2020: путь в никуда

Мы не можем быть уверены, что результат действия будет соответствовать нашим намерениям, напротив, мы вправе серьёзно сомневаться в этом

(Эдгар Наум Морен)

ПРОЛОГ,

который почти не имеет никакого отношения к тому, что написано далее

Летнее Ярило жгло беспощадно, и дряхлому путнику казалось, что этой пыльной дороге не будет конца. Он даже не шёл, а едва ковылял по ней, потому решил слегка передохнуть в тени ближайшей дубравы. «И всё-таки я должен дойти, – упрямо думал старик. – Не ведаю, жив ли ещё наш великий князь. Но те знания, которые я приобрёл в далёкой стороне, не должны бесследно исчезнуть… Господи, помоги мне в благом деле!».

В обветшалой котомке старого монаха практически ничего не было кроме свёрнутых кусков тонкого желтоватого и хрупкого материала, на коем он начертал ещё в далёких странах свои славянские письмена. Он был очень благодарен тем желтолицым знакомым, не пожалевшим для него столь странный материал под названии «джии»1. В дополнение ему вручили ещё кисточки с краской, чтобы он не мучился, вырезая свои знаки на коре, похожей на бересту. Это вызывало у них смех. С теми азиатами старик познакомился года два назад на восточном рынке и со слезами вымолил у них сей удивительный материал, когда увидел, как они легко рисуют свои замысловатые знаки на джии. И решил тоже запечатлеть уже родные знаки, ибо не надеялся на обманчивую память в столь долгой дороге на родину. Возможно, это был тот редкий случай, когда в одном письме соединились две великие культуры.

«Жив ли Владимир Святославович? – подумал вновь старый путник. – Истекло неимоверно много лет, как я покинул родной край по его велению. И сдаётся мне, останься я здесь, на Руси, столько бы не прожил! Дай Бог повстречаться хотя бы с кем-то из тех, кто меня провожал в дальний путь».

***

Действительно, трудно было поверить, что кто-то ещё из помнивших монаха Сергия мог встретить его теперь… Тогда по приказу Великого князя Владимира он отправился во главе большого отряда дружинников искать загадочную страну Беловодье. И после – по прошествии почти двух десятилетий! – монах по-прежнему не мог ответить себе, правильно ли он сделал, что поведал князю о прекрасном крае, где живут долго и счастливо. Сам отец Сергий узнал о загадочной земле, когда побывал по молодости в Византии, куда был послан владетелем Киевской Руси.

По приезде обратно черноризец передал любопытную легенду о Беловодье. Рассказывал, что где-то неслыханно далеко, за бесконечными пустынями и высокими горами простирается неведомая страна с безмерно счастливыми жителями. Там нет несправедливости и насилия, там люди живут в вечно зелёных садах, там каждый день – праздник души, и никто не задумывается о том, что ждёт их завтра, ибо завтра у них есть всегда, и оно всегда прекрасно… Разве это не истинный ирий2? Разве это не мечта любого живущего на грешной земле?

Удивительная легенда произвела на князя неизгладимое впечатление. Он захотел сам убедиться: есть ли воистину чудесный край, сравнимый с раем на земле? И возможно ли навести такие же порядки в своих владениях? Коли всё так, как сказывают в чудесных преданьях ромеи3, то пусть отец Сергий изучит законы иноземцев, дабы их применить на Руси. Вот только никто – ни монах, ни князь, ни его подданные – не гадали, что путешествие сие затянется на бесконечные лета. «Так нужно ли было совершать мне столь долгий путь из-за несдержанного моего по юности языка? – думал сейчас чернец. – Или так было предназначено мне судьбой, и лишь кажется, что я что-то мог изменить в ней? Кто бы ответил!.. Нет, нет, – осёк он себя мысленно. – Именно так было предначертано свыше, и это надо принять смиренно».

***

Путник поднялся на очередной взгорок. Жители из деревеньки, которую он миновал два дня назад, сказали, что осталось совсем немного до Киева. И точно: он увидел широкий Днепр и знакомые маковки храмов. Господи! Будто снова вернулась молодость и не было всех тяжких лет, пока он скитался на чужбине! В старика словно влились новые силы, и он прибавил шагу. Он должен рассказать всё сородичам. Всё, что увидел и узнал там. Иначе зачем он жил? Зачем ходил в невероятную даль и похоронил там своих лучших товарищей? Зачем искал истину?

Седая борода отца Сергия развевалась на ветру, нетерпение охватывало его тело, голова слегка кружилась. Но он упорно шёл и шёл вперёд.

ЧАСТЬ I. КАНУН

Люди больше размышляют над своей судьбой, чем распоряжаются ею (Терив)

Когда начнётся хаос, вспомните Эразма –

он предрекал его (Эразм Роттердамский)

Шальной ветер то завывал у входа в пещеру, доходя до высоких сатанинских нот, то усиливался до глухого и мощного шума. И также одновременно он то придавал костру в глубине каменистого убежища силу и яркость, то беспощадно придавливал огонь, почти гася угли.

Звуки очередного шквала вызывали тяжёлую тоску у сидящего возле костра человека. Языки пламени отражались в его зрачках и были так схожи с воспоминаниями: они или слегка затухали в глубинах сознания, или снова разгорались и нестерпимо жгли невозвратимостью. Где она та жизнь, которая так радовала его раньше? Хотя порой и печалила. Но всё же это была его, ни на что не похожая, жизнь. Во всём разноцветье. Теперь же она исчезла, растаяла, как дым. И нынешнее существование представлялось совершенно безрадостным.

Владислав отвёл глаза от огня в другую сторону, туда, где зиял морозной темнотой выход. Провёл ладонью поверх длиннополой тёмно-коричневой куртки из шкуры лося, растирая оцепеневшие плечи, откинул назад длинные русые волосы. Этот постоянный пронизывающий холод сводил с ума – от него просто некуда было деться! Молодой, но уже с сильно отросший бородой и не менее длинной шевелюрой, мужчина поднялся и направился к выходу. Ему пришлось перешагнуть через несколько тел общинников, которые спали, завернувшись в звериные шкуры и грязные тряпки.

Преддверие пещеры было завалено большими валунами. Сверху лежали камни поменьше и хилые ветки. Это мало спасало от зябкого ветра, рвавшегося вовнутрь горной каверны. Такую преграду скорее можно было считать психологической защитой – мол, спасёт от врагов или диких животных. Однако почти на десятки, возможно, даже сотни километров вокруг в снежной пустыне маловероятны какие-либо признаки жизни. Всего в двух десятках метров поодаль синяя мгла и белые снега сливались в нечто угрожающе тёмное, и никаких – никаких! – огней. Ничто не напоминало ютящимся тут людям, что они не одни в кромешном мраке. Ничто…

***

Владислав посмотрел в ночное небо и опять слегка поёжился. Но уже не от стужи. Там, среди чёрных лохматых туч, которые тянулись без конца, едва проглядывали звёзды. Среди них выделялась одна – голубая, отдававшая мертвенным блеском. Даже невооружённым глазом было заметно: в сравнении с другими небесными светилами она превышала их примерно раза в два. Иной наблюдатель мог бы сказать, что так обычно светят планеты, когда слишком сильно приближаются к Земле. Однако Владиславу казалось, что это вовсе не звезда или планета, а нечто иное.

К нему подошёл столь же заросший и бородатый товарищ Иван по прозвищу Свирепый Вепрь. Даже на фоне рослого Владислава кряжистый Иван выглядел внушительно. Нынешней ночью он из дружинников общины охранял вход.

Зевнув, Иван потянулся:

– Э-хе-хе, скорей бы уж утро… Интересно, сколько сейчас время? По-старому, небось, часов двенадцать ночи? Может, прилечь поспать, всё равно некого опасаться-то?

Владислав отрицательно помотал головой:

– Что бы ни было, мы всегда должны оставаться начеку. Ты уже забыл тот случай с людоедами?

– Да уж, такую жуть не забудешь! Воистину не знаешь, где найдёшь, где потеряешь… В том числе свою жизнь.

– Будем надеяться, что не повторится. Но всё-таки нужно быть готовым к любым неожиданностям. Как говорили в старину мастера боевых искусств, готовься к бою при любых обстоятельствах, и пусть враг не застанет тебя врасплох.

Не говоря больше ни слова, Владислав повернулся и пошёл обратно вглубь их убежища. Про себя грустно усмехнулся насчёт не совсем правильного вопроса своего товарища: «Сколько время?». Времени у безразличной к страстям человеческим Вселенной бездонно много! А вот у нас конкретно… Сколько же времени, действительно, у них осталось?». Следом Владислав пытался напрасно отогнать другую мысль, давно буравившую мозг: «Как там у одного циничного, но всегда понимавшего суть вещей, француза? «Надежда ведёт нас призрачным путём к концу жизни…». Или ещё не всё потеряно?.. Мы уже столько успели пережить за истекшие годы. И сколько ещё придётся? Доберёмся ли мы до нашей конечной цели?»

***

Молодой вождь племени опять присел у костра.

«Сегодня ночью, между прочим, – подумал он, – наступает очередной Новый год. Хотя отныне это уже не играет никакой роли для нас. Как и для остальных людей. А ведь когда-то это был самый любимый для всего человечества праздник на Земле. Какие замечательная в приятной суетливости пора наступала! Ритм жизни убыстрялся с каждым днём, и ты старался успеть переделать всё сразу, будто доживал последние мгновения. Разноцветные гирлянды в витринах и на улицах, весёлая суета в магазинах, рождественская музыка и всеобщая атмосфера приближающейся радости… Напряжение напрягается пружиной, всё сильнее, сильнее… И вдруг, с боем курантов, прорывается в новогоднюю ночь! И отдаешься всеохватывающей силе безотчётной любви к миру, когда все становятся друг к другу добрее и щедрее. Воистину в такой трепетный праздник люди ощущают единство чувств и сохраняют веру в самое лучшее, что есть в них. Каждый немного превращается в ребёнка и начинает верить в, казалось бы, немыслимое чудо: будто неожиданно придёт некто, завалит кучей тебя подарков и закроет надёжной рукой от невзгод и проблем».

«Пусть разные народы разных верований отмечали Новый год, в соответствии со своими традициями, в разные дни и месяцы. Но то были единственные минуты, когда легкомысленное человечество чуть останавливалось и задумывалось о быстротечности всего сущего. Отчего так? – то ли задавал себе Владислав, то ли просто хотел отвлечься от тяжких дум, уносясь в размышлениях в прошлое. –Возможно, в такие минуты человек наиболее остро чувствует мимолётность времени и со страхом отдаёт дань уважения самому всемогущему и беспощадному божеству – Хроносу, тому, перед кем бессильны даже прочие боги, тому, кого ни за что не обманешь. Да ведь легкомысленное человечество тогда в очередной раз отбрасывало тяжкий груз размышлений и пускалось в безудержный кураж! Так что же скрывалось за тем беспечным легкомыслием: страх перед будущим или уверенность в лучшее? И стóило ли людям так беспечно жить?»

***

Кажется, уже давным-давно в ином измерении Владислав был молодым, полным сил и надежд ведущим менеджером одной из рекламных компаний города Волженска. Попутно он заочно учился на экономического факультета госуниверситета. И наэлектризованная жизнь мегаполиса со стремительно меняющимися событиями разрывала его тогда на части. Каждый день, чтобы выжить и «пробиться наверх», приходилось принимать всё новые и порой невероятные решения. Те решения, которые позволяют зарабатывать как можно больше. Получил гонорар – вздохнул свободнее. Затем вновь бег до следующего спасительного вдоха! Вечная гонка за вечно утекающими деньгами и временем… Поэтому Владислав рано понял, что жизнь – сплошной напряг, когда постоянно стоишь перед выбором. В работе, учёбе, личных делах.

Да, теперь та пора чудилась Владиславу сентиментальной и милой. Ведь молодость давала энергию для преодоления любых препятствий! И в том каждодневии, вроде бы, всё было интересно: дела и заботы, бесшабашные минуты и минуты отчаяния. Потом – вновь надежда на лучшее. Всё мнилось стабильным, движущимся в определённом темпе и позволяющем уверенно смотреть в будущее.

С другой стороны, так ли всё здорово? Был и полный лайфхак с изматывающим ритмом белки в колесе! Каждая минута на счету. И хотелось иногда вырваться куда-то, умчаться от проблем в далёкую даль, чтобы забыться. Постоянно дамокловым мечом висело извечное «надо»: заработать, достать, потратить, купить, сделать!.. У парня было обострённое чувство времени, и он с болью отмечал: если ты потерял понапрасну часы, то они безвозвратно пропадут, сгинут, исчезнут в безвестии. И никакая сила их не вернёт.

***

Что же теперь?

Ныне время перестало иметь значение. Дни и годы превратились в неисчислимую серую череду. Бытие приобрело печально терпкий привкус для него и для тех, кто разделял отныне с ним суровую судьбу. Владислав вновь попытался отогнать тяжкие мысли. Он никому не должен показывать личных, глубоко скрытых слабостей с тех пор, как началась эта новая, невероятно суровая жизнь – борьба маленькой общины за своё существование, в которой он стал признанным вождем по имени Высокая Скала. И с недавних пор остальные общинники смотрят на него с верой и надеждой. Каждый день. Даже если они все идут навстречу собственной погибели.

И это было всего шесть лет назад – в 2020-м году.

Владислав продолжал глядеть на раскалённые угли костра, вспоминая ушедшую жизнь. В памяти всплыли обстоятельства, благодаря которым познакомился с Шацким – человеком, направившим его судьбу в определённое русло.

***

– Здравствуйте! – сказал неуверенно Владислав проходившему мимо него тренеру, который направлялся в спортзал. – Можно задать вам один вопрос?

Тот развернулся и внимательно посмотрел на семнадцатилетнего парня. Мужчина был чуть выше среднего роста с коротко подстриженными волосами. На прямоугольном лице Тренер выделялись высокие скулы и чёрные глаза, пронзавшие, казалось, собеседника. Он произнёс звучным голосом:

– Ну, задавай.

– Я хотел бы уточнить: это правда, что ушу-саньда и кунфу – одно и то же?

– Ну-у, – протянул тренер, – фактически, да. Только правильнее всё-таки говорить в соответствии с китайским произношением – «гунфу».

– Вот я хотел бы начать заниматься этим гунфу у вас! Что для этого нужно?

– Что нужно-то? М-м… Три вещи! Во-первых, время. Во-вторых, деньги. И, в-третьих, самое главное – желание. Точнее, то, что китайцы обозначают плохо переводимым для русских словом «И». Это краткое слово означает сразу и жгучее желание, и силу воли, и мечту. Вот тогда первые две вещи у тебя появятся сами собой. Готов к такому повороту?

Парень помедлил, осмысливая сказанное тренером, и неуверенно произнёс:

– Да, вроде бы, готов…

Шацкий поднял слегка удивлённо брови.

– Да, конечно! – теперь уже более уверенно воскликнул Владислав, поняв невольный промах.

***

Однако нельзя было сказать, что у Владислава случилась к гунфу любовь с первого взгляда. Первоначально занятия экзотическим единоборством немного разочаровали. Это не походило на киношные экшены! Много времени уделялось проработке непонятных движений, различным психопрактикам и дыхательным упражнениям.

«Дыхание-то что может дать для драки?» – с тоской думал парень. Всё приходилось делать очень медленно, оттачивая рисунок движения, и это раздражало. Но постепенно Влад втянулся и с удивлением стал замечать, что те или иные движения очень даже кстати. С их помощью можно было обмануть противника финтом, совершить прыжок или нанести неожиданный удар. Да и дыхательные практики оказались вполне применимы не только для боя, но и для здоровья. Со временем парню очень полюбилась китайская пословица, которую так часто употреблял Александр Николаевич:

– Гунфу создано не для того, чтобы укорачивать чужую жизнь, а для того, чтобы удлинять собственную.

И далее пояснял для сидящих на коленях в зале учеников:

– Я привожу эту двусмысленную фразу для того, чтобы вы поняли: махать руками и ногами – не самое главное в гунфу. Ударная техника чюань-да – лишь малая часть универсальной системы с медитацией, совершенствованием тела в силе, ловкости и гибкости, дыхательными практиками и даже медицинской помощью. Эти знания и умения выстраданы многими поколениями. Благодаря ей, вы закалите свой характер. Вот ради чего вы должны стать другими! Помните, что многие из бойцов заплатили своими жизнями, чтобы теперь вы узнали об этих секретах. Оцените ли вы это? Время покажет! Но применять свои опасные навыки нужно лишь в крайнем случае, когда другие аргументы с твоим неожиданным соперником исчерпаны. Просто постарайтесь дать понять противнику, что лучше разойтись по-хорошему.

То обучение давалось Владиславу и его товарищам по спортзалу тяжко – кровью, пóтом, болью, разбитыми кулаками и ноющими мышцами. «Бей тысячу раз, – повторял он аффирмативу каждый раз, когда молотил по груше, – и ты станешь таким, как тот же Брюс Ли…».

Особенно тяжко худощавому парню давалась растяжка. Сухожилия в шпагатах растягивались с неимоверным трудом! Глядя на мучения Влада, Шацкий однажды спросил:

– Ну, что будем делать, «сухостой»? Ладно, я тебе покажу, как совершаются настоящие чудеса.

На следующее занятие Владислав заметил у входящего в спортзал Александра Николаевича… шахматы. «Мы ещё тут и маты друг другу будем ставить? – ошарашено подумал парень. – Или кто победит на доске, тот и выиграет на лейтае?»4.

Но нет, после предварительной разминки тренер прошёлся перед стоящими в спортзале рядами учеников-туди. Перед каждым поставил разные шахматные фигурки. У кого растяжка была хорошая, тем достались пешки. Остановившись перед Владом, Шацкий спросил:

– Хочешь стать ферзём?

Не дожидаясь ответа, тренер поставил соответствующую фигурку. Затем приказал всем свести руки за спиной и начинать делать поперечный шпагат. Нужно было достать зубами фигурку. Но боль в сухожилиях неодолимо стягивала ноги Влада обратно.

– Расслабляйся! Расслабь мозги, а с ними – тело! – покрикивал тренер каждому и ритмичными движениями за спиной помогал опускаться вниз. Но как можно расслабиться, когда тебе пытают – пусть даже по собственной воле? Это же дико больно! В подобные минуты в перспективу с расслаблением верить невозможно.

Шацкий ощутимо хлестал бамбуковым прутиком по телу и ногам стонущих в превозмогании учеников. Пот градом катился с них, и многие, дабы облегчить страдания, пытались упираться в пол руками. Но тренер продолжал уже орать, повторяя:

– Расслабляйтесь! Ваша воля закаляется расслаблении. Она должна быть мягкая с виду и острая внутри, как игла в комке ваты. Жизнь – это постоянное преодоление себя. И горе тому, кто понял это поздно.

Эта самоистязание, казалось, не кончиться никогда. Однако минут через пятнадцать ноги Влада разъехались-таки. И он сумел с неимоверным трудом сжать зубами ферзя. Затем с не меньшим трудом, кряхтя, как и остальные, собрал ноги в кучу. А тренер довольно ухмыльнулся:

– Каждый из вас совершил сейчас чудо, даже не желая того. Каждый из вас сделал то, во что даже сам не верил. Запомните это.

Шацкий подошёл к Владу:

– В следующий раз уже достанешь фигуру слона, затем – пешки. Верь в это твёрдо. И чудеса произойдут незаметно.

После тех занятий безумно болели ноги. Однако урок пошёл парню впрок.

***

Всё это оказалось цветочками! Каждая последующая тренировка становилась серьёзной закалкой характера.

– Сегодня мы научимся стоять как лошади – крепко, устойчиво, – начинал вновь Шацкий. – В ушу много стоек, но есть самая важная, от которой зависит очень много. Она позволит укрепить ваши ноги так, что по устойчивости вам не будет равных! По-китайски она называется «мабу» – «лошадиная стойка».

Он приказал ученикам встать по стойке «смирно», затем, присев, перейти в положение, когда колени сгибаются под прямым углом.

– Ладони складывать перед грудью, как молился Будда, – добавил тренер. – Смотреть прямо перед собой.

В таком положении ученик-туди выдерживал сначала не более тридцати секунд. И после со стонами поднимались. Но Шацкий требовал делать это снова и снова. Это было невыносимо! Однако мало-помалу, как начал замечать Влад, интервал стояния в мабу стал увеличиваться, а ноги крепчали.

Позже ученикам ещё клали на колени кирпичи, и… Стой пока не упадёшь!.. А ци-гун с набивкой корпуса, рук, ног и головы позволял ученикам практически безболезненно выдерживать ощутимые удары в спаррингах.

Но что техника ног и рук, коли не хватает силы? Парень серьёзно занялся «физухой». После общей тренировки «догонялся железом» по круговой системе, правда, не особенно им увлекаясь. Благодаря усиленным занятиям, тело понемногу обрастало мышцами, появилась фигура атлета. Влад уже замечал восхищённые взгляды девчонок по спортивной секции. В том числе – рыженькой Алисы.

Эта юная особа тренировалась вместе с ним в секции ушу-саньда. Она пришла на занятия за компанию с подругой, но та, похныкав от нагрузок, испарилась. Зато у Алисы, похожая на маленькую лису, неожиданно появился стимул, чтобы остаться: ей очень понравился целеустремлённый, высокий парень с широким подбородком, стоявшей в первых рядах на занятиях. Нравился так, его образ порой возникал даже в девичьих сновидениях.

Через год мастерство Влада в ушу значительно возросло. Ему безумно стали нравиться все эти неожиданные повороты и невероятные прыжки, изощрённые приёмы и молниеносные удары. Он с нетерпением ждал окончание рабочего дня, чтобы вновь войти в большой и светлый спортзал, где готов был проводить по два-три часа. А так как Шацкий вёл занятия три раза в неделю, то парень самостоятельно тренировался ещё в другие дни. Обычно это происходило в ближайшем от дома старом парке. Становление его характера напоминало пожар в степи: чем сильнее дует ветер, тем упорнее стремится ему навстречу волна пламени.

Владислав на практике убедился: физические занятия меняют твоё мышление. Ты уже не боишься отстаивать личные интересы, ты уже знаешь, чего хочешь, ты уже более уверенно глядишь в будущее.

Через Александра Николаевича парень познакомился с определённым кругом лиц. И окунулся в совершенно другой мир! Ведь душе Владислава всегда претила мораль чистогана, где в глазах каждого лишь один призыв: «Купи именно мой товар!». Неважно что – еду, машины, скрепки, услуги, идеи, тело, душу и до бесконечности… Была бы возможность, предложили на продажу всю Вселенную! Лишь бы выжить за чужой счёт.

А хотелось совершенно иного. Поэтому Влад нашёл в том кругу единомышленников отдушину. Его увлекли философские беседы о тайнах бытия, романтика походов с кострами и песнями под гитару, экзотика иных культур и рассказы о ещё невиданных странах. Всё это позволяло несколько отвлечься от беспощадной борьбы за существование.

***

Пять лет назад они совместно отмечали Новый год, «очередной день рождения Земли», как любил выражаться духовный учитель клуба свободомыслящих Шацкий.

На сей раз чувствовалось: наступает иной, более серьёзный для одержимых одной общей идеей этап взаимоотношений. В их среде уже образовалось «Общество будущего возрождения». Оно насчитывало в городе вместе с сочувствующими около полусотни человек.

В основном членами Общества являлись молодые, но уже состоявшиеся в своём деле мужчины до сорока лет. Среди них выделялся пятидесятилетний, крупного телосложения, с чёрными усами и осанистой бородой бизнесмен Фирудин, который имел собственною аптеку. Он являлся хорошим другом Шацкого. Два года назад они вместе покоряли вершины Кавказа, Индии и Тибета. В круг наиболее близких входили также молодой, рано полысевший, программист Виталий и широкоплечий, с рыжей щёткой усов Иван, который являлся чемпионом области по каратэ. Часто в гости к Шацкому заезжал сухощавый и безусый татарин Равиль; ему было около тридцати лет, и он занимался агробизнесом под Волженском.

Однажды шустрая Алиса уговорила Владислава взять её с собой на вечерние встречи Общества. Почему бы не узнать, что так привлекает парня на тех форумах? Как-то после занятий в секции она невинно поинтересовалась:

– Что за таинственный клуб умников у Шацкого? Слышала, ты тоже там бываешь. Можно мне с тобой его посетить?

– Да пожалуйста! Сходим, и сама всё увидишь, – пожал как бы равнодушно плечами Владислав. Хотя он был рад невинной лукавости Алисы. Всё лучше бывать с подругой, которая тебе симпатизирует, чем сидеть там одному.

***

Сам гуру вольнолюбивого общества Шацкий представлял весьма харизматическую личность примерно сорока пяти лет. Он выделялся во всём: внешности, оригинальности своих занятий, манере держаться и говорить. И его свинцовый взгляд мало кто выдерживал. Окружающие ощущали в Александре Николаевиче неукротимую силу негласного лидера. Его движения были уверенными и одновременно удивительно плавными. Изредка Шацкий делал резкие жесты правой рукой, как будто рубил воздух. Обычно это было в двух случаях: в подтверждение своих слов или в отметании чужого мнения.