– Прежде чем я уеду, позволите последний совет, лорд Грегор?
– Конечно.
– Подарите Хайлигланду наследника до того, как столичная знать сотрет вас в порошок.
Договорив, Рейнхильда подхватила накидку и стремительно покинула зал. Едва за ее спиной хлопнула дверь, Ириталь поднялась со скамьи.
– Я поговорю с ней, – сказала латанийка. – Попробую объяснить…
– Зря стараешься. – Грегор устало бухнулся на скамью и залпом осушил кубок с остывшим вином. – Она не поймет. Рейни всегда ставила долг превыше всего. Быть может, потому, что еще не познала любовь.
– И все же я попытаюсь.
Ириталь торопливо засеменила к выходу, и, наконец, друзья остались наедине. Альдор вопросительно кивнул на кувшин, и Грегор молча подвинул опустевшую чашу.
– Ты был слишком жесток с ней, – сказал сенешаль. – Рейнхильда такого не заслужила.
Герцог сделал щедрый глоток и вытер рот тыльной стороной ладони.
– Она меня вынудила. Боже, как Рейни порой похожа на мать! Она ведь ни мгновения жизни не любила отца, но оставалась рядом до самой его смерти. Даже несмотря на любовницу. Жизнь свою положила ради долга и ни минуты не была счастлива.
– Леди Вивиана исполняла долг перед империей и Хайлигландом. Не удивительно, что и дочь она воспитала в том же духе. Для Рейнхильды важна лишь ее родина, и она пойдет на все, чтобы дать Хайлигланду мир. А вот ты, Грегор, пошел в отца и унаследовал его безрассудство.
– Ну, разве что любовницу не завел.
– Тебе только двадцать три, еще все впереди, – отозвался Альдор. – Если же говорить серьезно, меня обеспокоили твои слова. Я – маленький человек и просто твой однокашник, но я разделяю мнение Рейнхильды. Ты ввязываешься в очень опасную игру.
– И ты туда же?
Альдор сделал щедрый глоток и с глухим стуком поставил чашу на стол.
– Я знаю свое место, – спокойно ответил он. – Я младший баронский сын и владею лишь тем, что ты мне даровал. Я принес клятву верности, и буду исполнять твои приказы.
Грегор внимательно глядел на лицо друга, и Альдору стало не по себе от пронизывающего холода его ледяных глаз. Такой взгляд он не раз видел еще в Ордене, когда брат Грегор спорил с наставниками и старшими монахами, когда получал наказания за дерзость и с упрямым спокойствием принимал кару. Сейчас Альдор понял, что и герцог давно все решил: Ириталь оказалась для него важнее родного дома, который Грегор так и не привык считать своим. Ириталь была его мечтой, и, увидев даже призрачный шанс заполучить ее, Грегор Волдхард не собирался останавливаться, какими бы последствиями ни обернулось его желание.
– Хорошо, – сухо проговорил герцог. – Вот первый приказ: начни готовить мой отъезд. Я хочу покинуть Эллисдор завтра же.
– Так скоро?
– Нужно торопиться. Чем раньше приеду в Миссолен, тем больше шансов завести полезные знакомства. Быть может, меня, и правда, кто-нибудь поддержит.
– Разумно. Насколько вообще что-то в этом плане может быть разумным, – проворчал Альдор. – Будут другие распоряжения?
– Пока Рейнхильда здесь, она вправе управлять замком в мое отсутствие. Но после того как она уедет, Эллисдор останется на тебе. Подготовь бумаги – я подпишу приказ официально.
Альдор оторопел от неожиданности.
– Ты шутишь?
– Брось прибедняться! В Ордене у тебя лучше всех получались хозяйственные расчеты. Мне же сейчас нужно, чтобы замок оставался под надзором тех, кому я доверяю. И важно позаботиться о безопасности Ириталь. Едва в Миссолене поймут, что она нарушила клятву, постараются заполучить ее или наказать.
– Охранять ее должны проверенные люди, – добавил Альдор. – Таких мало.
– В этом и проблема. Граф Урст с сыном еще в Спорных землях и увязли в постоянных стычках с рундами. Эккехард трепло, и такую тайну я ему ни за что не доверю, даром что родич. Личную гвардию пока тоже нельзя вмешивать – раструбят. Нужен кто-то, чьего интереса во всей этой истории не будет. Есть такие на примете?
Впервые за вечер Альдор почувствовал уверенность и улыбнулся:
– Какое счастье, что у твоей семьи есть старые должники за пределами Эллисдора.
1.3 Вольный город Гивой
И зачем он опять сюда притащился?
Ночь была теплой, но Веззама бросало то в жар, то в холод. Несколько раз в неделю он приходил сюда и прятался в тени пристройки. Веззам уже и сам не понимал, зачем делал это на протяжении целого года. Ноги несли сюда, стоило ему увидеть, как Артанна украдкой седлает коня. За эти годы он хорошо выучил ее привычки: если она отправляется в город пешком, значит, собирается напиться в одном из кабаков, если же Артанна идет в конюшню и старается незаметно удрать, значит, опять едет трахаться с Гвиро.
Этим вечером она снова уехала верхом.
Веззам натянул капюшон почти до носа. Его седые, как у всех зрелых вагранийцев, волосы отросли и мешали обзору. Впрочем, смотреть сейчас было не на что. Около часа назад Артанна нар Толл, его командир, лихо взлетела по ступенькам этого дома и скрылась за окованными железом дверями.
А он стоял и пялился в окно хорошо освещенной спальни, откуда доносились веселый звон стеклянных бокалов, баритон Гвиро и хриплый смех Артанны.
Отчасти Веззам понимал, зачем каждый раз приходил на это место. Гвиро умел ее развеселить, чего Веззаму с его скорбной рожей и полным отсутствием чувства юмора никогда не удавалось. Только в обществе этого важного гацонца Артанна была способна искренне смеяться, словно возвращалась в те времена, когда ее драгоценный лорд Рольф был еще жив. Веззам мог отдать на отсечение любой из пальцев за то, чтобы она так же беззаботно расхохоталась при нем.
Рольф Волдхард умер три года назад, и лишь Федериго Гвиро удалось заставить Артанну снять траур, который она даже не имела права носить. За это Веззам был благодарен помощнику наместника. В остальном же он его ненавидел.
Из спальни на балкон вышла очень высокая сухощавая вагранийка с растрепанными седыми волосами. Вид она имела моложавый, но Веззам знал, что в следующем году ей стукнет полвека. Таков был их народ: рано седели, зато жили по полторы сотни лет. Артанна была одета лишь в рубаху и босиком прошлепала по холодным камням. Уселась на перила балкона, взяла трубку и принялась старательно набивать ее табаком.
Следом за Артанной, на ходу завязывая халат, вышел и сам Федериго Гвиро. У него были курчавые темные волосы, тронутые сединой на висках, породистое лицо и ухоженная бородка, подстриженная по гацонской моде. Ростом он вышел ниже Артанны, но был сложен весьма неплохо для человека, ни разу не участвовавшего в бою и недавно разменявшего пятый десяток. Помощник наместника нес в руках маленький поднос с напитками и свечу с лучинами для прикуривания трубки.
Веззам, держась в тени, подобрался под самый балкон и теперь мог слышать разговор.
– Порт, Федериго, – медленно произнесла Артанна. – Я хочу порт.
– Им занимается Танор.
– Знаю. Но его бойцы работают там спустя рукава, а сам Танор прикарманивает часть взяток. Город теряет ощутимые деньги.
– Как будто ты не будешь приворовывать, – хмыкнул Гвиро и подал даме зажженную лучину. Артанна тщательно раскурила трубку.
– Разумеется, буду. Но мои ребята не халтурят и смогут обеспечить порядок в порту. Ведь грядет сезон ярмарок…
– Может, просто разделим область поровну? Тебе достанется северная часть порта, Танору – южная. Все честно.
Артанна фыркнула.
– Ага, и я, значит, охраняй отстойники, а Танору ты отдашь все самое прибыльное? Нет, так не пойдет, мой дорогой синьор.
Гацонец тяжело вздохнул и нежно обнял женщину за плечи:
