Тролль-попаданец

Чуткий троллий слух уловил рядом чье-то тихое и медленное посапывание. Спящее существо? Память тролля сразу же освежилась. Он не просто так оказался на улице. Он бросился с третьего этажа, чтобы остановить безумные действия старой дамы-человека. Последняя размахивала своей клюкой в сторону довольно раздраженной стаи собак.

Собаки, впрочем, не сразу оценили помощь Хуры и поначалу вели себя по отношению к троллю весьма агрессивно. Конечно, как только он дал понять собакам, что он альфа, они открыто подчинились ему. И приняли самую покорную, и даже немного унизительную для себя позу – легли перед Хурой.

Хура очень любил собак и всегда мечтал завести себе хотя бы одного клыкастого друга. И вот в его распоряжении оказалась целая стая. Это были ничьи собаки, Хура сразу понял это. Эти дикие животные свободно бродили по городу и потихоньку превращались в волков. Желание забрать и приручить их всех было огромным, но Хура и сам был чужим в этом мире. Без Маши он не смог бы и себя приютить, что говорить о целой стае собак.

Вот почему он взял с собой только одного, причем, самого маленького песика. И если быть максимально точным, то это была девочка-песик – сука. Да и взял ее Хура не себе, а как подарок для Маши. Он хотел хоть как-то отплатить ей за ту помощь, которую девушка-человек уже оказала ему. Этот дар должен был гарантировать, что Маша не откажется от продолжения этого содействия.

Собачка проснулась, почуяв, что тролль не спит, зевнула и поднялась. Она ожидающе смотрела на Хуру в предвкушении того, что же потребует от нее новый альфа. Хура схватил безымянную пока псину и спустился по прямой металлической лестнице, а затем по бетонной на третий этаж.

Хура негромко постучал в дверь Маши. Уже две секунды спустя он услышал приближающийся топот – судя по тому, что похож он был на бег бегемота, это была Маша. Дверь распахнулась и… да, это была Маша.

Впрочем, тролль не сразу узнал ее. Лицо девушки было раздутое, раскрасневшееся и заплаканное. На лице запечатлелись одновременно отчаяние и надежда. Из надкусанной губы немного подтекала кровь. Но менее всего вдохновляли подтеки косметики, которую, почему-то наносят на себя женщины-люди, а иногда и мужчины.

Некоторое время Маша ошарашено смотрела на Хуру. Затем пришла, наконец, в себя.

– Закрой дверь, – сквозь полившиеся снова слезы проговорила она.

Дверь позади Хуры все еще была открыта. Хура повернулся и закрыл ее. Затем снова повернулся с намерением протянуть ей собачку и выдавить из себя улыбку для человека. Но вместо этого ему пришлось уворачиваться от летящего в него тапочка. Секунду спустя и от второго.

– Где ты был? – голос Марии дрожал, и в нем чувствовался гнев. Слезы все еще струились из ее глаз.

– Я… На чердаке, – смущенно ответил Хура.

– Что? – все таким же дрожащим голосом изумилась она. – Но зачем? Я же сказала. Оставайся в доме!

– Но, – виновато потупился тролль. – Там было такое дело…

– Это было очень важно, чтобы ты оставался в доме.

– Я знаю, знаю. Меня почти никто не видел и…

– Почти? – в Хуру полетели еще сразу два тапочка. Хура увернулся и от них, но теперь он никак не мог понять почему, во имя горна, у нее две пары тапочек на одну пару ног. В тот момент он еще не знал, что у Маши, на самом деле, их было гораздо больше.

Наконец, тролль поймал момент, когда Маша немного унялась. По крайней мере, она не швыряла в него свою обувь и не требовала объяснений. Хура снова выдвинул собачку на своих руках и протянул ее Марии. Увы, после такой сцены рассчитывать на то, чтобы выдать хотя бы жеманную улыбку, не приходилось. Но собака была хороша сама по себе, так что отсутствие улыбки не должно было лишить девушку той радости, которую от нее ждал тролль.

– Что это? – проговорила Маша. Похоже, она еще не понимала, что в руках Хуры была маленькая собака. Она вытерла слезы, затем прищурилась, потом протерла глаза снова и снова вгляделась. На ее лице исказился ужас.