Мне хотелось посмеяться над собой – или отвесить себе пинка. Все мои размышления и планы совершенно бесполезны, если я ей безразличен – ведь так? А присниться ей могло что угодно. Надо же быть таким самонадеянным кретином.
Что ж, если я ей безразличен, тем лучше для нее. Это не удержит меня от попытки сблизиться с ней. Но от нее я услышу «нет». Я в долгу перед ней. Был и останусь в долгу. Я задолжал ей правду, которую не рискнул открыть. Так что открою столько правды, сколько смогу. Попытаюсь предостеречь ее. А когда она подтвердит, что мне никогда не стать тем, кому она скажет «да», я уйду.
Я бесшумно направился вперед, размышляя, как бы лучше приблизиться к ней.
Она облегчила мне задачу. Ключи от пикапа выскользнули у нее из пальцев, пока она выбиралась из машины, и плюхнулись в глубокую лужу.
Она наклонилась за ними, но я опередил ее и поднял ключи, чтобы ей не пришлось лезть пальцами в холодную воду.
Она вздрогнула, выпрямилась, а я тем временем прислонился к ее пикапу.
– Как тебе это удается? – требовательно спросила она.
Да, она по-прежнему злилась.
Я протянул ей ключи.
– Удается что?
Она подставила ладонь, я уронил ключи на нее. И сделал глубокий вдох, втягивая ее запах.
– Возникать из ниоткуда, – пояснила она.
– Белла, я не виноват, что ты такая невнимательная, – эти слова прозвучали легко, почти шутливо. Заметила ли она хоть что-нибудь?
Уловила ли, какой лаской окружил ее имя мой голос?
Но она смотрела недовольно, не оценив шутки. Ее сердце забилось чаще – от гнева? От страха? Спустя мгновение она отвела взгляд.
– Зачем ты вчера вечером устроил пробку? – спросила она, не глядя мне в глаза. – Мне казалось, ты решил не замечать меня, чтобы ненароком не замучить раздражением насмерть.
Она все еще страшно злилась. Придется постараться, чтобы между нами снова все наладилось. Я вспомнил о своей решимости быть откровенным.
– Так я же не для себя, а для Тайлера. Надо было дать ему шанс, – и я рассмеялся. Просто не удержался, вспомнив, каким вчера было выражение ее лица. Сосредоточившись на заботе о ее безопасности и на собственных физических реакциях на ее близость, я почти лишился возможности управлять своими эмоциями.
– Ах ты ж… – Она задохнулась от возмущения. Вот оно, то самое выражение. Я подавил смешок. Не стоило лишний раз злить ее.
– И кстати, у меня и в мыслях не было не замечать тебя, – добавил я. Мне казалось, небрежный, чуть шутливый тон будет уместным. Не хотелось пугать ее. Приходилось скрывать глубину моих чувств, создавать атмосферу легкости.
– Значит, решил извести меня? Раз уж фургон Тайлера меня не прикончил?
Меня пронзила стремительная вспышка гнева. Как у нее язык повернулся!
Я был не вправе оскорбляться – она понятия не имела, каких усилий стоило мне сохранить ей жизнь, не знала, как ради нее я ссорился с близкими, не подозревала о преображении, случившемся со мной ночью, – но я все равно вспылил. На взвешенные эмоции меня уже не хватало.
– Белла, ты бредишь, – выпалил я.
Ее лицо вспыхнуло, она отвернулась. И зашагала прочь.
Раскаяние. Напрасно я разозлился на нее.
– Подожди! – взмолился я.
Она не остановилась, и я двинулся за ней.
– Извини, я был груб. По форме я был не прав, – нелепо даже предполагать, что я способен желать ей зла, – но в целом остаюсь при своем мнении.
– Может, просто оставишь меня в покое?
Это и есть мое «нет»? То, чего она хочет? И мое имя, которое она повторяла во сне, ничего не значит?
Мне в мельчайших подробностях вспомнился ее голос и выражение лица, с которым она просила меня остаться.
Но если теперь она говорит «нет»… что ж, так тому и быть. Я же знал, что мне предстоит.
«Полегче», – напоминал я себе. Может, я вообще вижу ее в последний раз. Если так, пусть у нее останутся светлые воспоминания. Я решил сыграть роль нормального человеческого парня. И что еще важнее, предоставить ей выбор, а потом принять ее ответ, каким бы он ни был.
– Я хотел задать тебе вопрос, а ты сбила меня с мысли. – У меня вдруг сложился план, и я рассмеялся.
– У тебя что, раздвоение личности? – спросила она.
Должно быть, так все и выглядело со стороны. Мое настроение менялось непредсказуемо – такое множество непривычных эмоций пронзало меня.
– Опять ты за свое, – упрекнул я.
Она вздохнула.
– Ну ладно. Какой вопрос ты хотел задать?
– Слушай, я тут подумал: через неделю в субботу… – Я увидел, как на ее лице отразился шок, и с трудом удержался от смеха. – Ну, знаешь, весенний бал…
Она перебила, наконец-то глядя мне прямо в глаза:
– По-твоему, это смешно?
– Можно мне закончить?
Она умолкла, прикусив мягкую нижнюю губу.
Это зрелище на секунду отвлекло меня. Странный, непривычный отклик пробудился глубоко в моей забытой человеческой натуре. Пришлось отмахнуться от него, чтобы доиграть роль.
– Я слышал, как ты говорила, что в тот день собираешься в Сиэтл, вот и подумал: может, тебя подвезти? – предложил я. Чем просто услышать о ее планах, лучше сделать их общими. Если она согласится.
Она оторопело уставилась на меня:
– Что?..
– Хочешь поехать в Сиэтл вместе?
