Комбат. Вначале было слово
А затем произошла одна из крупнейших в истории Черноморского флота катастроф, родители и старший брат Ксении исчезли в морской пучине, и ее несколько лет воспитывала бабушка. Имелся еще и дед, но он крайне редко занимался внучкой. Он всю жизнь руководил народным хозяйством, а в домашнем хозяйстве был так же беспомощен, как и внучка. Смерть дочери подорвала здоровье бабушки. Она пережила ее всего на несколько лет. Оставшись без жены, дед отказался воспитывать внучку. Он и себя не мог толком обслужить, куда тут заботиться о ребенке. К тому же в связи с новыми веяниями его бесцеремонно отправили на пенсию, и дед после жестокого двойного удара регулярно укладывался на больничную койку.
Отец Ксюши был из «детей войны», его родителей поглотил огонь Великой Отечественной. Спустя много лет девочка повторила судьбу отца. Ксюша оказалась в детском доме. Здесь крупного, не по годам развитого ребенка приметил тренер по гребле. Истомина оказалась талантливой и усердной ученицей. Об этом свидетельствовали завоеванные ею спортивные награды и звание мастера спорта, полученное в шестнадцать лет.
Однажды на городской спартакиаде Ксюша познакомилась с метателем молота. Огромный парень, мягко говоря, не блистал красотой. Его лицо, изъеденное оспинами, казалось вытесанным на скорую руку из колоды. Зато парень был очень добр, легко становился душой любой компании и так трогательно ухаживал за Ксюшей. Но девушка решила поискать молодого человека, который бы нравился не только компании, но и ей самой. Дело это оказалось практически невыполнимым. Ксюша уже выросла, раздалась в плечах, и большинство мужчин рядом с ней выглядели, мягко говоря, тщедушными недомерками. Те же молодые люди, которые подходили Истоминой внешностью, предпочитали более миниатюрных и хрупких девушек. Ксюша вернулась к своему молотобойцу. С чисто женским коварством она подстроила якобы случайную встречу, непринужденно обвинила парня в собственных грехах, сделав его виноватым, и для убедительности расплакалась. Молотобоец ее долго утешал, извинялся, и девушка после долгих уговоров соизволила его простить. Дальнейшее закончилось предсказуемым финалом. Едва парочка устроилась на работу, как состоялась свадьба. Очень скромная и малолюдная. Молодые еще не успели накопить денег и позвали только самых близких друзей. Веселились до утра, и казалось, что это веселье будет сопутствовать им всю оставшуюся жизнь.
К тому же молотобойца заприметил крутой бизнесмен. В то время каждый человек, волей случая или каким-то другим образом ставший обладателем большой суммы денег, норовил обзавестись собственными бодигардами. Огромный молодой человек с грубым лицом как нельзя лучше подходил для роли телохранителя. Молотобойцу положили солидный оклад, гарантировавший молодой семье обеспеченную жизнь. Благодаря этому Ксюша смогла поступить в физкультурный институт, одновременно продолжая тренировки. Энергии у нее хватало на все. Она посещала занятия, гонялась на байдарках и успевала заниматься домашним хозяйством. Муж уходил на работу в чистеньком костюме и всегда при свежей рубашке.
У супругов возникла только одна проблема: жена никак не могла забеременеть. Они ходили по докторам, записывались на приемы к целительницам – все без толку. Целительницы вручали им какие-то чудодейственные амулеты, со временем перекочевывавшие в мусорное ведро. Анализы показывали, что оба супруга абсолютно здоровы и никаких препятствий для продолжения рода нет. Однако никаких признаков беременности не наступало. Ксюша все чаще грустила, муж ее утешал:
– Ничего страшного. Тебе все равно сначала надо закончить институт.
– Да-да, конечно, – вроде бы соглашалась Истомина, но про себя думала: «Институт закончу, а дальше что? Неужели у меня никогда не будет детей!»
А дальше ее ждал кошмар, при котором мысли о детях отошли на задний план. Прелюдией к семейной драме стало трудоустройство Истоминой после института. Она надеялась стать тренером, но в Москве все места были заняты, работы не хватало и более опытным претендентам. Ксюша пошла учителем физкультуры, и это дело не понравилось ей с первого дня. Но самое ужасное было впереди. Всего за один месяц муж трижды проштрафился на работе. Сначала он грубо обошелся с человеком, которого принял за назойливого репортеришку бульварной газеты. А тот оказался тележурналистом, пришедшим на заранее назначенную с бизнесменом встречу. Обжегшись на этот раз, молотобоец пропустил к хозяину психопата из числа мечтающих все отнять и поделить, попутно уничтожив владельцев крупных состояний. Психопат забросал бизнесмена тухлыми яйцами, безнадежно испортив костюм от Армани и надолго отбив аппетит. В завершение молотобоец, хватив лишнего, явился на работу с двухчасовым опозданием и перегаром, вызывающим у всего живого в радиусе десяти метров жуткую головную боль. Угодивший под выхлоп бизнесмен сурово заметил:
– В последнее время ты мне совсем разонравился. Я держу тебя, только помня о нескольких годах безупречной службы.
Вместо того чтобы покаяться, неопохмеленный молотобоец брякнул:
– А мне кое-кто не нравился с самого начала.
Хозяин небезосновательно принял это высказывание на собственный счет, и уже к вечеру несдержанный охранник оказался без работы.
Но это еще полбеды. Находясь в свите бизнесмена, молотобоец мало-помалу приучился к дорогим спиртным напиткам. В гости к бизнесмену часто приходили люди, накрывался стол. Собравшиеся даже не пытались съесть и выпить все, стоявшее на нем. Охрана делила добычу с прислугой. Халдеям доставалась закуска, телохранителям – выпивка. Так молотобоец сделал первый шаг к алкоголизму. Дальше все произошло очень быстро. Видимо, молотобоец имел наследственную склонность к пьянству. Да еще и работу выбрал первую попавшуюся – грузчика. Там коллеги по профессии – они же собутыльники – быстро довели его до нужной кондиции. Сначала молотобоец выпивал перед выходными, затем – когда подворачивалась денежная халтура, и, наконец, стал ежедневно являться домой пьяным. Жене он приносил копейки. Ксюшиной зарплаты едва хватало на еду. Если требовалось купить одежду или что-то из бытовой техники, в ход шла заначка. Вроде бы за годы работы мужа телохранителем они успели скопить внушительную сумму, но она стремительно уменьшалась.
Ксюша попыталась урезонить супруга. Тот лишь отмалчивался и уходил в бывшую спальню, которая стала теперь его комнатой. Молотобоец по натуре был человеком тихим, неконфликтным. Но постоянные упреки жены медленно доводили его до кипения. К тому же работа телохранителя ожесточила мужчину, приучила без колебаний использовать крутые меры. И однажды, когда Ксюша наседала особенно рьяно, молотобоец ударил ее. Женщина закричала, больше от страха, чем от боли. Ее крик заставил мужа опустить руку, занесенную для второго удара. Он испугался. Замутненное алкоголем сознание слегка прояснилось, он увидел любимую женщину, у которой по лицу текла кровь. Кровь после нанесенного им удара. Молотобоец присмирел, стал просить прощения и покорно сносил все упреки жены. Но в плотине уже образовалось маленькое отверстие, через которое хлынула вода, размывая фундамент, основу, поддерживающую жизненное равновесие. И плотина рухнула. Вскоре муж опять распустил руки. Это грозило превратиться в норму. Истомина пожаловалась в милицию, но там лишь развели руками. Мол, слишком осторожно бьет, гад. Вот если бы он сломал вам челюсть или нанес еще более тяжкие телесные повреждения, тогда да, можно судить по всей строгости закона. А синяки и ушибы – это такая мелочь! За него современным законодательством предусматривается штраф. Хотите, мы его оштрафуем?
– Спасибо, не надо, – решительно отказалась Ксения.
Их последние конфликты разгорались в основном из-за того, что жене приходилось ежемесячно потрошить заначку. Если мужа оштрафуют, это его не образумит. Наоборот, обозлит еще больше. Женщина избрала другую тактику. Она начала старательно избегать ссор. Но молотобоец, что называется, вошел во вкус. Он сам нарывался на скандалы, обзывал жену пустышкой, ошибкой природы, неспособной исполнить главное предназначение женщины. И бил, подло, иезуитски, больно и почти не оставляя следов. В конце концов нервы Истоминой сдали. Она схватила классическое оружие всех доведенных до отчаяния домохозяек – сковородку.
«Будь что будет! – мелькнула яростная мысль. – Пусть он меня искалечит, зато я его, гада, надолго упеку за решетку».
И попыталась заехать чугунным дном по ненавистной физиономии. Она не представляла, насколько силен удар у человека, годами изо дня в день разгонявшего байдарку по водной глади. Молотобоец успел выставить руку. Для обычного человека это закончилось бы тяжелым переломом. Молотобоец отделался трещиной в кости. Причем установили это значительно позже, а в тот момент он ошарашенно глядел на жену и пытался вырвать у нее домашнее орудие двойного назначения. Завязалась борьба. Отчаяние придало женщине сил. Мужчина, имевший заметное преимущество в росте и весе, должен был одержать легкую победу. Но только после долгой борьбы сковородка оказалась у него в руках. К этому времени молотобоец испытывал только спортивную злость. Заполучив желанный трофей, он швырнул сковородку на пол и с усмешкой бросил:
– Ну ты и дура!
И ушел в свою комнату.
А Истомина задумалась. Однажды она видела, как супруг расправился с двумя мужчинами без единого удара. Схватил их за руки и начал раскручивать, словно тренировочные молоты. Одного в качестве финального аккорда муж таки отправил в короткий полет. Второго отпустил и хотел уточнить, будет ли он вести себя смирно, однако не успел. Мужчина рванул прочь с такой скоростью, что догнать его вряд ли бы удалось даже прославленному бегуну. Почему же он с ней так долго возился? На пару минут реанимировались былые нежные чувства или гребля превратила ее в настоящую силачку? Истомина никогда не конфликтовала с мужчинами и смутно представляла их возможности. Этот изъян она ликвидировала в ближайшее время.
Едва муж взял моду поколачивать жену, как Ксюша начала тайно искать варианты разъезда. Долгое время ее усилия уходили в песок. Требовалась доплата, намного превышающая величину их заначки. Но молотобоец сам подставился. Попер на жену, когда в гости пришла соседка, и отделал ее за компанию. Однако реальный криминал случился позже. Глупая соседка принялась науськивать мужа. Типа меня избили, восстанови справедливость. Соседу бы послать вздорную бабу подальше или добавить ей затрещину-другую для улучшения кровоснабжения мозгов, а он вздумал изображать из себя рыцаря, вступающегося за честь оскорбленной дамы. Молотобоец не собирался бить соседа, только отпихнул, чтобы закрыть дверь, но перестарался. Сосед отлетел к лестнице и покатился вниз, ребрами пересчитывая ступеньки. Одно из ребер при этом непосильном труде сломалось. Теперь молотобойцу светил тюремный срок. Истомина ловко воспользовалась благоприятной ситуацией. Основательно опустошив заначку, Ксюша подарила соседке роскошное итальянское платье. Та обработала мужа, и молотобоец оказался перед невеселым выбором: либо он съезжает в коммуналку, либо садится в тюрьму. Дебошир благоразумно выбрал первое. А Ксюша поехала обживать новую однокомнатную квартиру.
Глава 7
Игорь Леонидович посмотрел на часы. До начала презентации осталось двадцать минут. Он уже опаздывает. Но это нормально. В Москве успел сложиться свой этикет различных тусовочных мероприятий. Человек, стоящий в негласной табели о рангах ниже устроителя презентации, обязан быть пунктуальным. Но если бизнесмен круче организатора, он не может опоздать – только задержаться.
Марципанов вышел из дому. Тут же к нему мягко подкатил «бентли».
– Поехали, – сказал Игорь Леонидович, устроившись на заднем сиденье.
После официальной части гостей стали обносить выпивкой с легкой закуской. Марципанов в одиночестве потягивал коньяк. То и дело рядом оказывались нарядно одетые молодые девушки. Они заглядывали Игорю Леонидовичу в лицо, недовольно морщились и уходили. Это были охотницы за женихами, чаще всего провинциалки, мечтающие окольцевать богатенького папика. Загадочным образом девушки умудрялись просочиться на любые тусовочные мероприятия и знали в лицо большинство перспективных столичных женихов. Марципанов в число перспективных не входил, хотя и возраст имел подходящий, и капитал более чем солидный. Видимо, имелись причины, заставляющие девушек испуганно шарахаться от Игоря Леонидовича.
Все же минут через двадцать произошли изменения к лучшему. У столика притормозила блондинка с бокалом в руке.
– Разрешите? – спросила она.
– Конечно. А то ведь неудобно пить стоя, – улыбнулся владелец комбината.
Девушка села. Ей было около двадцати лет. Красивое лицо, большие, просто восхитительные карие глаза, заставляющие усомниться в натуральном цвете платиновых волос, грудь средней величины. Пока больше ничего конкретного о ней нельзя было сказать. Бросалась в глаза длинная шея и тонкие изящные руки.
– Откуда вы, очаровательное создание? – поинтересовался Марципанов.
– Из Парижа.
– Неужели вы там родились?
– Не совсем. Просто я недавно оттуда приехала, – девушка явно не хотела распространяться насчет своей малой родины.
Игорь Леонидович великодушно оставил деликатную тему:
– Я вас впервые вижу. Наверное, вы новенькая в московской тусовке. Я бы обязательно заметил такую красавицу.
– Просто я редко здесь появляюсь. Хватает других интересных дел.
«Ага. Прополоть грядку на своем огороде где-нибудь под Зуевкой, – ехидно подумал Марципанов, сделав маленький глоток коньяка. – Я тебя, подруга, вижу насквозь. Ты год копила на платье, чтобы худо-бедно прикрыть задницу. Твои родители живут в бедности, и тебе плевать на принца с белым лошаком. Ты хочешь состоятельного женишка в белом лимузине, который оденет тебя, как королеву, накупит дорогих побрякушек и станет возить по свету в собственной яхте. Но ты, дурочка, не знаешь, чего хотят настоящие мужики, имеющие личные яхты и лимузины».
– А вы, значит, постоянно здесь тусуетесь? – спросила девушка.
– Только когда есть время и желание. У меня свой комбинат, за ним надо присматривать. А знаешь, сколько в мире интересного, – перешел Марципанов на «ты». – Я недавно летал на тропический остров. Там практически через одно и то же время происходит извержение вулкана. Нанял дирижабль, заснял всю картину в мельчайших подробностях. Кстати, может, хочешь посмотреть запись?
– Прямо сейчас? Наверное, лучше в другой раз, – засомневалась девушка.
– Как знаешь, – равнодушным тоном сказал Марципанов и повернул голову, осматривая зал. Блондинка сразу догадалась, кого он высматривает. Красивых девушек в России хватает с избытком, а свободные миллионеры всегда в дефиците.
– Вообще-то я никогда не видела извержения вулкана. Наверное, красивое зрелище, – осторожно дала девушка задний ход.
Марципанов поддержал ее маневр:
– Ты права, очень, очень красивое. Даже когда смотришь его в записи.
Дальнейшее развитие событий было предопределено. Вскоре девушка оказалась в доме Игоря Леонидовича. Хозяин комбината усадил ее на диван, галантно преподнес собственноручно смешанный коктейль. Его рецепт Марципанов купил за приличные деньги. Коктейль обладал удивительным свойством. Он подавлял сдерживающие центры. После ста граммов коктейля человек вел себя так, словно выпил бутылку водки, но сохранял координацию движений и внешне казался почти трезвым. Только мог обратиться к любому из присутствующих с крайне непристойными предложениями.
Осушив бокал, девушка забыла о записи. Она спокойно отнеслась к тому, что Марципанов взял ее на руки и отнес в спальню. Игорь Леонидович все рассчитал верно. Он сам как мужчина вряд ли вызывал интерес у красивой девушки в два с лишним раза моложе его. Но она была из тех дамочек, которые считают самым эротичным у мужика кошелек. Проехав в машине Марципанова, изучив роскошную обстановку большого дома, девушка почувствовала сильное влечение. К дорогой собственности и, как бы между прочим, к самому собственнику. Коктейль полностью раскрепостил ее.
Несчастная девушка. Сейчас ей предстояло узнать, почему другие охотницы за женихами шарахались от Марципанова как от чумы. Хозяин комбината швырнул ее на огромную кровать, начал грубо срывать платье. Блондинка на мгновение избавилась от охватившего ее эротического экстаза и попыталась защитить свою самую ценную вещь.
– Убери руки, дрянь! – Марципанов размашисто хлестанул ее по щеке.
Он начинал заводиться. Близился миг его высшего наслаждения. Девушка этого еще не понимала. Она, глупенькая, думала, что секс – акт взаимного удовольствия. И пыталась действовать в русле своего понимания. Хозяину комбината только это и надо было. Блаженство будет неполным, если рабыня начнет беспрекословно выполнять его требования. Капелька строптивости добавляет остроту процессу. Какое наслаждение – сломить жалкое сопротивление убогой жертвы и заставить ее подчиняться своим требованиям. Не в этом ли предназначение настоящего мужчины!
Как жаль, что с годами период возбуждения становится все короче, а промежуток, необходимый, чтобы появилось желание, все длиннее. Если бы Игорь Леонидович мог, он бы наслаждался своим сексуальным господством днями напролет. Тогда бы он сумел хотя бы частично излечиться от черной тоски. Но его хватало максимум на тридцать минут два раза в сутки – вечером и утром.
Кстати, насчет утра. Блондинка запомнила его надолго: на этот раз Марципанов обошелся без коктейля, и весь кошмар ей довелось испытать в ясном сознании. Временами девушке казалось, что настали последние минуты ее жизни. Ей живо вспомнились передачи о маньяках, испытывающих оргазм от агонии жертвы. Трудно описать ее счастье, когда хозяин комбината откинулся на подушки с блаженной улыбкой.
Марципанов навсегда отбил у блондинки желание искать мужа среди богатеньких папиков. Ничего не изменило и то, что на прощание Игорь Леонидович сунул ей в качестве компенсации за порванное платье и моральный ущерб кругленькую сумму.
* * *Светлана мыла кастрюлю, напевая очень грустную мелодию. Да, от плохого быстро отвыкаешь. В течение долгого времени она проводила вечера в гордом одиночестве. С появлением Жильбера все изменилось. Жизнь приобрела яркие краски, четкий ритм, смысл. Юрьева с трудом представляла, как могла раньше так бездарно и уныло проводить время. В характере Лафонтена было много от русского человека. Светлана часто вспоминала страшилки про мужчин-иностранцев, которые в ресторанах платят только за себя и дарят своим возлюбленным дорогие подарки лишь тогда, когда твердо решили жениться, чтобы ценная вещь некоторым образом осталась при них. Жильбер регулярно баловал ее подарками. И не считал, что, сводив девушку один раз в ресторан, облагодетельствовал ее на всю оставшуюся жизнь. Американец одними только поступками распределил роли в их союзе. Он – мужчина, добытчик, галантный рыцарь, а она – королева его сердца, единственная, желанная, ради которой можно пойти на любые жертвы. Зная о многих парах, чьи отношения строились совсем иначе, Светлана не могла нарадоваться своему счастью.
Увы, любая удача требует жертв. Известие о том, что им предстоит жить в другой стране, огорчило Юрьеву. Придется все менять: привычки, круг друзей, даже язык общения. Но ради своей любви Светлана была готова и на гораздо большее.
Вечер перед разлукой они провели в квартире, снятой компанией для Лафонтена. Когда Юрьева оказалась здесь впервые, она задала очень наивный, с точки зрения иностранца, вопрос:
– Зачем тебе одному три комнаты?
– Это очень удобно. Когда захламлю одну, перебираюсь во вторую, а когда захламлю вторую, перебираюсь в третью, – решил отшутиться Жильбер.
– А когда захламишь все три, компания снимает тебе новую квартиру, – подхватила Юрьева.
В последний визит у них имелись куда более серьезные темы для обсуждения.
– Я пробуду в Америке недели две. Знаешь, у нас своя бюрократия. Пока со мной переговорит все начальство, пока обсудят мою кандидатуру, пройдет много времени. Да и родителей повидать надо. Потом я вернусь в Москву, и, если меня утвердят, мы соберем вещи и уедем. А если не утвердят, останемся здесь. Но в любом случае после моего возвращения мы с тобой поженимся. Я верно говорю, моя дорогая?
– Конечно! – радостно согласилась Светлана.
Теперь она гадала, куда их забросит судьба. В той или иной степени Юрьеву тревожили все варианты. Девушка всю жизнь прожила в одной стране и даже за пределы Москвы выезжала только на соревнования. Да, еще была поездка в Германию, но ее с огромной натяжкой можно было назвать выездом за границу. Что она там успела увидеть, кроме гостиницы и спортзала? Практически ничего! Их турне очень скудно финансировалось, они приехали вечером перед началом турнира и отправились домой через три часа после его окончания. Даже вещи свои приволокли во Дворец спорта в последний день соревнований. Единственное светлое воспоминание от германского вояжа – их яркая победа в командном первенстве.
И вот ее ждет абсолютно новая, чужая жизнь. Интересно, в какой стране? Может, в Бразилии, где, по утверждению героини известного фильма, много диких обезьян. Кроме того, Бразилия знаменита своим футболом, к которому Светлана была абсолютно равнодушна, и пляжем Копакабана. Это Юрьеву интересовало гораздо больше. Ей доводилось плавать в реках и одном озере. Но у моря и тем более у океана Светлана никогда не бывала. Да, еще в Бразилии проходит известный на весь мир карнавал. Ради этого зрелища в Бразилию съезжаются туристы со всего мира. Но карнавал – это праздник, а жизнь состоит преимущественно из будней. Юрьева сомневалась, что бразильские будни станут более яркими, чем российские, несмотря на тропическое солнце.
Второй филиал находился в Индии, где диких обезьян даже больше, чем в Бразилии. Знания Юрьевой об Индии были еще скромнее, чем о Бразилии. Там по улицам бродят коровы, мешая двигаться автомобилистам. Там до сих пор вместо грузовиков и тракторов используют слонов. Еще Индия знаменита своими дворцами и храмами, жемчужиной которых считается уникальный Тадж-Махал. Индия, как и Бразилия, омывается океаном своего собственного имени. Но в Индии Юрьева хотела бы жить еще меньше, чем в Бразилии. Слишком жарко, полно разных ядовитых гадов, которых Светлана панически боялась, а местные жители, если верить документальным фильмам, а не творениям Голливуда, грязны, невежественны и слишком назойливы.
Имелся еще один, третий вариант, который устраивал Светлану больше всего.
Выйдя утром на работу, Юрьева забыла о вечерних гаданиях на кофейной гуще. С энергией, которой хватило бы на десятерых, она принялась за оставшиеся дела. В глубине души Светлана уже настраивалась на отъезд и очень хотела, чтобы ее сменщик помянул гимнастку добрым словом. Ее трудовой порыв притормозила моложавая секретарша, которая не только по роду службы, но и по складу характера всегда была в курсе последних новостей:
– Знаешь, Светочка, что я тебе скажу. Твоего Жильберчика отправляют в Китай!
Жильберчик в ее исполнении прозвучал почти как жеребчик, но Юрьева пропустила двусмысленное слово мимо ушей. Значит, Китай. Светлане всегда хотелось побывать в этой стране. В этом прежде всего была заслуга их учителя географии. Он тоже никогда не был в Китае, но заочно любил его больше всех остальных стран мира, вместе взятых. У него даже была собственная теория насчет этапов развития материального и духовного. Мол, китайцы первыми взялись за формирование материального начала. Изобрели порох, книгопечатание. А в древние времена Китай вообще был самой продвинутой империей. Могучие парфяне, с переменным успехом воевавшие с пресловутой Римской империей, как огня боялись китайских воинов. Знаменитые терракотовые воины наглядно свидетельствуют о силе Поднебесной империи. Затем в Китае наступила эпоха развития духовного начала. Игнорируя бурное технологическое развитие остального мира, китайцы отдавали предпочтение самосозерцанию. Увы, сначала внешние, а затем и внутренние процессы помешали этому достойному занятию. И Китай вновь стал на путь материального развития, который за короткое время превратил его в сильнейшую мировую державу. Учитель даже предсказывал, что его ученики доживут до этого исторического момента.
Светлану мало волновало, исполнится ли пророчество географа, но ей страстно хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на разрекламированные им чудеса: Великую Китайскую стену, Запретный город, величиной превосходящий Кремль, тех же терракотовых воинов.
– Значит, Китай. Это хорошо, – прошептала она.
Когда Юрьева возвращалась с работы, мрак уже окутал город. Она шла тем же путем, на котором ее повстречал грабитель. И хотя говорят, что бомба не падает дважды в одну воронку, из любого правила случаются исключения. Светлана прошла мимо высокого дерева и вдруг услышала сзади какой-то шорох. Она хотела обернуться, но не успела. Сильный удар по голове лишил ее сознания.