Случайный солдат-1
– Сомневаетесь? – доктор занял один из жестких стульев возле стола, едва уместившись на него. – А ведь ситуация отнюдь не простая. И не факт, что, отказавшись, вы будете жить так же, как и раньше. Поверьте, вы не единственный, кто попал к нам за время нашего существования. И случаи были разные. Поэтому вам определенно стоит подумать получше, прежде чем выдавать свое решение. – Он снова дружелюбно улыбнулся. – Что бы вы ни сделали для того, чтобы попасть сюда, ваша жизнь уже никогда не будет прежней.
В комнату вошел один из встречавших нас людей: в руке он нес большую цветастую кружку. Он молча поставил ее на стол, глянул на свои наручные часы и вышел. Доктор придвинул кружку к себе, вдохнул аромат и передал мне:
– Чай, настоящий, – добавил он при этом. – Индийский.
Я взял теплую кружку, сделал глоток и немного поморщился: слишком много сахара.
– Неужели потребительская химия настолько лучше, чем натуральный чай? – поинтересовался доктор, а затем выпалил, – Бог ты мой, я же не представился! Совсем уже забегался. Я – Валентин Игнатьев. Обращаться ко мне можно как угодно, хоть по имени, хоть по должности, – он усердно тараторил, стремясь загладить свою вину, хотя я вообще не ожидал, что в этом месте будет столь теплое отношение. Я сделал еще один глоток и обжегся.
– Ничего страшного, – промычал я в ответ. – Просто чай слишком сладкий.
– Вам сейчас нужен сахар, – на полном серьезе заявил доктор Игнатьев. – А нашему шефу потребуется успокоительное.
– У вас тут все на препаратах? – поинтересовался я, допивая чай, с недовольством обнаружив на дне кружки нерастворившийся сахар.
– О, нет, отнюдь, мы применяем спецсредства только в крайнем случае. Как, например, с вашей ногой. Но есть и более эффективные, более сложные в применении, но мы сейчас работаем над тем, чтобы сделать их более удобными к применению в полевых условиях. Вот, например, на вашей ноге сейчас происходит несколько реакций, которые в десятки раз ускоряют заживление – это наша самая первая разработка. Обезболивающее, легкий катализатор заживления на белковой основе и еще немного химии, которую организм человека способен безболезненно усвоить. – Доктор Игнатьев словно рассказывал лекцию, но мне пришлось его перебить:
– Ваша личная разработка? – полюбопытствовал я.
– Моя, – доктор и не думал скромничать. – Здесь много моих идей, которые я смог реализовать на благо нашего отдела. Есть и другие изобретатели, но они работают в другой отрасли, что не мешает нам по профессиональному восхищаться друг другом. У нас занимаются практически всем. Со временем узнаете.
– Возможно, – мне пока не хотелось давать точных ответов. – Меня еще пока не попросили и не убедили остаться здесь. Даже сладким чаем. – Я поставил кружку, еле дотянувшись до стола, – спасибо.
– Вежливость еще никому не помешала, – заметил доктор Игнатьев. – Как и сладкий чай. Королев с вами будет разговаривать более серьезно, но бояться вам нечего. Судя по тому, что вы сегодня сделали, все ваши действия были правильными.
– Я уже устал удивляться, – сказал я и попытался закинуть ногу на ногу, забыв о потере чувствительности: ниже колена нога болталась, словно привязанная на веревке.
– Поверьте, вы еще удивитесь. А вообще вам надо бы привести себя в порядок. А насчет часа, я, кажется, загнул. Нога уже должна была зажить. Снимайте пакет.
Я наклонился и оторвал с голени пакет. Он был практически пуст, более того, на ноге не осталось и следа от травмы. Недоверчиво проведя ладонью по ноге, я ощутил только собственную кожу. Волос на ней пока не было. Я вопросительно посмотрел на доктора. Тот был доволен.
– Подозреваете меня в обмане? У нас все честно и нога у вас теперь в полном порядке. Просто революционный метод! А теперь в душ. Вам принесут одежду сюда.
– Надеюсь, не костюм?
– Нет, не костюм. У нас их носят только строго по случаю либо официальные работники, которым полагается носить их всегда. Все остальные получают обычную повседневную. Говорю же, вам здесь понравится, – глаза доктора Игнатьева просто излучали позитив. Наверняка он доволен своей работой.
Мне ничего не оставалось, кроме как проследовать в сторону душа, а затем переодеться в предоставленную мне смену одежды.
Глава 4. Предложение, от которого нельзя отказаться
После душа я почувствовал себя гораздо бодрее. Времени на то, чтобы полностью осмотреть огромное помещение, у меня не было, но, по крайней мере, нога больше не болела и не вызывала проблем. Новые кроссовки, темно-синие джинсы и несколько офисные рубашка со свитером были точно подобраны по размеру.
Находясь в приподнятом настроении, я следовал в сопровождении все того же малословного товарища. Доктор Игнатьев покинул меня, что, впрочем, ничуть не расстраивало: его болтовня, хоть и по делу, в данный момент не могла заинтересовать. Пробравшись сквозь череду кабинетов, мы наконец-таки добрались до нужного нам. Выделенный час прошел и меня ожидали.
Чувствуя волнение перед встречей с особой личностью, я вошел, но думал увидеть внутри человека в форме или хотя бы со знаками отличия. За большим, просто огромным столом сидел мужчина, явно перешагнувший средний возраст. Коротко стриженные волосы с выраженной сединой, высокий лоб, нос с горбинкой, глубоко посаженные глаза – дремавшая внутри мощь сочеталась с властью, которой человек не собирался пользоваться без нужды. Одет он был просто: черная рубашка из плотной ткани, застегнутая на все пуговицы, и брюки.
Кабинет, как и все остальные, был обставлен довольно просто, точнее говоря, не был обставлен вообще: кроме стола и кресла в кабинете не было ничего. Я проследовал к столу. Кроссовки на резиновой подошве слегка поскрипывали при ходьбе и звуки эхом отражались от стен. Насчитав тридцать пять шагов от входа до стола, я встал по правую руку. За все время Королев ни разу не поднял головы, работая за небольшим ноутбуком. Как только я приблизился, он встал и протянул мне руку.
– Здравствуйте, Мальцев. – поприветствовал он меня. Я же, пообещав себе ничему не удивляться, машинально подал руку в ответ: – Добрый день.
– Для нас он совсем не добрый, – покачал головой Королев. – Кто-то полагает, что может повлиять на нас, заставить отступить с занятых позиций. Не буду скрывать, мы рассчитываем на вашу помощь, – он впервые посмотрел мне прямо в глаза своим пронзительным взглядом, изучая ответ до того, как я его назову.
– Но… я не совсем уверен, что смогу вам помочь и что именно я тот человек, который вам необходим.
– До того, как я получил полковника и смог построить все это, – Королев обвел рукой кабинет, – я сомневался во многом. С тех пор прошло десять лет, и я прекрасно знаю, что нужно нам. А если нужно нам, значит, нужно и стране…
– Не нужно пытаться достучаться до моего патриотизма, – как можно мягче произнес я, опасаясь вступать в полемику с военным на тему патриотизма.
На самом деле, когда я был еще молод настолько, что верил в какие-либо идеалы, я чувствовал себя патриотом своей страны и мне необязательно было махать флажком на демонстрациях, чтобы показать это. Все было гораздо проще, но практичнее. Когда я заканчивал институт, мне обещали хорошую работу по распределению, которая, разумеется, отошла человеку, что был знаком с работодателем, несмотря на уже подписанный договор.
Это сказалось на здоровье родителей, которые, проживая в неприватизированной из-за бумажной волокиты местных чиновников, вскоре лишились жилья, а вскоре и жизни. Мне же, буквально в день похорон передали повестку военкомат. Как ни странно, но переезд в другой город помог избежать армии.
Работа, а затем махинации с деньгами и замкнутость в пределах собственностей квартиры – тогда я понял, что надеяться можно только на себя и не стоит ждать никакой поддержки, ни от других людей, ни сверху. Полковник Королев должен был знать об этом. Что и подтвердилось его следующей фразой.
– Понимаю вас, – кратко заключил он. – Я знаю вашу историю. И все же полагаю, что мне удастся вас уговорить присоединиться к нам хотя бы на время. Сейчас нам предстоит многое исправить. Вы же дадите мне шанс убедить вас?
– Кнутом и пряником? – попробовал отшутиться я, в то время как мой собеседник оставался крайне неэмоциональным.
– Кнут – не ваш случай. Я благодарен вам за спасение двух моих сотрудников, который вы доставили сюда. Борисов сейчас в реанимации, а Воронкова с психологом – она не так давно с нами и подобная ситуация может негативно сказаться на ее работоспособности. – Королев сделал паузу, словно ожидая ответной реплики.
– А еще она очень боится высокой скорости, – сказал я негромко.
– Ах, фобии, они есть у всех. Только не все умеют справляться с ними, – полковник слегка махнул рукой. – В моем возрасте уже ничего не страшно. Итак, наш отдел в моем лице благодарен вам, Денис. Полевой агент и один оперативник живы, потому что вы оказались рядом. Сегодня мы потеряли гораздо больше, – лицо его слегка осунулось и с него сошла бодрость, накинув лишних лет. Он сел в свое кресло, нажал на несколько кнопок, затем его пальцы зависли над клавиатурой. – А вы любите риск, Мальцев? Хотя вы не играете в азартные игры, примеров из вашей жизни достаточно. Взять хотя бы этот день. Воронкова уже рассказала мне, как вы действовали в своей квартире: психологический портрет пришлось слегка подкорректировать. Удивлены?
– Я обещал доктору Игнатьеву не удивляться ничему, что увижу после его заживляющего пакета. А еще он сказал, что, очевидно, ничего хорошего меня все равно не ждет, если я выберусь отсюда, отказавшись от сотрудничества с вами. Поэтому мне кажется, что даже если я получу новый паспорт и перееду за тысячу километров отсюда, меня все равно найдут. Хотя бы чтобы добраться до одного из ваших людей. Я мог бы согласиться, но что я получу взамен кроме той же опасности?
– Вы станете одним из нас, в этом есть свои привилегии. Постепенно вы о них узнаете, – пальцы полковник все еще держал над клавиатурой. – Для нас нет закрытых дверей.
Предложение звучало слишком заманчиво, чтобы игнорировать его.
– А вы умеете заинтриговать, полковник. Я согласен.
Королев коротко кивнул, словно и не ожидал от меня иного ответа, и нажал на кнопку. За его спиной сразу спроецировалось изображение. Это была карта центральной части России с городами и неподвижными зелеными точками, которых я успел насчитать не менее тридцати.
– Это наши объекты, вроде тех, что был расположен в вашем доме. Ситуация в полночь, всего лишь четырнадцать часов назад. Наши оперативники следят практически за каждым городом, изучая ситуацию на случай военного вторжения или теракта, помогая прочим службам в несколько узкой специализации. Разумеется, при помощи разработанного нашими учеными оборудования. – Королев помолчал несколько секунд, чтобы подчеркнуть важность последней фразы, и снова нажал на кнопку. – Теперь ситуация выглядит так. – Изображение сменилось, зеленых точек стало вполовину меньше, их заменили синие и красные, последних было большинство. – Красные точки отображают потерянные объекты, с синими мы смогли выйти на связь, но пока что они не добрались до нас. Никто не добрался, кроме вас троих. Наш следственный отдел уже разбирается в причинах и ищет людей, ответственных за это. За некоторыми добравшимися до точек эвакуации, мы так же, как и за вами, отправили людей. От них тоже нет ответа. Возможно, они похищены или убиты. Возможно, противник уже знает о том, где стоит искать наш штаб. Поэтому мы не можем перенаправлять людей отсюда или нанимать кого-то со стороны. В данный момент вы – единственный человек, которого никто не знает и в то же время вам можно доверять, – он сделал передышку. – Поскольку вы уже согласились, я не вижу смысла тянуть дальше. Вам и Воронковой предстоит отправиться в Москву. Там у нас был арендован офис, где мы распределяли людей и вербовали новых сотрудников. Эта точка тоже потеряна, но она сейчас имеет первостепенную важность.
Я в задумчивости изучал карту, рассматривая места, где были атаки, но на первый взгляд не увидел никакой связи между местами нападения. Казалось, что противник просто не знал всех точек и потому атаковал все, о чем был в курсе. Или же здесь был иной смысл, которого никто здесь не видел.
– Записи с камер уже изучают? – задал я очевидный вопрос.
– Да, – подтвердил полковник. – Но данных мало. Почти все камеры уничтожены в первые секунды. Нападавшие знали, где они находятся.
– Значит, они уже бывали там?
– Кроме офиса в Москве посторонние к нам не заходят.
– А не посторонние?
– Мы доверяем своим людям, – полковник строго посмотрел мне в глаза.
– Всегда есть потенциальный предатель, – сухо заметил я, в очередной раз вспомнив свою историю с работой. – Начать стоит со своих людей. Они все здесь, вы не потеряете много времени, если проверите их. Вы и сами знаете это, – продолжал я, глядя, как нахмурился полковник. – Просто не желаете верить. Уничтоженные камеры – явное доказательство того, что кто-то знал про них.
Доверие с его стороны и буря эмоций от спасения людей давали сил спорить и доказывать очевидные вещи. Полковник вздохнул и облокотился на стол.
– Я прекрасно это понимаю. Можете идти, я уже дал указание относительно вашего снаряжения. В столовой ждет обед. Потом вас ознакомят со всеми деталями, – побарабанив пальцами, он продолжил, – вы попали к нам в трудное время. И я надеюсь на вас.
Я кивнул и вышел из кабинета. Снаружи меня ждал сопровождающий. Он окинул меня веселым взглядом:
– Тебе объявили благодарность?
– Похоже на то, – ответил я. – За это разрешили пообедать. – В ответ послышался смех. – Что, плохо кормят?
– Не-не, я думал тебе хоть медаль дадут, военные все-таки.
– Мне не везет с наградами, – пожал я плечами. – Так хоть поем. – И мы пошли в столовую.
Не могу сказать, что еда лезла в рот, потому что волнение постепенно пересиливало внешнее спокойствие. Когда я просыпался от шума сегодня утром, я надеялся провести день в своей квартире с перспективой посмотреть очередной фильм, а никак не в столовой под землей, с намерением отправиться в опасную поездку.
С другой стороны меня сдерживали собственные же опасения о проблемах внутри этой таинственной организации, поэтому я не только не собирался показывать свое состояние, но и намеревался умолчать о своем назначении. Доверять было некому. Картофель, овощи и котлета с соком постепенно исчезли с моей тарелки.
После этого оставалось только добраться непосредственно до человека, который занимается моим снаряжением, однако я не знал ни места, где он находится, ни как его найти. Ситуацию спасла Лена, совершенно неожиданно появившаяся в столовой. Она тоже уже побывала в душе, получила чистую одежду и забрала волосы в хвост.
– Мне нужно с тобой поговорить, – сказала она, подсаживаясь к столику.
– Мне тоже, – подтвердил я, намереваясь воспользоваться предоставленным шансом избавиться от лишнего человека.
– Не оставишь нас? – Лена обратилась к моему сопровождению, опередив меня в этом вопросе.
– А, да, конечно, – парень махнул рукой, поднялся и ушел.
Следом за ним встал я.
– Ты знаешь, кто занимается нашим снаряжением? – спросил я у Лены.
– Не смеши, ты сам прекрасно знаешь, что с тобой будет, – сказала она.
– Я бы поспорил с тобой, но нам нельзя терять времени. Чем быстрее мы разберемся с проблемой, тем быстрее все разрешится. Как психолог?
– Так ты не шутишь, – прищурилась Лена, – зря я надеялась.
– Конечно, не шучу. Проблема более сложная. Нам надо начинать. – Я чувствовал растущую напряженность между нами.
Воронкова смотрела на меня исподлобья, не решаясь начать сомнительное мероприятие. В то же время, неявный приказ вышестоящего руководства также оказывал свое влияние. Колебание было недолгим.
– Ну хорошо. Идем.
Довольно интересно было смотреть на то, как работают другие люди, когда ситуация была более или менее ясна. Сразу стало ясно, что именно анализируют или изучают люди в своих кабинетах и похожих на офисные закутках. Ситуация была очень сложной и врагом мог оказаться кто угодно.
Наш человек, который занимался оборудованием, находился в отдельном кабинете, расположенном по правую сторону от лифта, ближе к стене. Встретил нас молодой парень вида заумного ботаника: растрепанные волосы, тонкие стильные очки, светло-голубая рубашка. Взгляд его был собранным, что сразу же отличало его от большинства других «гениев», которые забывали выпить только что налитый кофе.
– А-а-а, вот и вы, – протянул он с серьезным выражением лица и пригласил нас внутрь. – Ты, вроде бы, Воронкова, – сказал он, неопределенно махнув рукой у себя за спиной, и, не услышав ответа, повернулся, чтобы заметить, что ему кивнули. – Ага, а ты – Мальцев.
– Именно, – ответил я, с любопытством разглядывая его лабораторию.
– Кирилл, – представился он, не протянув руки, и удалился к компьютеру.
В помещении я успел рассмотреть несколько оригинальных трехмерных принтеров, пару компьютеров, а также столы практически вдоль всех стен, заваленные всякой всячиной. Пара шкафов и несколько закрытых полок, я был уверен, также содержали интересные и наверняка опасные изобретения.
– Так, каждому полагается маячок, наушник и средство связи, – произнес Кирилл и положил перед нами пару часов, мужские и женские соответственно. – Бронежилет наверняка понадобится, только пугаться не надо.
– Мы не новички, – громко заявила Лена.
– О, да, только в этой ситуации, я думаю, мы все новички, – тряхнув головой сказал Кирилл и положил на стол практически точную копию моей рубашки, только толщиной примерно с полпальца. Лене достался оригинальный темный жилет. – Не особенно модно, но и так сойдет. М-м-м, что еще… Ах, да, камеры. Каждому. – Теперь он достал что-то похожее на лейкопластырь. Я взял его в руку: цвет почти совпадал с кожей.
– Приклею их вам на лоб, будет третьим глазом, – с довольным выражением лица произнес Кирилл и, распаковав камеры, сделал обещанное. – Пигмент сейчас выровняет цвет. Не чесать, изображение должно быть четким. Бронежилеты надевайте сразу же, надо еще решить вопрос с оружием.
– Я бы хотела… – вставила Лена, но Кирилл тут же ее перебил.
– Да-да, ты хотела бы, чтобы оружие дали только тебе, Королев меня предупредил об этом. Только для самозащиты оружие должно быть у каждого. Причем не для пассивной, – он открыл один из шкафов и вынул пару «викингов» и две коробки патронов. – Заряжайте, вы вроде бы оба еще имели дела с оружием.
Я уже открыл было рот, чтобы сказать, как давно это было, но засмотрелся на новенький ствол и решил заткнуться. Что было давно, всегда можно вспомнить.
Пистолет идеально лег в руку, был не очень тяжелым и хорошо подходил для стрельбы практически в любых условиях: короткий ствол и пластиковый затвор делали его удобным, а магазин на пятнадцать патронов имел достаточную емкость.
Мне казалось, что любой ребенок, который играет в шутеры, может легко зарядить и разрядить любое оружие, которое попадалось ему в игре, но после того, как я вставил последний патрон, палец просто горел. Предстояло наполнить еще два магазина про запас.
Сбоку слышалось напряженное сопение Лены, Кирилл ходил от компьютера к компьютеру и постоянно стучал клавишами. Я зарядил пистолет, поставил его на предохранитель и плавно опустил курок.
– Один готов, – услышал я голос Кирилла, когда положил пистолет на стол. – Поскольку все проводится в условиях конспирации, лишних сумок и ремней быть не должно, поэтому оружие прячем за пояс. Старайтесь ничего себе не отстрелить, – пошутил он.
– Не смешно, – сказала Лена, безуспешно пытаясь вставить последние патроны.
– Я помогу, – сделав шаг в сторону, сказал я.
– Да вы просто джентльмен, сэр, – сострил Кирилл, не прекращая ходить от одного компьютера к другому.
– Если бы твои шутки защищали нас от пуль, мы были бы неуязвимыми, – недовольно ответил я, продолжая ломать пальцы, заряжая пистолет. Не мог же я показать, что два человека, которых выбрали ради спасения целого отдела, хранящего немало промышленных тайн, явно не обладают должной компетенцией и застряли еще на этапе выдачи оборудования.
– Мои бронежилеты вас спасут даже от «калашникова», не беспокойтесь. Всего несколько сломанных ребер или небольшое внутреннее кровотечение, как результат попадания. Очень больно, но несмертельно.
– А если попадут в руку или ногу? – поинтересовалась Елена.
– На этот случай вам будет несколько пакетов от Игнатьева, только если конечность не оторвет, – сказал Кирилл, опустив приставку «доктор». – Походные пакеты маленькие, поэтому можно будет даже в карман сунуть. – Он подошел к столу, осмотрел все, что на нем есть, достал маленькие наушники, снова телесного цвета, а затем вложил их в левое ухо сперва мне, потом Лене. – Они питаются от часов, в часах аккумулятор мощный, хватит надолго. – Запустив руку в волосы он поднял глаза к потолку: – Что же делать с транспортом… А! Вспомнил. Ту красотку, на которой вы приехали, вам не дадут, слишком она заметная. Задача номер один – незаметность. Чем меньше людей обратят на вас внимание, тем лучше. Попадетесь на камеры – не страшно, мало ли чего. В здании камеры не работают вообще, от самого входа, но некоторые офисы функционируют. Прикиньтесь, что вам надо в один из них. Здесь все просто. Этажи однообразные, коридорные. Так что, – здесь он дал себе возможность передохнуть немного, – надеюсь, что у вас будет все хорошо. Вы снимаете наш офис, мы все фиксируем, ищете оставленные документы. Об остальном сообщим, как только доберетесь.
Я надел на руку часы. Смотрелись они не особо дорого, но тем лучше. Мало ли, кто снять захочет. В столице лучше не иметь лишних проблем, тем более, когда отправляешься на такое задание.
Снарядили нас в город довольно неплохо. Конечно, когда от страха едва ноги не дрожат, хочется целый бронированный костюм надеть, но в городе и правда, главная задача – не выделяться. Каждый человек, который обращает на тебя внимание, может оказаться доносчиком или шпионом, каждое попадание на камеру повышает шансы навлечь на себя беду. Самая простая одежда, возможность под ней что-нибудь скрыть – идеальный вариант.
Не могу сказать, что было уж очень страшно – после описания поставленной перед нами задачи я понял, что впереди просто обычный выезд, словно на работу отправляюсь. Елена же, вероятно, более знакомая с подобными ситуациями, снова казалась бледной. Когда вот так стоишь, собираешься, можно пойти двумя путями: обдумывать возможные варианты или просто не думать ни о чем. Думать о плохом как раз не вариант. Но к хорошему все равно не имело смысла готовиться, так как серьезный противник мог ждать нас в здании или просто мог оставить для нас ловушку. М-да, сосредоточиться на чем-то хорошем было непросто.
Пистолет я сунул за пояс и закрыл его свитером, который успел надеть на рубашку. Типичный менеджер, таких полно не только в столице, но и в любом мало-мальски крупном городе. Принять Лену за человека, отличного от современной молодежи, тоже было трудно: джинсы и розовая жилетка на голубой блузке превращали ее в обычную девушку, которая и знать не знает о каких-либо военных тайнах. Шикарная команда. Похоже, дело действительно плохо.
Кирилл закончил возиться с одним из своих компьютеров, оглядел нас с ног до головы и довольно улыбнулся:
– Два студента, отлично. Камер не видно, наушников тоже. Удачи вам, – он пожал мне руку, положил ладонь Лене на плечо, потом встал между нами, – это ваше первое боевое задание, – с серьезным выражением лица произнес Кирилл. – Поэтому постарайтесь вернуться назад живыми и здоровыми.
Мы вышли из его кабинета, предварительно проверив еще раз, все ли взято, прошлись по коридору до большого лифта, на котором мы спустились сюда. Нас ждал небольшой корейский хэтчбек белого цвета. Самая обычная машина. Внутри, скорее всего, тоже ничего необычного. Рядом никого, а ключи уже торчали в замке. Мы сели в автомобиль и лифт с легким толчком начал свое движение вверх.
Глава 5. Столичный офис
Подъем наверх был волнительным. Все равно, думал я, сколько бы ни было подготовок, каждый волнуется. Не бывает двух одинаковых ситуаций. А в нашем случае и подавно. Времени на размышления имелось немало – нам предстояло покрыть не меньше двухсот километров, причем автомобиль явно не был рассчитан на солидное превышение скорости. Что ж, зато моей новой напарнице, бывшей соседке, будет гораздо спокойнее.
Вероятно, будь я некоторое время в организации, ситуация должна была бы меня угнетать: столько коллег пропало без вести или убито, нас самих пытались убить, однако, поскольку попал я сюда в самую критическую ситуацию и толком еще никого не знал, я не чувствовал ничего.
В отличие от меня, Елене должно быть хуже. Кроме брата, которого она потеряла, наверно, были еще люди, которых она знала. Сомневаюсь, что такие потери наносят душевные травмы, которые может исправить психолог. И хотя она старалась держаться, было заметно, что все не так просто.