– Я пойду с тобой, – произносит Брейн, глядя мне в глаза.
– Уверен?
– Более чем. Не доверяю я дроу, тем более Даггерту. Он ничего не делает просто так.
Что ж, в этом я с ним согласна.
***
Узнав, что к нам присоединятся веры, Эрионар ничем не выдает своего недовольства. Только уточняет, где мы встретимся с ними.
– Брейн и Вейрах будут ждать нас на границе между Торн-на-Дун и Альзастоком.
Мои слова заставляют его задуматься.
– Что ж, – говорит, поразмыслив, – я хотел отправиться уже завтра, но теперь придется изменить наши планы.
– То есть? – настораживаюсь я.
– По воздуху мы бы достигли Тор-на-Дун за пять часов, но если ты хочешь встретить веров на границе, нам придется отложить путешествие на три дня. Именно столько нужно львам, чтобы пересечь равнину и добраться до подножия Драконьих гор. Было бы лучше, договорись вы встретиться в самом Миррагделе.
Приходится нехотя пояснить:
– Я не доверяю Даггерту. Вдруг он запретит их впускать? Он ведет свою игру, а я не хочу быть в ней пешкой.
Эрионар несколько минут молча разглядывает на меня, думая о чем-то своем, потом кивает:
– Хорошо, я тебя понял. К тому же нам все равно нужен кто-то, кто присмотрит за ковчегом с Арисмилинклем. Нам придется взять его с собой.
– Ты хочешь взять ковчег к дроу? – не могу поверить в услышанное. – Но…
– Да, это очень опасно, но если ты хочешь вернуть свои силы, то иного выхода нет. Я уже связался с магистром Садарном. Он сразу предупредил, что Арисмилинкль понадобится для практических упражнений, но в то же время его опасно держать рядом с тобой. Феникс это, по сути, воплощенная магия Жизни, у него нет собственного разума, но есть инстинкты, а еще ему очень нужен носитель.
Последняя фраза мне очень не нравится.
– Что ты хочешь сказать?
– Только то, что в Арисмилинкле заключена особая сила, единственная в своем роде, и найдется немало желающих овладеть ею.
– Но феникса могут приручить только сиды! – напоминаю.
– Ты уже забыла про браслеты подчинения?
Я сердито соплю, а он продолжает:
– Мы отправляемся в самое сердце подземелий дроу. Последний сид и высший асур, с нами будут веры и самый сильный эльфийский маг. А еще у нас в руках единственный феникс. Кажется, в этом мире еще не собиралось столь разношерстной компании.
– Но тебя беспокоит не это?
– Меня беспокоишь ты, Эль. Твое состояние. Я не хочу, чтобы Даггерт или мои родители снова использовали тебя.
– Так не позволяй им этого.
Он внезапно делает шаг ко мне, кладет руки на плечи и ловит мой взгляд.
– Не позволю, – говорит твердым голосом. – Больше – нет.
Мне очень хочется ему верить. Очень. Но, наверное, я просто разучилась доверять.
Потеряв все силы и став простым человеком, я вдруг осознала, насколько слаба и зависима. А еще поняла, что высшие мира сего, да и любого другого, никогда ничего не делают просто так. Их помощь не бескорыстна, улыбки – фальшивы. А ты имеешь для них интерес, только пока приносишь им пользу.
Я приношу пользу – держу Эрионара в добром здравии и твердой памяти. А еще родила двух сидов, которые на протяжении нескольких лет будут связаны со мной аурной пуповиной. Так что я очень ценный объект. Но не больше. Мои желания ни для Леоверена, ни для Даггерта не имеют никакого значения. Только они ошибаются, если думают, что я буду послушной игрушкой.
У меня тоже есть цель.
– Посмотрим, – отвечаю, глядя в глаза Эрионару.
На рассвете третьего дня прощаюсь с детьми.
Они спят, когда я на цыпочках прокрадываюсь в детскую, целую их, едва сдерживая слезы, и шепчу, обещая, что скоро вернусь. Даю напутствия нянькам: беречь моих солнышек как зеницу ока.
Если бы я могла, то ни за что не покинула бы близнецов, но у меня нет выбора. Если я хочу что-то изменить и вернуть себе силы – то должна это сделать. А взять маленьких сидов с собой в подземелья Тор-на-Дун – это подвергнуть их лишней опасности. Здесь, в Замке Молний, им будет лучше всего. Никто не посмеет обидеть моих детей. Асуры будут защищать их ценой собственной жизни.
С тяжелым сердцем я спускаюсь по лестнице. Эрионар уже ждет во дворе.
***
Это первый раз, когда я своими глазами наблюдаю перевоплощение Эрионара в дракона. Конечно, я уже знаю, как великолепно он выглядит в драконьей ипостаси, но сам процесс превращения вижу впервые. Он просто встает посреди двора, чтобы не задеть здания, раскидывает руки, как крылья, миг – и вот уже передо мной фиолетовый ящер с распростертыми крыльями, по телу которого пробегают голубые разряды.
«Садись!» – звучит голос в моей голове, а левое крыло вытягивается в виде трапа.
Не удержавшись, съехидничаю:
– Надо же, сегодня меня повезут с комфортом.
Да-да, пусть не думает, что я забыла, как он тащил меня в лапах в нашу первую встречу!
Нас провожают несколько приближенных асуров. Один из них – красноволосый Шанассар, правая рука и советник Повелителя – держит в руках бархатную подушку, на которой стоит ковчег с Арисмилинклем. Охранные руны поблескивают на его стенках, видимые даже мне. Но они не могут уберечь его от кражи, да и не на это рассчитаны.
– Прошу, Повелитель, – Шанассар с поклоном подносит подушку к драконьей морде.
Эрионар что-то рычит, затем раскрывает пасть – и ковчег исчезает у него между зубов.
Мои волосы поднимаются дыбом.
– Ты… ты его съел? – ужасаюсь, чувствуя, как на моем лице меняется целая гамма эмоций.
«Так безопаснее всего, – поясняет он, видя мое потрясение. Его голос звучит у меня в голове. – Драконья шкура не пропускает магические флюиды, так что ты в безопасности».
