Смотрящая в окно
– А мы разве на деньги играем? – удивилась Юля.
– Нет, но я начинаю думать, что стоит, потому что ты определенно не в форме, – хмыкнула Галка, явно довольная тем, что удалось сбить ее с толку. – Что с тобой?
– Да я никогда особо не умела в это играть, – отмахнулась Юля, чуть отходя от стола, чтобы передать ход Галке. – Всегда била, что называется, на дурачка.
– Не скажи, – возразила Галка, обходя бильярдный стол и примеряясь к своему удару, но, как назло, все ее оставшиеся шары стояли еще менее удобно, чем Юлины. Зато их было значительно меньше. – Обычно ты хотя бы стараешься, а тут – как будто на другой планете. Случилось чего? С визой проблемы? Или с испанским?
– Нет, с документами все муторно, но по плану. С испанским вообще хорошо…
Юля осеклась, прикусив губу и вспоминая, как добрых пять минут сегодня распиналась перед Владом, рассказывая о похвалах преподавателя, а тот совсем не слушал. Забавно, что теперь Галка пеняет ей на то же: отсутствие внимания к общему занятию. Сразу стало неловко за собственную вспышку, которая вполне могла перерасти в серьезную ссору, если бы Влад не был старше и умнее.
Впрочем, это только лишний раз подтверждало, что он действительно в последнее время погружен в какие-то мысли, которыми не хочет делиться. Последние несколько дней Юлю это по-настоящему волновало. После момента, который случился между ними в день ареста Олега, она почти успокоилась, поверив, что у их отношений самое светлое будущее. Влад так и не сказал сакральное «люблю», но и тех слов, что Юля услышала, ей вполне хватало. Не говорят подобное той, кто лишь ничего не значащий эпизод в жизни.
Но потом случился этот неприятный во всех отношениях разговор с его братом, после которого Юля против воли стала замечать настораживающие «звоночки». Проанализировав события последних недель, поняла, что появились они еще в первых числах марта. Именно тогда Влад начал отдаляться. Все чаще о чем-то думал и молчал, пропускал ее слова мимо ушей, уклонялся от встреч, ссылаясь на какие-то дела.
Она попыталась убедить себя, что причина все же в «квесте», как его называл Влад, который не привел к прозрению. Могло же быть так, что в первый момент Влад действительно не особо огорчился, поскольку Юлино присутствие в его жизни заметно скрашивало ее, но потом сосредоточился на этом сожалении.
Но убеждение работало плохо, а в голову настойчиво лез куда более тревожный вариант: без расследований, рисунков и оживающих городских легенд Владу стало скучно в Шелково. И рядом с ней – тоже. Может быть, все эти красивые слова были сказаны под влиянием момента и его эмоций, а потом прошло? Ведь и любовь проходит, сколько раз Юля наблюдала подобное в своей жизни… Пожалуй, этого она боялась больше, чем всего остального.
Впрочем, если это действительно так, лучше бы Влад сказал прямо, но сегодня он в очередной раз дал понять, что Юля ему нужна. Мог ведь и ухватиться за ее взбрык, раздуть из мухи слона, обидеться, предложить временно разойтись… Но ничего такого он не сделал, напротив, все смягчил, сгладил, перевел в шутку. Значит, не ищет повода расстаться.
Тогда в чем же его проблема? И почему он ею не делится?
Из чувства противоречия, чтобы не уподобляться Владу с его игрой в «скрытного мачо», Юля поделилась этими переживаниями с Галкой. В общих чертах. Про свои страхи, конечно, упоминать не стала, но призналась, что Влад в последнее время мало посвящает ее в то, о чем думает, и часто не слушает.
– Мне кажется, его что-то тревожит, но я не понимаю, что именно. Подозреваю, дело не только в том, что происходит в его семье. А вот в чем – не знаю.
Сказав это, она настороженно покосилась на подругу, в глубине души ожидая, что та сейчас озвучит ее же страхи: мол, парень к тебе остыл и не знает теперь, как от тебя избавиться, ждет, когда ты уедешь. На это у Юли было готово возражение, что Влад собирается поехать с ней, по крайней мере, на первое время.
Но Галка ничего такого не сказал. Примерившись как следует, она ударила по битку и издала удовлетворенное: «Ха!», когда еще один из ее шаров угодил в лузу. Только после этого она посмотрела на Юлю и вздохнула.
– Слушай, ну мало ли, по какой причине он грузится? Может, у него акции в портфеле какие-нибудь стремительно дешевеют или на стороне внебрачный ребенок нашелся, и он теперь не знает, что с этим делать. Думаю, ни одной из этих новостей он не стал бы с тобой делиться. В первом случае ты все равно ни черта не поймешь, а для мужика даже такое незначительное «обнищание» – удар по самолюбию. А во втором случае… ну, ты, скорее всего, тоже не поймешь. Еще истерику закатишь или заревнуешь по самое не могу.
– Почему? – возмутилась Юля. – Я же понимаю, что у него были женщины до меня! Ему тридцать четыре, в конце концов, у него даже невеста была!
Юля осеклась, вдруг осознавав, что действительно ревнует. И к бывшей невесте, и даже к гипотетической матери не менее гипотетического ребенка… Да, пожалуй, если бы она такое услышала без подготовки, могла бы и психануть от шока. Но вот если об этом заранее подумать…
– Нет, я бы, конечно, не стала возражать против того, чтобы он общался с ребенком, – неуверенно пробормотала она, думая о своем отце, который просто вычеркнул ее из жизни, когда Юля была еще совсем маленькой. – Ревновала бы, конечно, но…
– Ой, блин, да перестань! – одернула ее Галка, картинно прикладывая раскрытую ладонь к лицу. – Да я же просто так сказала, как пример. Уверена, дело не в этом. Мужику с такими деньгами ребенка предъявляют еще на этапе первых двух полосок в тесте, чтоб женился. Или хотя бы обеспечил.
– Тогда в чем его проблема? – немного раздраженно воскликнула Юля, испытывая совершенно неуместное облегчение.
– А я почем знаю? – возмутилась Галка. – У него спроси!
Юля уже хотела заявить, что она спрашивала, но так и не получила внятного ответа, когда вдруг заметила, что рядом с их столом топчется какая-то девица. Можно было бы предположить, что она «в очереди» на игру и хочет сообщить об этом, но второй стол из-за скромного количества народа в клубе пустовал последние минут десять, так что можно было спокойно занимать его. Значит, девица не по этой теме.
Проследив за ней удивленным взглядом, незнакомку заметила и Галка. Но она гадать не любила, поэтому спросила с присущей ей прямолинейностью:
– Тебе чего?
– Привет, – девушка смущенно улыбнулась и неловко махнула рукой, глядя в основном на Юлю. – Ты ведь Юля, да? А ты Галка?
– Ну, допустим, – настороженно отозвалась Галка, смерив девицу изучающим взглядом. – А ты кто? И откуда нас знаешь?
– Меня Вика зовут, а про вас мне Алина рассказывала. Про тебя в основном, – она снова посмотрела на Юлю. – А так о вас вообще-то в городе много говорят.
– Да? И что же говорят? – судя по тону вопроса, Галка ожидала каких-то гадостей, но Вике удалось ее удивить:
– Что вы всякие городские легенды расследуете и нечисть… ну вроде как успокаиваете?
Юля и Галка переглянулись, причем на лице последней читалась явная радость.
– О как! Ну, в каком-то смысле так…
– Вообще нет! – наконец сумела выдавить Юля, успев перебить подругу.
Вика перевела взгляд с нее на Галку, обратно, потом снова на Галку и обратилась уже к ней:
– С вами, говорят, еще мужчина есть. То ли экстрасенс, то ли колдун…
– Экстрасенс, – с деловым видом уточнила Галка и добавила: – Но это, скорее, с ней.
Она ткнула пальцем в Юлю, и Вика снова посмотрела на нее.
– В общем, у меня брат в Портале пропал, – уже без лишних вопросов и отступлений объяснила она. – Полиция ищет его, но я подозреваю, что они ничего не смогут сделать.
– Почему? – не поняла Юля. Ее опыт общения с капитаном Соболевым со временем заставил поверить в систему.
– Вот почему, – Вика достала смартфон и продемонстрировала на вытянутой руке его экран.
Галка тут же подошла ближе, чтобы рассмотреть предъявленную фотографию. Юля, не удержавшись, сделала то же самое.
– Офигеть, – выдохнула Галка, разглядывая мутный силуэт, притаившийся за затянутым пленкой окном. – Что это?
– Я не знаю, – вздохнула Вика. – Но мой брат увидел это, сфотографировал и бесследно исчез. А теперь оно приходит в мой дом, заглядывает в окно, стучится, скребется… Думаю, хочет забрать и меня тоже.
– А ты тоже бывала в Портале? – уточнила Галка.
Вика помотала головой, нервно кусая губы.
– Но к тебе приходит такое же существо? – нахмурилась Юля.
– Да! Я не знаю почему… Может быть, из-за брата.
– А у тебя есть фотки того, что стучится в твое окно? – поинтересовалась Галка.
Вика снова качнула головой, на этот раз не так выразительно.
– Я пыталась сфотографировать, но то телефона нет под рукой, то оно исчезает, то слишком темно, то кадр наоборот как будто засвеченным получается. Не знаю, как Вадик это сделал, но он фотографией давно увлекается, хоть и на телефон снимает. И у него камера лучше, модель дороже, он ее только ради камеры и взял.
– Так, а от нас-то ты чего хочешь? – тон Галки стал деловым. – Чтобы брата нашли или эту тварь изгнали?
У Вики заметно поникли плечи, и она грустно призналась:
– Думаю, моего брата уже нет в живых. Во всяком случае, нет в нашем мире. Я просто не хочу стать следующей.
Галка вопросительно посмотрела на Юлю.
– Ну что? Может, все же прогуляемся до Портала? И Влада возьмем, пусть отвлечется от своих великих дум и порисует что-нибудь?
– Нет, – Юля уверенно мотнула головой и даже шаг назад сделала, давая понять, что не собирается в это влезать.
– Но почему? – тут же заныла Галка. – Надо же хотя бы попытаться помочь человеку!
Она выразительно указала на Вику, которая выглядела напуганной и растерянной. Возможно, именно так выглядела сама Юля, когда столкнулась с Хозяйкой и поняла, что та может ее преследовать. Она как никто знала, что сейчас чувствует эта девушка, и очень ей сочувствовала.
Но она также помнила выражение ужаса на мамином лице, когда Семка пропал прямо из квартиры. Она помнила собственные раскаяние и страх потерять брата из-за монстра, которого она сама же и привела в дом. Юля не была готова снова рисковать своей семьей.
– Прости, я не могу, – виновато пробормотала она, пряча от Вики глаза. – Я больше этим не занимаюсь. У меня сейчас… совсем другие дела. Извини!
Прежде, чем новая знакомая или Галка успели что-либо ей сказать, Юля торопливо бросила бильярдный кий на стол, повернулась и зашагала к барной стойке, словно внезапно начала умирать от жажды.
– Колу, пожалуйста, – попросила она у бармена, моментально подошедшего к ней, поскольку больше у стойки никого не было.
– И плесните туда рома, – попросил знакомый мужской голос у нее за спиной. – Или, может быть, ты предпочитаешь мохито?
Бармен замер, ожидая ее окончательного решения, а сама Юля удивленно обернулась и обнаружила улыбающегося Роба. Он подмигнул ей и тоже подошел к стойке.
– А мне просто светлого рома со льдом, – добавил он, обращаясь к бармену.
– Ты как здесь? – Юля все еще смотрела на Роба округлившимися от удивления глазами.
– Честно? Пришел в надежде встретить тебя.
– Как ты узнал, что я буду здесь? Я сама не знала еще полтора часа назад.
– Я тоже не знал. Зашел на удачу. Должен признаться, я слышал ваш разговор с подругой. И знаю, что на самом деле ты отказалась идти с ней сюда в пятницу. Но, видимо, настолько не хочешь на мою вечеринку, что решила в итоге в ее пользу.
В его голосе не звучало укора, простая констатация факта, но Юле все равно стало неловко, и она ощутила потребность объяснить:
– Дело не в том, что я не хочу на твою вечеринку. Просто это… неуместно. Я встречаюсь с Владом. Я не могу быть твоей спутницей. Извини.
– Да я понял, – отмахнулся Роб. – Никаких проблем. Будь шанс, что он придет, пригласил бы вас обоих, но он не захочет. Однако сегодня ты уже здесь, без него. Поэтому позволь угостить тебя коктейлем. Без всяких обязательств. Просто выпьем и потанцуем немного. Идет?
Юля бросила быстрый взгляд поверх его плеча на бильярдный стол, у которого все еще топтались Галка и Вика, о чем-то увлеченно разговаривая. Втягиваться в их беседу ей совершенно не хотелось, поэтому она повернулась к бармену и со вздохом решилась:
– Мохито, пожалуйста.
Глава 4
15 марта 2017 года, 9.45
Темный коридор с серыми, на вид обшарпанными стенами тянулся, казалось, бесконечно далеко. Его стены почему-то качались, то сходясь, то разбредаясь, под ногами что-то хрустело и звякало. Идти было трудно, словно тело отчего-то стало весить в разы больше или воздух стал слишком густым. Как вода. Но дышалось нормально. Вот только глаза все время закрывались, и картинка то и дело пропадала, а когда появлялась вновь, частенько выглядела совсем иначе.
В конце коридора замаячила темная фигура, контуры которой то и дело расплывались, а сама фигура – двоилась. Кто это? Мужчина в черном балахоне? Но он ведь теперь заперт и больше не может приходить в ее сны! Или это тот, другой, а это не сон? Но его тоже поймали и заперли, он больше никому не может причинить вреда! Или это кто-то третий?..
Кем бы ни был человек впереди, инстинкт все равно велел бежать, но слишком тяжелые веки опускались, а ноги заплетались. Мгновения спустя она уже обнаружила себя на полу. С трудом приподнявшись на руках, увидела под собой круг с пентаграммой. Шарахнулась. Попыталась подняться. Снова едва не упала. Тяжелые веки упрямо опускались, а силы покидали. Хотелось лечь прямо здесь, на холодном бетонном полу, свернуться клубочком и уснуть, а там будь что будет!
Но вот она уже снова на ногах и совсем в другом месте, не понимая, как здесь оказалась. Перед ней оконный проем, затянутый мутной пленкой, а за ним – какая-то тень. Тень медленно приблизилась, коснулась натянутой пленки – единственной преграды между ними. Та прогнулась под тонкими пальцами, очертания стали чуть явственней, но пока существо не смогло подойти ближе, лишь тихо прошептало: «Обернись…»
Подчиняться не хотелось, но тело все сделало само, не дав возможности поспорить, словно им управлял кто-то другой. А позади – снова коридор, но темной фигуры в балахоне больше не было. Вместо нее на земле лежало тело. Мужчина в темной одежде. Его лица – даже просто фигуры – было не разглядеть, но сердце почему-то болезненно сжалось, воздух вышибло из легких, а снова вдохнуть не удалось. Ей хотелось закричать, но вместо этого…
Юля проснулась с тихим не то хрипом, не то стоном. Приподнялась над подушкой, жадно глотая воздух ртом. Еще не заработав в полную силу, мозг уже отметил, что пахнет в комнате необычно. Только после этого Юля заметила, что и свет падает непривычно, и матрас под ней совсем не похож на тот, что лежит на кровати Влада.
Протерев слипающиеся глаза, она широко распахнула их и недоуменно огляделась. Помещение, в котором Юля проснулась, оказалось ей совершенно незнакомо, а главное – в голове не нашлось ни единого воспоминания о том, как она могла сюда попасть. Порывшись в памяти, она с ужасом осознала, что сразу за ее решением выпить один мохито там зиял пустой чернотой провал.
Плеснувшийся в кровь адреналин ускорил пробуждение, и мгновение спустя Юля уже села на кровати, спустив ноги на пол, покрытый мягким ковром, но одеяло окончательно с себя не скинула, удивленно рассматривая одежду. На ней была мужская рубашка. Слишком синяя, чтобы принадлежать Владу: тот носил только черные. Но хуже всего было то, что на ней была только эта чертова рубашка. Ни другой одежды, ни даже нижнего белья.
Теперь Юлю весьма ощутимо замутило. То ли от дурного предчувствия, то ли от страха перед будущим, а заодно – перед прошлым. Очень осторожно, словно опасаясь, что ее в любой момент может вывернуть наизнанку прямо на белоснежную простыню, она повернула голову и посмотрела на вторую половину кровати. Та оказалась заметно смята, но пуста.
Особого облегчения это не принесло: было уже понятно, что в этой кровати с ней сегодня спал не Влад. Не его рубашка, не его запах и определенно не его квартира, а также вряд ли дом его отца.
Да где она вообще? Вопрос: «Как сюда попала?» можно пока опустить, сосредоточившись на: «Как отсюда выбраться?»
Юля еще раз огляделась. Комната, в которой она проснулась, была довольно просторной, а панорамное окно практически во всю стену добавляло ей объема. Мебели, напротив, здесь было мало. Фактически только кровать с двумя тумбочками по бокам. Дверь в соседнее помещение была приоткрыта, но со своего места Юля не могла разглядеть, что там. Единственное, в чем не приходилось сомневаться, – это в том, что там никого нет: тишина висела абсолютная. Где бы Юля ни находилась, она находилась здесь одна.
Уверившись в этом, она все же вылезла из-под одеяла, одернула рубашку, едва прикрывающую все то, что в приличном обществе принято прикрывать, и засеменила к окну.
Увидев знакомые декорации Шелково – реку с набережной, Центральный проспект, дома и магазины, – Юля облегченно выдохнула. По крайней мере, она почти дома. Конечно, в таком виде на улицу не выйти, но если найти одежду или хотя бы телефон… Нет, Владу она, конечно, в такой ситуации звонить не станет, а вот Галке вполне можно объяснить, где ее искать.
Понимание того, где именно она находится, обрушилось на нее следом, словно пару секунд мозгу удавалось от него закрываться. Гостиница! Та самая шикарная, но так и не открывшая свои двери гостиница на набережной, которую купил… Роб.
– Нет-нет-нет, только не он, – пробормотала Юля себе под нос.
И в то же мгновение где-то позади послышался шум открываемого замка, заставивший ее вздрогнуть и обернуться. Хлопнула невидимая дверь, шаги пересекли соседнее помещение и что-то зашуршало. Приоткрытая дверь в ее комнату распахнулась шире и на пороге появился приветливо улыбающийся Роб.
– О, ты проснулась уже. Доброе утро, соня. Я принес нам завтрак, поскольку ресторан здесь пока не работает.
Он неопределенно кивнул, имея в виду помещение за стенкой. Возможно, где-то там стоял стол, на котором он оставил завтрак. Юлю это мало волновало. Она затравленно смотрела на Роба, машинально одергивая рубашку и пытаясь понять, как лучше себя вести, чтобы выбраться с наименьшими потерями. Однако разумная ее половина некстати впала в ступор, поэтому заговорила эмоциональная – напуганная и разозленная одновременно.
– Что ты со мной сделал? – голос прозвучал тихо, хрипло и оттого – угрожающе. – Как я здесь оказалась? Ты что-то подсыпал мне в коктейль? Как ты мог? Я доверяла тебе…
На ее глазах выступили непрошенные слезы, Юля быстрым движением смахнула их, поэтому они не помешали ей увидеть, как изменилось лицо Роба: приветливо-добродушное выражение исчезло, уступив место полной растерянности.
– Что? Ты о чем вообще? Ты что, ничего не помнишь?
– Не помню – что?! Не приближайся ко мне!
Последнюю фразу она выкрикнула в ужасе, когда Роб сделал осторожный шаг в ее сторону. Он тут же замер, вскидывая руки в примирительном жесте.
– Так, спокойно, – пробормотал он, выглядя действительно удивленным. – Знал бы, что тебя так с одного мохито развезет, заказал бы тебе вина, как в прошлый раз. Я ничего с тобой не делал, ничего тебе не подсыпал. Я угостил тебя мохито, мы немного посидели в баре, поболтали. Подружка твоя на тебя все косилась, и ты в итоге сказала, что хочешь уйти. Мы и ушли. А в конце вечера ты заявила, что не хочешь идти домой, и я привел тебя сюда, поскольку не хотел оставлять одну. Ты вела себя очень странно, но я не мог понять: ты придуриваешься или это алкоголь. Вот и все, клянусь! Я просто не знал, что еще могу сделать…
– Значит, ты просто привел меня сюда, потому что я не хотела идти домой? – переспросила Юля, пытаясь уложить эту мысль в собственном сознании, вспомнить хотя бы крохотный эпизод из прошлого вечера. Память упрямо молчала.
– Да, не оставлять же тебя ночевать на улице…
– И я странно себя вела?
– Да более чем! После клуба потащила меня в это уродливое недостроенное нечто по другую сторону реки.
– В Портал? – удивилась Юля, в то же время парадоксальным образом немного успокоившись. Это заявление было слишком безумным, чтобы Роб его придумал.
– Кажется, ты его так называла, да.
– И что мы там делали?
– Мы? Ну, я просто ходил за тобой, стараясь не отстать, а ты сначала бегала по этажам – по самым верхним, кстати сказать, – потом начертила на бетонном полу осколком кирпича пентаграмму, посидела в ней, подвывая, и заявила, что нам пора, но домой ты идти не хочешь.
Он замолчал, но Юля не торопилась с реакцией, только моргала, приоткрыв рот, словно ждала продолжения, а лучше признания, что он пошутил и сейчас расскажет, что произошло на самом деле. Но Роб молчал, встревоженно глядя на нее, и ей пришлось снова переспросить:
– Я подвывала, сидя в пентаграмме?
– Ну, внутри круга, в смысле, – уточнил Роб. – Я думал, это прикол какой-то, связанный с вашими убийствами… или что-то в этом роде. Но была и вероятность того, что тебя с рома повело, поэтому я привел тебя сюда, когда ты заявила, что не хочешь домой. У нас здесь несколько номеров готово к демонстрации в пятницу, а один я для себя сделал, поскольку другой нормальной гостиницы в вашем городе нет.
Юля снова принялась копаться в памяти, но та на слова Роба ничем не отзывалась: ни подтверждением, ни опровержением. Словно вчера она отключилась прямо за барной стойкой, а потом проснулась уже здесь. Рука снова сама собой одернула рубашку, и это заставило вспомнить, в каком она виде.
Роб, судя по всему, заметил это движение и догадался, о чем подумала Юля.
– Я тебя не раздевал, сразу заявляю. Ты пришла и просто начала скидывать с себя одежду, я едва успел бросить тебе рубашку, чтобы ты голой не спала. Потом ты забралась под одеяло и моментально отключилась.
Он кивнул на кровать, Юля тоже посмотрела на нее. Обе подушки были примяты, одеяло сбито с двух сторон.
– Мне же тоже нужно было где-то спать, – виновато пробормотал Роб, все еще защищаясь. – Здесь только эта кровать. Я, конечно, мог уйти в другой номер, его бы снова подготовили, но мне все еще казалось плохой идеей оставлять тебя без присмотра. Вдруг бы ты проснулась посреди ночи и отправилась бродить… Или вовсе ушла бы в неизвестном направлении. Как бы я потом объяснил это полиции? Ведь тебя в последний раз видели со мной. Вот я и остался здесь. Но клянусь, я тебя пальцем не трогал! Ничего не было.
– Не было… – пробормотала Юля, опуская взгляд.
Ей безумно хотелось в это верить. И, пожалуй, его слова вполне походили на правду, хоть и звучали дико. Но именно это убеждало в их правдивости: кто бы стал такое придумывать?
Вот только если Влад узнает, где она провела ночь – с кем она провела ночь, – едва ли он поверит, что все было так невинно. Она сама, пожалуй, на его месте не поверила бы.
– Послушай, я знаю, что все это звучит странно, – снова подал голос Роб. – Я и сам не отказался бы послушать объяснение, что это было там… в Портале. Но все уже в прошлом, а там на столе остывает весьма недурной кофе. А еще есть омлет, блинчики и пара круассанов. Я взял в ближайшей кофейне все, что они могли предложить в качестве завтрака. Давай поедим, обсудим все, а потом я отвезу тебя домой.
Юля рассеянно кивнула, только потом осознала, что он сказал, и активно помотала головой.
– Мне надо идти, мне пора домой. Где моя одежда?
Роб вздохнул, вышел из спальни и через несколько секунд вернулся со стопкой одежды. Подходить к Юле он не стал, просто протянул стопку, дожидаясь, когда она сама подойдет. Ей пришлось приложить усилие, чтобы заставить себя сдвинуться с места. Но стоило одежде оказаться в ее руках, как воспитание возобладало:
– Спасибо.
– Да не за что, – Роб снова улыбнулся, сочувственно заглядывая ей в глаза. – И, позволь заметить, зря ты носишь линзы.
– Что? – Юле показалось, что она ослышалась.
– Ты ведь все это время носила цветные линзы, да? – уточнил Роб. – Потому что у тебя гетерохромия глаз. Ты зря это прячешь. Это не изъян, а изюминка. Это делает тебя особенной. И особенно привлекательной.
Юля машинально потянулась рукой к лицу, словно собиралась на ощупь проверить, на месте ли линзы, но на самом деле этот факт уже не нуждался в проверке. Раз Роб видит, что у нее глаза разного цвета, значит, линзы она где-то потеряла в тот отрезок времени, который совсем не помнит. Хорошо, что дома есть запасные.
– Зачем ты так говоришь? – проворчала она, заставляя себя опустить руку. – Ты ведь понимаешь, что на эти дешевые комплименты я больше не куплюсь. Я знаю о вашем с Владом соперничестве. Знаю, что ты просто хочешь сравнять с ним счет. И ты знаешь, что я знаю. Так в чем смысл?
Роб ничуть не смутился, улыбка на его лице не дрогнула. Он лишь легкомысленно пожал плечами и ответил вопросом на вопрос: