– А почему бы и нет? – прищурила глаза Мэрил.
– Действительно, почему бы и нет, – задумчиво проговорила Ливия и повернулась к девушке. – Ты думай сначала, а потом уже делай, коль такая умная, как я погляжу. У наместника да, крылышки все сплошь золотые, да края уж больно острые. Гляди, как бы не зарезал ненароком. Дуреха ты молодая, – сухо бросила Ливия.
– Не зарежет, – уверенно проговорила Мэрил. – Я часто наблюдала за ним, когда он на площадь главную выходил да с фэйри общался. Такой мужчина не может быть плохим, – она мечтательно прикрыла глаза.
– Не может…ну-ну, – хмыкнула Ливия. – Будет сегодня твой наместник. Позже только. Да только еще раз предупреждаю, что не на ту бы ты птичку да глаз свой положила. Забрать может и заберет отсюда, если понравишься, да только горя ты потом не оберешься.
– Вы специально так говорите, чтобы все здесь в вашем борделе прозябали и никуда не смели уходить, – отчеканила Мэрил.
– Думай что хочешь, – презрительно усмехнулась Ливия. – Но я тебя предупредила. Иди пока к девчонкам, – кивнула она Мэрил на смежную с залом маленькую комнатку, откуда доносилось веселое щебетание девушек, ждущих, пока Ливия закончит аукцион. – Потом выйдешь уже со всеми сюда. И жди своего наместника, красавица ты моя бесстрашная.
Мэрил подобрала подол платья и просто поступью королевы поплыла к девушкам. Ливия же проследила за ней и проговорила строго, обращаясь ко мне:
– Такие, как она – первые гибнут от рук эльфов. Слишком уверенная в себе. Уже крылья обломали, теперь осталось еще и головы лишиться. Красивая девка, но пустая. Не бери с нее пример. Ярко горит, да быстро погаснет такая. Тише, покладистее, мягче надо быть. Эльфы не фэйри, помни это, – она окинула меня взглядом, в котором просто бешено клокотало предупреждение. – А теперь пойдем, хватит уже им слушать пение нашей сирены.
Ливия распахнула дверь, и девушка на сцене прекратила играть на фортепиано и петь. Она встала со стула и, сделав реверанс, быстро зашла за кулисы. Место за фортепиано занял музыкант и стал играть какую-то тихую мелодию, под звуки которой мы с Ливией поднялись на сцену. В зале наступила тишина и мне казалось, что бешеное биение моего сердца слышит каждый из находящихся в зале мужчин.
– Господа, – мелодичным голосом прощебетала Ливия. – Как и обещала, у меня сегодня особенный подарок для кого-то из вас.
– Пока не вижу ничего особенного, – стальным голосом сказал какой-то из мужчин, но я не знала, кто это был, поскольку стояла ни жива, ни мертва и, не поднимая глаз, смотрела на паркетную доску, которой был выложен пол.
– О, граф Фэл, поверьте мне, такого сюрприза вы точно не ожидаете, – ответила Ливия и стащила с моих плеч накидку. – Давай девочка, покажи красоту свою, – прошептала она и я расправила свои крылья.
В зале воцарилась тиши, потом пробежал шепот, и я подняла взгляд, увидев около десятка пар глаз, устремленных на меня. Такого стыда и ужаса я еще не испытывала никогда, как в этот момент, стоя, как мне казалось, не на сцене, а на эшафоте. Сотни раз прокручивала это мгновение в голове, но то все было в теории, а в действительности же… поняла, что переоценила стойкость своей нервной системы и меня просто выворачивало всю изнутри, настолько мне было страшно, горько и обидно за то, что жизнь вывела меня на такой путь.
– Ливия, это шутка такая? – спросил тот эльф, который понравился Мэрил.
– Отчего же шутка, – усмехнулась она и провела по моим крыльям ладонью, от чего они вмиг засверкали. – Перед вами невинная фэйри, не лишившаяся своей сущности.
– И что заставило ее выйти сюда? – не унимался мужчина. – Взрослые крылатые на такое не идут, а здесь совсем молоденькая девчонка.
– У каждого свои причины, ваша светлость, – улыбнулась Ливия.
– Пусть она сама скажет, – эльф поставил бокал на каминную полку и подошел ближе. – Как тебя зовут? – обратился он ко мне.
– Арья, ваша светлость, – спокойно, насколько это было возможно, ответила я.
– Ну так как, Арья. Что тебя, свободную, привело сюда на этот аукцион? – он пристально смотрел на меня своими ярко-голубыми глазами.
– Это личное. Я не обязана открывать вам то, чем живу, – проговорила я.
Мужчина повел бровью и снова обратился к Ливии:
– А ты сказала ей, как низко она падет в глазах фэйри после того, как станет известно, что она по доброй воле здесь наших ублажает? Ты же ее не от рудников спасаешь, это на бескрылых шлюх фэйри сквозь пальцы смотрят. Все понимают, что чем гибнуть там, то лучше уж под этой крышей вытанцовывать. А эта, – он кивнул на меня, – ее же травить начнут свои же.
– Айрон, да что ты со своим благородством лезешь вечно, – недовольно проговорил один из мужчин. – Она фэйри, не все ли равно, что с ней будет.
– Я не с тобой разговариваю, Лавиус, – эльф жестко оборвал речь друга и, посмотрев на меня, спросил, – знаешь ты о том, о чем я только что сказал?
– Знаю, – кивнула я в ответ.
– И все равно идешь на такое. Почему? – строго спросил мужчина.
– Почему… – прошептала я тихо и, глядя в голубые глаза, ответила, – потому, что мне нужно выжить любой ценой. Любой. Даже ценой своей репутации.
Я сказала только о том, что нужно выжить мне, поскольку не хотела произносить, что я не одна, нас трое и на мне лежит ответственность еще за две маленькие жизни, и что мне к черту не нужна эта репутация, пока не сплю по ночам, думая о том, что не сегодня-завтра Марго вышвырнет меня с Ниской и Фили на улицу, и вот тогда уж я точно лишусь и крыльев, и оставлю на погибель девочку и мальчика.
– Ясно, – в глазах эльфа было столько разочарования, что мне даже стало не по себе от этого.
Он вернулся к камину и, взявшись за бокал, еще раз пристально окинул меня взглядом. «Айрон, это о нем говорила горничная. Понятно теперь, почему», – пронеслось у меня в голове.
– Ну, господа, начнем? – прощебетала Ливия. – Делайте ставки, кто хочет заполучить сегодня эту красавицу и открыть для нее дверь в мир чувственных наслаждений.
Эльфы начали озвучивать цифры, а я в ужасе переводила взгляд с одного на другого, пытаясь предугадать, кто же из них станет моим кошмаром на эту ночь. Один из них назвал какую-то баснословную цифру, и все замолчали.
– Пусть снимет платье, – спокойно проговорил другой. – Хочу понять, стоит ли перебивать такую цену, назначенную Мэрдоком.
Я неуверенно посмотрела на Ливию. Она тотчас же подошла ко мне и тихонько прошептала на ухо:
– Это в порядке вещей. Не обращай внимание.
С этими словами она расшнуровала мой наряд и спустя мгновение он упал к моим ногам, оставив стоять в корсете, белье и чулках. Эльф удовлетворенно хмыкнул и поднял ставку, которую перебил спокойно взирающий на все это другой мужчина, сидевший с ним рядом. Сумма оказалась на порядок выше и остальные только недовольно переглянулись.
– Тридцать золотых – раз, тридцать золотых два, тридцать золотых…
Не успела Ливия закончить свою довольную речь, как двери в зал распахнулись и в комнату вошел высокий статный эльф с двумя сопровождающими, в котором я узнала наместника, того, кто тогда швырнул мне золотую монету и так благосклонно освободил от посягательства дозорных.
– Господи, только не он, – хрипло прошептала стоявшая рядом Ливия.
Я посмотрела на нее и увидела, как она побледнела.
– Ливия, Ливия, – эльф швырнул свои перчатки сопровождающему и сел за стол, – почему я узнаю через десятые руки, что ты сегодня выставляешь на торги шлюху с крыльями? А мне даже приглашение не было отправлено на столь знаменательное событие, – спокойно проговорил он и отпил вино из стоявшего на столе бокала.
– Ваше высочество, вы никогда особо не проявляли интереса к такого рода аукционам, – осторожно проговорила Ливия, подойдя ко мне и приобняв меня за плечи.
– Не проявлял, – пожал плечами эльф, скользя взглядом по мне. – Но крылатая…это другое. Какая последняя цена за нее?
– Тридцать золотых, – хриплым голосом проговорила Ливия, и я ощутила, как ее пальцы, сжимающие мои плечи, задрожали.
– Черт, тридцать золотых за девку, – усмехнулся он. – Это кто же дал столько? – он окинул взглядом наблюдавших за происходящим мужчин.
– Я дал, – спокойно ответил тот, кому принадлежала ставка.
– Линсард, ты же только недавно женился. Неужели твоя жена настолько никчемна в постели, что ты готов платить тридцать золотых за это чудо? – с насмешкой проговорил эльф, кивнув на меня.
– У всех свои слабости, ваше высочество, – уклончиво ответил мужчина на такую реплику.
Я же брезгливо посмотрела на него, поскольку не задумывалась, что каждый из них ведь и правда мог состоять в браке и чего стоило их бедным женам молча созерцать на то, что они вечера проводят здесь, тратя такие баснословные деньги на падших фэйри.
