Дескрит

Странно, но страха я не испытывала, лишь назойливое и беспокоящее чувство дежавю. Уж такие глаза я не забыла бы, если б встретила хоть раз в жизни. Что тогда?

– Мы скоро пристанем к берегу, за городом. У моего друга там небольшой домик. Можно будет отдохнуть и переночевать. За ужином и поговорим, если ты не против.

– Не против… – промямлила я и выдохнула. Оказывается, я ещё и дышать забыла от потрясения.

Давид отошёл от меня и стал раздавать команды остальным, куда плыть и что делать. Странно, я думала, что старший тот мужчина, которого я приняла за тренера. Мартирос остался рядом, но видя мою усталость и растерянность, разговорами не донимал, только уточнил, согрелась ли я, или найти ещё сухой одежды.

– Всё хорошо, мне пока ничего больше не нужно. Возможно, на берегу в гостях мне подберут что-то подходящее по размеру. Хотя… вряд ли у друга найдётся женская одежда. Моё платье до утра высохнет, раз мы там заночуем. А вот обувь… не помешала бы.

Парень кивнул и ушёл, а я бездумно вяло смотрела на остальных ребят, удивляясь, что никто из них меня ни о чём не расспрашивает. И что мне делать дальше? Завтра попрошу разрешения у хозяев воспользоваться сетью, чтобы заказать себе туфли или кроссовки. И куртку. Деньги в сетевом кошельке есть, можно не беспокоиться. Мой телефон лежал в кармане ветровки, а она осталась под мостками… Устаревшая модель, водопроницаемая. Давно хотела купить новый.

Надеюсь, в городе уже навели порядок, магазины работают и в пригород курьер быстро всё доставит. Если пришлют заказ летающим дроидом, то он может скинуть посылку в заданный район… Ищи потом по кустам. Эта техника появилась у нас недавно и с таким видом доставки ещё бывают проблемы. Затем вызову такси…

Вдруг я заметила, что за нами следует ещё пара лодок. И обе стремительно приближаются к нашему катеру. Никто из парней не беспокоился, и я решила не задавать вопросов. Интересно, нам ещё долго плыть? Сейчас бы в горячую ванну с пенкой, да чего-нибудь от простуды профилактически глотнуть после переохлаждения. Болею я, правда, крайне редко, но после сегодняшних приключений всякое может быть. Кроме будничных планов на периферии сознания копошилась назойливая мысль, которая никак не желала оформиться во что-то чёткое и узнаваемое. Даже не мысль, картинка, воспоминание. Видение ускользало, сосредоточиться и поймать его не получалось. Это начинало раздражать.

Я встала, чтобы размять занемевшие ноги, оглядела, во что меня закутали. Оказалось тонкое и колючее коричневое одеяло. Оно полностью закрывало мои голые ноги и почти касалось пола – можно было походить немного, не смущаясь незнакомых мужчин. Я медленно добралась до дальнего борта и задумчиво уставилась на текущую воду, впав в какое-то отрешённое состояние, и постепенно перестала замечать, что происходит вокруг. Не знаю, сколько я так простояла, когда неожиданно почувствовала резкий толчок. Раздались крики, лодка сильно накренилась, кто-то налетел на меня сбоку, больно толкнув, и я очутилась в воде.

Опять! Да что ж за день у меня сегодня!

Одеяло мгновенно намокло и стало тяжелым как бетонная плита. Еле выпутавшись из него, поняла, что куртку снять уже не успеваю. Я заметалась, изо всех сил пытаясь выбраться.

Возле меня появилось опущенное в воду длинное весло. Без промедлений я уцепилась за лопасть и тут же вместе с ним была выдернута на поверхность. Судорожно глотая живительный воздух я увидела протянутые ко мне руки, которые тут же втащили меня на борт лодки. Дежавю. Переводя дыхание, я подняла голову, уверенная, что увижу уже знакомые лица, даже улыбнулась, представляя, как со стороны выглядело мое невезение, но… Возле меня в катере стояли незнакомый парень и … изкриты … с кистями рук…

«Другая лодка», – успела подумать я, прежде чем в глазах потемнело.

***

… Мне четыре года и я уже большая. Сегодня папа обещал взять меня с собой на работу. Ура, можно будет поиграть с маленькими белыми мышками, только надо осторожно, а то они могут укусить за палец. Меня один раз уже кусали, когда я очень крепко держала зверюшку, чтобы не убежала.

Потом покормить рыбок в больших аквариумах. Их можно рассматривать. А еще, на день рождения папа обещал разрешить мне взять мышку домой и сказал, что подарит для нее клетку. Я очень надеюсь, что он разрешит взять две – одной мышке будет скучно. Мама не будет против, она у меня очень хорошая. Может, и рыбку можно домой?

У папы на работе очень добрые тетеньки, они угощают меня вкусностями, а сегодня, наверное, будет и торт. Поиграв и съев угощение, я потихоньку вышла в коридор. Раньше мне не разрешали одной ходить на улицу, но теперь ведь я выросла уже. Сегодня очень солнечно и жарко. Просторный квадратный двор со всех сторон огорожен какими-то зданиями, откуда-то неприятно пахнет. Я оглядываюсь и вижу мальчика немного старше меня. Он какой-то странный. Смело подхожу ближе, хочу познакомиться. Любопытно, с кем он сюда пришел. У него пушок цвета молочного шоколада на лице и необычные глаза. Очень грустные глаза. А цвет у них как мамино кольцо. Узкие удлиненно-овальные горизонтальные зрачки и пушистые загнутые как у моей куклы ресницы.

Достала из кармана конфету, протянула мальчику. Я не жадная, у меня сегодня день рождения, папа говорил надо делиться. Мальчик взял угощение, а я, не удержавшись, дотронулась до его необычного лица. У детей ведь не растет борода. Он заболел?

– Как тебя зовут, мальчик?

– Давид.

***

Я очнулась. Передо мной были те самые грустные глаза. Не может быть. Я еще сплю, так не бывает. Мальчик из моего детства. Как я могла забыть про него? Вот что старался вспомнить мой мозг, вот какую картину пыталось показать мне мое подсознание. В голове стоял туман, появлялись и исчезали обрывки фраз. Слова, услышанные давно, но не понятые, застрявшие в детской памяти… Экспериментальная партия, секретная, дескриты…

Меня, кажется, несли на руках. Я то приходила в себя, то опять отключалась. Вокруг шумели деревья, было холодно и сумрачно. Наверное, это мне все снится…

Когда я проснулась, обнаружила себя на кровати в небольшой комнате. Ничего не болело. Было тепло, даже жарко. Я оглядела деревянные стены, пару небольших картин в строгих рамках с пейзажами, кремовые шторы, ковер в тон, строгие светильники. Письменный стол, пару кресел, журнальный столик, шкаф, все очень лаконично. Между шторами виднелся сумрак за окном.

Заглянула под одеяло: на мне мужская светлая рубашка и мое белье. Неплохо. Да, Дуся, давай, вспоминай, что было на самом деле, а что тебе приснилось.

Давид. Ох. Я вспомнила. Мы дружили несколько лет в детстве, общались, когда была возможность бывать у папы на работе. Почему-то мы встречались только там. Я всегда приносила ему что-то вкусное из дома, а он не говорил мне, где живет и с кем приходит сюда. С Давидом было очень интересно, он рассказывал много волнующих историй, иногда смешил меня и называл маленькой мышкой. Это потому, что я однажды принесла ему во двор в подарок из папиной лаборатории в кармане белую мышь. Протягивая другу сюрприз, я разжала кулак, а грызун не упустил свой шанс и, спрыгнув с ладони, припустил к зданиям. Я взвизгнула и, осознав размер катастрофы, заревела. Давид успокаивал меня и заверял, что зверек побежал к своей семье и обязательно будет счастливым. Только у него самого при этом был очень грустный голос, а когда я, устыдившись своих слез, как у маленькой, стала расспрашивать Давида, он только печально покачал головой.

Когда мы долго не виделись, я отчаянно скучала по нему, моему лучшему другу. И кстати, тот странный пушок у него на коже исчез, когда Дев стал старше. Но вот глаза остались все такими же нечеловеческими. Так как же я могла забыть про него? Да, мы переехали в другой город, потом папа начал все больше времени проводить на работе и стал очень замкнутым. Меня он на новую работу с собой не брал, сказал, что я уже выросла, и меня не пустят. А потом папа уехал в командировку и не вернулся. Мама часто плакала, грустила, а потом взяла себя в руки, нашла хорошую работу, новых подруг, жизнь наладилась. Отца, сколько я ни пыталась что-то узнать, повзрослев, разыскать не удалось.

Мои воспоминания прервал тихий стук. Дверь медленно открылась. В комнату зашел Давид. В темной рубашке и брюках, с убранными волосами, он был совсем мало похож на мальчика, которого я вспомнила. Наши взгляды встретились, он улыбнулся.

– Мышка? Как ты себя чувствуешь? – его голос звучал совсем не так, как в детстве.

Я прерывисто и глубоко вдохнула и почти беззвучно прошептала:

– Дев, ты нашел меня…

– Да, нашел. А ты меня вспомнила, моя маленькая мышка. Нам надо о многом поговорить. Только сначала покормлю тебя, – он подошел к кровати, ласково глядя на меня, провел рукой по волосам. Я задержала дыхание и жадно рассматривала его лицо. Какой он стал мужественный и красивый! Темно-каштановые волосы собраны в низкий хвост, золотые глаза в обрамлении густых ресниц, тяжелый подбородок с ямочкой, четкий контур губ, от которых я не сразу смогла отвести взгляд…

– Знаешь, ты изменилась, – задумчиво и тихо сказал Дев. – Твои волосы раньше были совсем светлые, а теперь отливают рыжим золотом. Я буду звать тебя рыженькая белочка, ведь ты выросла и совсем не похожа на малышку-мышку, которую я знал в детстве.

От его слов у меня защемило в груди, на глаза навернулись слезы. Как давно это было! Четырнадцать лет тому назад! Когда мы расстались, мне было почти десять, ему около тринадцати. И как я могла не вспоминать о нем после стольких лет дружбы?

Давид развернулся и быстро вышел. Я откинулась на подушку, чувствуя слабость после всех пережитых потрясений Мне надо подумать, во всем разобраться. Цельная картинка в моей голове никак не хотела складываться: что было тогда, и что, в конце концов, происходит сейчас.

В животе заныло, я вспомнила, что только завтракала перед работой. Если, судя по сгущающейся темноте за окном, сейчас вечер, то поужинать было бы неплохо. И принять горячую ванну или хотя бы душ. Купалась сегодня я, конечно, дважды, но как-то это не то. Надо же, я уже могу с улыбкой вспоминать о нырянии в ледяную реку. Быстро, не ожидала от себя. Конечно, я всегда старалась находить в трудностях полезный жизненный опыт, но сегодня норма приобретенных навыков была превышена в разы.

Дверь снова открылась, в спальню вошел незнакомый парень с подносом, заставленным тарелками, а следом Дев с чайником и парой чашек в руках.

– Познакомьтесь, это Руслан, мой друг и гостеприимный хозяин этого дома, – представил незнакомца Давид. – А это Ева, моя близкая и любимая подруга детства, – продолжил он.

Это совершенно невозможно, какой у него теперь голос. Когда я его слышу, смысл слов начинает ускользать, хочется только смотреть на этого незнакомого пока для меня Давида и надеяться, что он будет говорить еще и еще. И он помнит, что я не любила свое имя, Евдокия, особенно когда меня называли Дусей. Это разрешалось только очень близким людям, которые говорили так любя и без издёвки. Остальным я представлялась Евой.

Руслан был брюнетом среднего роста, коренастым, с небольшими усиками и доброжелательным взглядом. Очень приятный молодой человек. Человек? Я пригляделась к его глазам, когда парень подошел ближе, подавая мне еду. Тот же вытянутый по горизонтали зрачок в шоколадных с перламутром глазах. Я мысленно охнула. Дев, кажется, заметил, как я разглядывала Руслана и как изменилось мое лицо, когда я увидела глаза… Он успокаивающе улыбнулся, поставил чашку с чаем на прикроватную тумбочку и сказал:

– Ешь, позже обязательно обо всем поговорим.

Тут я вспомнила еще кое-что.

– Дев, а эти… Эти изкриты, на другой лодке… – голос предательски дрогнул.

– Их здесь нет, все вернулись в город. Здесь только мы с тобой, Руслан, Мартирос и Анатолий, с ним позже познакомлю.

У подноса с едой оказались складные ножки, и он легко превратился в удобный маленький столик, который Руслан поставил поверх одеяла. Я хотела возразить, что вполне могу встать и поесть не в кровати, но в последний момент вспомнила, во что одета, и промолчала.

– А вы не голодны, есть не будете? – как-то неудобно было ужинать одной.

– Не беспокойтесь, мы уже пару раз садились за стол, в отличие от вас. Так что давайте, наверстывайте, – добродушно ответил хозяин. Я поблагодарила его за заботу и с аппетитом стала жевать мясо с тушеными овощами. Очень вкусно. Интересно, кто это готовил. Руслан, убедившись, что еда мне нравится, пожелал приятного аппетита и вышел, оставив нас с другом детства одних.

Пока я ела, Дев принес розетку с медом и налил нам горячий крепкий чай. Я улыбалась ему и не знала, с чего начать разговор. В голове полный сумбур, вопросов было много и они никак не хотели выстроиться в очередь. Давид, придвинув к кровати кресло и журнальный столик, спокойно пил горячий чай, глядя на меня, и, кажется, догадывался, что со мной творится. В его глазах мелькнули смешинки.

– Ева, сейчас я тебе все расскажу, не подпрыгивай, – успокоил он. – Допивай чай, может, еще что-нибудь хочешь?

– Да, мне нужно в… Где здесь удобства и душ, если можно? – смутилась я.

– Конечно, можно, я сейчас выйду, а ты все найдешь за дверью возле шкафа, – показал он в угол комнаты на незамеченную мной дверцу и ушел, прихватив посуду.

Я осторожно спустила ноги с кровати и встала босыми ступнями на мягкий, приятный ворс ковра. Вроде голова не кружится, только легкая слабость. Пошлепала к дверце. Там оказалась туалетная комната с душевой кабинкой, зеркалом и узким шкафчиком-пеналом, в котором я обнаружила чистые полотенца, несколько новых зубных щеток в упаковках, зубную пасту, шампунь и еще разное мыльно-рыльное, как говорит моя близкая подруга Оксанка. Стены и пол отделаны светлым кафелем, как ни странно, теплым под ногами.

Через полчаса, приведя себя в порядок, я выглянула в спальню и увидела на кровати светлый махровый халат – видимо, кто-то из парней позаботился. Шлафрок был явно мужским, завернуться в него я могла два раза. Вернулась в душевую комнату посмотреться в зеркало. Выбирать не приходится, закуталась в халат поаккуратней и стала разглядывать лицо. Почему-то хотелось выглядеть для Давида симпатичной. В зеркале отразилась невысокая, стройная девушка с прямыми светлыми с рыжиной волосами до лопаток. Серо-голубые глаза, длинные ресницы, чуть пухлые, четко очерченные губы. Вполне нормальная внешность, хоть и не модель из рекламы. Ничего, как-нибудь позже наведу красоту, покажу Давиду, какая я могу быть. Вздохнув, задумчиво пошла в комнату. Мой друг детства уже сидел в кресле. Он улыбнулся и приглашающе махнул рукой в сторону кровати. Я присела на край, потом, подумав, подвинулась к подушке, облокотилась на нее и подобрала под себя ноги. Разговор, похоже, будет долгим.

– Дев, не представляю, как я могла тебя забыть, сегодня как удар молнии, все вспомнилось. Я, конечно, была ребенком, но мы были такими близкими друзьями…

– Тебе поставили блок на память. Твой отец, да и мать, не хотели, чтобы мы продолжали общаться, поэтому вы переехали. Но у него были на это причины. Кажется, ты уже начала догадываться, что со мной что-то не так, правда? Пока ты была маленькая, то не обращала внимания на мои некоторые… ммм… особенности. Когда немного подросла, то стала задавать родителям вопросы про меня, на которые они не хотели и не могли тебе ответить. Вот и приняли меры, – грустно произнес Дев.

– Блок? Чтоб я тебя не помнила? Зачем? Ведь ты был всего лишь маленьким мальчиком! Или… Не простым мальчиком? Что с тобой было не так, Дев?

– Было. И есть, мышка-белочка моя. Ты не представляешь, как я скучал по тебе, когда тебя увезли. Ведь ты была солнечным лучиком в моей жизни, в моей очень странной жизни.

Он пересел ко мне на кровать, очень осторожно взял мою ладонь двумя руками и пристально посмотрел в глаза. Его руки были горячими, от прикосновения у меня чаще забилось сердце, дыхание сбилось, и я смотрела на него, не моргая.

– Ты же видишь это, Ева? Ты поняла, почему это так? – шепотом спросил Давид.

– Что вижу? – также шепотом произнесла я, уже понимая, о чем он говорит.

– Мои глаза. Ведь это глаза не человека, – Еще тише сказал Дев.

– Не человека? Дев… – растерянно, чуть слышно произнесла я. Он вздохнул, отпустил мою руку, перевел взгляд на окно и начал рассказывать.

– Много лет назад во время археологических раскопок в разрушенном старинном поселении, в храме, был найден саркофаг. Он был изготовлен из странного материала, который не смогли идентифицировать. Его доставили для исследования в крупный научный центр, вскрыли со всеми предосторожностями и обнаружили внутри не ожидаемую мумию, а множество небольших герметичных капсул. Их тщательно изучили всеми возможными способами. Также с ними находилась странная пластина, предположительно, носитель информации, но считать её не смогли… Ну и всякие незначительные вещи вроде статуэток и драгоценных камней. Все это, разумеется, держалось в большом секрете, допущены к изучению были только лучшие ученые. Капсулы не были одинаковыми, они отличались по цвету, маркировке, надписям на неизвестном языке, количеству, хотя материал, из которого они были изготовлены, абсолютно идентичен у всех экземпляров. После того, как доступные методики внешнего изучения не дали результатов, решили вскрыть сначала одну из тех капсул, которых было больше всего. Потом вскрыли капсулу другого вида. Внутри оказался законсервированный по неизвестной технологии биоматериал. ДНК образцов не совпадали ни с одним известным существом нашей планеты, – Давид замолчал, задумчиво разглядывая темноту за окном. – И они были разные. Незначительно, но отличались в разных капсулах, – продолжил он, переведя на меня взгляд. Я забыла, как дышать, слушая его. Я уже знала, о чем пойдет речь дальше. От волнения меня начало знобить. Или это от купания в ледяной реке?

– Проект «Изкрит», – прошептала я.

– Не только. В том числе и проект «Дескрит». Секретный до сих пор. Из самых многочисленных капсул ученым удалось воссоздать расы, которые ты видела сегодня на шествии в городе, изкриты. Из более малочисленных – существ, которые находились в лодке, куда ты попала, упав в воду из нашего катера. Они, кстати, уже относятся к не разглашаемой части эксперимента и тоже являются изкритами. И… Из самой малочисленной группы образцов появились дескриты. В том числе и я, – Давид напряженно смотрел на меня, не отводя взгляд и ловя каждую мою эмоцию.

Я молчала, шокированная, пытаясь осознать сказанное. Да, теперь детские воспоминания о странном мальчике с шерстью на лице получили объяснение. И то, что он не отвечал на многие мои вопросы, и даже грусть в его глазах после моей откровенной болтовни про маму и папу. Ох. В голове калейдоскопом проносились события далекого прошлого. Сейчас-сейчас, я свыкнусь с этим и подумаю, какие вопросы можно задавать приятелю, а какие могут его ранить. А спросить хотелось о-очень много. Я прикусила губу, сдерживая первый порыв заговорить: сейчас он продолжит и, может быть, сам расскажет все. Но Дев молчал.

– А почему я тебя не помнила? Ты сказал, что стоял блок на воспоминаниях. И кто…

– Твой отец. Он гениальный ученый и именно он был руководителем секретной части проекта «Дескрит». Почему, не знаю, но догадываюсь. Когда буду уверен, что прав, то расскажу и тебе. Если хочешь узнать о нем, то боюсь, должен тебя разочаровать. Я мало знаю, где он сейчас мне не известно. Да, я слышал, что твой отец пропал, – предвосхищая мой вопрос, добавил Давид. – Твою блокировку, видимо, снял сильный стресс. Я, конечно, надеялся, что это произойдет, но не таким экстремальным способом… Думал найти специалиста со временем, а пока заново подружиться с тобой.

– Так ты знал, кто я? – опять потрясенно захлопала я ресницами и почувствовала, как часто колотится сердце от переживаний. – И сегодняшняя встреча не случайна?

– Ну что ты, мышка-белочка, конечно, это совпадение, что ты полезла в ледяную воду, когда наша лодка оказалась неподалеку, – в голосе Дева появились чуть уловимые ехидные нотки. – Как ты до этого додумалась?! Я, конечно, плыл в город, чтобы тебя найти, но не в реке! Да, мне было известно не только, кто ты, но и где ты находишься. Я давно и очень долго тебя искал, и вот недавно нашел. А когда почувствовал, что изкриты вышли из-под контроля, то поторопился в город. Самый быстрый способ был на катере. А тут ты, плывешь навстречу! – Давид передернул плечами, словно картина, увиденная тогда, вызывала у него содрогание.

– Почувствовал?

– Ева, у тебя был сегодня очень тяжелый день. Давай продолжим разговор позже, когда ты отдохнешь и придешь в себя. И так я очень много рассказал тебе, самое главное ты уже знаешь, а подробности не так уж и важны.

– А… – попыталась я узнать еще хоть немного, но друг встал, поднял ладонь, останавливая меня, и покачал головой. – Отдыхай, Белочка, все потом. Если что-то понадобится, найдешь меня или Руслана, дом небольшой. Но на всякий случай оставляю тебе телефон. Мой номер в нем есть, сможешь позвонить, – и он положил на столик возле кровати маленький аппарат. Улыбнувшись, он опять поднял ладонь в воздух, заметив, что я намерена возразить. После этого Давид развернулся и вышел, почему-то в хорошем настроении, хотя в начале разговора был очень грустным и настороженным. Вспомнив его напряжение после сообщения, что он дескрит, я решила, что он опасался моей негативной реакции. Нет, как ни странно, меня это не напугало. Это ведь Дев! Да, знаю, наивно и даже, возможно, глупо так доверчиво относиться к чел… существу, которого столько лет не видела. Но моя интуиция, которая ни разу не подводила, говорила, что это все тот же Давид, которому я доверяла в детстве свои самые сокровенные тайны. Давид, по которому я отчаянно скучала, когда долго не видела. А если он все эти годы помнил, в отличие от меня, то скучал ли он?

Он сказал, что долго искал…