Странствия Рашида. Тайна Фирюзы

Рашида в этом эксперименте удивило то, что после сеанса у него не было упадка сил, как при встрече с фантомами других женщин, которые не хотели общаться с «посетителями».

Имея достаточно большой опыт общения детей и женщин со своими фантомами, в первые годы после смерти родных, Рашид некоторое время общался со своим ангелом-хранителем. Он заходил в его дом, приветствовал хозяина и, ощущая его молчаливое согласие, садился в мягкое кресло, расположенное у левой стены. Не прося хозяина выйти к нему, он просто задавал вопросы и получал на них ответы либо словами, либо изображениями на мониторе. Фантом охотно помогал в решении технических вопросов, подробно описывая то или иное устройство, его детальные характеристики и принцип действия, показывал видеофильмы с прибором или агрегатом в работе. Однако, не раскрывал секреты о том, на каком топливе или виде энергии, работают машины в их мире. Говорил только об огромной её мощности, соизмеримой с ядерной, которая может быть использована, как в созидательных, так и в разрушительных целях при войнах. Когда вопросы касались будущего, уходил от ответа, говоря, что у Рашида нет допуска в эту сферу познания. Фантом также не мог ответить, куда попали Бибигуль и Курбан, так как не общается с духами умерших людей. И ещё добавил, что в формировании снов не принимает участия и даже не знает, кто их посылает в трёхмерный мир.

На вопрос Рашида: «Кто он: душа, астральный двойник, фантом или ангел-хранитель»? Хозяин отвечал туманно и расплывчато, намекая на то что в этом параллельном мире, куда привел Рашида его вещий сон под Байкитом, он как бы след души: астральный двойник, фантом и ангел-хранитель – все сущности слились в одном лице.

Как-то Рашид спросил фантома, знает ли он, куда попадают советские люди после смерти, жившие по моральному кодексу строителя коммунизма: уважали родителей, не воровали, не убивали, не лжесвидетельствовали, но не соблюдали Божьи законы, в том числе, вступая в браки с «иноверцами». Немного подумав, тот ответил: «Ты скоро, узнаешь сам». На вопрос Рашида: «Я скоро умру?», фантом сказал: «Жить ты будешь долго. Тебе поможет узнать об этом один человек, который бывал там не один раз».

Шли годы, и Рашид всё реже общался со своим фантомом. Технических идей, полученных через общение с ним, было столько, что не хватило бы целой жизни, чтобы их воплотить.

Часто бывая в гостях у тёти Оли, которая увлекла его методикой Поля Брега о чудо-голодании, Рашид два раза в год устраивал голодовки до полного криза. В качестве эксперимента как-то раз в Великий пост перед светлым праздником Пасхи, он начал с сухого голодания, когда не ел и не пил первые пять дней поста. Состояние было ужасное, и Рашид больше не проводил сухого голодания.

В один из приездов в Кисловодск, проводя время в гостях у Ольги, он знакомится с Юрием Михайловичем Петровым, представившимся руководителем Регионального центра духовного развития и совершенства, в котором изучают и практикуют психотренинг, медитацию и другие теософские учения. Духовные наставники проповедуют универсальную религию. На занятиях в этом центре Рашид осваивает новые способы посещения параллельных миров, знакомится с используемой в них более высокоразвитой техники. Он узнает гораздо больше нового, чем во время встреч с байкитский фантомом.

В реальной жизни Рашид активно подаёт заявки на новые изобретения, которые приносят ему, как учёному-практику, известность не только у себя в стране, но и за рубежом. Однако известность не приносит ему радость. С приходом рыночной экономики и мирового империализма с его доктриной глобализации, Рашид всё чаще задумывается над социальной несправедливостью. Его революционные, технические решения приносят огромную прибыль только кучке людей, основная же масса населения живет в бедности. В отличие от его мечтаний, на самом деле все его изобретения не приносят богатства и благо всему народу, они достаются небольшой группе людей – богатейшим. Продолжая странствовать по всевозможным параллельным мирам, в том числе по мирам возмездия, как бы со стороны наблюдая за происходящим, Рашид с ужасом приходит к открытию, что метаистория страны зачастую сначала проигрывается в загробных мирах, где правит зло, насилие и несправедливость. Он принимает решение: подобно Данте Алигьери спустится в ближайший параллельный четырёхмерный мир возмездия, – «чистилище», – граничащий с нашим трёхмерным миром, с тем, чтобы попробовать изменить ход истории для своей Страны. Поделившись своими намерениями с духовным наставником Юрием Михайловичем, Рашид узнаёт, что в Центре уже давно ждут от него этого поступка. Герой получает благословение, и на неопределённое время его селят в одну из секретных лабораторий на территории заброшенной альпинистской базы в горах Кавказа.

Находясь в «келье», в глубине гор, Рашид, надев специальный цифровой шлём, подсоединённый к монитору компьютера, пытается войти в состояние нирвикальпа самадхи. Однако от этого способа пришлось отказаться, так как не удавалось получить устойчивую обратную связь. Не помогло и использование усовершенствованного медиумоскопа профессора ВЕМЗа В.М, – «ВЕМЗ-2», который должен был послужить мостом для передачи посланий от Рашида, находящегося в нирвикальпа самадхи. Тогда Рашид предложил другой вариант: попытаться спуститься в низлежащие миры через байкитский вещий сон с использованием «Саркофага», изобретённого Петровым три года назад. Камера позволяла контролировать не только биологические жизненно важные процессы, но и ауру и биополе человека, длительное время пребывающего в летаргическом сне.

Рашида поместили в «Саркофаг» с цифровым шлёмом, дополнительно подключив медиумоскоп «ВЕМЗ-2», и начали тестирование. Когда сон привел его в точку лихорадочного поиска вариантов освобождения Муслимы от шипов акации, Рашид, не зная, что делать и как найти выход из возникшей проблемы, машинально взглянул в сторону правого берега. Он увидел двух стражников, одетых в серебристые доспехи с щитами и копьями наперевес, которые выбежали из ворот к ним на помощь. Но обернувшись в сторону левого берега, Рашид также увидел, что от ворот в сторону моста выдвинулись два тёмных пятна. Он стал осознавать, что все происходящее становится слишком реалистичным. Ужас охватил Рашида: он не знал, кто приблизится первым…

Вдруг Рашид услышал крики в два голоса. Первый, незнакомый, громко произнес: «Прекратить эксперимент! Это сон Властелина!», а второй Юрия Михайловича: «Стоп, стоп, стоп! Рашид, срочно возвращайся!»

Рашид открыл глаза, крышка «саркофага» была отодвинута, и он увидел изучающий взгляд Петрова.

– Выбирайся отсюда, – попросил Юрий Михайлович, помогая снять с Рашида цифровой шлем, датчики с рук, ног, грудной клетки и области муладхара-чакры.

Когда они, все вместе, сели за пульт, чтобы проанализировать данные с трёх компьютеров, Рашид начал свой подробный рассказ об увиденном.

– Юрий Михайлович, как вы просили до начала эксперимента, я пытался в подробностях вспомнить все детали и вновь пережить те эмоции и чувства, которые испытал, увидев этот необычный, как мне казалось, вещий сон более десяти лет назад…

– Понятненько… – как-то неопределённо произнёс Юрий Михайлович, когда Рашид закончил рассказ, – датчики это подтвердили.

А потом, как бы разговаривая с самим собой, добавил:

– Ты правильно поступил, что подал нам знак. Медиумоскоп записал твои мыслеформы, и мы получили информацию о прекращении эксперимента. Ситуация была критической, неизвестно, чем бы закончилась эта схватка четырёх стражников Светлых и Тёмных Сил.

Затем, немного подумав, спросил:

– А кто такой, этот Властелин? Ты его видел?

В этот момент Рашид осознал, что он действительно вжился в свой старый сон и увидел его продолжение, ведь двенадцать лет назад не было никаких стражников. А команду о прекращении эксперимента, чуть раньше Петрова, очевидно, подал не один из сотрудников лаборатории, а байкитский фантом из вещего сна, живший на опушке леса по правому берегу необычной реки.

Рашид стал подробно рассказывать коллегам о широкой поляне с необычными цветами и травами, о тропинке, ведущей к домику у опушки леса, где жил его фантом – астральный двойник. Добавил, что ещё раньше фантом говорил, что не участвует в формировании вещих снов, и не знает, кто их посылает в трёхмерный мир. Возможно, за прошедшие годы фантом активно интересовался этим вопросом и каким-то образом узнал, что этот сон был послан неким Властелином, с которым Рашид не был знаком раньше.

Получив важные сведения после первого эксперимента, посовещавшись, решили продолжить тестирование, используя другие вещие сны Рашида, так как продолжение истории на мосту может представлять опасность для испытуемого, о чем свидетельствует табу некоего Властелина, о котором предупредил фантом ангел-хранитель.

Начали с детских снов, когда Рашид будучи десятилетним мальчиком, учась в четвёртом классе, почти каждую ночь летал во сне. Как правило, начало тестирования проходило очень хорошо. Рашид легко и свободно передвигался над домами. Ему казалось, что здания, улицы, деревья и прохожие были словно погружены в прозрачную чистую воду. И небо над ним тоже напоминало какую-то необычную светло-серо-голубую субстанцию. Создавалось ощущение, что он не парил на крыльях, которых у него не было, а просто плавал. Он менял стили, с кроля на груди переходил на брас. Плавая, Рашид выполнял такие же движения, как на поверхности воды в море, с той лишь разницей, что здесь, во сне, границы, разделяющей воду и небо, – не существовало. Если нужно было подняться выше, в небо, то Рашид всплывал, помогая себе обеими руками, плавно протягивая их вверх, а затем резко разводя в стороны, опускал вниз. А когда ему нужно было спуститься ближе к крышам домов, он делал все то же самое, только по направлению вниз. Дополнительно он помогал себе ногами, двигая ими как лягушонок. Плавно сгибал их в коленном и тазобедренном суставах, не забывая вытягивать носки, а затем резко выпрямлял ноги, при этом ступни ставил перпендикулярно щиколоткам, и ему казалось, будто они упираются во что-то твёрдое и отталкиваются от неё.

Одним словом, летая во сне, Рашид делал все, что умеет любой мальчишка, живущий на берегу моря: отлично плавал, нырял с пирса, чтобы освободить зацепившийся крючок удочки от множества буксирных тросов, лежащих теперь на некогда чистом песчаном дне. Хоть леска и крючок не были большим дефицитом, Рашид, как учил его дед, не мог себе позволить оставить их в море.

Заканчивались детские полёты во сне, как правило, ужасной погоней. Люди тыкали пальцем в небо, указывая на Рашида, и о чём-то возбуждённо переговаривались. В руках у них появлялись биты, палки или просто куски штакетников, которые они выламывали тут же из уличных заборов-ограждений. Кто-то просто поднимал с земли камень и бросал в мальчика. Желающих побить дубинками или закидать камнями становилось всё больше и больше. Начиналась настоящая охота. Рашид понемногу уставал и уже не мог свободно парить, а лишь с трудом «перелетал» с крыши одной двухэтажки на другую, работая руками и ногами на пределе своих сил. Тело машинально повторяло движения, которые он делал, играя с друзьями в «казаков-разбойников» в мутной, после шторма, воде. В игре, он с буйком-пенопластом в плавках, украденным у соперников «флагом», кролем с ускорением отрывался от догоняющего «разбойника». Но здесь разбойников-охотников было много, а Рашид – совсем один. Охотники словно передавали друг другу эстафету и, как только мальчик садился на крышу какого-нибудь дома, очередная группа тут же стремительно взбиралась вверх по боковой пожарной лестнице. Рашид был вынужден снова плыть кролем на соседнюю крышу, так и не успев передохнуть.

Потом игра и вовсе усложнилась. Количество врагов увеличивалось в геометрической прогрессии, и Рашиду ничего не оставалось, как менять маршрут движения, постоянно поворачивая то вправо, то влево. Наконец, силы стали постепенно сдавать. Сначала пропал наплыв ног, когда, плавая в море, ты всё правильно синхронно делаешь, а получался только фонтан брызг от бесполезного битья ногами по воде. Эффективно продолжали работать только руки, но надолго их не хватало. В те моменты, когда, не долетев до крыши соседнего дома, Рашид, обессиленный, падал на землю и десятки людей готовы были забить камнями и палками, он слышал ласковый голос Муслимы: «Сыночек вставай. Пора в школу». А когда Рашид, находясь под впечатлением от пережитого во сне, рассказывал обо всём маме, она каждый раз повторяла одно и то же: «Я столько раз тебя просила не убивать птичек из рогатки. Это их загубленные души приходят к тебе во сне».

Тестирования детских ночных сновидений с полётами, выявило феноменальную способность Рашида легко вживаться в сон, с реальными ощущениями радости свободного полёта, когда чувствуешь отсутствие гравитации, и тревожными чувствами, переживаниями и осязанием реальной опасности и ужаса от погони людей с дубинками, когда силы постепенно покидали и казалось, что вот-вот упадёшь на землю и будешь забит дубинками.

И ещё была выявлена интересная закономерность: для Рашида, казалось, что сны длятся минут десять, а на самом деле, как подтверждали датчики, они длились около часа.

Протестировали ещё один сон из детства, когда одиннадцатилетнему Рашиду делали операцию по удалению камня из почки и, находясь под наркозом, он тоже летал в необычном пространстве.

Перед началом эксперимента Юрий Михайлович попросил подробно рассказать об этом случае.

Рашид стал рассказывать о том, что с шести лет часто жаловался на боли в животе, однако общие анализы не фиксировали отклонения от нормы. И только когда ему исполнилось одиннадцать, после очередного приступа врачи, сделав снимок позвоночника, думая, что это вызвано защемлением нерва, обнаружили в правой почке камень размером с грецкий орех. Тётя Муслима, получив направление в Ашхабад, так как местные хирурги не делали подобные операции у детей, отвезла Рашида в Республиканскую больницу, которую в народе называли «Красный крест». На пятый день, сделав необходимые анализы, назначили операцию на десять часов утра. В назначенное время за Рашидом пришла медсестра и повела в предоперационную комнату, чтобы раздеть догола. Прикрытого только простынкой Рашида ввели в операционный зал и ремнями стали привязывать руки и ноги к операционному столу. Кроме хирурга-профессора и медперсонала в зале находились студенты, среди которых был и Ашир, операция которому была назначена сразу после Рашида. Профессор стал рассказывать об особенности предстоящей операции. А тем временем женщина анестезиолог приставила к лицу Рашида маску и попросила, чтобы дышал. Запах эфира был настолько омерзительным, что Рашид после первого вздоха перестал дышать, как он это делал при нырянии и мог находиться под водой до двух минут. Врач, поняв манёвр мальчика, пошёл на хитрость и предложил закрыть глаза и сосчитать до сорока. Рашид стал считать на выдохе, и через несколько секунд, почувствовав, что запах эфира пропал, стал вдыхать украдкой. Досчитав до двадцати восьми, Рашид почувствовал, что язык, как бы стал деревенеть, и стало трудно произносить цифры. Ему так хотелось досчитать до 40, что он стал «перепрыгивать» через цифры. На цифре «38» Рашид вдруг услышал звуки морзянки. Открыв глаза, он увидел радиоантенну, которая посылала ему кольца радиоволн, в центре которых было написано «SOS». Не совсем понимая, откуда в операционной появилась радиостанция, он стал оглядываться вокруг и обнаружил, что находится уже в другом месте. Повернув голову в ту сторону, где только что была радиовышка, Рашид увидел уже холм, на котором стоял маяк такой же, как в посёлке «1-го мая» на полуострове Челекен. Маяк посылал ему волны световых колец, от которых было тепло и светло вокруг. Однако, обернувшись назад, Рашид увидел за спиной непроглядную темень, от которой веяло холодом и опасностью. Не зная, что делать, но понимая, что идёт операция, Рашид продолжал стоять на месте, греясь под наплывающими волнами световыми кольцами.

Потом что-то пошло не так: кольца-обручи вдруг изменили окраску и засветились холодным голубым светом, похожим на свет молнии, а затем повернули вспять, в сторону маяка. Рашид почувствовал, что полетел. Приглядевшись, понял, что находится в центре светящегося обруча, диаметром около трёх метров и летит вместе с ним. Впереди него, метров в пятнадцати, светился такой же обруч, а за ним ещё и ещё обручи, образуя своеобразный туннель, в конце которого, как бы суживаясь и сливаясь, упирались в маяк. Рашид забеспокоился, понимая, что может вместе с обручем врезаться в приближающийся маяк. Но попытки изменить положение тела и каким-то образом освободить руки и ноги не увенчались успехом. Охваченный ужасом, Рашид стал кричать и звать на помощь, чтобы врачи его услышали, продолжая попытку освободить руки и ноги.

В тот момент, когда казалось, что обруч вместе с ним врежется в прожектор маяка, Рашид очнулся, поняв, что уже в палате. Рядом находилась медсестра с нашатырём, двое мужчин с соседних коек и Ашир. Тело будто налилось свинцом, – трудно было пошевелить головой, рукой или ногой. Рашида очень удивили слова, произнесённые Аширом: «Ну, ты разбушевался, разве можно так дёргаться после операции? Хорошо, что начал кричать и подоспевшие мужчины с трудом тебя удерживали, иначе швы могли разойтись!». Рашид в свою очередь спросил у Ашира, почему он стоит здесь, – разве ему не сделали операцию. Тот в ответ распахнул халат, показав тугую повязку вокруг пояса, и произнёс: «Я, как будущий врач, делал без наркоза, всё чувствовал и наблюдал за операцией через зеркало».

Рашид же отошёл от наркоза через пять часов и ещё больше недели восстанавливал силы.

Тестирование этого сна, в котором Рашид, как ему казалось, пробыл менее часа, а на самом деле находился около пяти, не позволяло точно определить переводной коэффициент по времени между сном и действительностью.

Протестированные детские сны были сравнительно короткими, переживания недолгими. Было очевидным, что эти сны не подходили для странствий по параллельным мирам, находящимся рядом с границей миров возмездия, а значит, не позволяли перевести в сон летаргический.

Перебирая в памяти свое прошлое, Рашид вспомнил историю погони за раненым мартыном и рассказал об этом событии также подробно, как когда-то рассказывал Бибигуль на пляже Южной косы Челекена. Но, к сожалению, Рашид, проспав несколько часов, совсем не помнил содержание того сна, так как проснувшись, сразу подумал, что насекомые-роботы, это какая-та чушь. Все понимали, что сон, который человек не запомнил сразу после пробуждения, невозможно вспомнить спустя двадцать лет. Даже если бы Рашид был достаточно гипнабельным, никакой гипноз здесь не смог бы помочь. Оставалась надежда только на то, что, находясь в «саркофаге», Рашид сможет ещё раз сильно пережить эмоциональные стрессовые ощущения той ситуации, соизмеримые с минутами риска для жизни, когда осознаешь, что смерть неизбежна.

По просьбе Юрия Михайловича Рашид несколько раз пересказывал отдельные моменты своего плавания на видеокамеру, отвечая на вопросы, о чём он думал, как воспринимал приближение шторма, как выглядело небо, какого цвета были тучи, с какой яркостью сверкали молнии, с какой силой грохотал гром, какой высоты и какого цвета были волны и как они мешали плыть к берегу, что он почувствовал, когда увидел сначала берег, а затем засидку, что ощущал, когда ступил на землю, о чём думал в последние минуты перед сном и сразу после пробуждения. Посовещавшись, запланировали тестирование нового сна перенести на завтрашнее утро, а сегодня решили ещё раз проверить и подготовить «саркофаг», цифровой шлём и медиумоскоп «ВЕМЗ-2». Рашиду же поручили хорошо отдохнуть, но перед сном ещё раз детально представить события того дня с погоней за раненой чайкой.

Ещё раз посовещавшись на следующее утро, коллегиально пришли к выводу, что нужно готовиться не просто к тестированию, а к настоящему спуску Рашида в параллельный мир, увиденный во сне после плавания за раненой чайкой. Договорились, что, если в первые шесть часов всё пройдёт успешно и Рашид не будет подавать сигналов опасности на медиумоскоп, а показания датчиков и приборов, контролирующих биологические жизненные процессы, не будут отклоняться от нормы, ему внутривенно введут транквилизатор, изобретённый Петровым, что позволит телу перейти в летаргический сон. Каждые четыре часа необходимо включать медиумоскоп на прием мыслеформ, излучаемых Рашидом, и при необходимости отвечать на них. Пароли-позывные: для Рашида – «пришелец», для Петрова – «махатма».

Если старт пройдёт успешно, в СМИ передадут информацию о том, что при проведении испытаний нового вида топлива, по неосторожности произошел взрыв и самовозгорание, в результате которого учёный Рашид Ахмедович Галиев получил травмы, опасные для жизни, и находится в реанимации, находясь в глубокой коме.

Одновременно в соц. сетях распространят слухи о том, что учёный Р. А. Галиев оставил завещание, по которому останки трупа должны быть кремированы, а пепел развеян над морем…

Примечания