Тысяча камней

Глава первая

Тот традиционный субботний ужин в общине, наверное, никогда не сотрется из моей памяти. Мы подъехали к старинному зданию одними из последних. Брат подал руку, помогая выбраться из его «Жука». Родители прибыли перед нами и теперь ожидали у входа. Отец курил, мама нервно озиралась по сторонам, то и дело одергивая цветастую шаль.

– А вот и они, – шепнул Тимофей, придерживая меня за локоть.

Я обернулась. На подъездной дорожке показалась огромная машина инспектора Лероя. Крис почему-то называла ее «танк». Машина остановилась, и из нее вышла сама Кристин. Темные волосы за те пару недель, что мы не виделись, стали еще короче, и среди розовых прядей теперь мелькали ярко-голубые. На ней была байкерская куртка и тяжелые ботинки. Разноцветные гетры поверх черных брюк. Крис решительно шагнула к нам, приветливо улыбнулась Тиму и спросила меня тихо:

– Как ты?

– Боюсь.

Я решила быть честной.

– Не стоит, – усмехнулась подруга. – Хуже уже не будет.

Тим закатил глаза.

– Крис, немедленно прекрати запугивать детей!

Ее муж приблизился к нам.

Высокий, жилистый, с выбритыми висками и собранными в узел светлыми волосами, он обнял Кристин за плечи и укусил за шею. Крис недовольно мотнула головой, и несколько металлических колечек в ее ушах звякнули в такт этому движению.

– Клим, ты сейчас мне не помогаешь, – проговорила она строго.

Тот смешно фыркнул и протянул Тиму руку. А потом совершенно серьезно произнес:

– Мы о ней позаботимся.

Брат неопределенно пожал плечами.

Накануне моя семья получила письмо из канцелярии Магистрата, в котором сообщалось, что я прошла отбор и получила место ритора в закрытой школе. Но на самом деле все было немного иначе. Я случайно узнала о том, о чем не должна была даже догадываться. Столь желанная дружба с Кристин обернулась для меня большой проблемой. И теперь я принадлежала Магистрату – правящей верхушке Конфедерации. И только от магистров зависело мое будущее.

Даже сейчас я не могу сказать, чем меня так зацепила Крис Нибо. Я обратила на нее внимание еще на первом курсе. Мне было четырнадцать. Она училась в школе на пару лет старше и ни с кем не общалась. У нее был свой байк, свой заработок и жених-егерь. Утром они долго целовались перед входом в школу, а после занятий ехали вместе в город. Оба – как будто из другого мира. Климу Ручинскому вслед оборачивались все девчонки, а смотрел он только на Кристин. А она… Она позволяла ему быть рядом.

С тех пор многое изменилось. И я точно знала, что своего Клима она не отдаст никому. Собственно, вместо Клима магистрату отдали меня. Хотя я сама виновата.

Наконец к нашей компании присоединился инспектор Лерой Фальк. Официально он был представителем Западного форпоста, а по факту – гарантом лояльности магистрата. Он назначен моим охранителем старшим магистром Риммус, и именно Лерой должен был тем вечером отвезти меня в форпост. Немного ниже Клима, темноволосый, широкоплечий. Лет тридцати-тридцати пяти. Темные брюки, серый китель, легкие туфли на ногах. Местные такие не носят. Он окинул меня внимательным взглядом ореховых глаз и проговорил тихо:

– Ничего не бойся.

Я кивнула. Лерой умел производить впечатление на окружающих. Не такое, как Крис и Клим. Эти двое всем своим видом демонстрировали полное безразличие к происходящему вокруг. Клим дурачился, приставая к жене, а Крис лениво отбивалась от его рук и улыбалась. И ей было все равно, что о них думают другие.

Субботний ужин – традиционное собрание всего взрослого населения общины. Весьма консервативного населения. Ужин подразумевал… всего лишь ужин. Красиво накрытые столы, вкусная еда и развлекательная программа. Вступление в зрелость, например. Или помолвка. Ни одно событие в семье не могло пройти без всеобщего внимания. А сегодня были мои проводы. Редко когда незамужние девушки покидали общину, не окончив даже школы. Точнее, никогда. Поэтому сегодня главной героиней вечера была я.

Лерой подал мне руку. Я с благодарностью кивнула. Мама окинула нас нервным взглядом и подалась вперед, видимо, намереваясь поправить на мне платье. Но отец жестом остановил ее. И мы вошли в зал.

При нашем появлении все голоса стихли. В полной тишине инспектор подвел меня к столу старейшин на возвышении. Приветствие. Неглубокий поклон. Лерой отодвигает для меня стул. Наверное, я побледнела, потому что он придержал меня за плечи, помогая сесть, и шепнул на ухо:

– Я не дам тебя в обиду.

Я села, нервно теребя салфетку на коленях. Лерой опустился на стул рядом и накрыл мою дрожащую ладонь своей. Оглянулась. Мама и отец оказались за столом советников. Крис и Клим рядом с ними, Тимофей – за столом для холостой молодежи.

– Инспектор Лерой, – заговорил один из старейшин, когда все заняли свои места.

Лерой слегка кивнул, предлагая продолжить. Старейшину заметно перекосило.

– Вашу миссию в Северной общине можно считать выполненной?

Лерой сощурился, недобро взглянув на него:

– Смотря что вы подразумеваете под миссией.

– Егерь Клим найден, – старейшина натянуто улыбнулся и добавил: – И девушка тоже.

– Егерь Клим восстановлен в своей должности и правах, – жестко произнес инспектор. – А девушка… Девушка прошла отбор в школу риторов. Я всего лишь сопровождаю ее к месту учебы.

– А в чем заключался отбор, Ирис? – ласково спросила меня сидящая напротив самая древняя из старейшин.

Мне кажется, ей уже перевалило за сотню лет, а Тимофей утверждал, что она должна помнить время до появления стены. Морщинистая сухонькая старушка. Улыбающаяся так ласково. Но от ее вопроса я покрываюсь мурашками. Тот день снится мне в кошмарах. Высокая седая женщина. У ее ног лежит бездыханный Клим. Ее револьвер направлен на Крис, и рядом мой брат.

Нервно сглотнула, потянулась к стакану с водой.

– В школу риторов отбирают по личным качествам, – заметил инспектор. – Ирис и так потрясена происходящим. Не думаю, что стоит лишний раз напоминать ей о переменах.

Я благодарно улыбнулась. Старейшины переглянулись и перешли к обсуждению других вопросов. Больше меня никто не беспокоил, и я поняла, насколько оказался прав Лерой, лишая меня общества родителей этим вечером.

Потом было прощание с друзьями детства на ступенях клуба. Мы вместе росли на ферме, вместе бегали по пляжу, вместе поступили в школу. Но всех их вытеснила из моей жизни Крис. Я так стремилась стать частью ее мира, недоступного, непонятного, что без сожаления обрывала старые связи. Сейчас выходит, что не зря. Меня прежней больше нет. Есть Магистрат. И больше никого.

Я обнялась с девчонками, наперебой желающими мне удачи. Махнула немногочисленным парням. Большинство ровесников сейчас находились в юнкерской школе. А потом подошла к инспектору.

– Я пообещал Риммус, что глаз с тебя не спущу сегодня, – лениво проговорил он. – Но, думаю, тебе нужно попрощаться с родными. Поедешь с родителями или с братом?

– А можно с вами?

Он удивленно посмотрел на меня, но ответил:

– Как знаешь.

Тим был недоволен моим решением, но я боялась оставаться с ним сейчас наедине. Брат был полон чувства вины из-за того, что не смог меня отстоять. Не смог помочь. А теперь вынужден скрывать правду от родных.

Я подошла к «танку» и хотела было сесть на заднее сидение, но Лерой меня остановил.

– Там занято, – усмехнулся как-то горько, – там теперь всегда занято.

Я забралась в машину, пристегнула ремень безопасности и только тогда посмотрела назад. Они сидели в обнимку. Крис и Клим. Так близко, что я покраснела. Клим что-то шепнул жене на ухо, а она улыбнулась только ему одному. Нежно провела по щеке, поцеловала в губы. А потом вдруг посмотрела на меня и спросила:

– Почему ты не с братом?

Отвечать не хотелось, и я отвернулась к окну.

– Ирис? Все в порядке? – в голосе Клима прозвучала тревога.

– Хочешь, я вместе с тобой поеду в «Жуке»? – одновременно с ним предложила Кристин.

И я кивнула, прежде чем успела как следует подумать.

Тимофей долго не мог понять, почему мы идем к его машине. Кристин крепко держала меня за руку. Клим, конечно же, пошел за нами. На ступенях клуба собирались люди – посмотреть. Чтобы потом было о чем поговорить за вечерним чаем.

К счастью, родители уже отбыли на ферму. Мама старалась не оставлять девочек без присмотра надолго.

Зоя и Мила. Как же я буду по ним скучать.

Я так и не поняла, как часто смогу видеться с родными и смогу ли вообще. Лерой неопределенно пожал плечами и сказал, что все будет зависеть от моих личных успехов. Крис обещала сделать все возможное для этого, а Клим лишь нахмурился.

Мы с огромным трудом уместились в апельсиновую машинку брата. Клим все-таки поехал с нами и теперь сидел на пассажирском сиденье рядом с водителем и непривычно тихо что-то рассказывал Тиму. Тот кивал, внимательно слушая, но не отвлекаясь от дороги. Кристин же смотрела в окно.

Мы жили на самом краю пустоши. Отец и его рабочие день за днем отвоевывали у нее все больше и больше земли. Вдоль стены на границе с Заповедником есть старые торфяники. Именно оттуда и привозили торф, который смешивали с песками, добиваясь тем самым пригодной для растений почвы. Мама вела огромное хозяйство. В общине мы были единственными поставщиками птицы и яиц, молока и овощей, которые не зависели от города.

Ведь основной доход общине приносили солеварни. И продовольственные пайки получали в обмен на соль. А пустоши – это не только бесконечные дюны, что переносятся ветрами с места на место. Это цветущий вереск, яркие каперсы. И дикие астры, растущие на солончаках. Деревья же можно увидеть только за стеной. В Заповеднике. На подъездных дорожках у нас разве что шиповник да акации приживаются.

Я любила наш край. Суровый. С коротким жарким засушливым летом, с затяжной, но, как правило, бесснежной и поэтому темной зимой. С постоянными дождями на побережье. Потому что в пустошах влага никогда не достигает земли. И я не хотела уезжать.

Тим затормозил у крыльца, и мы дружно выбрались наружу. Мама стояла в дверях и куталась в шаль. Предложила:

– Может быть, чаю перед дорогой?

Я отрицательно качнула головой. Тим осуждающе глянул исподлобья.

– Мам, я лучше поеду, – прошептала, обняв.

– Зайди к сестрам.

– Обязательно.

Близнецы уже спали. Я подошла к каждой из них и поправила одеяло. Зоя беспокойно зашевелилась, и я торопливо отступила к двери. Зашла в свою комнату. На небольшой софе все еще обитали куклы. Комод был завален заколками и гребнями. На письменном столе царил беспорядок. Я не стала ничего менять. Подхватила небольшую сумку и, не оборачиваясь, вышла. В коридоре меня ждал отец, уставший и осунувшийся. С присущей ему прямотой спросил:

– Ведь это все неправда?

Я подняла на него глаза.

– Папочка, в письме нет ни единого слова неправды.

– Но ты не могла сама решиться на отбор.

Я лишь отвела взгляд.

– Инспектор Лерой кажется мне надежным человеком, но дальше…

– Все будет хорошо, пап, – я обняла отца, прижалась на мгновение к его груди.

Вдохнула знакомый с детства запах пустоши. Дикий и пряный. Родной.

– Мне пора. Я обязательно буду писать.

Отец кивнул серьезно, забрал сумку, и мы спустились вниз.

Маму я обняла торопливо, чтобы не разрыдаться. Точно так же лет пять назад или даже больше она провожала Тимофея на отбор. В Заповедник. Тим был в приподнятом настроении, шутил. Но мама прятала слезы, теребила кончик неизменной шали и не могла на него наглядеться. Тим вернулся через двое суток. Бледный. Практически серый. Неделю он не выходил из комнаты, и я знала, что у него жар. И есть он тоже не может. Но мама по дому порхала. От ее нервозности не осталось и следа. Только потом я поняла, что брата не взяли в юнкерское училище. И он оставался дома. Мама и подумать не могла, что у нее смогут забрать кого-то из дочерей.

Она отпускала меня нехотя, мы все не могли разомкнуть ладони, пока отец не позвал:

– Лил, идем. Им давно уже пора ехать.

И мама сдалась.

Клим принял из рук отца мою сумку и забросил ее в багажник «танка». Я забралась на заднее сиденье. Тим подошел к машине и постучал в окно. Я опустила стекло.

– Обещай больше не делать глупостей, ладно? – прошептал еле слышно.

– Я постараюсь, – улыбнулась в ответ.

– Увидимся, – брат щелкнул меня по носу.

– Непременно, – ответила, поднимая стекло и отворачиваясь.

По щекам текли слезы.

Вот хлопнула дверь. Зашумел мотор. Машина сделала разворот. Я обернулась, чтобы посмотреть на родных, и разрыдалась в голос. Кристин обняла меня, прижав к себе.

Слезы закончились, когда город остался позади. Мы прошли последний КПП и теперь неслись по автобану. Клим протянул флягу. Я сделала глоток, думая, что там вода, и закашлялась. Крис осуждающе посмотрела на мужа.

– Ей легче будет, – пожал он плечами. – Тем более стоит поспать. Мы приедем только завтра к обеду.

– И я сомневаюсь, что потом до вечера тебе удастся отдохнуть, Ирис, – добавил Лерой. – Попытайся уснуть.

Места в «танке» было достаточно. Я, послушав Крис, скинула обувь и забралась на сиденье с ногами. Мне протянули плед и снова флягу. Горький херес скользнул жаром по горлу, разлился теплом по всему телу. И я не заметила, как уснула.

Глава вторая

К Западному форпосту мы подъехали примерно через пару часов после полудня. За ночь я успела неплохо отдохнуть. Последний участок пути я провела на пассажирском сиденье рядом с инспектором. Крис и Клим спали. Клим вел всю ночь, сменив Лероя после выезда на автобан. Сейчас он казался совсем юным. Распущенные светлые волосы разметались по плечам, причудливо переплетаясь с разноцветными прядями Кристин. Она крепко прижалась к мужу во сне, будто бы прячась в его объятиях и одновременно закрывая собой от мира. Я заставила себя отвернуться.

– Ты представляешь, что такое переход? – вдруг спросил инспектор.

Отрицательно качнула головой.

– Совсем?

– В Цитадель можно попасть переходом, – ответила то единственное, что помнила.

– В Цитадель можно попасть только переходом, – уточнил инспектор. – Всего их четыре – из каждого форпоста.

Я удивленно посмотрела на Лероя.

– Мы пойдем переходом?

– Именно, – подтвердил тот. – Поэтому повторю вопрос. Что ты знаешь о переходах?

– Ничего, – прошептала, отвернувшись к окну.

– Твой брат не прошел отбор?

– Нет, – я удивленно посмотрела на Лероя. – Все знают, что он не егерь.

– А почему?

Я задумалась:

– Он вернулся через два дня и почти неделю не выходил из комнаты.

Лерой кивнул, а потом произнес:

– Переход воздействует на людей аналогично Заповеднику. Такие, как Клим или Крис, не заметят вообще или почувствуют легкое недомогание. Такие, как я, будут ощущать головокружение, тошноту и беспокойство.

– А я?

– Ты была в Заповеднике?

– В дендрарии, как и все школьники.

– И что-нибудь почувствовала, когда проходила стену?

– Головокружение, наверное, но нас предупредили, что такое случается.

– Сейчас может быть то же самое. Ты отдохнула?

– Да, спасибо, – ответила поспешно и добавила: – Я справлюсь.

– Конечно, – улыбнулся Лерой, а я снова отвернулась к окну.

А вскоре впереди показался Западный форпост. Подъездная дорога вела по искусственной насыпи прямо к арке ворот, откуда начинался туннель, ведущий во внутренний двор. Узкая полоска песчаного пляжа отделяла бастионы от водной глади озера, а там, за куртиной, зеленел парк, в котором расположилась сама Резиденция. Старый замок, оплот Северного округа.

Инспектор остановил машину. Крис на заднем сиденье зашевелилась:

– Резиденция? – спросила, зевнув.

– Да, – ответил Лерой, почему-то улыбаясь.

И Кристин светло улыбнулась ему в ответ. А мне вдруг нестерпимо захотелось почувствовать такой взгляд на себе – полный нежности и скрытого знания. Тем временем Крис ткнула мужа локтем под ребра, и тот нехотя открыл глаза. Потянулся и произнес:

– Давненько я тут не был!

– Успел забыть гостеприимство охранителей? – поддел его инспектор.

– Не то чтобы успел, но… – в этот момент Крис прижалась к его губам своими, и Клим переключил внимание на супругу.

– Идем, – бросил мне Лерой, – подышим, пока эти двое соберутся.

Я послушно выбралась из машины. Лерой направился к озеру, и я поспешила за ним. На улице было довольно прохладно, и я поежилась – то ли от налетевшего с воды ветерка, то ли от каменной громады бастионов, что нависла над нами.

– Переход находится в Северном крыле, – произнес инспектор, кидая в воду небольшой камень. – После КПП будет возможность немного отдохнуть. И попрощаться с Крис. Дальше восточной галереи их не пустят.

– У нас будет возможность видеться?

– Таис согласилась тебя учить, – задумчиво ответил Лерой. – Если тебе удастся раскрыть свою силу, то да.

– Раскрыть силу? – я удивленно посмотрела на Лероя.

– Ты все узнаешь сама, Ирис, – он улыбнулся. – Магистрат – это не тюрьма. Магистрат – это шанс. И постарайся его не упустить.

– Шанс?

– Шанс узнать, каков наш мир на самом деле, – Лерой поднял еще один камень и запустил его в воду. – Идем. Наши голубки соизволили покинуть машину.

Крис и Клим, слегка помятые, но улыбающиеся ждут у «танка». Лерой достает из багажника наши вещи, и мы направляемся к арке входа. Протягиваю руку с напульсником, тонкий писк сканера, и я оказываюсь в тоннеле. Лерой берет меня за руку, благодарно улыбаюсь ему. Мне не по себе и немного жутко. От темноты. Сырости. И окружающего нас камня. Крис и Клим следуют за нами. Тоннель выводит на площадь перед Резиденцией, и я замираю, оглядываясь. Лерой нетерпеливо дергает меня за руку, но я не двигаюсь с места. Строгие геометрические формы основных построек утопают в зелени парка. Центральная площадь представляет собой сложный орнамент из разноцветных камней брусчатки, который ведет к парадному входу в замок.

Сам переход расположен в Северном крыле, рядом с кабинетами старейшин и штабом охранителей. Об этом мне рассказывает Клим, пока мы ждем Лероя в восточной галерее. И из-за искаженного фона там не действуют магнитные замки. Мой напульсник просканировали еще дважды, прежде чем пропустить в здание. Проверили датчик состояния и только после этого позволили присоединиться к моим спутникам.

– А они сделали выводы из нашего набега, – восхищенно говорит Крис. – Сканер внизу, шестеро охранителей в галерее.

– А ты думала, они и дальше будут позволять бесстрашным девам красть прекрасных принцев из башни? – усмехается инспектор, который только что подошел к нам.

– У меня был ручной дракон, – Кристин улыбается.

– И прекрасный принц, который быстро бегает, – заметил Клим.

– Это да, – согласился Лерой. —Только думает он гораздо медленнее.

Клим дернул уголком рта, но смолчал. Крис приподнялась на цыпочки и коснулась его щеки губами, а Лерой повернулся ко мне и произнес:

– Клим был здесь под арестом.

– А мы его вытащили, – добавила Крис. – Но вообще-то это большая тайна.

– А что здесь не большая тайна, – еле слышно бурчу в ответ, но Кристин слышит.

Улыбаясь, обнимает меня за плечи и отводит в сторону.

– Ну ты как? Знаю, вопрос глупый, но я не могу не спросить.

– Я держусь, – отвечаю честно. – Лерой пытается убедить меня, что это шанс. Шанс узнать много нового.

– Это именно так, – кивает Кристин. – Другое дело, что назад пути для тебя уже не будет. Поверь мне, Ирис. Ты уже никогда не сможешь вернуться к прежней жизни. Ферма, школа и Северная община остались позади. И только ты можешь сделать так, что впереди будет что-то стоящее.

– Я никогда не была одна. А там…

– Там будет Лера, – Крис косится через плечо на стоящих в стороне мужчин. – Он останется с тобой рядом, что бы ни случилось. Он хороший человек, Ирис. Рядом с ним ты в безопасности.

– Мы увидимся? – спрашиваю самое главное.

– Твоя задача сделать так, чтобы Риммус отправила тебя к Таис. И тогда мы точно будем рядом. Но это зависит только от тебя. Нам с Климом в Цитадель не проникнуть, – отвечает Кристин, а потом добавляет: – Постарайся простить нас.

– Я сама виновата, – спешу возразить, а потом, поддавшись порыву, обнимаю подругу. – Я должна была ждать в машине. Знаю.

– Все будет хорошо, – шепчет Крис, прижимая меня к себе.

И я с удивлением понимаю, что она плачет. Слова застревают где-то в горле, и я из последних сил пытаюсь сдержать слезы, но тщетно. Мы так и стоим посреди восточной галереи, обнявшись и рыдая в голос, пока не раздается ворчливый голос Клима:

– На мгновение нельзя оставить одних. Развели болото, – он тянет жену на себя, заставляя нас оторваться друг от друга.

Лерой приходит ему на помощь, просто подхватывая меня на руки. Бережно несет по галерее в сторону двери без магнитных замков. Я пытаюсь вырваться, но он только сильнее прижимает меня к себе. Оборачиваюсь и вижу, как Клим что-то шепчет Кристин, но она лишь мотает головой в ответ. Лерой достигает Северного крыла, и закрывшаяся за нами дверь отсекает меня от прошлой жизни. Я теперь смотрю перед собой и вижу расплывшуюся густую тьму. Точно такая тьма застилает глаза инспектора.

Она заполняет собой все помещение, и я испуганно пячусь к двери. Два охранителя немедленно перекрывают мне дорогу, и я вновь оборачиваюсь к Лерою. Он делает глубокий вдох, и тьма неохотно отступает. Только глаза продолжают чернеть.

– Не бойся, – голос его звучит хрипло. – Это всего лишь переход. Как ты себя чувствуешь? Что-то слышишь?

И я с удивлением понимаю, что чувствую себя нормально. Лишь слышу странный скрежет, что доносится откуда-то из глубины.

– Что это? Что это скрипит?

– Это переход, – отвечает Лера, – пространственный тоннель. Нам туда. Как будешь готова, дай мне руку.

Я смотрю на клубящуюся тьму, на моего охранителя и закрытую за моей спиной резную дверь. И понимаю, что дальше медлить нельзя. Протягиваю инспектору ладонь, и мы шагаем в пустоту.

Лерой крепко прижимает меня к себе, а я хочу закрыть уши руками, чтобы не слышать нарастающий скрежет. Почти вопль. И в этом оглушающем звуке мы падаем и падаем. Я закрываю глаза, в окружающей нас темноте все равно ничего не видно. Горло, а следом за ним и кожа начинают гореть. И я кричу, а Лерой все теснее прижимает меня к себе. На ощупь он ледяной. А потом скрежет резко смолкает, остается только дикая жажда, и я открываю глаза. Передо мной все та же комната. Только теперь в ней нет тьмы.

– Здравствуй, Ирис, – произносит магистр Риммус. – Добро пожаловать в Цитадель!

– Воды… – единственное, что мне удается прохрипеть, а потом я вновь лечу в пустоту.

Глава третья

Пожалуй, самым большим потрясением для меня в Цитадели стало отсутствие людей. Выросшая на ферме среди рабочих и их детей, я привыкла к шуму, гаму, ругани и смеху. К тишине я не привыкла и привыкнуть никак не могла. В крепости почти не было людей. То есть где-то они, конечно, были, потому что завтраки, обеды и ужины кто-то готовил. И в комнатах убирались. И одежду содержали в порядке. Но незаметно. На глаза попадались лишь охранители и пажи.

Окончательно в себя после перемещения я пришла уже в комнате, отведенной ритору. Странный жар отступил, и я аккуратно села на кровати, сбросив укрывавший меня плед. В кресле напротив сидел пожилой мужчина в изумрудном кителе, с седыми, собранными в низкий хвост волосами и неестественно яркими голубыми глазами, что смотрели на меня с плохо скрываемым интересом.