Лакированная громадина выглядела такой тяжелой и основательной, что я ничуть не удивилась, когда не сумела сдвинуть ее с места. Думала подтащить стол поближе к окну, чтобы вдыхать медовые запахи цветочного нектара и не включать лампу днем.
Изрядно попыхтев, я бросила глупую затею до лучших времен. Темно-синяя юбка-колокол, и нежно-голубая трикотажная блузка в обтяжку – не самая удачная одежда для физических упражнений. Не говоря уже о туфлях на среднем каблуке. Хотелось произвести впечатление. Хотя теперь становилось ясно, что даже двадцатисантиметровые шпильки не приблизили бы меня к желанной цели. В них я еле-еле доставала бы истлам, сальфам и таллинам до кончика носа, а скандрам и мрагулам – до плеча.
Я плюхнулась в кресло за рабочим столом, утонув в нем почти целиком. Включила компьютер, налила себе воды из стройного граненого графина, и тут в дверь постучали.
– Да? – с подозрением спросила я.
Надеюсь, это не Вархар?!
– Это Максдрагар, – ответ нежным, юношеским голосом вызвал у меня вздох облегчения.
– Заходи!
В ожидании гостя я отставила круглый белый стакан то ли из стекла, то ли из пластика подальше от компьютера. Моя нервозность – достаточная угроза бедной машине, хватит с нее и этого.
На пороге появился Драгар, в уже вполне терпимом для сотрудника вуза костюме. В серой трикотажной кофте с длинными рукавами и угольных брюках. Наверное, штаны на размер больше – последний писк академической моды, прежде чем несчастная упала в долгий и затяжной обморок. Преподаватели, студенты, аспиранты – все как один – носили только такие.
– Ты что-то хотел? – спросила я, потому что парень мялся в дверях и молчал.
– Дело вот в чем, – разродился он. – Ректор приставил меня к вам секретарем и помощником. Если я вам подойду. Но я уже, кажется, проштрафился.
– Даже интересно, – кивнула я, внутренне холодея.
– Ну как? Пришел на работу позже вас, – тяжко вздохнул Драгар.
Ах, э-это! У меня просто от сердца отлегло! После вчерашних катавасий я ожидала выжженную дотла лекционную, залитую водой до потолка лабораторию или взорванную в пух и прах совещательную.
– Заходи, – радостно скомандовала парню. – Мне как раз нужен помощник.
Драгар заулыбался так, что я поняла – не только Езенграсу и Вархару, всем скандрам поголовно улыбаться категорически противопоказано. Разве что во время битвы с сильно превосходящей их числом армией противника. Тут фирменный оскал скандров сработал бы как необычайно эффективное психологическое оружие. Психотропные вещества рядом не стояли.
* * *
Когда мы с Драгаром совместно накидали план действий, дышать стало легче.
Сегодня, ближе к середине дня, мне предстояла лекция. Не мешало бы оповестить лекторов о грядущем заседании кафедры – его я назначила на завтра. Пусть готовят отчеты за начало семестра.
Драгар заварил отличный чай, и за любимым напитком мы обсудили – какое наказание лучше назначить вчерашним бедокурам. Стоило только начать их описывать, как помощник закивал, словно китайский болванчик.
С пулеметной скоростью выпалил Драгар имена, фамилии, явки и номер группы. Кажется, за два года обучения в Академии ребята успели порядком прославиться.
Академические наказания разнообразием не баловали.
– «Завзятых шалунов» к магнетометру отправляют, – беззаботно поведал Драгар, словно не про наказания рассказывал, а травил анекдоты. – Дежурить якобы. Хорошая штукенция. С точностью до секунды предсказывает магнитные бури. О сильных оповещает гудком по всем корпусам. Но стоит приборчик на самой верхотуре – на последнем этаже самой длинной башни. Малейшее колебание магнитного поля – и вуаля! – башня качается как маятник и дрыгается как эпилептик. А если сильное колебание… все, хана. Башня трясется, как от озноба, вибрирует, как камертон, и круги вершиной нарезает. Туда-сюда. Туда-сюда. Чтобы там часик-полтора продержаться, вестибулярка нужна железобетонная. А нервы и вовсе титановые. Обычно наказанных еще неделю колотит.
Драгар радостно закивал и продолжил:
– Если кто нахулиганит всерьез, посылают мыть «электрический чердак». Это, здесь, если что, – помощник потыкал пальцем в потолок. – В нашем корпусе. Туда, короче, каким-то образом сливается остаточная энергия учащихся и преподов. Ну, типа энергия, которая нам уже не нужна. В общем, на чердаке бродят куски электрического поля. И попробуй помой там полы! Только зазеваешься – жах! И получай разрядец!
Как электрическое поле могло дробиться на куски и «бродить по чердаку», мой мозг закостенелого физика понимать отказывался. Но я повидала здесь и не такое.
– Студентов после наказания колоти-ит! У-ух, – Драгар изобразил сильный озноб, вполне натурально отстукивая зубами.
– А самых отпетых… – помощник понизил голос и наклонился поближе, – сажают в Темную башню. Башня как башня, если смотреть на нее из окна. Но внутри сгустки темной материи. Говорят, ректор выловил их неподалеку от перекрестка миров и запер, как принцессу в темнице. – Драгар зычно гоготнул и снова понизил голос. – Вот из Темной башни не выходят, выползают по-пластунски. Говорят, темная материя высасывает энергию и магическую силу подчистую, – с придыханием закончил помощник. – До смерти может высосать. А какие при этом глюки-и-и… Поседеешь от страха…
Сказать, что наказания произвели на меня неизгладимое впечатление, не сказать ничего.
– Ладно, – тяжело вздохнула я, отчаянно надеясь, что не прослыву мягкотелой и добренькой. – Будем считать ребят шалунами.
Драгар вскочил со стула как подорванный, бросился вон из кабинета и спустя несколько минут вернулся – запыхавшийся, но до ужаса довольный собой.
– Все передал ответственному за дисциплину в корпусе, – доложил, на всякий случай не садясь на место. – Кстати, это преподаватель физики, как и вы – Констанса Ливви.
– Женщина? – удивилась было я. Казалось, даже Темному Властелину придется изрядно попотеть, прежде чем местные бретеры-студенты обратят внимание на его замечания.
– Почему женщина? – Драгар поморщил веснушчатый нос, как обычно, когда пытался что-то осмыслить, «переварить» услышанное.
– Ну, имя-то женское. Констанса… – слегка растерялась я.
– Мужчина это. Мрагул, кстати. И вы, это, про женское ему не говорите, – замялся Драгар, пряча глаза. – В его клане всех мужчин так зовут. С гласными на конце. Он может расстроиться. Даже очень может расстроиться.
На лице помощника, как в открытой книге читалось, что «расстройство» Констансы выльется вовсе не в слезы. В какой-нибудь взрыв, пожар или еще чего похлеще. Все же не зеленый студент, преподаватель со стажем. Тут легким пожаром в корпусе не отделаемся.
* * *
С первыми кафедральными делами я закруглилась гораздо раньше, чем предполагала. Помощь Драгара оказалась незаменимой во всех отношениях. Он в одиночку и без видимых усилий выполнял роль секретаря, академического справочника и психотерапевта. Заваривал вкусный чай, добровольно мыл посуду, шустро разносил распоряжения подчиненным, знал все обо всем и охотно делился ценной информацией. А если что-то меня расстраивало или пугало, забавно это что-то комментировал и уморительно подмигивал. И не столько его комментарии, сколько перекошенное, дергающееся лицо снимало стресс гораздо лучше любой медитации.
Парень просто клад! Надо срочно брать его в аспирантуру! Несмотря на то, что я понятия не имею, какой смысл вкладывается в это слово в местном учебном заведении.
– А, может, теперь пообедаем? – предложил Драгар, когда мои вопросы иссякли, а первоочередные дела были успешно завершены.
Я метнула взгляд на голубые квадратные ходики с ярко-синими стрелками – они висели у дальней стены, прямо напротив стола. До лекции оставалось больше полутора часов. Желудок не выдержал и громогласно согласился с Драгаром. Я стушевалась, пряча глаза, но помощник понял это по-своему.
– Ой! Ольга Искандеровна! Ради бога, простите!
Тот, кто учил Драгара хорошим манерам, явно имел о них не большее представление, чем лошадь об устройстве вертолета. Я привыкла к тому, что даме пододвигают стул, когда она садится. Драгар же подскочил прежде, чем успела встать, и легким движением руки… отодвинул стол. Тот самый, который еще недавно я и на сантиметр не смогла оттащить.
Кхм… Неожиданно, зато очень вовремя! Желудок как раз издал новый душераздирающий вопль, но его перекрыл скрип крайне недовольной столь бесцеремонным обращением мебели.
Я выскользнула из-за стола и поспешила вслед за Драгаром. Парень замаршировал в столовую, показывая дорогу…
Мы покинули кафедральный корпус, оставили позади еще два и обогнули три «землянки». Окна приземистых каменных избушек с бордовой черепичной крышей наполовину скрывались под землей. Казалось, у подножья здания выросли каменные грибы. Как обычно, не дожидаясь вопроса, Драгар ткнул пальцем в «землянки» и поведал:
– Наши хранилища информации. Тут все о мирах Перекрестия. Хранится на специальных магических носителях – маленьких, как… как… как ваш палец! – не без труда нашелся помощник.
Я все больше убеждалась, что первое впечатление об Академии, как о рыцарской крепости, оказалось верным. Не только корпуса – гаражи, склады, морозильные комнаты для продуктов – соединялись друг с другом перешейками, не ниже двух этажей высотой. И пока еще ни разу цепочка каменных зданий не обрывалась. Так и возводились когда-то рыцарские крепости, вбирая в себя уйму подсобных помещений, включая конюшни и хранилища.
Спустя некоторое время Драгар резко затормозил и в свойственной ему манере ткнул в табличку «СТОЛОВАЯ». Она традиционно раскинулась на половину бронзовой двери, а буквы величиной не уступали леплерам.
