То, что осталось после. Часть 1. Последний дом для человечества

Глава 3 У капитана

– Как зовут, откуда к нам пожаловал? – коренастый мужчина, в тельняшке и расстёгнутым, черным, офицерском кителе, на погонах которого блестели три золотых капитанских звезды, нахмурил пышные брови и пристально взглянул на собеседника.

– Сергей. Пришел из Старой Руссы, это которая под Новгородом.

Лоб мужчины от удивления наморщился и тот медленно откинулся на спинку скрипучего стула.

–Старая Русса? – переспросил он, не веря своим ушам, – это больше двухсот километров отсюда. И то, если по прямой.

Сергей кивнул.

–Дорога была трудной, -коротко ответил новоприбывший.

Позади стояли Андрей и Николай Сергеевич, которые встретили гостя на Лазаревском мосту. Вскоре после встречи они сменились с ночного дежурства и отвели его к начальнику острова, пост которого находился в одном из зданий парка победы. Отвели сами, никому другому больше не доверили.

Николай Сергеевич- тот, что постарше, сразу шагнул чуть вперед и обращаясь к капитану сказал.

– Я же говорил глаза на лоб полезут. Притопал к нам не из какого ни будь Красного села, или Гатчины, а из Новгородской аж, -мужчина говорил крайне эмоционально, жестикулировал, упоминая города, указывал руками то в одну, то в другую сторону. – Как жив вообще остался, не пойму, или там у вас в Новгородской никаких охотников нет вовсе?

– Ты погоди, -прервал его капитан, – вперед паровоза не лезь. Раз сюда привели, вопросы я задавать буду. Сами присядьте вон отдохните, или вообще домой ступайте, спать ложитесь.

– Ну товарищ капитан, – протянул Андрей, – ну как тут спать, раз такое дело, мы ведь…

– Ну ладно, ладно, – капитан махнул рукой, – сидите, только молча, потом с расспросами доставать будете, я так понимаю гость наш навсегда пришел, или обратно собираешься возвращаться?

Мужчины кивнули и расположились рядом. Андрей сел на деревянный табурет, а Николай Сергеевич в мягкое дерматиновое кресло, застеленное цветастым махровым покрывалом.

– Обратно, не собираюсь, – устало ответил Сергей, – до сюда еле как добрался, об обратной дороге и думать не хочу. Если вы конечно примите?

–Мы всех, кто с той стороны идет принимаем, -добродушно ответил капитан, – Правда давно уже таких не было, кто в городе да округе выжил, все давно тут. Так что если ты ничего дурного учинять не планируешь, то милости просим. Правда все не за даром, работать придется.

– Я на все согласен, лишь бы не одному быть.

Капитан хмыкнул.

–Значит один?

– Один, – холодно ответил Сергей, – никого больше не осталось.

– Что во всем городе никого?

– Во всем. Пусто там, впрочем, как и в окрестностях.

– Значит пусто всё-таки? – снова переспросил капитан и стал хмурым, видно, что расстроился, взглянул на своих подопечных, те тоже осунулись. – А по дороге, что тоже никого не встречал?

– В деревнях, которых был, везде пусто, в города не заходил, там эти твари повсюду кишат.

– Ну мы так и думали, что твари эти везде, только вот надеялись, что где-нибудь всё-таки остались живые люди.

Сергею показалось, что он только что словно отобрал у присутствующих надежду на то, что они остались не одни в этом мире. Сперва явился на остров обрушившись как снежный ком, дал надежду на существование жизни за пределами острова и почти сразу ее отнял.

По дороге к капитану, он повстречал еще несколько человек, с винтовками наперевес, спокойно идущих по аллее парка, постовые сказали, что, это была смена очередного караула. Ещё встретил парочку простых прохожих и галдящую детвору, прущих на спине увесистые рюкзаки. Самые настоящие школьные рюкзаки, внутри которых наверняка были тетради и учебники. Для него это выглядело дико, так как последние два года на его пути встречались лишь руины, обгоревшие, ржавые остовы машин и свирепые твари, жаждущие полакомится человеческой плотью. Еще он заметил дрожащий желтый свет в окнах нескольких многоэтажных домов, где- то вдалеке. И для него это выглядело таким же невероятным, как, к примеру, увидеть НЛО, или Йети. Сергей не верил своим глазам и думал, что это всего лишь сон, слишком давно он не видел света в окнах, и не встречал на улицах просто мирно бредущих прохожих.

На некоторое время в помещении повисла тишина, кажется всем понадобилось время чтобы смирится с плохими новостями. Капитан достал бронзовый отполированный портсигар из нагрудного кармана кителя. На нем имелась выгравированная надпись, но Сергей не успел ее прочесть, мужчина быстро распахнул его, вынул самокрутку и предложил закурить гостю. Тот отказался. После, убрал его обратно, помял папиросу пальцами, тщательнее закрутив кончик, сунул ее в рот и поджёг, точно такой же бронзовой зажигалкой. Вероятно, это был подарочный, либо наградной набор.

Обдумывая услышанное мужчины некоторое время помолчали.

– Андрюша, будь добр, открой окно, – попросил капитан, наконец прервав тишину, – Кстати по поводу рации, – он снова обратился к Сергею, – почему молчал, радиостанция наша всегда работала, да и частота в общем-то стандартная, не шифрованная, за столько времени наверняка бы наткнулся.

Сергей немного засуетился, соображая, что ответить.

– В первое время выходил. Я еще тогда не один был. Мы много сигналов с разных сторон принимали, но в основном с окрестностей и пригородов. Мощной радиостанций у нас не было, да и аккумуляторы заряжать негде.

– А сколько вас было человек?

– Ну во всем городе не знаю. Но в нашей группе пятнадцать человек. Мы себя в шутку называли- новой семьей, – мужчина грустно усмехнулся. – Всячески старались поддерживать друг друга, чтоб легче было справится с пережитыми ужасами. Правда не долго этой семье пришлось просуществовать.

Сердце Сергея заныло, тоска об ушедших медленно резала его острым скальпелем, каждый раз оставляя маленькие надрезы, через которые вытекала горячая кровь, медленно разливаясь в груди, сковывая дыхание, а после того, как кровь уходила, на ее месте образовывалась пустота.

– А потом, когда появились эти, – продолжил Сергей, – радиосвязь быстро оборвалась, впрочем, не до рации уже было, пытались просто выжить.

– Значит тебе единственному повезло выжить?

– Из своей группы да, а вообще многие уходили из города, о их судьбе мне неизвестно. Может я просто оказался самым трусливым и слишком хорошо прятался, а может и в самом деле повезло.

– Прятались мы все и тут не в трусости дело. Ты расскажи, как добраться смог до нас, мир ведь теперь охотникам принадлежит, неужели настолько везучий что и по пути не натыкался на них?

– Крутятся они в основном в крупных городах и окрестностях. Это я быстро понял, как только смог из Старой Руссы выбраться. На дорогах их вовсе нет. В селах и деревнях, те что помельче ни людей, ни этих тварей нет. Главное и башен жнецов не видать и разрушений толком тоже нет, а люди, словно все сгинули. Я в основном путь держал вдоль сел. Транспортом не пользовался, аккумуляторы сдохли все уже давно, да и не хотел звуком двигателя этих, как вы их называете охотников, привлекать. Поначалу, когда еще снег был, двигался на лыжах. Думал за зиму дойду, пока они в спячке, но погода этой зимой была прям жуткая, метель за метелью и морозы под тридцать, а то и больше.

– Да уж, как в сорок первом, – согласился капитан.

– Приходилось в селах этих неделями жить, бураны пережидать. Я однажды чуть на смерть не замерз. Шел я тогда, как по карте понял уже в Ленинградской области. Ветер поднялся, снег прям в лицо хлестал, идти стало трудно. Я хоть и тепло был одет, но сразу ощутил, как холод сквозь одежду пробирается и, как назло, везде поля были ни одной лесополосы не видать. Уже через полчаса лицо онемело, ресницы сосульками покрылись, а ноги и руки как ватные стали. Хотел уже в снег закапываться, под сугробами пережидать вьюгу, опасно, конечно, можно уснуть и не проснуться больше, но все же лучше, чем коченеть на открытом ветре. Тогда я на знак дорожный наткнулся, на нем было написано «Торфяное», по указателю добрался до поселка и в самый же первый дом, старенький такой чуть покосившийся, а внутри печка, самая настоящая из кирпича, и дровница рядом, а в ней ровная стопка дров. Долго ее растапливал, часа два, наверное, я ж городской никогда не пользовался таким и дрова к тому же отсыревшие оказались. Пришлось несколько томов из местной советской коллекции книг сжечь, я уже не помню, что именно за тома это были. Помню только что окоченевшие руки даже бумагу порвать не могли толком, страницы выскальзывали из пальцев, словно их солидолом смазали.

Остальные сидели молча, слушали. Такие истории на острове были на вес золота, теперь ведь ни телевизора, ни газет, ни интернета, только книги, которые уже перечитали все от корки до корки и истории. Николай Сергеевич тоже засмолил, выдувая струйки дыма в приоткрытое окно. Внутри стало прохладно, капитан застегнул китель, на верхнюю пуговицу поежился и затушив папиросу сказал.

– Коля давай заканчивай и закрывай окно, а то сквозняком потянуло, не хватало еще всем простудиться.

Николай быстро дотянул оставшуюся папиросу вышвырнул окурок на улицу, от чего поймал неодобрительный взгляд капитана и захлопнул окно.

В целом капитан выглядел довольно суровым человеком, отчего его слушались беспрекословно, но как показалось Сергею одновременно с этим он был добродушным и справедливым.

– Значит через села? – подытожил капитан тяжело выдохнув.

– Да. Там же и еду добывал, одними консервами питался, все остальное либо плесень съела, либо сгнило. Несколько раз удавалось зайца подстрелить, варил похлебку. Не думал, что зайчатина такая вкусная может быть.

– Подстрелить? Я у тебя оружия не увидел, или на посту оставили? – он взглянул на Андрея и Николая.

Андрей помахал головой

–Не было оружия с пустыми руками пришел.

Капитана это сильно удивило.

– Как же это ты без оружия, из лука что ли подстрелил, или рогатки?

–Нет, – усмехнулся Сергей, -оружие было, я ведь не сумасшедший с голыми руками сюда тащиться. Вот только патроны быстро закончились, уже тут в городе последний рожок своего АКСУ расстрелял.

Все трое переглянулись. За последние дни никакой стрельбы они не слышали, в онемевшем городе хлопки от выстрелов разлетались на многие километры вокруг, а тут была тишина.

– Я еще в пригороде нарвался на стаю охотников, последние патроны в них выпустил и в подвале укрылся. Пару дней там сидел, ждал, когда свалят. А потом найти патроны не удалось, пришлось бросить на подходе к острову как не нужный, лишний вес, да еще и на голодный желудок знаете ли…

– Патроны все тут. – гордо произнес Николай, – Сталкеры давно уже все хранилища и военные юге обнесли, – А чуть погодя добавил, -Товарищ капитан, как-то мы не гостеприимно встречаем, в самом деле. Может, покормим сперва, а потом уже все расспросы? А то с дороги я ж вижу оголодал, да я и сам если честно чего-нибудь в рот положил бы, а то кишка уже бурлить начала.

– Распорядился уже, – громыхнул басом капитан в ответ, – в первую очередь распорядился! Кухня ведь только открылась, кашеварят там уже во всю, в первую очередь для гостя. Сейчас все будет.

Николай Сергеевич одобрительно кивнул.

В этот момент, Бучь, все это время, тихо сидевший в углу возле входной двери, протяжно заскулил, напоминая о своем присутствии. Мужчина в кителе взглянул через плечо Сергея на скулящую собаку и добавил.

– А вот о нем я не подумал, надо бы и животину чем-нибудь угостить.

–У меня на такой случай кое-что имеется, – произнес Андрей, – я сейчас, быстро.

Он подскочил с табурета, потрепал Буча, за холку, распахнул дверь и выскочил наружу, снова впустив внутрь прохладу. Холодный весенний воздух, пробежался сперва по ногам, а потом добрался и до поясницы. Капитан опять поежился и поднялся с места, направился к небольшой чугунной буржуйке, ютившейся у окна. Блестящая, жестяная труба, поднималась от нее вверх к потолку и пропадала в круглом, ровно высверленном отверстии.

– Надо бы протопить, – буркнул он и закинул несколько поленьев, из аккуратно сложенной рядом кучи, в топку. Чиркнула зажигалка, и вокруг поленьев забегал огонек, быстро поедающий подложенную под низ бумагу. В помещении появился легкий и приятный запах паленого дерева. Дрова уютно затрещали.

Капитан вернулся на место, вынул из небольшой тумбы, дверка которой оказалась не менее скрипучей чем стул, бутылку водки и со стуком поставил на стол.

– А это чтоб изнутри согреться, – весело произнес он, а затем более серьезно добавил, – ты не подумай, на рабочем месте пить у нас запрещено. Да и вообще пить запрещено, только по праздникам. Но по такому случаю, грех не выпить. У нас можно сказать самый настоящий праздник. Пополнение. Коля доставай стопки!

Николай Сергеевич вынул три стопки, из старенького, облезлого, советского серванта, на котором ютились аккуратно сложенные стопки бумаг, книг и журналов. Звеня стеклом, расставил их аккуратно рядом с бутылкой. Скрепя деревянными ножками по паркету, пододвинул кресло ближе к столу и снова занял свое место. На лице мужчины появилась лукавая улыбка, а морщины будто немного разгладились.

Словно подгадав точное время, в комнату вошли две женщины, неся в руках посуду и кастрюлю с чем-то горячим и ароматным. Обе женщины были в возрасте, одна из них полная и невысокая, вторая среднего роста и худая как жердь. Головы покрывали белые поварские колпаки, а под расстегнутыми куртками виднелись такие же белые фартуки. Они бросали удивленные взгляды в сторону Сергея и пока накрывали на стол, оглядели его всего с ног до головы, но не проронили ни слова, и вскоре снова покинули помещение.

– Налетайте, – капитан подвинул стопки ближе, – а я пока разолью. Ты Коль тоже ешь, и на вас с Андреем принесли.

За то время, пока женщины расставляли посуду, восхитительный аромат, вырывающийся из кастрюли, заставил желудок Сергея предвкушённо урчать, а во рту то и дело скапливалась слюна, которую приходилось постоянно сглатывать.

После долгого недоедания и однообразной пищи, свежий горячий суп, с кусочками мяса и овощами, стал для него изысканным блюдом, сваренным самым лучшим поваром во всем мире. Хотя в связи со сложившейся ситуацией этот повар и в самом деле мог таким являться.

Сергей с жадностью набросился на наполненную супом тарелку и быстро и небрежно ее опустошил. Николай ел не спеша, поэтому на его фоне он выглядел как дикарь, а когда желудок наполнился едой и дикий голод прошел, ему даже стало немного стыдно. Капитан и вовсе не притронулся к тарелке, он только наполнил рюмки и пододвинул их Сергею и Николаю, последнему налил только половину, тот, кажется, расстроился, затем поднял ее со стола, остальные последовали его примеру и молча опрокинул ее.

–А как у вас со жнецами все случилось? – продолжил капитан, – Как все было в Старой Руссе? – пояснил он.

Сергей немного помедлил, вспоминая то самое начало, и поводив взглядом по стене напротив, начал.

– Началось это, как и везде, туман, ветер, искры с неба. Интернет тогда хоть и барахлил, но законектится иногда удавалось, я видел, как в других городах и странах одна и та же картина творилась. Потом, когда искры пропали, появились башни, все как под копирку. Сперва они падали в стороне Новгорода. Далеко, за Ильменем. Было похоже это на ракеты, все сразу подумали, что война и до наших улиц добралась. Ну сами знаете какая обстановка в мире тогда была. Сразу в соцсетях посты появились, говорили, что это третья мировая, что миру конец настал, впрочем, не ошиблись. Другие писали, что это всего лишь метеорит над Новгородом раскололся, как тогда во Владивостоке. Но через полчаса и над нашим небом они появились. Ну а дальше взрывы, паника, дома в руины. Кто до бомбоубежища успел добраться, кто в подвалы. Тогда точно ведь никто и не понимал с кем на самом деле мы столкнулись. Жнецы быстро расправились, город у нас небольшой. Я и еще человек пять тогда в подвале пятиэтажки прятались. Молились чтоб дом этот не рухнул. Он и не рухнул, обошли стороной нас. Да и в целом не раз я потом слышал о том, что жнецы как-то выборочно убивали, не всех подряд, могли мимо просто пройти и не тронуть.

– Подобное и я слышал, – прокомментировал Николай, – Сашка, мой сосед снизу, рассказывал, что лицом к лицу столкнулся с упырем этим. А тот просто зыркнул своими щелками в его сторону и дальше пошел.

– Слышал я эту историю и от тебя, и от Сашки, – ответил капитан, – Ты Сергей продолжай дальше, а то мысль потеряешь.

– К утру все стихло, – продолжил Сергей, – Мы выглянули из укрытия и ужаснулись, – он покачал головой, – Жнецов на улицах уже не видно было, как и людей. Да и после еще несколько дней никто на улицах не появлялся, боялись. Вот только голод и жажда заставили выползти наружу в конце концов. Быстро поняли, что жнецов уже нет, ушли они. Если честно не очень хочется вспоминать все это, перед глазами до сих маячат руины пятиэтажки, в которой жил, под этими руинами остались все. – Он тяжело вздохнул. – Думали, что все на этом, закончились ужасы и теперь хоть как-то жизнь начнем новую. Думали, якобы повезло нам. Но потом появились эти упыри, точно такие же, как и везде и мы снова начали прятаться. Многие пытались уйти из города в леса, считали, что там безопаснее. Вот только вряд ли кто-то смог добраться. Я не пошел так, как зима на носу была, а там если не твари сожрут, так замерзнешь насмерть или дикие животные загрызут. Прошли месяцы и от нашей группы остались единицы. В конце концов все умерли, кто-то от болезни, кто-то от ран, а кто-то и от лап этих выродков, и я остался один. Не знаю, как смог найти в себе силы не застрелиться, много раз об этом думал, но каждый раз находил какую-то незримую надежду на то, что все-таки не один.

Сергей замолчал. Капитан снова наполнил рюмки.

– Как видишь надеялся ты, не зря, – он поднял стопку в воздух, – Помянем тех, кто не дожил до этого дня.

И опрокинул ее.

С теми же словами опустели и остальные рюмки.

В этот момент вернулся Андрей, снова запустив в комнату прохладу. В руках он держал миску и большой пакет сухого собачьего корма. Он снова потрепал Буча за холку и обращаясь к нему произнес в пол голоса.

– Ты уж извини, что долго так. Задержали меня по службе. Но я тебе вот чего принес.

При виде пакета Буч радостно заскулил и залаял, подскочил с места, виляя пушистым хвостом, и засеменил всеми лапами, в ожидании любимого лакомства.

Остальные молча наблюдали за тем, как Андрей наполняет железную миску, хрустящими кусочками. Бучь, воспитанно выждал пока тот закончит, и принялся быстро уминать полученную вкуснятину.

– У меня тоже собака была, – сказал Андрей, обращаясь к Сергею, – пропала полгода назад. У нас на острове с домашними питомцами совсем худо, не уживаются долго. Корм вот остался, а выкидывать жалко было. Как будто знал, что пригодится, – он тоскливо улыбнулся, вспомнив о пропавшем питомце, а затем добавил, – ну ничего, теперь будет кому его лопать. А сталкерам скажу, если найдут чего в руинах, пусть тащат сюда. Теперь это наш общий питомец.