Побледнев, я отдаю Джуане влажный от потных рук бумажную дрянь, ставшая моей проблемой. Не намерена продолжать читать. Бред. Чушь. Мое состояние из спокойного превращается в разъяренное. Я ошеломлена. Вот почему Джексон зашифровал свои инициалы в программе благотворительного вечера. Он мне говорил, что никак не привык к папарацци и журналистам, которые достают его повсюду, не давая ему покоя. Но как же нас заметили? Чьих рук это дело?

«Что же теперь будет? Знает ли об этом Джексон? А Белла Гонсалес? Видел ли Даниэль нашу фотографию?»

Мои мысли льются, как летний дождь с грозой.

– И все-таки тебе нужна вода, – уверяет меня Джуана.

Я перевожу ошарашенный взгляд то на нее, то на виднеющуюся из ее сумки газету.

– Всем доброго здравия! – проходя мимо, резким низким голосом приветствует Максимилиан. – Модели, пройдёмте в зал для совещания. Я вас всех вызвал, так как мне нужно поговорить с вами на предельно серьезную тему.

Присутствующие стремятся за руководителем, который держит в руке охапку бумаг.

Сквозь поток своих мыслей, уносящих меня в пропасть, я вежливо сообщаю:

– Здравствуйте, Максимилиан. – Он грозно косится на меня и Джуану.

– Милана, он сегодня, как будто не с той ноги встал… – вздыхает Джуана, шепча мне на ухо. – Сейчас снова будет неустанно твердить, что он недоволен нами, или что мы лишаемся премии… – надувает она губы, следуя за всеми в зал, который мне чем-то напоминает один из кабинетов университета. Пространство облагорожено окнами, посередине стоят кресла, как в конференц-зале, а в середине кабинета, напротив мест для сидения, расположена интерактивная доска, на которой, как правило, Максимилиан пишет красным фломастером информацию, которую каждый из нас должен принять к сведению.

– Джуана, будем надеяться, что новости отличные, – издаю протяжный вздох. – А что мне делать с этой газетой? – ударяюсь случайно локтем о дверь. – Ума не приложу…

– Давай решать проблемы постепенно. Сначала узнаем причины недовольства нашего начальника, а уж потом определим, что там у тебя.

Я бросаю:

– Договорились.

Мы проходим в зал и занимаем свободные места подальше от местонахождения Максимилиана.

В нашей команде двадцать моделей, из них большую часть составляют девушки, но два парня-близнеца также являются ее частью.

Максимилиан, ходя взад-вперед, явно чем-то озабочен. Он потирает виски и начинает:

– Модели, во-первых, хочу поздравить Вас с тем, что вчера на благотворительном мероприятии все прошло успешно. Милана Фьючерс, – ищет меня взглядом, – несмотря на то, что не подготовила свою речь, справилась со своей задачей. Претензий со стороны модельной общественности не поступило, – угрюмо замечает он.

ЧТО? Я поражаюсь тем, что Максимилиан при всех отозвался обо мне в худшем виде. Я собираю все силы в кулак, дабы держать себя в руках и смолчать, но все же… я не считаю, что я так позорно выступила. Моя речь намного, я бы сказала, была достойней той, которую подготовил «главком».

– Извините, Максимилиан, – вмешиваюсь я все-таки. – Я вчера объяснила причину, что…

– Сеньорита Фьючерс, – рычит он, сдвигая брови к переносице, – не перебивайте меня. И давайте договоримся со всеми, что вы будете признавать свои ошибки, а не находить им причины.

Джуана тычет в мою ногу, произнося еле слышно:

– Милана, лучше молчи, мало ли хуже будет.

Я шепотом ей отвечаю:

– Не намерена, Джуана. Я не позволю ему при всех говорить обо мне в таком свете.

– Но я же сказала, что… – не сдерживаюсь я, сообщая вслух.

– Милана Фьючерс, вы меня слышите? Если вы мне не направили свою изменённую почту, то виноваты вы, а не агентство! – отрезает с гордостью он.

В зале стоит тишина.

Я недовольно выдавливаю:

– Я поняла Вас.

Максимилиан не дает мне досказать слово, выразить мнение. Я и хотела добавить, что признаю свою оплошность.

– Так вот, модели. Мы предоставляем Вам возможности, о которых другие только мечтают, – снова начинает он свою мантру, которую ежедневно нам вселяет. – Вы заключили договор с уникальным агентством, которое является лучшим по рейтингу среди стран Европы, поэтому давайте Вы будете выполнять НАШИ требования. Это раз. – Мы с Джуаной синхронно вздыхаем. Это надолго. – С Вами я хотел также обсудить ещё одну деталь. В сведениях о себе, каждый из Вас делал пометки о своей личной жизни, отвечая на три вопроса: «Состоите ли вы в отношениях? Если да, является ли Ваш/Ваша парень/девушка публичной личностью? Сможете ли Вы указать его/ее инициалы и контакты?» Помните ли Вы об этом? – Все отвечают положительно. – Для чего это нужно? В первую очередь, чтобы не возникало конфликтов агентства с другими организациями, учреждениями и не было оскорблений, негативных отзывов, которые усугубляют нашу репутацию. Как только будет такая ситуация с любым из Вас, то независимо от того, занимаете ли Вы бюджетное место в агентстве «Планета стиля» или не занимаете, или Вы являетесь нашей моделью с изюминкой, мы не будем продолжать работать с Вами. Увы, но такие правила. Не я их создавал. Но мне указано, чтобы к ним обращал свое внимание каждый из Вас.

Максимилиан произносит каждое слово с предельной серьёзностью, грозным выражением лица, поглядывая на меня, словно сегодня вся его злость накопилась по причине моего отнюдь неидеального выступления на публику. Но в зависимости для кого неидеального.

– Вы меня услышали, модели?

Доносятся от каждого сухое «да».

– Как я и обещал, сегодня у Вас полноценный выходной, учебных мероприятий не будет. – Разносится ликование, будто он сказал, что нас награждают тройной премией. С учетом того, сколько времени мы проводим в этих стенах, в его словах прозвучала приятная новость. Ведь летом меньше всего хочется круглосуточно работать. – Встречаемся через пять дней в то же время, как и всегда. Если я не ошибаюсь, а я могу ошибаться, то у вас в следующий раз будет два обязательных занятия – «ACTING SKILLS» и «SHOWREEL». Наши специалисты поработают с Вашей мимикой лица, раскрытиями в Вас творческого потенциала… В эту программу включены тренинги на раскрепощение, снятие ментальных и телесных зажимов. И в связи с предстоящей съемкой, о которой я Вас проинформирую на следующей неделе, мы поработаем с позированием на крупном плане. Ещё раз повторю, что хоть Вы уже и полноценные, квалифицированные модели, наше агентство рассчитано на то, чтобы постоянно проводить с Вами занятия, позволяющие развивать Вашу личность и приближать ее к совершенству. Есть ко мне вопросы?

Все молчат, желая как можно скорее выйти на воздух, так как погода сегодня, так и шепчет о прогулке.

– Значит, вопросов нет. Все свободны, – командным голосом сообщает он, показывая свое превосходство над нами. Никогда мне не нравился такой подход преподавателей. Отношения на «вертикальном» уровне. Почему нельзя относиться ко всем наравне? Почему нужно выражаться приказами, как в армии, вместо того, чтобы адекватно поддерживать общение с каждым? Ну и что, что он занимает какую-то должность, да хоть президент или король. Неважно. Дискриминация. По-другому не выразишься. – Всем хороших выходных дней. – Я встаю с места, испуская вздох облегчения. Попятившись к выходу, слышу:

– Милана Фьючерс, останьтесь на несколько минут, – обрывает он мои надежды выйти на улицу, чтобы насладиться жарким летним деньком.

Черррт. Что ему еще нужно в качестве извинения? Чтобы я на колени упала перед ним?

– Да, – останавливаюсь и разворачиваюсь я, наблюдая, как все быстро сматываются с зала, воздух которого пропитался яростью Максимилиана.

– Удачи, Милана, – хлопает по плечу Джуана. – Он сегодня, как с цепи сорвался. Мне тебя подождать?

– Можешь не ждать. Я тебе напишу, что он мне скажет… – с тайной досадой мямлю я.

– Давай, подруга! Не забудь известить!

Зал пуст. Наполнен двумя противоположными по принципам жизни персонами. Максимилиан собирает со стоящего шкафа какие-то документы, невнятно что-то бормоча.

Негодуя, я двигаюсь к нему, сажусь напротив, на первом ряду. Положив руки на колени, в долгом невыносимом беспокойстве, я, вооружившись храбростью, избегая его несносного взгляда, спрашиваю:

– Вы хотели поговорить со мной?

Он присаживается за письменный стол, располагающийся от меня в двух метрах, и, потирая щетину, мрачно выдавливает:

– Верно.

Лицо «ходячей премудрости» полно возмущений.

– Что-то не так? – осторожно продолжаю я.

– Есть одна проблема. Нужно её выяснить, – грубовато выпаливает Максимилиан, всматриваясь в другую сторону задумчивым взглядом.

Напрягает непонятность. Можно было сразу сказать мне, что за проблема, а не говорить поверхностно, включая мои нервы?

– Я слушаю Вас, – подначиваю я его к разговору.

– Да, секунду, – с превеликой серьезностью оживает он, кивая самому себе. Да что же там творится в его маленькой круглой мордашке? – Я только найду один документ, чтобы уточнить инициалы одного человека.

– Конечно.

Мои ладони становятся влажными и холодными. Что же он мне скажет? Снова про то, что у меня вылетело из памяти сказать ему о своей новой почте, нарушив незыблемые правила «дворца»?

Максимилиан является ответственным, влиятельным лицом в агентстве, он никогда не допускает произвола. В его компетенции выгнать любую из моделей, если ее действия будут противоречить интересам агентства. Так он заявит, что моя карьера модели потерпела крушение?

– Милана, – смотря на какую-то бумажку, начинает он. Я сосредотачиваюсь, выпрямляя спину. – В каких отношениях Вы состоите с Джексоном Моррисом? – Он пронзает меня изысканно-зловещим тоном.

Горло стискивает невидимая рука. Я давлюсь слюной, отчего у меня начинается сильный приступ кашля, услышав его неожиданный вопрос. Ледяной рукой прикрываю рот, стараясь откашляться. Сглотнув несколько раз, я пытаюсь прийти в себя.

Что, что он спросил? Мой мозг трансформировался и везде слышит только одно имя «Джексон»?

– Может воды? – доносится из уст Максимилиана. – Что с Вами? – Как будто ему интересно, что со мной.

– Д-а, – еле выговариваю я, нервно потирая аккуратно уголки глаз, из которых проявляются слезы.

Сделав глоток, я обдумываю, как повторно переспросить. Я уверена, что мне послышалось то, что на самом деле не было сообщено руководителем.

– Не очень понимаю Ваш вопрос, – вскидываю одну бровь, чувствуя, как призрачная тень надевает на меня некий трагический покров.

– Не понимаете? – ухмыляется Максимилиан издевающимся тоном. – А что вы тогда скажете на это?